Кот ходил по квартире, нервно дергая шкурой и периодически шипя и порыкивая.

— Да не нет его тут, успокойся.

Но Степа продолжал нести караул, затаившись в прихожей возле вешалки. Ева махнула рукой на животное, лучше уж пусть сторожит, чем дерет диван, и, практически, как примерная хозяйка, отправилась готовить ужин. Нарезая салат, девушка думала о предстоящем разговоре с Денисом. А поскольку за всю жизнь она попадала в такую ситуацию впервые — та беседа с Димкой, после которой она проревела два дня, не в счет — то немного нервничала.

По давней привычке Ева в голове набросала конспект речи, но, так же мысленно по нему пробежав, поморщилась. Ага, Романовский будет просто счастлив, если она скажет, что подумала и, впечатлившись его генофондом, решила — он достоин быть отцом её ребенка. Можно было бы облечь это в более мягкие слова, но суть останется такой же. И вообще, он вполне может сегодня и не прийти… Хотя в это она и сама не верила. Вконец издергавшись, Ева поняла, что нужно немного успокоиться, тем более, что у неё в сумке лежит непочатый пузырек с валерьянкой.

Как он вошел в квартиру, девушка не услышала, только сдавленно вскрикнула, когда кто-то выбил у неё из пальцев маленькую желтую таблетку, весело поскакавшую по полу в сторону сидящего на пороге Степана. Кот заинтересованно обнюхал её, с хрустом разгрыз и уже гораздо более благосклонно уставился на Дениса, который в этот момент был готов если не придушить, то отшлепать его хозяйку.

— Что ты делаешь?! — Ева пришла в себя только через пару секунд и теперь ошалело таращилась на Романовского, продолжавшего сжимать её запястья.

— Могу то же самое спросить у тебя! — его голос можно было отнести скорее к рыку, чем к нормальному человеческому голосу.

Поскольку стояли они практически на месте утреннего прелюбодеяния, то смысл происходящего дошел до неё почти сразу.

— Руки отпусти, — Еве одновременно хотелось облегченно рассмеяться и пнуть его по ноге. Первое — потому что Денис явно заметил их безалаберность и был не против её последствий, а второе — за то, что напугал почти до заикания. Мужчина ослабил хватку, продолжая внимательно за ней наблюдать, словно ожидая, что она в любой момент бросится на лекарство и съест его вместе с упаковкой. — А теперь отойди на один шаг, — попросила девушка, чувствуя себя немного неуютно, зажатая между Денисом и холодильником.

— Отдай таблетки.

— Да ради Бога. Тем более, тебе они явно нужнее, — Ева покорно протянула пузырек и попыталась оттолкнуть, положив ладони на грудь мужчины, но особого успеха не достигла. «Хорошо, что не возле плиты стояла, а то было бы внеплановое прогревание попы».

Денис на секунду отвел глаза от Евы, чтобы прочитать название препарата. Нахмурился и перечитал ещё раз.

— Черт…

— Вот именно, — она бочком протиснулась мимо него и обошла по кругу. — Присядь, пожалуйста.

Он сел на диванчик и поднял глаза на девушку.

— Извини.

— Ты сразу прими таблеточку, а ещё лучше — две, пока мы не начали разговор, — посоветовала Ева, присаживаясь напротив.

Денис вытряхнул на ладонь пару пилюль, потом, немного подумав, добавил ещё столько же.

— А тебя от такого количества не приплющит? — понятно, что масса тела у него не маленькая, но, наверное, есть же какие-то максимальные дозировки…

— Это не все мне, — Денис протянул одну ей, две положил под язык себе, а последнюю бросил Степану, который после этого жеста подошел и потерся об его ноги.

— Вот и сообразили на троих… Не переусердствуй, а то сделаешь мне кота наркоманом, — девушка устало откинулась ни спинку стула. Все те слова, которые она готовила и продумывала, сейчас казались какими-то очень глупыми и пафосными. А что сказать в такой ситуации? Дорогой, есть довольно большая вероятность, что я залетела? Н-да…

— Нас здесь может быть не трое, а четверо. Или уже нет? — вопрос заданный тихим и каким-то до жути вкрадчивым голосом, отвлек её от тяжелых раздумий. Денис пристально смотрел на неё, и Ева не могла понять выражения черных глаз.

— Может, — девушке показалось, или он незаметно выдохнул? — И мне кажется, нам нужно обговорить ситуацию.

— Полностью согласен.

— Кто начнет, ты или я?

— Давай, я, — Денис сложил пальцы «домиком» и поставил на них подбородок. — Какова вероятность того, что ты беременна?

— Процентов пятнадцать-двадцать.

— А откуда такие точные цифры?

— «Гугл» мне в помощь.

Степан мурлыкал все громче, намекая новому другу, что ещё за одну таблетку он готов все забыть и простить и даже дать почесать себя по животу.

— И что ты предполагаешь делать? — Романовский опустил руку и начал рассеянно поглаживать млеющего от внимания кота.

— Пока ничего. В любом случае, я собиралась сначала поговорить с тобой, потому что такие вопросы нужно решать вместе.

— Спасибо.

— Кушай на здоровье. Я сейчас изложу свое видение ситуации. Если окажется, что ребенок все-таки есть, я не собираюсь прерывать беременность. Захочешь его признать, не проблема — запишу на твое имя. Нет — тоже не беда, останется на моем.

— Мой ребенок не будет носить фамилию чужого мужика! — Денис сейчас, как никогда, ненавидел её продуманность и рационализм. — Естественно, он будет официально моим, со всеми вытекающими.

— Зря ты Степану таблетку отдал, съешь ещё одну. Не нужно кричать, все решаемо. Тем более, что буквально вчера я вернулась на свою девичью — Сотникова.

Романовский постарался сдержать злость, напоминая себе, что нельзя кричать на женщин вообще, а на ту, которая может носить твоего ребенка и будет женой — тем более.

— Конечно, не нужно кричать, — он покивал, уговаривая себя не спешить, ибо с Евой это чревато. — Но ребенок будет записан на меня.

— Хорошо, — девушка пожала плечами, показывая, что вообще не понимает, чего он из-за такой ерунды злится. — Но тебе не кажется спор по этому вопросу несколько преждевременным? Может случиться, что я не беременна, а мы тут уже практически детский сад для чада выбираем. Есть хочешь?

— Что? — Денис не сразу уловил суть вопроса, продолжая обдумывать стратегию взятия крепости по имени «Ева». — Нет, спасибо, я не голоден.

— Ну, смотри, если захочешь, все, что найдешь в холодильнике съедобного — твое, — девушка поднялась, намереваясь выйти с кухни.

— И куда ты собралась? — Романовский встал, преграждая путь в коридор.

— Вообще-то работать, — Ева пожала плечами, не пытаясь оттолкнуть его, но и не подходя ближе. — Есть возражения?

— Сколько таблеток ты приняла до моего прихода? А то слишком спокойная…

— Ни одной. Но, если тебе от этого станет легче, могу закатить истерику. Хочешь?

— Не надо! — Денис выставил ладони, показывая, что ему и без такой сцены вполне даже прекрасно. — Ты не против, если тоже немного поработаю?

— Нет, конечно. С чего мне быть против? Тем более, что избавиться от тебя мне в ближайшее время, судя по всему, не грозит.

— Вот именно.

Полтора часа спустя Ева устало откинулась на спинку дивана, прикрыв глаза. За это время Денис успел поднять сумку со своими вещами из машины, раз уж у них получался вариант, смахивающий на общежитие, и закопаться в какие-то документы. Сейчас он разговаривал по телефону на кухне, слов девушка разобрать не могла, только слышала отзвуки низкого, чуть хрипловатого голоса, от которого становилось как-то… уютно, что ли…

«Вляпалась, дурища», — кисло поздравила она сама себя. Пока сидели в одной комнате и занимались каждый своим делом, они перебросились максимум парой десятков фраз, но Ева абсолютно не чувствовала никакого напряжения. Тишина, нарушаемая только шорохом бумаг и тихим клацаньем клавиш ноутбука, не была неловкой. Её не хотелось заполнить какими-то ничего не значащими словами, только потому, что так принято. Тихий, почти семейный вечер.

Девушка ещё раз перечитала подготовленный на завтра брачный контракт, подивилась собственной жестокости, в результате которой муж, в случае развода остался бы практически голым и босым, и удалила документ. Все равно никто в здравом уме его не подписал бы.

Потягиваясь, она случайно смахнула с журнального столика стопку бумаг, которые до этого просматривал Денис, прочитала пару абзацев, собирая их, и заинтересовалась. Вообще-то, у неё не было привычки лезть в чужие дела. Но раз они с ним, может статься, уже почти родные, то не предупредить Романовского, что фирма, с которой он собирается заключать этот договор, может его кинуть, ей не позволяла совесть. И потом, как ни злилась и не психовала раньше, но Ева понимала, что Денис ей ничем не обязан, и тем не менее, продолжает помогать и защищать. В то, что он преследует какие-то свои, связанные с делами брата, цели, девушка уже и сама не особо верила. У него была масса возможностей попытаться ненавязчиво повлиять на её решение, но ни одну из них он не использовал. Это пугало все больше, и она упорно не понимала — что ему нужно? Ну, сейчас, более-менее все ясно, у него обостренное чувство ответственности, но до этого…

Мысль, что она в него влюбилась, Ева от себя гнала. В том странном ворохе эмоций, испытываемых ею по отношению к Романовскому, не было ничего напоминающего щенячий восторг и идиотскую радость любви к Димке. Если Агеева она в начале семейной жизни едва ли не боготворила, то Денис злил, раздражал, но, в то же время, она ещё никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем, когда он был рядом. Правда, оказываясь с ним совсем близко, все рациональное уходило на второй план, оставляя Еву на растерзание инстинктам и гормонам…


— … так что ничего катастрофического, но нервы нам помотали изрядно, — закончил свой рассказ о визите налоговиков Ярослав.

Денис слушал его отчет вполуха, что для гендиректора было практически преступлением, но ничего не мог с собой поделать. Евин кот теперь ходил за ним, как привязанный, что мужчину не особо радовало, но нужно было начинать как-то завоевывать расположение его хозяйки, так что приходилось терпеть.

— Отбились, и хорошо, — вздохнул Романовский, почесывая развалившегося на его коленях Степана. — Ты мне лучше скажи, сделал то, о чем тебя днем просил?

— Все передал, сказали, завтра будет результат. А зачем? Или ревность заела?

— Ерунды не болтай! За дело.

— Молчу-молчу, — Ярик ещё и издевательски хохотнул. — Когда жениться на ней надумаешь, хоть скажи, я тебе это все припомню.

— Уже, — Денис размял затекшую от неудобной позы шею и прислушался. Из гостиной, в которой осталась Ева, быстро набирающая что-то на лэптопе, не доносилось ни звука. Может, уснула? Он ещё до этого заметил, что она выглядит уставшей, да и переболела недавно…

— Шутишь? — немного помолчав, уточнил друг.

— А что, похоже?

— Вот, стоило на сутки оставить тебя одного, и почти захомутали. Да ладно, не психуй, уже почти перестал. А она?

— Лучше не спрашивай.

— Н-да, дела… Хочешь, дам телефон её подруги-мозгоправа? Агнесса все тебе по полочкам разложит, и сразу поймешь, какой ты идиот. Во всяком случае, до меня она эту мысль за несколько минут донесла.

— Не нужно, сам справлюсь, лучше присматривай за бизнесом, похоже, я здесь задержусь…

Ева лежала под одеялом, свернувшись в компактный клубок, и пыталась согреться. Черт её дернул выставить такую низкую температуру на климат-системе! Воспользовавшись тем, что Денис продолжал торчать на кухне, ведя с кем-то, видимо, очень напряженные, а оттого долгие переговоры, она успела быстренько сбегать в душ. Сушить голову было лень, и теперь девушка, закопавшись под подушку с мокрыми волосами, ругала себя за такую халатность. Но высовываться из нагретого кокона ей хотелось ещё меньше, потому, до кучи с Романовским, из-за которого она была вся в расстроенных чувствах, икаться должно было и Степану, предпочетшему мужскую компанию, вместо того, чтобы служить живой грелкой хозяйке.

— Ты спишь? — шепотом спросил заглянувший в комнату Денис.

У девушки возник соблазн промолчать и сделать вид, что смотрит десятый сон, но громко клацнувшие зубы полностью разрушили конспирацию.

— Нет, — почему она сама ответила ему так же тихо, Ева и сама не поняла. — Что ты хотел?

— Ничего, просто зашел узнать, как ты, — Денис сел на кровать рядом с ней и положил ладонь на лоб. — Ты почему холодная такая?!

— Ос-стываю, — в попытке съязвить она, благодаря дрожи, чуть не укусила себя за язык.

— О, Господи, взрослый человек, а ведешь себя иногда хуже ребенка! — резко поднявшись, он начал стаскивать с себя одежду.

— Можно узнать, какого хрена ты делаешь? — ради этого вопроса она даже немного вылезла из своего гнезда.

— Догадайся с одного раза, умная моя, — довольно бесцеремонно сдвинув Еву на середину кровати, Денис нырнул под одеяло, крепко обхватывая её руками. — У тебя ноги ледяные.