Габи Шустер - Письмо для любимого

— Эй, просыпайся, сурок! Давай же, соня, поднимайся! Ты ведь не хочешь проспать лучший день своей жизни?

Слова старшей сестры, высокой двадцатичетырехлетней девушки, ворвались в чуткий утренний сон Софии, словно грохот разорвавшихся петард. Она с трудом приоткрыла один глаз. Так и есть — Вивиан. О боже! Веко снова безвольно опустилось.

Но Вивиан все же заметила в сестре признаки жизни.

— Вылезай из постели! Тебя ждет роскошный завтрак!

София знала, как Вивиан обычно завтракала и как умела по-рекламному образно выражаться. В ее ежедневный рацион входили биойогурты, витамины, пищевые добавки и кофе эспрессо, способный поднять на ноги даже покойника. От такой еды сестра получала мощнейший заряд энергии. Софии такая активность была не по душе. Ей хотелось тишины и покоя. Иначе для чего измученной школьнице заслуженные каникулы?

— Да, ранней пташкой тебя не назовешь! — Вивиан стянула с сестры одеяло, и Софии пришлось подняться.

— Это насилие, — возмутилась София.

— Марш в ванную, — скомандовала старшая сестра. — Быстро в душ и чистить зубы! Можно подумать, тебе не хочется горячего шоколада и свежих рогаликов с маслом.

Рогалики? Шоколад? София не верила своим ушам.

— С каких это пор ты празднуешь Рождество в середине лета? — поинтересовалась она и украдкой зевнула.

— Увидишь, — загадочно улыбнулась Вивиан и исчезла в кухне, спасаясь от новых вопросов.

София лениво пошевелила пальцами ног и взглянула на будильник. Еще и восьми нет! Только Вив могла устроить подъем в такую рань. О том, чтобы лечь и заснуть снова, и думать было нечего. Если Вивиан вобьет что-нибудь в голову, то не успокоится, пока не добьется своего. Теперь она ни за что не угомонится, пока София не сядет завтракать.

Шесть лет назад София восхищалась упрямством сестры, которая почти сразу же после совершеннолетия переехала в другой город, чтобы жить самостоятельно. Работая в солидной фирме составителем рекламных текстов, она зарабатывала так много, что могла себе позволить снимать роскошную мансарду. Мать во всем одобряла старшую дочь, иначе вряд ли разрешила бы Софии провести у нее летние каникулы.

София радовалась, что отдохнет вдали от родителей: спи сколько хочешь, ночью — бодрствуй на здоровье, и никакой тебе взрослой опеки. Но если Вивиан решила приучить Софию вставать ни свет ни заря, все представало в ином свете. Похоже, у Софии появился повод для недовольства. Но сначала надо было убрать постель и умыться.

Стиснув зубы, она босиком побежала в ванную. А вернувшись в комнату, почувствовала, что в квартире на самом деле соблазнительно пахнет обещанными шоколадом и свежими булочками, но все же продолжала громко возмущаться:

— Европейская комиссия по правам человека расценивает лишение сна как пытку, а ты…

И не договорила. Обеденный стол перед большим окном походил на витрину шикарного магазина. Но самым удивительным был не богатый набор фруктов, булочек, мармелада, колбасы, а незнакомый субъект, который держался довольно непринужденно. София моргнула и поняла, что в эту долю секунды она заметила одновременно тысячу деталей.

Выглядел парень потрясающе. Обалденно, сказала бы Штеффи — лучшая подруга Софии. Короткие, торчащие во все стороны темно-русые волосы и темная щетина, лучистые светлые глаза под бесконечно длинными ресницами. Ямочка на подбородке придавала облику молодого человека оттенок романтичности.

— Привет, спящая красавица! Как спалось? — улыбнулся незнакомец.

— А… но… то есть я… — Язык девочки заплетался.

Вивиан нахмурилась. Она решила, что смущение сестры объясняется застенчивостью.

— Это Патрик, я тебе о нем рассказывала. Патрик Зальфельд, мой друг. Ты так и будешь стоять или позавтракаешь с нами?

София судорожно сглотнула. Черт подери, почему Вивиан ей ничего не сказала? Как она могла, не проронив ни слова, вот так запросто усадить своего парня с ними завтракать?

В длинной застиранной футболке, с мокрыми после душа волосами София, наверное, походила на воспитанницу младшей группы детского сада. Она никому, кроме старшей сестры, не позволила бы взглянуть на свои крепкие короткие ноги. Тем более этому явившемуся из сказки принцу в темно-серых джинсах, в рубашке им под цвет и небрежно завязанном галстуке, на котором не хватало только ярлыка «Осторожно! Я очень дорогой!».

— Я… Мне надо одеться… — пробормотала София, окончательно смутившись.

— Зачем? Тебе и так хорошо. — Ощущая пронзительный взгляд Патрика, София почувствовала, что краснеет. — Будь ты моделью, с тобой можно было бы продавать кукурузные хлопья или цветочный мед. Юная, жизнерадостная, здоровая. И наконец, симпатичная!

— Патрик, ты не в агентстве, — сухо бросила Вивиан и улыбнулась сестре. — Не принимай его всерьез. Он дизайнер, а у этих парней чувство такта отсутствует.

— Поэтому они влюбляются в составительниц рекламных текстов, которым тоже палец в рот не клади, — отозвался Патрик.

София заметила, как молодые люди обменялись взглядами. И это означало нечто совершенно иное, хотя при этом Патрик успел мимоходом оценить и ноги Софии, и ее фигуру, и волосы, и многое другое. Это была сцена хеппи-энда из фильма про любовь. Вздохнув немного обиженно, но, с другой стороны, с облегчением, София решила отложить наведение марафета и села за стол. Видимо, для Патрика существовала только одна Вивиан.

Молча намазывая на булочку толстый слой клубничного джема, София пыталась собрать воедино то немногое, что узнала о приятеле сестры. Он специалист по графике и дизайну. Вот уже полгода они с Вивиан работают в одном агентстве, а с недавнего времени встречаются. Иногда у молодых людей возникали причины для ссор, и главная из них та, что Макс Зальфельд, глава рекламной фирмы, был отцом Патрика.

— В последнюю секунду Большой Макс выберет мой текст, и начнется суматоха, — резко сказала Вивиан и скривила рот.

— Ну и что? Это не должно тебя волновать, — возразил Патрик и прямо из-под носа у Софии взял последний круассан. — Ты молодец.

— И встречаюсь с тобой… — добавила Вивиан.

— А кого это касается? — Для Патрика, казалось, все было просто. — Мы с тобой — идеальная пара, я тебе с самого начала говорил!

— И поэтому вчера ты повесил на больших часах объявление о том, что мы теперь вместе, — отнюдь не радостно произнесла Вивиан.

— Назови хоть одну разумную причину, почему мы должны держать наши отношения в секрете?

— Да хотя бы твой папаша!

— Что за бред! При чем тут он?

— Всем ясно, что он выберет мой текст потому, что мы с тобой встречаемся!

— И это будет правильное решение, сокровище мое, — невозмутимо ответил Патрик. — Твоя сестра делает карьеру, спящая красавица, ты это знала?

София вздрогнула. Внезапно оказавшись снова в центре внимания Патрика, она растерялась.

— Меня зовут София… — еле слышно пробормотала она.

— Знаю! — ухмыльнулся Патрик. — Но ты так крепко спишь… Я хотел сыграть роль принца и разбудить тебя поцелуем, но Вивиан настояла на традиционном способе. Знаешь, она следит, чтобы я никого не целовал. Представляешь, она до того ревнивая…

— Конечно же, супермен! — вмешалась Вивиан. — Ты не мог бы вести себя поскромней? Софии всего лишь пятнадцать, и она не клиентка твоего отца, которой ты должен внушить, что стоишь немыслимо дорого!

Слова Вивиан прозвучали откровенно язвительно. София из-под полуопущенных ресниц бросала взгляды то на сестру, то на Патрика — за кем из них останется последнее слово, и невольно вспоминала родителей. Ее мать, хотя и любила супруга, частенько выказывала свое превосходство над ним. Иногда девочке казалось, что, как и она, ее отец (кстати, преподаватель истории и обществоведения) — всего лишь школьник.

«Последствия эмансипации, — сказала как-то Вивиан сестре. — Я рада, что ушла из дома и живу самостоятельно!»

Только сейчас София заметила, до чего Вивиан похожа на мать. Бедный Патрик! Вдруг он тоже окажется под женским каблуком?

— Пятнадцать лет, а она гостит у старшей сестры, — из колких замечаний Вивиан Патрик выудил только то, что его интересовало. — С чего бы это вдруг? В таком возрасте лето обычно проводят под палящим солнцем, с мамой и папой.

— Только не с нашими предками, — снова ответила Вивиан. Ей и в голову не приходило, что младшая сестра может поддержать разговор. — Они все лето сидят в Йемене на раскопках. По четырнадцать часов в день лопатками и кисточками ковыряются в пыли, а вечером полумертвые падают на походную кровать. Идеальные каникулы для такого фаната истории, как отец, и такой любительницы археологии, как мама.

— Как увлекательно… — Патрик закатил глаза.

— Родителям нравится, — пожала плечами Вивиан.

Софию почему-то задела эта словесная перепалка.

— К счастью, ты не унаследовала эту семейную черту. — Патрик не замечал дурного настроения Вивиан. Он медленно обвел взглядом ультрасовременную мебель и абстрактные картины на стенах.

— Ты можешь издеваться надо мной из-за этого хлама, — к удивлению Софии, заявила Вивиан. — Вероятно, поэтому я стала копирайтером и пишу рекламные тексты.

— А ты? — вновь обратился Патрик к младшей сестре. — Ты уже решила, чем хочешь заниматься?

— Нет… — прошептала София, чувствуя, что опять заливается краской. — Сначала школу закончить надо… если я смогу…

— Конечно сможешь, — уверенно сказал Патрик, словно вдоль и поперек изучил ее школьный дневник. — В вашей семье одни умницы!

Если Патрик имел в виду Вивиан и их мать, то был прав: обе они обладают невероятным сочетанием деловых талантов и способностью находить пути их реализации; а все помехи мгновенно отметают в сторону…

— Посмотрим, — неуверенно пробормотала София и страшно обрадовалась, когда у Патрика зазвонил мобильный телефон.

Ему явно не понравилось, что его отвлекли, и он быстро закончил разговор. Однако Софии представился случай понаблюдать за сестрой. Вивиан этого не заметила, она была всецело поглощена Патриком, мечтательно и даже с обожанием глядя на него. Без лишних слов было понятно, что значил для нее этот парень.

София испытывала неловкость: словно она подслушивала разговор, который ее не касался. Она съежилась и положила недоеденную булочку на тарелку. У нее пропал аппетит. В животе заурчало, а на грудь, казалось, навалилось что-то тяжелое. И с каждым ударом сердца давило все сильней.

Рядом с ней громко разговаривали и смеялись Вивиан и Патрик, но София слышала их голоса словно сквозь пелену, будто они сидели не здесь, за столом, а где-то позади, в спальне. Там, где Патрик провел ночь.

В проеме полуоткрытой двери София заметила соскользнувшее на пол одеяло. Она не хотела думать о том, что Вивиан целовалась с Патриком, что она спала с ним. Это смутило, взволновало и даже расстроило ее. Она никак не могла собраться с мыслями, но голос сестры вернул ее к реальности.

— Патрик, нам надо поторопиться, если мы не хотим опоздать.

— Уже? — разочарованно проронила София.

— Будешь скучать? — К счастью, Вивиан не догадывалась о мыслях сестры. — Может, наконец, немножко погуляешь, вместо того чтобы с утра до ночи сидеть перед телевизором?!

— Оставь ее в покое, — вмешался вдруг Патрик, защищая Софию. — Каникулы есть каникулы. Делай что хочешь. Не поддавайся сестре, спящая красавица! Она обожает командовать!

Патрик весело улыбнулся, и его улыбка тронула сердце девочки. Она видела, как сияли его глаза. Неудивительно, что Вивиан от него без ума. В него просто невозможно не влюбиться!

— Сделаешь одолжение, малышка, уберешь все в холодильник? Нам уже пора! — Конечно же, старшая сестра не может уйти, не оставив поручений.

— До встречи, красавица…

Дверь захлопнулась, и София осталась одна. Теперь можно вздохнуть. Глубоко. От души. Мир изменился.

Она пересела на стул, где несколько мгновений назад сидел Патрик, закрыла глаза и попыталась представить, что он все еще здесь. В квартире пахло кофе, шоколадом, булочками, мужским парфюмом, дорогим и экзотичным, совсем не похожим на запах папиного лосьона после бритья. Этот аромат подходил Патрику, подходил к его улыбке, его стилю, задорному взгляду и озорным голубым глазам.

— Патрик Зальфельд… — тихо прошептала София, словно это имя было каким-то страшным секретом, словно она должна была сначала заучить четыре слога, а затем попробовать произнести их и насладиться ими. — Патрик, Патрик, Патрик…

Вдруг она остановилась и широко раскрыла глаза. Не сошла ли она с ума?

— Боже мой, только не это. Я влюбилась в парня своей сестры!