Лорен Ловелл - Плененная

Я наклоняюсь так, что мои губы напротив его, и наши глаза в плену друг у друга… Я шепчу ему в губы:

— Видишь ли... ты открыл мне все свои карты слишком рано. — Ухмыляюсь я, глядя на него. — Я отчетливо помню, как говорила тебе лучше практиковаться в своей игре, но теперь ты проиграл и все разрушил. — Я делаю вид, что мне грустно, перед тем как надеть на лицо маску безразличия. — Это тебе не под силу, и не трать свое время мистер Эллис, — говорю я холодно.

Он криво улыбается и произносит:

— Ну, я люблю, когда мне бросают вызов. — Когда он шепчет, его дыхание слегка касается моих губ. Затем он пальцами очерчивает линию вниз по моей шее, заставляя меня дрожать. Прижимается губами чуть ниже моего уха и мое сердце колотится, словно после бега в марафоне. Его губы быстро отстраняются. Он улыбается, довольный моей реакцией и шагает к двери, оставляя меня со сбившимся дыханием и жаром во всем теле.

Боже, он такой высокомерный, одержимый манией величия ублюдок и, черт возьми, он самый горячий мужчина, которого я когда-либо видела. Все должно быть иначе. Я сильнее всего этого. Но я хочу его и ненавижу себя за это.

В доме гремит музыка, наполняя комнату и всех гостей сумасшедшей энергией. Я сижу на диване с моим другом Генри и Уиллом, младшим братом Хьюго. Брюнетка, которую я не знаю, сидит с одной стороны, а Сара ― бывшая модель и сердцеедка, с другой стороны от меня, выставляя напоказ свои длинные подтянутые ноги. Я уже довольно пьян, алкоголь притупил мой разум и чувства. Музыка грохочет, и выпивка течет рекой. Диван сдвинут к стене, создавая импровизированный танцпол в центре гостиной. Изрядно выпившие тела танцуют вместе в развязном танце. Две девушки танцуют на журнальном столике в центре комнаты. Одна, кажется, потеряла свою верхнюю часть одежды и теперь ходит только в лифчике. Это типично для пятничного вечера у меня дома. Да, я мог бы пойти в клуб, но почему бы не организовать это все в моем огромном доме в центре Лондона, где кровать всего в нескольких шагах, и у меня есть возможность пригласить только самых сексуальных женщин. Кроме того, большинство клубов не позволит вытворять все то, что происходит на этих вечеринках.

Я обнаруживаю Хьюго среди уймы тел. Он машет мне, пробиваясь сквозь толпу, и, как всегда, находится в окружении женщин. На нем узкие джинсы, белая майка с черным пиджаком поверх и фетровая шляпа. Только Хьюго может вырядиться так и не выглядеть при этом как полный кретин.

― Чувак, ― он стукается со мной кулаками. ― Наверное, я бы всех тут поимел, ― говорит он и смотрит в сторону полуодетой девушки на журнальном столике. ― Похоже, пьяные и аморальные женщины ― мой любимый тип, ― гортанно смеется он.

Я поднимаю бровь.

― Не уверен, что тебе нужно еще больше женщин. Большинство людей просто приносят пиво, ― я жестом показываю на толпу позади него.

Он убирает руки.

― Разве я когда-нибудь тебя подводил? ― улыбается он мне. ― Дамы, позвольте представить вам скандально известного Теодора Эллиса.

Он объявляет это в своей типичной театральной манере. Они все хихикают и отводят взгляды. Все они ― предсказуемый тип женщин Хьюго. Высокие, худые и полуобнаженные.

― Это Шарлотта, ― он жестом указывает на блондинку, которую обнимает за талию и похлопывает по заднице. Она поворачивается ко мне, и я вижу знакомый румянец, который почти всегда оказывается неизбежным, ее губы немного приоткрыты, и я замечаю, как учащается ее дыхание. Она в серебристом платье, обвитом змейкой вокруг ее шеи, но даже оно не придает ей никакого достоинства. Оно служит лишь для того, чтобы обращать внимание на ее маленькие изгибы, однако платье очень короткое и обнажает ее непристойно длинные ноги. На ней туфли на шпильках с серебряными ремешками, застегнутыми на лодыжке. Ее светлые волосы коротко подстрижены. Я стою и приветствую ее, целуя в щеку. Ее лицо становится пунцового оттенка.

― Все нормально, милая, большинство женщин по его милости охватывает пламя, ― Хьюго смеется, а потом бормочет мне: ― Засранец.

Я смеюсь из-за его реплики.

― Это Сьюзи, Анна и Ариэль, ― Хьюго показывает на девушек перед тем, как представить их Уиллу и Генри.

У меня голова идет кругом, когда я представляю, как две девушки из гарема Хьюго будут извиваться и ползать у меня на коленях в каком-нибудь приватном танце. В то время как одна будет ласкать рукой мое бедро и сжимать член, другая ласкать ее киску практически у моего лица. Первая будет целовать мою шею, прежде чем прикоснуться своими губами к моим. И вдруг, как наваждение, в памяти всплывает лицо Лилли Паркер, ее губы касаются моих, даже ее запах. Что за хрень?! Внезапно образ двух девушек кажется дешевкой. Мой энтузиазм испаряется в одно мгновение, и я четко осознаю, с кем бы сегодня хотел быть. Жаль, что эта особенная киска не принимает посетителей. Я запускаю руку в волосы. Я не могу обладать ею, и теперь даже мысли о том, чтобы найти ей замену, разрушают меня. Что, черт возьми, со мной не так? Иисусе, я ведь могу насладиться любой киской прямо сейчас. Алкоголь, много алкоголя исправит это. Я не буду помнить собственного имени, не говоря уже о Лилли, мать ее, Паркер.

Я вскакиваю, расталкивая женщин от себя и ору, перекрикивая музыку:

― Ну что ж, ребята, думаю сейчас самое время для тура из шотов текилы.

Все кричат в знак одобрения. Я пересекаю комнату к барной стойке, где находятся несколько бутылок, выстраиваю двадцать рюмок в два ряда и начинаю наполнять их, пока Хьюго разливает текилу в другой ряд.

Хьюго забирается ногами на стойку и выкрикивает перед публикой:

― Шоты с тела девушки!

Оглушительные аплодисменты одобрения заполняют комнату. Он машет рукой, чтобы толпа снова затихла.

― Тео слижет четыре шота текилы с четырех счастливиц. Так что, дамы, борьба начинается.

Хьюго смеется, пока женские визги режут мой слух, и начинается жестокое толкание.

Я поднимаюсь на стойку рядом с ним, толкаю его, но Хьюго продолжает громко смеяться, наблюдая за всем этим хаосом.

― Вау! Девушки, прошу вас, успокойтесь, ― ухмыляюсь я. ― Каждой из вас может достаться лакомый кусочек, ― я соблазнительно понижаю голос.

Хьюго вытягивает свой кулак, и я, улыбаясь, ударяю по нему.

Парни отошли в конец комнаты, некоторые прислонились к столешнице в кухне, чтобы наблюдать за происходящим, в то время как женщины образовали шумную толпу вокруг барной стойки.

― Начнем. Я выбираю... Сару.

Она широко улыбается, когда подходит к барной стойке. Я спускаюсь на пол, чтобы помочь ей взобраться на нее. Она раздевается до пояса и закалывает свои длинные светлые волосы, прежде чем лечь на спину.

― Соль, ― говорю я Хьюго, который протягивает мне соль и шот текилы. Я обмакиваю свой палец в текиле и рисую им линию между ее тазовых костей.

― Держи, дорогая, ― Хьюго подмигивает ей, поднося дольку лайма к ее губам. ― Ладно, мы готовы, ― кричит Хьюго.

Люди вокруг нас веселятся, упиваясь каждой минутой этого действия.

В то время как Хьюго наливает текилу ей в пупок, я наклоняюсь и слизываю с нее соль. Текила стекает по ее бокам, и мой язык очерчивает дорожки по ее телу перед тем, как погрузиться в ее пупок. Вокруг все вскрикивают и восторгаются. Я, наконец, захватываю лайм между ее губ и провожу языком по ее нижней губе.

― Следующая! ― кричит Хьюго. ― Давайте посмотрим, насколько пьяным мы сможем сделать Тео и сколькие из вас, прекрасные дамы, будут иметь возможность почувствовать на себе прикосновения этого знаменитого языка.

Его голос низок, когда он шевелит бровями. Он смеется, а женщины в комнате начинают безумствовать.

***

Под утро я перемещаюсь с девушкой, которую, кажется, зовут Лиа, к себе в спальню. Я планирую излить всю свою сексуальную напряженность с ней. Я потерял счет, со скольких женщин я слизал вчера текилу, после десятка тех, которые еще всплывали в моей памяти. Так что сейчас я пьяный в стельку, но мысли о чертовой Лилли Паркер до сих пор мелькают у меня в голове. Излишне говорить, что я разочарован, выбит из колеи и чертовски возбужден.

Как только я провожу пальцем по щеке девушки, она смущенно краснеет и отводит взгляд в сторону.

― Раздевайся, ― приказываю я ей.

Я направляюсь в ванную, по пути снимая рубашку, оборачиваюсь, а она стоит, выпучив глаза и тяжело дыша. Ее взгляд осматривает мое теперь уже обнаженное тело, и она облизывает свою верхнюю губу.

― Сейчас же, ― я использую свою неотразимую улыбку, по крайней мере, я думаю, что она такая и есть, но я настолько пьян, что мое лицо просто онемело, она сразу же снимает свой лифчик, открывая взору свои огромные сиськи.

Рад, что моя улыбка еще производит впечатление на некоторых людей. Это то, что я проделываю: соблазняю женщин, добиваюсь того, что они ловят каждое мое слово до тех пор, пока они не начинают страстно желать угодить мне. Это жестоко, но я такой, какой есть. Тем не менее сегодня я не чувствую своего обычного трепета от нахождения с красивой женщиной, мои мысли витают в облаках. Не поймите меня неправильно, она горяча, но я хочу... Я не знаю... фейерверков, наверное. Боже, я веду себя, как ноющий мальчишка, но мне необходимо это отчаянное, яростное, всеохватывающее желание к ней. Мне нужна эта отчаянная необходимость быть в ней. И что бы я ни делал, есть только один человек, в котором я истинно нуждаюсь. Черт побери, как раз когда я думал, что преградил ей доступ в свой разум, она как гребаная заноза в заднице опять дала о себе знать.

«Это тебе не под силу, и не трать свое время мистер Эллис». Я стону от того, как напористо звучали ее слова, и это заставляет меня хотеть трахнуть ее еще сильнее. Я исчезаю в ванной комнате, чтобы освежиться прежде, чем мои фантазии одержат победу надо мной.

Когда я возвращаюсь, то замечаю полностью обнаженную Лию на кровати. Ее загорелая кожа светится в полумраке.

Я снимаю оставшуюся одежду, забираюсь к ней на кровать, и ее дыхание становится поверхностным. Я прокладываю дорожку из поцелуев от ее талии до бедер, устраиваясь между ее коленей. Ее дыхание настолько громкое, что, без сомнения, она собирается задохнуться от возбуждения. Я хватаю ее за бедра и резко дергаю ее ниже к себе, она ахает. Наклоняясь над ней, я целую ее в шею, скользя рукой по животу, пока не касаюсь ее киски. Я нежно вожу пальцем по ее клитору прежде, чем ввести один палец внутрь ее. Конечно, она мокрая и готова, а я, черт побери, нет!

Я пытаюсь привести мысли в порядок и добиться сексуального возбуждения. Она стонет и извивается под моими прикосновениями. Одного лишь вида ее беспомощности от моих касаний должно быть достаточно, но это не так. Это не действует. Уничтоженная мной бутылка текилы, вероятно, совсем не помогает. Мой разум бунтует против моего тела, и образы Лилли врываются в мое подсознание. В конце концов, я закрываю глаза и позволяю своему больному воображению то, что ему нужно. Я представляю, что она ― это Лилли Паркер, что, оказывается, не трудно, учитывая мою нетрезвость. Она гладит меня, и мой член дергается, возвращаясь к жизни. Я шарю в тумбочке в поиске презерватива, открываю его и раскатываю по своему эрегированному члену. Я жестко целую ее, наши языки начинают борьбу, когда я стону в ее рот. Она запускает свои руки в мои волосы. Я прикусываю ее губу, прежде чем, жадно целуя, продолжить свой путь вниз к ее горлу, в то время как прижимаюсь членом к входу в ее влагалище и с легкостью вхожу в нее. Ее спина изгибается дугой, а ногти впиваются мне в спину.

Она стонет, когда я вхожу в нее. Я покусываю ее шею, когда ускоряюсь в бешеном ритме. Ее стоны подводят меня к краю быстро, слишком быстро. Я просовываю руку между нашими телами и массирую ее клитор. Она вскрикивает и вдавливает ногти мне в спину, в то время как ее тело напрягается. Я вхожу в нее еще несколько раз, прежде чем кончить, громко рыча в ее шею.

Когда я открываю глаза, то почти в шоке, понимая, что это не Лилли. В моем слегка затуманенном алкоголем сознании фантазия была такой реальной. Я разочаровано скатываюсь с девушки на спину на другую сторону кровати. Лия по-прежнему тяжело дышит, а я ― сильно расстроен. Какое это имеет значение? Я получил то, что хотел. Я нелогично зол на то, что женщина, с которой у меня только что был секс, не более чем олицетворение того, чего я хочу на самом деле.

― Убирайся, ― бормочу я в темноту.

― Что?!

Она вздыхает, когда произносит это шокированная или оскорбленная, не знаю, но мне все равно.