К удивлению Жюльетт, Дениза не сидела за столом, а стояла у окна. Выражение лица сестры поразило девушку, сердце забилось от тревожного предчувствия.
– Что случилось?
Дениза заколебалась, но все же в ее голосе прозвучала нотка торжества, когда она сообщила:
– Приготовься, Жюльетт. Ты не уезжаешь ни в Бельгию, ни в Россию, вообще никуда. Невеста Николая Карсавина вместе со своей мачехой приехала из Санкт-Петербурга, чтобы заказать подвенечное платье.
Жюльетт застыла на месте, смертельно побледнев. Дениза бросилась к ней, опасаясь, что сестра упадет в обморок, и усадила на стул. Жюльетт села, словно окаменев, неестественно выпрямившись, глядя перед собой невидящими глазами. Руки судорожно сжались. Удар слишком жесток.
Дениза подошла к двери, выглянула в коридор и велела секретарю принести кофе. Поднос с чашками Дениза приняла прямо в дверях. Жюльетт так и не шевельнулась.
– Выпей! – потребовала Дениза, подавая чашку сестре.
Какое-то время Жюльетт смотрела на кофе, словно не понимая, что ей предлагают. Затем взяла чашку, сделала два глотка и спросила:
– Как ее зовут?
– Наташа Берберова.
– Она давно здесь?
– Двадцать минут. Мне сообщила о них директриса – она так всегда поступает, когда важные клиенты приходят впервые.
– Ты ее видела?
– Да. Мне доложили, что наше ателье им порекомендовала графиня Долохова, – Дениза ничего не сказала о том, что от Анны Долоховой она вряд ли ожидала положительной рекомендации. – Русская клиентка сообщила, что выходит замуж за графа Карсавина, который сейчас находится в Бельгии, а потом едет в Россию.
– Когда свадьба?
– Она не сказала, но просила выполнить заказ не позднее, чем через шесть недель. Они с мачехой остановились у князя Вадима.
Жюльетт поставила чашку и встала.
– Где они сейчас?
– В Голубом салоне, просматривают модели подвенечных нарядов. У девушки есть какие-то собственные соображения по поводу платья, – Дениза быстро пересекла комнату и закрыла дверь. – Надеюсь, ты не собираешься повидаться с ней? – в голосе баронессы прозвучала тревога.
Жюльетт, лицо которой так и не потеряло меловой оттенок, посмотрела на нее с удивительным спокойствием.
– А что еще я должна делать?
– Обещай мне не устраивать сцен. Подумай о клиентах, которые все это услышат…
– Сцены? Зачем? Я никогда не устраиваю сцен. Не исключено, что Наташа Берберова не знает о моем существовании так же, как я не знала о ней.
– Ты уверена?
– Я не собираюсь раскрывать ей глаза. Просто скажу, что мы не сможем выполнить этот заказ за несколько недель. Предложу отправиться в другое ателье. То, что я узнала, касается только меня и Николая.
– Ты ведешь себя неразумно. Сама не знаешь, что говоришь и делаешь!
Жюльетт на секунду закрыла глаза, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
– Знаю. Отойди, пожалуйста.
Дениза неохотно отошла от двери. Она вышла следом за сестрой и смотрела ей в спину, пока та не исчезла в конце коридора.
Наташа Берберова просматривала журнал с моделями, сидя рядом с мачехой – женщиной с высокомерным взглядом, но простоватой внешностью, которая изучала фасоны в лорнет. Закройщица, обслуживающая гостей, сделала шаг в сторону, когда увидела Жюльетт. Поглощенная изучением моделей, Наташа не сразу заметила вошедшую, что дало Жюльетт возможность рассмотреть молодую женщину примерно одного с ней возраста с соблазнительным бюстом и тонкой талией. Волосы пшеничного цвета заплетены в косу, уложенную узлом на затылке. Широкие поля шляпы скрывали миловидное лицо с бровями вразлет, длинными ресницами вокруг опущенных глаз. Вздернутый носик и упрямый подбородок.
– Добрый день. Меня зовут Жюльетт Кладель. По реакции женщин стало ясно, что это имя им известно. Наташа вся напряглась, правда, так и не оторвав глаз от журнала. Ее мачеха автоматически подняла глаза, но, когда смысл услышанного дошел до нее, краска залила высокие скулы. Женщина хотела встать, даже открыла рот, готовая что-то сказать, но Наташа схватила ее за руку.
– Но… – только и успела произнести женщина.
– Пожалуйста! – рука Наташи сильнее сжала руку мачехи. Она положила журнал на колени и медленно подняла глаза, почти прозрачные от ненависти. – Могу ли я поговорить с вами наедине?
– Да. Пройдемте со мной.
Жестом, полным презрения, Наташа сбросила журналы с колен, радуясь этой маленькой возможности выразить свои чувства. Мачеха только покачала головой, но не посмела перечить падчерице, так и не встав с кресла, когда две молодые женщины удалились.
В небольшой демонстрационной комнате Наташа несколько раз пересекла расстояние от двери до окна, не в силах успокоиться. Жюльетт села на стул.
– Если бы я знала, – начала Наташа, – что это тот самый дом моды, в котором вы работаете, то никогда не пришла бы сюда. Я всегда восхищалась туалетами графини Долоховой, а когда решила сшить подвенечное платье в том же ателье, Анна не предупредила…
– Без сомнения, она хотела сделать мне больно. Вряд ли она предполагала, что мы найдем возможность поговорить. Как давно вы помолвлены с Николаем?
– Очень давно. Решение приняли наши отцы, – Наташа наконец села. – Я люблю Николая с тех пор, как помню себя. Официально мы были помолвлены пять лет назад, получив благословение царя.
Сердце Жюльетт мучительно сжалось.
– Поскольку вам известно обо мне, значит, он хотел разорвать помолвку?
– Просил. Но я отказала.
– Он любит меня.
– Сейчас – да, но это пройдет. Я не так глупа, дорогая мадмуазель. Трудно было ожидать, что в Париже Николай будет вести монашескую жизнь. Но мы все считаем, что он мог бы более разумно обставлять свои amities amoureuses.[16] Конечно, я без особого удовольствия узнала, что планируется нечто более серьезное, но отец и мачеха не раз говорили, что Николай – не первый и не последний мужчина, теряющий голову из-за хорошенького личика иностранки, – в ее голосе прозвучало сочувствие. – Он очень скоро забудет вас, мадмуазель.
– Мне так не кажется.
Наташа подалась вперед, словно стараясь подчеркнуть важность своих слов.
– Но вы будете здесь, в Париже, а я, его жена, буду с ним рядом в Петербурге. Он всегда считал меня красивой, и память о вас быстро сотрется, когда он окунется в радости семейной жизни со мной, а потом займется воспитанием детей – наших с Николаем, – Наташа поняла, что нанесла сокрушающий удар. Глаза Жюльетт расширились, в них была боль и печаль. Но в момент торжества уже было не до жалости. – Ваша любовь с самого начала была обречена. Даже, если бы я согласилась отпустить Николая, мой отец не допустил бы этого: чтобы его дочь уступила место какой-то портнихе! Абсурд!
Наташа вышла из комнаты. Жюльетт осталась сидеть на стуле, опустив голову, сжав руки, подавленная отчаянием. Она стала вспоминать все, о чем говорил Николай во время последней встречи. Нет, о браке речи не было. Он только выражал сожаление, что не сможет предложить ей ту жизнь, о которой мечтал, что впереди – масса трудностей. Теперь девушка понимала, Николай боялся потерять ее, боялся, что она не уедет с ним, узнав о невозможности брака. Николай просто собирался отвезти ее в Петербург, возможно, по дороге рассказав правду, надеясь, что чувства не позволят ей оставить любимого. Карсавин привык получать желаемое, и просто не хочет ее потерять.
Уединение Жюльетт нарушила закройщица, пришедшая осмотреть демонстрационный зал перед приходом клиентки. Жюльетт улыбнулась, покинула салон и через несколько минут вошла в кабинет Денизы.
– Могу я уехать на какое-то время?
– Да, конечно. Куда? Хочешь вернуться в Англию и пожить у Габриэлы?
Жюльетт покачала головой.
– Нет. Хочу тишины. Мне нужно привыкнуть… ко всему. Я вернусь в школу, поживу какое-то время у монахинь. Там тихо.
– Хорошо, – Дениза кивнула. Сестре нужно отдохнуть, а затем вернуться, полной новых сил и энергии. Любовь проходит. – Когда ты хочешь ехать?
– Завтра утром.
– Не нужно ходить за билетами. Я уеду утром на работу, а затем отошлю «мерседес» в твое распоряжение. Мой шофер отвезет тебя в монастырь.
Это был великодушный жест. Дениза тут же пожалела о нем, вспомнив те неудобства, которые несет поиск такси. Но было уже поздно.
По пути домой Жюльетт зашла на почту и отослала две телеграммы. Одну – в школу. Другую – Николаю, в которой сообщила, что встретила Наташу и не приедет в Брюссель. Всего несколько слов, которые быстро посчитал почтовый служащий, но в этой краткости крылось что-то решительное, однозначное. Жюльетт расписалась за телеграммы. С удивлением отметила, что действует машинально. В душе – боль и пустота. Она с трудом воспринимала окружающее. Ночью девушка почти не сомкнула глаз.
Когда шофер отвез Денизу на работу и вернулся за Жюльетт, она уже была готова к отъезду. Заколов шляпку булавкой с жемчужной головкой, бросила последний взгляд на комнату, проверяя, все ли вещи отнесены вниз.
Шофер вошел в комнату, взял багаж и понес к машине. Через несколько минут в дверь неожиданно постучали, вошла горничная.
– Граф Карсавин хочет видеть вас, мадмуазель.
Жюльетт замерла. Ее охватила паника. Но девушка постаралась сохранить хладнокровие. Должно быть, получив телеграмму, он ехал всю ночь, чтобы добраться до Парижа.
– Передайте графу, что я не могу с ним говорить, потому что уезжаю.
Горничная ушла. Жюльетт дрожащими руками стала застегивать пальто, натянула перчатки, взяла сумочку.
– Жюльетт! – раздался с лестницы голос Николая. – Я не уйду, пока не поговорю с тобой!
Глубоко вздохнув, девушка вышла из комнаты и остановилась у лестницы. Она смотрела сверху вниз прямо в широко распахнутые глаза Николая. Он был небрит. Правая нога – на нижней ступеньке, рука на перилах – готов бежать и искать Жюльетт в верхних комнатах. Шофер, вынося вещи и поджидая выхода Жюльетт, оставил входную дверь открытой, поэтому Николай беспрепятственно вошел в дом. Прежде, чем девушка смогла произнести хоть слово, вновь раздался гневный голос:
– Куда, черт возьми, ты уезжаешь? Жюльетт с трудом сдерживала слезы, чувствуя, как ее душа буквально разрывается на части. Увидев любимое, искаженное мукой лицо, она была готова разрыдаться.
– Николай, все кончено.
– Это невозможно! Мы – одно целое в этой жизни.
– Нет!
– Я не позволю тебе!
Дворецкий, обеспокоенный гневной речью посетителя, хотел послать горничную за другими слугами, но Жюльетт подняла руку и покачала головой, отменяя распоряжение и делая ему знак удалиться. Присутствие посторонних в этот мучительный миг – невыносимо.
Оставшись один на один с Николаем, она начала медленно спускаться с лестницы. Остановилась на ступеньках.
– Неужели ты считаешь, что я смогу делить тебя с кем-либо? – напряженно спросила она.
– Нет, этого не будет. Брак, который мне хотят навязать, будет только формальным. Обещаю. Ты – самое главное в моей жизни. До конца моих дней.
– Должно быть, ты любил Наташу, если согласился на помолвку.
– Боже праведный! Все было оговорено, когда я еще был мальчишкой. Да, она мне нравилась. Да, я был помолвлен, когда мы достигли подходящего возраста: мне девятнадцать, ей шестнадцать. Любовь в таких случаях в расчет не берется. Супруги считают, что им повезло, если они хотя бы ладят друг с другом. Мы с Наташей всегда были друзьями. Именно поэтому я пошел к ней, надеясь разорвать нашу помолвку.
– Но она любит тебя! Конечно, она не дала согласие.
– Не предполагал, что ей взбредет в голову приехать в Париж! Я слишком люблю тебя, чтобы думать о препятствиях! Ее отказ был неожиданным ударом. Я даже отправился к царю с просьбой, чтобы он поговорил с Наташей.
– И что?
– Ушел ни с чем. Окончательное решение осталось за ней.
– Ты должен был рассказать мне все это раньше! – крик вырвался, казалось, из самого сердца Жюльетт.
– Я никогда не лгал! Искренне надеялся, что вернусь в Париж, и мы поженимся! Потом все рассказал бы тебе. А сейчас, если мы хотим быть вместе, есть только один путь…
– Если бы ты был свободен, я бы поехала с тобой куда угодно, неважно, женаты мы, или нет, – произнося эти слова, Жюльетт медленно спускалась по лестнице. Она резко остановилась, когда Николай преградил ей дорогу.
– Я буду приезжать в Париж так часто, как только смогу. И время здесь будет принадлежать нам, как будто ничего не случилось!
– Оставь подобные мечты, Николай! – в ее голосе послышались истерические нотки. Жюльетт опасалась, что ноги перестанут слушаться ее, и он подхватит ее на руки, как бывало не раз. – Возвращайся к женщине, которая ждет тебя уже пять лет! Я не хочу больше видеть тебя!
– Ты не можешь так говорить! – в его голосе звучала такая любовь, страсть и мука, что Жюльетт почувствовала: еще немного, и воля покинет ее. Она уже не могла сдержать слезы.
"Платье от Фортуни" отзывы
Отзывы читателей о книге "Платье от Фортуни". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Платье от Фортуни" друзьям в соцсетях.