Карли Филлипс - Плейбой

— Ханна, — начала Кендалл, набравшись терпения. — Ты злишься на Кристал? Или на то, что я жила у нее?

— Чего мне злиться на то, что для нее ты находила время, а для меня — нет?

— Все совсем не так. — Кендалл хотела дотронуться до Ханны, но та увернулась.

— Я не хочу об этом говорить.

Гримаса на ее лице показала Кендалл, что сестра не шутит. Она горько вздохнула, понимая, что нужно сменить тему, и как можно быстрее, если ей хочется вновь вернуть то недавнее состояние установившейся между ними безмятежности.

— Тебе нравится делать украшения? — спросила Кендалл.

Ханна пожала плечами:

— Так себе.

Но, вспомнив, какими глазами девочка разглядывала камешки, Кендалл поняла, что сейчас она притворяется.

— Представляешь, я лепила украшения из теста везде, куда переезжала. В каждом доме. И никому не могло прийти в голову, что я стану дизайнером по ювелирным украшениям. Я сидела тихо как мышка, никто меня не видел и не слышал. — Кендалл пожала плечами, хорошие воспоминания чередовались с плохими. — У тебя в отличие от меня была хоть какая-то стабильность. — Может, это поможет Ханне увидеть положительные стороны в своей жизни.

— Большое дело! Торчать в одном и том же месте год за годом. Из родных — никого. Подруги появлялись и исчезали из-за каких-нибудь своих семейных дел. Все было совсем не так чудесно, как ты думаешь. — Ханна сидела надувшись.

Пока достучаться до сестры не удалось.

— Ну ладно…

— Дамы, где же вы? — донесся снизу голос Перл. Послышались глухие шаги. Быстро преодолев лестницу, она появилась в мансарде.

Теперь они были не одни, и Кендалл лишилась удобного случая поговорить с сестрой, может, объяснить ей какие-то вещи, понять что-то в себе самой и укрепить их пока слишком хрупкие отношения.

Когда Кендалл заехала за Риком, чтобы всем вместе отправиться на ужин, он не мог не почувствовать напряженности, которая облаком повисла над сестрами. Он не знал, что произошло, но обе они выглядели расстроенными и почти не общались друг с другом.

Зато охотно разговаривали с ним. Во всяком случае, Кендалл.

— Интересно, когда же ты собирался сказать мне про день рождения? — уже не в первый раз спросила она.

— Даже Лайза Бартон была в курсе. Посмотрел бы ты на лицо Кендалл, когда она поняла, что Лайза знает про день рождения, а она — нет, — раздался ликующий голос Ханны с заднего сиденья.

— Сиди и молчи! — дружно прикрикнули на нее Рик и Кендалл.

Ханне, без сомнения, хотелось побольнее укусить Кендалл. Надо признать, ей удалось зацепить за живое и Рика. А может, он так остро отреагировал на ее выпад из-за сегодняшней даты.

— Больная мозоль? — осведомилась Ханна, а потом, к их удивлению, забилась в угол и замолчала.

Рик тихо вздохнул. Девчонка даже не понимала, насколько она была права. Для него день рождения действительно был больной мозолью. Он помнил о нем и знал о приготовлениях матери. Но предпочел бы ничего не знать и обо всем забыть. Потому что день его рождения совпадал с годовщиной их свадьбы с Джиллиан.

Кендалл припарковалась у дома Райны, и Ханна первой выскочила из машины. Когда Рик тоже собрался выйти, Кендалл удержала его, положив руку ему на плечо.

— Ты должен был сказать мне.

Рик понимал, что она имела в виду.

— Это мелочи.

Рик видел, что для Кендалл это совсем не так. Но он ничего не скрывал от нее. Просто никого не хотел ставить в известность и напоминать о дате самому себе. Рик не был уверен, что она все поймет и не будет влезать в эти сложности. Кендалл со своими планами о предстоящем отъезде постоянно напоминала Рику о его горьком прошлом. И у него не было никакого желания повторить его. Нарушив молчание, Кендалл тяжело вздохнула.

— Пойдем. Райна нас заждалась. — Выйдя из машины, она громко хлопнула дверцей. И Рику вдруг показалось, что своим молчанием он предал что-то дорогое и важное.

— Сюрприз!

Рик отшатнулся, увидев, какая толпа народа ждала его в материнском доме. Оглядевшись, он понял, что ему не вырваться. «Ох, эта проклятая вечеринка», — подумал Рик. Сейчас он хотел побыть один. В последние годы для него это уже стало ритуалом. Мать все прекрасно понимала, но тем не менее собрала народ.

Рику нравилось бывать на людях, но сегодняшний день был особым. Он хотел уединиться. Быть весь вечер в окружении людей, которые, вероятно, помнят, что произошло однажды в этот день, не казалось хорошей идеей. Видя его состояние, Кендалл положила руку ему на плечо. Это был такой добрый жест. А ведь совсем недавно он сделал ей больно.

— С днем рождения! — Мать приблизилась к нему и поцеловала в щеку.

Зная, что из-за сердца огорчать ее нельзя — она и так много пережила из-за него, — Рик выдавил улыбку. Он поговорит с ней позже, когда народ разойдется.

— Напрасно ты это, — только и сказал он сквозь стиснутые зубы.

— Ерунда. Не каждый день моему среднему сыну исполняется тридцать пять.

— Шоу начинается! — провозгласил из толпы Норман.

Стоявшие в кружок зааплодировали и принялись напевать:

— Шоу, шоу, начинаем шоу…

— Какое еще шоу? — криво усмехнулся Рик под непрекращавшееся пение.

Он посмотрел по сторонам. Роман с Шарлоттой и Чейз подпирали противоположную стену. Почти одновременно все трое недоуменно пожали плечами. Они явно не хотели брать на себя ответственность за безумство Райны.

— Я тут тоже ни при чем, — шепнула ему Кендалл. Как и братьям, ей не хотелось подставляться. Вот только если бы она не была посвящена в материнские планы, она не привезла бы сюда Рика.

Раздался громкий свист, и пение на минуту стихло, потом возобновилось вновь.

— Пожалуйста, успокойтесь. — Райна жестом попросила всех замолчать.

Рик с беспокойством взглянул на нее, и она быстро опустилась в ближайшее кресло.

Это заставило толпу умолкнуть.

— Все вы знаете, что мне не по силам командовать парадом, — тихо начала Райна. — Поэтому я пригласила ведущего. — Она пальцем поманила Рика, и когда тот наклонился к ней, шепотом сказала: — Я пыталась уговорить твоих братьев, но они отказались.

— Очень им обязан, — пробормотал Рик.

— Ну, тогда начнем, — скомандовала Райна.

— И поедим от пуза! — раздался чей-то голос позади толпы.

Этот голос нельзя было спутать ни с чьим. Рик повернулся в ту сторону, чтобы разглядеть старого холостяка.

— Самсон, это ты?

Старика не было видно. Он мастерски умел нырять в толпу. Самсона Хэмфри, который целыми днями торчал в парке на задах «Норманз гарден», дети так и прозвали Нырком. Он сторонился людей, выглядел как бродяга, но таковым не являлся. Именно Самсон своровал колготки, но, за исключением Рика, Шарлотты и Романа, про его проделку никто не узнал. Высовываться было не в его правилах. Вот только если…

— Конечно, это он. Разве он может пропустить мои дармовые сандвичи с курятиной? — сказал Норман.

— Ни за что не пропущу, — отозвался Самсон, подтвердив догадку Рика. — Но если ты положишь в них медовую горчицу, я к ним не притронусь.

Норман едва ли не зарычал:

— Ах ты неблагодарный!

Рик не успел встрять, потому что Райна хлопнула в ладоши, надеясь остановить членовредительство, пока оно не началось. На лестнице неожиданно появилась фигура, которая торжественно поплыла по ступенькам вниз.

— Все это — твоя жизнь, Рик Чандлер. — Это вещал Большой Эл, бывший школьный тренер по бейсболу. Он держал в руках беспроводной микрофон, и его голос оглушительно грохотал в динамиках. Эла совсем не беспокоило, что все они находились в небольшом замкнутом помещении.

Не веря своим глазам, Рик смотрел, как перед ним проходило его прошлое. В гостиной у матери выстроился круг из его старых учителей, тренеров и друзей.

Рик почувствовал, как внутри у него все сжалось.

— Быть такого не может.

— А вот и может. — Оживление матери лишь усиливало ощущение надвигающейся угрозы.

С Кендалл по одну руку и с хихикающей где-то сбоку Ханной Рик пробрался сквозь толпу. Ему определили место в центре, а вокруг расселись мать, братья, Шарлотта, Кендалл и Ханна. По бокам встали гости.

— Итак, мы начинаем.

Рик вздрогнул от зычного голоса. Судя по всему, Большой Эл все еще полагал, что командует на поле.

— К миссис Пирсон, недавно вышедшей на пенсию учительнице средней школы Йоркшир-Фоллза, Рик впервые пришел в подготовительный класс. Возьмите, миссис Пирсон. — Он протянул микрофон миниатюрной седой женщине, стоявшей справа.

— Раз, раз, раз. — Старушка прижала микрофон вплотную к губам, и он зафонил, наполнив комнату воем и скрежетом. — Ой, простите! Целую вечность не пользовалась этой хреновиной. В смысле — микрофоном. Я ведь теперь на пенсии, так что могу не следить за своей речью. — Она засмеялась. — Ладно, продолжим.

— Лучше не надо, — не удержался Рик.

— Терпи, братец. Будь мужчиной. Ты выдержишь все, — ухмыльнулся Чейз, сложив руки на груди.

Рик тут же пообещал себе, что отплатит ему тем же в день его рождения.

— Рик был мальчиком с богатым воображением, — тем временем говорила миссис Пирсон учительским тоном. — И с самого начала он прекрасно знал, как увлечь всех за собой. Эдакий маленький предприниматель. Помню, один раз играем во дворе, и вот я вижу, как все дети, главным образом девочки, выстроились в очередь к нему.

— Он всегда умел пользоваться своим обаянием, — откликнулась Раина.

Рик покраснел и покачал головой. Не слишком ли он стар для того, чтобы мать могла смутить его? Вероятно, не слишком. Вот черт!

— Пожалуйста, пожалуйста, не прерывайте, — попросила миссис Пирсон. Улыбка на ее лице говорила о том, как она счастлива снова оказаться в центре внимания, пусть даже оно продлится совсем недолго. — Все началось с того, что юный Рик отправился на медосмотр. Доктор Литтл… Вы помните его?

В разных концах комнаты забормотали:

— Господь, упокой его душу!

— Так вот, доктор Литтл сказал Рику, что у него такие чистые уши, что через них можно увидеть Китай. Наш умненький Рики выстроил очередь из тех, кто своими глазами захотел увидеть Китай, и стал собирать с каждого по центу за просмотр.

Под одобрительные аплодисменты миссис Пирсон передала микрофон мисс Николь, еще одной школьной учительнице, которая напоминала Люсиль Болл.

— Не станут же они вспоминать все класс за классом! — понадеялся Рик.

— Нет, что ты. Только главное, — заверила сына Раина, похлопав его по руке.

— Ну слава Богу!

Кендалл рассмеялась, а шоу «Все это — твоя жизнь» продолжилось. Рик терпеливо снес не такую уж ужасную историю все еще рыжеволосой мисс Николь о проделках Рика над учителями, а потом в высшей степени неуместный рассказ, как тренер застукал его с какой-то девочкой на стадионе за трибунами.

Следовало отдать должное Райне. Ей удалось невозможное. Она заставила Рика забыть — по крайней мере ненадолго, — с чем связана для него эта дата. Перехватив ее понимающую улыбку, Рик понял, что она специально устроила этот праздник. Прежде чем он успел подумать, нужно ли ему все это, Кендалл взяла его за руку. Прикосновение теплой, мягкой руки с шелковистой кожей вновь напомнило ему, как он соскучился по ней.

Наклонившись, она шепнула ему на ухо:

— Здесь я узнала о тебе больше, чем от тебя самого.

— Я ничего от тебя не скрывал. — Его чувство к ней было сильнее, чем к кому-нибудь еще, и он был с ней более открыт. И это пугало Рика — тем более сегодня, в годовщину несчастья, случившегося с ним.

Как и Джиллиан, Кендалл покинет его. А ведь если бы не это, она бы стала для него самым близким человеком.

Кендалл не успела ничего сказать, потому что микрофоном завладела мать.

— Вы, вероятно, догадываетесь, что мои сыновья — самые лучшие. Правда, я до сих пор не получила от них внуков. — У нее за спиной закашлялся Эрик, явно недовольный тем, что она решила на публике озвучить свои претензии.

Рику это тоже не понравилось. Разница заключалась лишь в том, что он уже привык к подобным жалобам. Встретившись с ним взглядом, мать потрепала Рика по щеке.

— Но если серьезно, у меня чудесные сыновья. Они так заботились обо мне, когда мне было худо. — Она приложила руку к груди. Ее взгляд устремился вдаль, словно она вспомнила что-то важное. Но потом эта мысль показалась ей лишенной смысла и, отбросив ее, Райна продолжила: — А сейчас я поделюсь с вами любимой историей про моего среднего.

— Может, мне уйти? — криво усмехнулся Рик.

— Только если хочешь, чтобы тебя приволокли назад в твоих же собственных наручниках! — крикнул кто-то из гостей.