Карли Филлипс - Плейбой

— Ты ему понравился. Хэппи, сидеть! — Она потянула за поводок.

— Хэппи?

— Видишь, как он работает хвостом? По-моему, лучшей клички ему не придумать. — Она пожала плечами. — Настоящей я не знаю — он был без ошейника, когда я нашла его.

Кендалл привела бродячую собаку в дом, в котором не собиралась жить, а теперь еще и радуется этому? Рик ничего не мог понять.

— Ты его нашла? — тупо переспросил он.

— Вернее, это он меня нашел. Во дворе. Но как бы там ни было, я теперь считаю, что он мой. Доктор Стерлинг попытался выяснить, не потерял ли кто собаку, но пока никто не откликнулся. — Говоря это, Кендалл рассеянно гладила собачью шею. Жест был привычным — она уже знала, что надо делать, чтобы собака была довольна. Пес чуть ли не заходился в экстазе. Хэппи явно очень нравилось, как Кендалл гладит его.

— Понимаю, что ты сейчас чувствуешь, мужик, — пробормотал Рик.

— Что? — не расслышала Кендалл.

Не отвечая, он покачал головой:

— Значит, теперь он твой?

— Да. Доктор Стерлинг снабдил меня кормом, а по дороге домой я забежала к твоей матери и забрала из подвала большой деревянный ящик. — Весьма довольная собой, она сцепила руки за спиной.

Хэппи, усевшись у ее босых ног, казалось, разделял настроение Кендалл.

— Но откуда ты узнала, что у матери есть деревянный ящик?

— Доктор Стерлинг сказал мне, что ты подбирал всех бездомных собак. Наверное, именно поэтому ты нашел и меня.

Кендалл усмехнулась, Рику страшно захотелось поцеловать эту улыбку на ее губах.

— Ну что, поехали на шоу? — спросила она.

Рик приложил руку к ее лбу:

— По-моему, у тебя температура.

Смутившись, Кендалл наморщила лоб:

— А что такое?

— Кендалл, зачем тебе собака, если ты собираешься уезжать? — Рик заставил себя спросить об этом, хотя это был больной вопрос для него.

Кендалл серьезно посмотрела ему в глаза:

— Хоть я и импульсивна, но далеко не дура. Я уже подумала над этим. Немного. — Она прикусила нижнюю губу.

— И?.. — Он затаил дыхание.

— Теперь я не уверена, что соберусь отправиться куда-нибудь. — Кендалл отвернулась слишком быстро, уклонившись от его взгляда.

Рик понимал, что она не до конца уверена в том, что сказала, но уже то, что она вообще сказала об этом, наполнило его надеждой.

Кендалл похлопала себя по ноге, и пес встал и послушно отправился за ней.

— Ты куда? — спросил Рик, видя, как она скрылась на кухне, позволив ему оценить изгиб бедер, туго обтянутых джинсами.

— Надо привязать Хэппи перед уходом.

— Но ты никогда не говорила, что можешь остаться здесь.

— Все происходит молниеносно, Рик. Просто дай мне еще немного времени на размышления.

Он кивнул. Это можно. В конце концов, при собственном доме, с собакой и сестрой, о которых нужно заботиться, вряд ли в ближайшее время она выкинет какой-нибудь фортель с внезапным исчезновением.

Свежий воздух, темное ночное небо и рядом — Рик. Что еще нужно? В такой атмосфере Кендалл удивительно легко дышалось. Когда они вышли на футбольное поле, она попыталась представить себе, каково это — осесть на одном месте и принадлежать одному человеку. От этой мысли стало радостно.

Кендалл осмотрелась по сторонам. Как и обещал Рик, место табло занимал огромный экран. На поле расположились люди, сидевшие на принесенных из дома пледах, ковриках и одеялах. Рик тянул ее через толпу в дальний конец поля, останавливаясь только для коротких приветствий.

— Куда ты меня тащишь? — спросила она.

— Увидишь. — Они наконец добрались до открытых трибун, на которых тоже была тьма народу.

— Ну наконец-то мы одни, — не удержавшись, съязвила Кендалл.

Они обогнули трибуны, прошли еще немного вперед и оказались в пустом пространстве под трибуной. Топот шагов по металлу над головой напоминал, что они здесь не одни. Но Рик все-таки нашел среди толпы укромный уголок для двоих.

— Я потрясена.

— Я же обещал, что мы будем одни. — Теплом веяло от его голоса, от его тела, когда он обнял ее за шею и привлек к себе.

В голове Кендалл билась мысль, что их могут тут застукать, как двух школьников. Но это еще сильнее возбуждало. Сердце ее трепетало, перед глазами все плыло. И виной тому был Рик. Стоило лишь подумать о нем, как ее охватывал жар.

— Да, ты нашел прекрасное местечко. — Она уткнулась носом ему в плечо, и Рик довольно усмехнулся. — Правда, я понятия не имею, как нам удастся посмотреть шоу, но меня это не колышет. Главное, мы одни, как ты и обещал.

— Я всегда выполняю обещания.

— Значит, тогда тебе придется подыскать какое-нибудь другое место, — проговорил знакомый мужской голос. — Потому что мы пришли сюда первыми.

— Роман? — изумился Рик.

— Кто же еще?

— Вот гад! — выругался Рик.

Не выдержав, Кендалл рассмеялась:

— Ну и ну!

— Я же сказал, мы тут первые.

Рик недовольно засопел.

— Считаешь, что можешь поступать как захватчик?

— Это то, что называют конкуренцией между братьями? — Из-за того, что Кендалл росла одна, у нее не было опыта такого рода. Но несмотря на то что их прервали в интересный момент, ей понравилось, с каким юмором пикируются братья.

— Нет, у них это называется правом самца метить территорию, — объяснила Шарлотта, рассмеявшись вслед за Кендалл. — Кстати, ни Роман, ни Рик не могут претендовать на это место. По городским преданиям, первым из Чандлеров это место пометил Чейз.

— Да что ты говоришь?! — Кендалл не могла представить себе такого серьезного человека, как Чейз, в подобной роли. Однако она, конечно, обратила внимание, что многим девушкам нравятся немногословность и сдержанность Чейза.

— Я слышала, что когда Чейз еще учился в школе, его застали под трибуной с какой-то девчонкой. Они прогуляли уроки, и его даже временно исключили из школы.

— Не может быть! — воскликнула Кендалл.

Рик покачал головой:

— Это была его последняя мальчишеская выходка, про которую мы знаем, ведь вскоре после этого Чейзу пришлось стать главой семьи.

— И он сделался наглухо закрытым, строгим старшим братом, каким мы его теперь знаем и любим, — добавил Роман.

— Интересно, трудно ли будет приручить этого Чандлера? — подумала Шарлотта вслух.

Роман тяжело вздохнул:

— Я единственный из Чандлеров, кого тебе удалось приручить. А теперь — скатертью дорога, Рик. Без обид. Кендалл.

— Ну разумеется. — Она засмеялась. Чего тут обижаться? Ей нравилось, как по-хозяйски Роман относился к Шарлотте. И она радовалась за Шарлотту, что той удалось привязать к себе этого бывшего странника и поверить, что он не предаст, как отец предал ее мать. Кендалл задумалась: интересно, а что должно произойти с ней, чтобы она вот так же безоговорочно доверилась другому человеку?

Доверилась другому мужчине?

Доверилась Рику?

Скоро она сможет ответить себе на это. Она уже была близка к тому, чтобы поверить, что тоже может стать счастливой, что и для нее возможны постоянство и стабильность, за которыми она прежде наблюдала со стороны.

Но вопросы оставались. К примеру, что ей делать с этим всеобъемлющим страхом перед возможностью быть брошенной, перед предательством? Как справиться с воспоминаниями об одиночестве? Как забыть годы, которые она провела, пытаясь научиться быть одной и постоянно переезжая с места на место? Как уберечь сердце от боли?

— Пойдем, — проворчал Рик, отвлекая ее от тяжелых мыслей. Взяв Кендалл за руку, он потянул ее на поле. — Ты передо мной в большом долгу, маленький братец.

Естественно, Рик был недоволен тем, что Роман лишил их такого укромного места.

Десятью минутами позже они вытащили из машины плед и присоединились к народу на поле. Устроившись, Кендалл обняла Рика и перестала обращать внимание на людей вокруг. Из динамиков гремела музыка. Ей ничего больше не было нужно. Наконец с демонстрации видов Йоркшир-Фоллза во времена его основания началось шоу.

И слайды, и тексты к ним были действительно интересными, но главное заключалось не в этом. Просмотр под открытым небом создавал какую-то особую атмосферу близости. А яркие звезды привлекали даже больше внимания, чем движение картинок. Теперь Кендалл стало понятно, почему это превратилось в городскую традицию. Она была рада, что стала частью ее.

Обняв Кендалл за талию, Рик прижал ее к себе и уткнулся лицом ей в волосы.

— Ты это серьезно говорила? — спросил он.

Ей хотелось притвориться, будто она не понимает, что он имеет в виду, но это было бы нечестно. Тем более теперь, когда она узнала о его прошлом и поняла страхи, скрытые в нем. Обернувшись, чтобы увидеть его лицо, Кендалл встретила напряженный взгляд.

— О том, чтобы остаться здесь?

Рик молча кивнул. От его горящих желанием глаз мурашки побежали по спине. Он ждал ответа. Ждал нетерпеливо, но понимающе.

И пока длилось ожидание, его сильные руки потянулись вверх. Он погладил Кендалл по голове и запустил пальцы в ее волосы. Это было очень сексуально и в то же время заставило Кендалл почувствовать, как она привязана к Рику. И это чувство доверия побороло все ее страхи и отчужденность.

Она поняла, что готова довериться ему.

— Рик, я…

Он приложил палец к ее губам:

— Прежде чем ты ответишь, я хочу, чтобы ты кое-что узнала.

Ему можно было бы ничего не говорить. Все, что ей хотелось узнать, было написано у него на лице. Но Рику требовалось это сказать.

— Что?

Рик погладил ее по щеке.

— Я люблю тебя, Кендалл.

Сердце ее замерло. Именно в тот момент, когда она достигла внутреннего согласия с собой, он уверенно говорит о своих чувствах и о своих обязательствах перед ней. Это было так непривычно, что Кендалл растерялась.

Но она хотела ответить. Рик был необыкновенным человеком, который заслуживал самого лучшего в жизни, но был слишком долго лишен этого. И он любил ее!

— Рик, я…

Ее заставил замолчать громкий общий вздох. Кендалл повернулась, чтобы понять, в чем причина такой реакции, и взглядом прилипла к экрану, который всего пару секунд назад демонстрировал черно-белые и окрашенные сепией виды городка. Теперь место размытых картинок заняли огромные, сильно увеличенные кадры, которые были хорошо знакомы Кендалл.

Отпираться было ни к чему. На них была она. Какое-то время назад, когда ей были нужны деньги, чтобы платить за содержание тетки в клинике, и пока не объявился Брайан со своим предложением, Кендалл позировала для каталога дамского белья самого разного рода. Там были и предметы из кожи. На этом снимке она как раз демонстрировала обшитые мехом наручники и огромный шелковый шарф. Она никогда не носила продукцию, которую рекламировала, и ей не казалось, что этих фото нужно стыдиться или скрывать их. До сегодняшнего дня.

Потому что одно дело, когда тебя разглядывают в каталоге, и совсем другое, когда выставляют напоказ как городскую достопримечательность. Кендалл тут же вспомнила про людей вокруг и сообразила, что на экране ее, почти голую, рассматривает чуть ли не весь город. Это были те же самые люди, которые с уважением относились к сержанту Рику Чандлеру и его семье. И речь сейчас шла не только о ней, но и об их добром имени.

— Боже мой! Я должна уйти. — Она вырвалась из объятий Рика и вскочила. Но когда все глаза обратились к ней, Кендалл поняла свою ошибку.

Те, кто только что не отрывал взгляда от экрана, теперь смотрели на нее. Указывали пальцами, перешептывались, смеялись. Кендалл сразу стала предметом насмешек. Краска бросилась ей в лицо, стало душно, подкатила тошнота. Как только такое могло случиться?

Обхватив Кендалл за талию, Рик попытался увести ее.

— Кендалл, пойдем.

Но сквозь туман, который внезапно сгустился вокруг нее, она почти не слышала его. Оглянувшись, Кендалл увидела, что ее фотографии сменились видами современных улиц города. Улики исчезли, но их воздействие осталось. Кендалл должна была что-то сказать.

— Я думала…

— Расскажешь потом, о чем ты думала. Сейчас я отвезу тебя домой.

Она чувствовала, как Рик подталкивает ее, чтобы заставить двигаться. Но она стояла как вкопанная.

— Я думала, что наконец-то нашла свое место.

Вероятно, это были не те слова, которые она имела право сказать. До нее доносились смешки, удивленное оханье, приглушенный шепоток людей, которых она узнала и которые ей понравились. Это отчетливо напомнило Кендалл ее первое посещение салона красоты, когда ей дали ясно понять, что она здесь чужая.