— И ты думаешь, я стану тебя жалеть? Ты говорить ничего не хотела вообще, пока я тебе фото несчастной убитой девушки не показала. Я знаю кто ты, Бон Хи. И даже понимаю, что ревность в твоём случае закономерна. Хан и с тобой спал. Но этот момент, пожалуй мы можем упустить, хотя он и послужил причиной всему. Ты пришла сюда не потому что тебя вызвала полиция. Ты могла спокойно отказать или прийти с адвокатом. Ты явилась сюда, потому что хотела посмотреть на меня ещё раз, и выяснить являюсь ли я реальной угрозой для тебя и твоих светлых собственнических чувств к Хан Бин-ши! Я ведь права? Ты же поэтому весь вечер дергалась, как в горячке? Бесилась, что член, который тебя покатал взрослой аджуме достался? Не ври и говори правду! Всю, Бон Хи! Ты же была знакома с Ангелиной или как вы её называли Чон Са! Так ведь? И с остальными девушками. Чем они занимались в Паноптикуме? — я сцепила челюсть до хруста.

— Они обслуживать клиентов, — глухо ответила девушка, смотря на меня ошарашенным взглядом.

— Это я итак знаю! Их же что-то связывало? Не только норэбан!

Мной трясло. Я должна была дожать эту девку, потому что по её лицу видела, что она скрывает многое. И её поступок в Паноптикуме был вызван ещё и тем, что она боится. Вот только чего?!

— Чего ты боишься, Бон Хи? Или кого?

— Я ничего больше не сказать! — её лицо окаменело, а я закинула последнее предположение.

— Одиннадцать девушек!!! — я ткнула рукой в папку и прищурилась, — Одиннадцать не дожили до этого дня, и умирали в муках таких, которые ты и в фильме ужасов не увидишь!

Она начала дрожать, а я дожимать:

— Теперь понимаешь, какая это была глупость ревновать к взрослой аджуме, которая немного, совсем немного, умнее тебя? Я ещё в клубе заметила, как ты молчала, пока твои друзья спокойно об этом говорили!

— Он приходить в норэбан, а она приходить в Паноптикум, — прошептала девушка, а я мысленно выдохнула с облегчением.

— Как он выглядит?

— Точно так же, как она, — прошептала девушка.

— Переодет в гейшу? — я скривилась и приподняла бровь.

— Нет, — покачала головой Бон Хи, — Они словно близнец, но не совсем.

— Ты говорила с ним?

— Нет, — девушка ответила с опаской, а я задала следующий вопрос:

— Откуда ты знаешь, что они связаны?

— Перчатки, — опять кивнула на мои руки девушка.

— Как норэбан связан с Паноптикумом, и откуда тебе все это известно?

Она наконец раскрылась. Это так, словно слой за слоем смывать краску со стены. Один слой, второй слой, и так пока не доберешься до первого. Того который внутри. Сдирать каждую из масок этой девушки, это как соскребать эти слои. Шары отвердевшей олифы — общество и предрассудки, положение и статус, деньги и надменность, страх быть уличенной в чем-то постыдном и низком, ментальность и наконец связь с парнем, который прямо сейчас, в моей голове творил со мной просто нереально идиотские вещи.

"Ну и послужной список у этого засранца! Что не девка, каждая у него в штанах нашла себе место! Празднуй, Лика! Стоит выпить бутылочку красного полусладкого, ты стала вровень со смазливыми девочками и тоже пополнила этот список. Убить мало!"

— Норэбан, в котором они работать быть первым закрытая клуб. Потом всем, кто туда приходить, выслали по почте красивые пригласительные в новый клуб.

"Вот почему Хан совершенно спокойно переспал с Мён Хи в одной из комнат. Полная конфиденциальность. И вот почему исчезли все записи. Это не он их стёр, а тот кто знал, что там происходило. Мён Хи, как и всех остальных не убивали в самом караоке-баре. Камеры чистили по другой причине. Потому что туда ходили знаменитости и дети богачей."

— Ты точно не знаешь, кто хозяин этих мест?

— Нет, — и на этот раз это была чистая правда.

— Свободна! — холодно отчеканила, а девушка вздрогнула, — Вы можете быть свободны, госпожа У.

Она медленно поднялась и её явно потряхивало. Поэтому не мудрено, что она пожелала и мне сделать "приятное".

— Так Ким Хан Бина посадить? Вы поэтому его использовать? Это правда, что он убил Мён Хи?


Я еле сдерживалась и моё состояние начинало меня пугать всё больше. Складывалось ощущение, что я ревновала ко всем, кто только произносил его имя.

"Что со мной происходит?" — я продолжала молча стоять и смотреть на то, как она ждёт ответа.

— Нет. Ким Хан Бин проходит по этому делу, как свидетель.

Она прошлась по мне взглядом, и поклонившись, более ничего не сказала и вышла.

Я обернулась к дверям, и проследила за тем, как они хлопнули.

— Нужно действовать, пока они не ускользнули совсем. Здесь что-то не так, — прошептала и посмотрела на своё отражение в зеркале, а через пару секунд в дверь вошёл Ли Ю Чон.

"Я должна проверить их всех. Доминант оказался просто озабоченный идиотом, а вот остальные…"

— Нужно посетить норэбан ещё раз, — взглянула на мужчину и он кивнул мне тут же.

— Я подумал о том же. Давно не пел в караоке, — усмехнулся мужчина, а потом серьезно продолжил, — У них должен быть резервный сервер, если они имеют дело с такими клиентами.

— Читаешь мои мысли, Ю Чон-ши.

— Едем? — он приподнял бровь и кивнул на дверь с вопросом.

— Поехали!

Но, когда мы вышли на подземную парковку, я с удивлением посмотрела на то, как старший инспектор идёт не к служебной машине, а к синему "Митсубиси".

— Прошу, Лика-ши! — Ю Чон открыл передо мной дверцы и пригласил сесть в салон.

"Почему не на служебной?" — билось в моей голове, но я прикусила язык и ждала, пока мужчина заговорит сам.

Мы выехали из парковки и он подкурил, встав в небольшом заторе в правой ветке.

— Я знаю, что сейчас ты озадачена, почему мы едем на моей машине, и сами, — он затянулся, вырулив вправо обогнал пробку, и мы наконец поехали в сторону Каннама.

— Так и есть, — подтвердила, а мужчина продолжил и доказал мне, что я была права, и такие оперативники не могли таскаться за преступником почти три месяца, при этом словно долбясь лбом в глухую стену.

— В служебной машине стоит прослушка департамента, а значит поговорить мы можем только тут. За эти неполные три недели я убедился, что ты первоклассный криминалист, и отнюдь не глупая баба с пушкой в руках. Ты и меня сейчас подозреваешь. Я вижу это в твоём взгляде. Но я занимался три месяца тем же. Как только мы начали ходить по кругу, и лишь уцепившись за маленькую ниточку тут же теряли её, я понял, что кто-то из департамента замешан если не в убийствах, то знает кто убийца и прикрывает его. Слишком много совпадений. Стерильные тела, места обнаружений тоже чистые. Их либо сбрасывали в реку, либо в стерильном мешке в овраг в дождь. Они даже погоду учитывали так, чтобы дождь смыл все следы и поисковые собаки не смогли ничего найти. Поэтому я стал наблюдать за своими же работниками. И когда ты приехала, я сказал спасибо небесам, потому что у меня уже едет крыша, Лика-ши.

Его трясло, и он явно очень близко воспринимал это дело. Настолько, словно одна из жертв его собственный член семьи.

— Ты потерял кого-то? — я прищурилась, а Ю Чон опять выдохнул облако дыма, и горько усмехнулся.

— Три года назад, тварь которую я посадил, вышла на волю и убила мою жену, — он прикрыл глаза, а потом собрался и начал ехать быстрее, — Сон Ми шла с работы, а я не успел её забрать. Тварь этим и воспользовалась. Он сотворил с ней тоже самое, что эти двое творят с несчастными девушками.

— Вот откуда этот синдром вины и попытка искупить её перед каждым потерпевшим, — я тихо прошептала и отвернулась к окну, — Ты же понимаешь, что ночуя на работе вину перед ней не искупить, Ли Ю Чон? Потому что твоей вины в этом нет.

— Она умерла, потому я инспектор полиции, который не смог защитить свою жену! — резко парировал мужчина, а я с силой сжала руки в кулаки, повернула голову и отчеканила:

— Она погибла от рук твари, которой плевать на всё, кроме мести и у неё нет моральных принципов. Ты не виноват. И чем быстрее это поймёшь, тем лучше для тебя, — он хмыкнул, а я вяло улыбнулась, — Ты ждёшь ответной откровенности, чтобы мы сблизились и стали друзьями?

— Если ты не против, — Ю Чон свернул на балюстраду и затушил окурок в пепельнице.

— У меня андрофобия, Ю Чон. А проще говоря, когда я вот так еду рядом с тобой в одной машине, по моему телу бегает дрожь от страха. Но за десять лет я настолько привыкла к этому чувству, что почти его не замечаю, если ко мне не прикасаться. Такого откровения достаточно?

— Я не потому начал этот разговор, — тихо возразил мужчина, а потом заставил меня замереть от страха, — Ким Хан Бин — вот мой вопрос?

Вот в этот момент по моему телу прокатилась реальная дрожь. Мне стало страшно, а испуг вызвал раздрай в мыслях.

— Между вами что-то происходит? Хон Джин-ши трижды пытался подать рапорт в управление на тебя. Лика, если это правда и у тебя отношения с подозреваемым, то я нихера не понимаю! И это очень плохо. Я не хочу потерять такого сотрудника, когда мы подобрались настолько близко к этим тварям. Ты же говоришь, что боишься мужчин, так почему же инспектор, решил что это не так?


— В анамнезе протекания этой болезни, есть понятие якоря. В принципе, — я запнулась, но врать это вообще не вариант. Если бы Ю Чон хотел мне навредить, он бы просто подписал рапорт и меня бы депортировали, — …почти любое заболевание психологического плана вмещает в себя это явление. Якорем может быть что угодно, или кто угодно способный вытащить фобию и синдром больного наружу, а потом потушить и удержать сознание человека на плаву.

— То есть? Ты хочешь сказать что… — Ю Чон-ши посмотрел на меня ошарашенным взглядом, а я кивнула.

— Этот парень мой якорь. Он способен вытащить всё и потушить за пару секунд приступ, от которого я раньше отходила сутками лёжа в кровати дома.

Он молча смотрел на дорогу, а потом тихо прошептал:

— Ты хорошая женщина, я бы сказал чем-то похожа на мою Сон Ми. И это было первым, что подкупило меня и я начал тебе доверять. Поэтому прошу тебя, если это перейдет за рамки…

"Оно уже перешло…" — я прикусила губу, и снова ощутила возбуждение, лишь вспомнив о Хане, пока Ю Чон говорил дальше:

— Я должна остановиться? — посмотрела на него, а он кивнул.

— Да, Лика. Он из богатой семьи, и если они узнают, что их наследник вступил в отношения с иностранкой, тем более старше его… Я уже ничем не смогу помочь. Тебя просто вышвырнут из страны, и слушать даже президента не станут. Наше высшее общество это элита с кристально чистой репутацией, а отношения такого рода у одного из наследников это как пятно на этой репутации для всей семьи. Поэтому подумай хорошо! Это принесет только неприятности.

— Я услышала тебя, Ю Чон-ши! Камсамнида! — тихо прошептала, а мужчина словно кивнул собственным мыслям и продолжил ехать.

Всё начало закручиваться как в тумане. Норэбан действительно был обычным корейским караоке-баром. Ничего лишнего или подозрительного. Всё легально, как и говорил начальник департамента Чхвэ. Даже проституция в их красивых документах значилась как предоставление развлекательных услуг и не более. В обязанности девушек хостес входило лишь развлечение. Разговоры, подача блюд, пение и танцы, знание корейских настольных игр и всякая чушь связанная с этим. Проще говоря хостес были аниматорами для взрослых людей. А вот если девушка хотела заработать больше, и ей предлагали уединится в отеле, это был уже её выбор — идти или нет.

С такой точки зрения не прикопаться ни к чему. Мамочек здесь не было, а девушки по сути были сами себе менеджерами. Хочешь торгуй собой, хочешь нет.

— Вы же понимаете, что не с идиотом разговариваете, господин Мин? Я похож на шута или карнавального полудурка?

Мы стояли в узком коридоре с кучей дверей, и пока Ю Чон прессовал молоденького парня за стойкой администратора, я пошла вглубь помещения, и отыскала именно ту комнату, где Хан последний раз был с Мён Хи. Небольшая и узкая дверь скрипнула, и как только я вошла свет автоматически вспыхнул прямо над головой.

Светлые тона, белые диваны, и синяя гамма. Куча техники, микрофоны и достаточное пространство, чтобы позволить себе погудеть на славу. Я обернулась по сторонам и начала искать глазами камеры. Если видимых не было, то совершенно точно должны были быть такие, которые не предназначены для глаз посетителей.

Не спеша обошла по периметру всю комнату, и застыла в левом углу, под колонкой, которая была вмонтирована в стену. Диван стоял ко мне спинкой, и под ним я заметила край черной ткани. Присела и потянула за находку, чтобы охренеть.

— Это что ещё такое? — я посмотрела на маску черного цвета и обернув её в другую сторону, офигела.