— Шустрый сука! Но от меня ещё никто не уходил, тварь! — прошептала пустым голосом, и остановилась быстро достав пистолет из нагрудной кобуры.

Люди заорали сразу как увидели пушку в моих руках, и прибились к стенам, в ужасе. Но у меня не было времени, он почти добежал до конца коридора под сценой.

Встаю в стойку и ловлю момент между ударами сердца. Метал оружия кажется теплым, потому что мои руки холодные. Я ведь труп. Пол секунда, чтобы оттянуть ствол и возвести курок. Щелчок раздается, как гром. Звонко и резко.

Звук моего выстрела оглушает всех вокруг, а люди приседают и начинают орать сильнее. Бабы визжат, а мужики прикрывают из собой.

Ублюдок оборачивается и стреляет в ответ, заставляя меня отпихнуть дуру, которая встала под пулю к стене, и опять сорваться на бег.

Пытаюсь выровнять дыхание, чтобы не сдохнуть, пока лёгкие начинают гореть огнем в груди. Я не могу упустить его. Ни за что! Он нить, начало клубка, который приведет меня к Хану!

Только на парковке у здания я понимаю, что у меня нет ключей от машины. У меня вообще нет машины! Поэтому сцепив зубы смотрю на то, как эта тварь срывается с места на машине, которая явно ждала его здесь. Бешенство затопило всё внутри меня, и я как дура стою посреди парковки.

Вокруг хаос, все рассаживаются по машинам, поэтому ровно через две секунды, а это один гулкий удар в груди, я подхожу к первой же тачке. Мужик уже сел в салон и спорит со своей девушкой.

Поднимаю пистолет и вырываю назад, почти закрывшуюся дверь машины.

— Вышел нахрен! — возвожу курок, а мужик тут же выскакивает из автомобиля, как и его визжащая баба.

— Вэ?? Дугунья?! *(Что? Вы кто?)

У меня нет времени на этот трёп, поэтому показываю значок, сажусь за руль и проворачиваю ключ в зажигании. Это корыто дешевле, и явно не такое, в котором привыкла ездить я. Память возвращает в омут воспоминаний, о которых сейчас мне думать нельзя.

Бросаю пистолет на соседнее сидение и скрываюсь с места, со свистом выезжая на проезжую часть. Я должна догнать его. Должна!

— Лика-ши, щибаль!!! Ты что вытворяешь?! — в ухе орёт Ю Чон-ши, а я холодно его обрываю:

— Хорошо, что ты сам вышел на связь. Найди машину этого ублюдка! Не знаю как! Свяжись с сетевиками. Я должна видеть его передвижение! — вжимаю педаль газа в пол, и начинаю вилять в потоке машин на широкой шестиполосной дороге. Обгоняю пару автомобилей и сворачиваю на встречку через сплошную, чтобы со свистом развернуться в совершенно другую сторону. Машины сигналят и останавливаются сразу за мной. Но я переключаю передачу и начинаю разгоняться сильнее, потому что замечаю эту тварь на балюстраде надо мной. Корыто виляет задом, и на повороте в окно врывается бешеный свист ветра.

— Жди подкрепление, дура! — орёт Ю Чон-ши.

— У неё Хан Бин, Ли Ю Чон-ши. Поэтому ты напрасно сотрясаешь воздух. Я сама уже его нашла. Веду по правой ветке на выезде из Каннама.

— Лика остановись!

— Посадишь меня потом. Когда я найду всех этих тварей. Ты… — машину качнуло, а я прикрыла глаза и встряхнула головой, но потом опять крепко схватилась за руль руками, и начала выжимать из этого корыта всё, что оно могло выдать.

— Ты должен понимать меня, как никто другой, — закончила пустым голосом, и услышала такой же в ответ.

— Только не убивай.

— Постараюсь.

Машины проносятся за окном, а холодный ветер от открытых окон гуляет по салону, ещё сильнее замораживая. Сердце начинает стучать, как отбойный молоток, лишь вспомнив снимок.


Зачем я так поступила? Дура! Зачем бросила его одного?!

Впереди целая вереница машин, которые мне вот сейчас, нахрен на дороге не нужны! Начинаю сигналить, и ухожу от столкновения, но не выпускаю из виду зад колымаги ублюдка.

Справа показывается первый подъём, а за ним темные шапки деревьев. Заповедник. Мы выехали за город. Об этом говорит знак, который мимоходом пролетает в глазах, и я замечаю его боковым зрением.

"Приятного пути" на английском. Какая ирония. Я холодно ухмыльнулась, и прибавила газу. Корыто начало трясти сильнее, а из-под капота медленно проступал дым.

В кармане раздается трель сотового и я знаю, кто это звонит.

— Прости, дядя! Но мне не до человечности сейчас…

Начинается дождь. И я понимаю, что машину качает ещё сильнее по дороге, которая быстро покрывается ливнями дождевой воды.

Расстояние между нами сокращается и я могу попасть. Придерживаю руль, снимаю ботинок и зажимаю им педаль газа, перехватываю пушку в левую руку, и фиксируя руль корпусом своего тела, высовываюсь в окно. Это самоубийство, но у меня нет выбора. Дождь мешает видеть нормально, и первая пуля со свистом отскакивает от корпуса машины.

Прижимаю руль сильнее животом, сцепляю зубы, и шумно выдыхаю через нос, стреляя опять. Рядом затормозил автомобиль, потом ещё один, поднимая за собой высокие брызги. Все автомобили стали сворачивать на обочину. И это даёт возможность не парить мозг из-за гражданских. Поэтому за третьим выстрелом, я попадаю. Машина этой твари резко уходит в кювет у кромки заповедника, и думать времени не остаётся. Выбиваю ботинок ногой и резко бью по тормозам, замечая, как Хон Джин выбегает из машины и перепрыгивает сетку забора.

В висках начинает бешено биться пульс. А все что я слышу — это собственное дыхание. Которое становится коротким и обрывчатым, когда дождь начинает нещадно хлестать по лицу.

Но в лесу тихо, и слышен лишь звук того, как за моей спиной машины продолжают ехать по шоссе.

"Нужно остановиться и прислушаться!" — гремит в голове и я приваливаюсь спиной к сырому стволу дерева, понимая что нихрена не вижу.

В таких условиях можно полагаться только на слух. Иначе он сбежит. Но зачем тогда вел прямо за собой? В чем смысл этого?

Справа раздается треск и я тут же возвожу пистолет и приседаю, опираясь на одно колено. Рядом с головой проносится свист, и только потом эхо выстрела сокрушается на лес. Птицы взмывают с веток, а на меня обрушатся поток дождевой воды. Вином бьёт запах грибов и сырости, потому что я ложусь на землю и нажимаю на курок. Вспышка света от выхлопа пули и я замечаю блеск черной мокрой кожи. Он справа, в десяти метрах от меня.

"Слушать, Лика!" — в ушах стучит ещё сильнее, и поднимается давление, а с ним становится жарко.

Холод сменяет жгучая волна жара, которая разгоняет адреналин, и я стреляю опять. Отсвет и блеск куртки уже ближе. Приваливаюсь спиной к дереву снова и прикрываю глаза, втягивая воздух.

"Его задача меня убить! Это бесспорно! А значит, он играет на двух фронтах. Только вот чей второй? Почему он не хочет, чтобы я играла дальше?" — мысли скачут и рождают версию за версией.

"Ответ один! Он помогал Хатори, и работал на Йон Со одновременно! Он заманил меня в ловушку по указаниям девушки, а прикончить должен по приказу отчима Хана! Но кто тогда этот Чхвэ Йон Со? И как он умудрился контролировать человека с расстройством идентичности? Одни, блядь, вопросы! И ни одного сраного ответа!"

Треск начинает усиливаться и я тут же стреляю туда, откуда он слышен. Вспышка света, и на весь лес раздается вой собаки.

Животные первыми бегут от опасности. Медленно и тихо поднимаюсь. В магазине остался от силы один патрон, а значит у меня одиннадцать пуль, чтобы выжить.

Но из охотникам я быстро превращаюсь в добычу. Холодная и цепкая рука хватает меня за шею, и я застываю. Страз сковывает каждую клетку тела, и я начинаю дрожать. Хон Джин со всей дури впечатывает мою голову в ствол дерева, и темнота опутывает меня разом.

"Мне нельзя умирать…"

— Что, госпожа инспектор! Добегалась? — противный скрипучий шепот раздается возле уха, а мной начинает бить дрожь.

— Ты всего лишь больная поломанная бабенка! Ничтожество, которое трахал сопляк! Ты хоть знаешь, что такое реальный мужик? Или тебе только малолетки вставляют, красавица?

"Саранхэ, ё, наэ хетсаль…"

Ублюдок сжимает мою шею сильнее, и дрожь с ужасом проносятся картинками воспоминай перед глазами. Тот мужчина и Хан смешиваются в одно лицо. Меняют маски, а тварь приставляет пистолет к моему виску.

"Двенадцать часов на игру в жизнь…"

Я наполняю полную грудь воздуха, рука сжимает рукоять пушки сильнее, и наносит удар по наклонной.

Ублюдок, не ожидавший этого, падает на землю, а мои глаза наконец привыкли к темноте.

— Мичинян… Ном кэ! *(Бешенная Су**!) — он рычит как зверь, чудовище готовое убить меня в любой момент.

Хон Джин поднимается ровно через пару секунд и набрасывается на меня. Я не успеваю увернуться, поэтому попадаю в захват, и тварь опять сжимает моё горло со спины, придушивая. Но мне это и нужно. Пусть сжимает. Я знаю, как выглядит эта боль, поэтому когда начинаю задыхаться, откидываю пистолет, хватаю его за руку у локтя и предплечья, с силой откидываю голову назад. Отличный рост, что получить разбитый нос. Набираю полные лёгкие воздуха и прихватываю его сильнее. Правая нога носком ботинка уходит в сырую и рыхлую землю. Поворот корпуса, который позволяет принять вес этой твари на себя.

— Ааааааааа!!!!! — из горла вырывается крик, а ублюдок летит через меня и падает на голову прямо передо мной.

— Тварь! Грязная властная скотина! — замахиваюсь ногой и понимаю, что вот оно чувство освобождения, когда я слышу как хрипит эта тварь под моими ударами.

Не даром я десять лет училась, как защитить себя от твари.

Сажусь сверху и достаю пушку из набедренной кобуры, прикладывая к его лбу:

— Говори, мразь! Где он?! — это не мой голос, это звук гортанного рыка чудовища.

Именно оно способно поймать другое чудовище!

Возвожу курок и слышу смех ублюдка, сквозь хрип:

— Ты не… Выстрелишь… Ты обычная шалава. Баба! Тебе духу не хватит!

— Проверим? — перезаряжаю пистолет и он застывает, а я чувствую что ещё пару секунд и Хон Джин может прийти в себя, — Ты этой рукой старика повесил, мразь? — я отнимаю пистолет от его лба, и вижу в его глазах, даже в темноте, блеск.

Узкие глазницы расширяться от страха, а я простреливаю его первую руку.

— Это тебе за ни в чем не повинного старика! Но это не плата за жизнь! Платить будешь ща решеткой тварь!

Он орёт как ненормальный, но лишь я приставляю дуло к его голове хрипит:

— Не убивай…

— А старик тоже просил его не убивать? Нет! Погоди! Он мычал и на доставил тебе проблем, потому что не мог и слова сказать, сука ты конченая! Тварь!

— Я скажу… Я все скажу… Не убивай. Кумихо…

Он трясется, и не сжимает плечо, потому что боль нестерпимая. Просторная в упор кость руки раздроблена полностью, и это адская боль.

— Он… Она его держит в горах. Я не знаю где именно. Она сказала заманить тебя сюда и оставить карту.

— Кто приказал убить меня? — меня начинает колотить, а он шепчет:

— Йон Со! Он… Он обещал мне отпустить меня и дать выйти из игры!

— Какой к херам игры?! — я нахмурилась, а рядом резко вспыхнули пять лучей света, направленных прямо на нас.

— Инспектор Адлер! Медленно опустите пистолет и отдайте нам инспектора О Хон Джина. С этой минуты это не ваша юрисдикция.

Я уже слышала этот голос, и знаю, как выглядит его владелец.

— Опять ты, коротышка, с певучего кабака, — выдыхаю на родном, и отпускаю Хон Джина, смотря на пять стволов направленных в мою сторону.

— Мне плевать нахер вам этот кусок от человека, — вставляю пистолет обратно в кобуру на бедре, и вытираю лицо рукой, — Но у меня к нему остались вопросы!

— Это исключено! — отрезает коротышка блондин из норэбан, который сейчас был одет в форму спецназа.

— Тогда стреляйте, потому что я не сдвинуть с места, пока он не скажет мне, где наследник "Шинорацу" молодой господин Ким Хан Бин. А если вы мне помешаете, через час вся сеульская пресса будет гудеть о похищении главного наследника крупной компании. А ещё через час все узнают, что её председатель господин Чхвэ Йон Со связан с чудовищем, которое забрало двадцать три жизни напрямую!

Мной шатало, но голос звучал уверенно и холодно, поэтому меня не перебивали.

— Вы сейчас же отправитесь в аэропорт, госпожа Адлер, если не прекратите этот шантаж. Своего любовника, вы в состоянии найти без нашего свидетеля по делу, — сухо парировал мужчина, а я ухмыльнулась:

— Свидетеля? Он убил старика, и свидетель? Эта тварь должна сгнить в тюрьме! — я перешла на крик и пошатнулась.

— Малика… Вы отличный оперативник. Я следил за вами всё это время и прошу вас взять себя в руки. Вы не в себе, и не сможете найти Хатори, если не успокоитесь! Я прошу вас! Оставьте этого ублюдка нам!

Он опустил пистолет, а за ним тоже самое сделали остальные, вокруг меня.