— Он реально не тупица, — шепчу и осматриваюсь по сторонам, доставая оружие.

— Нет, но проиграл бабе, — ответил Тэрхан и встал спиной рядом со мной, когда мы прибились к корпусу бульдозера на строй площадке.

— Ты его идентифицируешь…

— Они все личности, Малика. Я видел все четыре, — ответил мужчина, и указав двигаться вперёд между техникой.

— Четыре? — переспросила я, когда мы подобрались к крайнему бульдозеру у самого спуска в шахту.

— Да! Сын Хи, Хи Ши, их мать, и сама Хатори. Её ты и видела в игорном доме! Она вышла лишь раз по приказу матери, когда Сын Ри начал рокировки.

— Вы все знали! И не помогли?! Из-за вас погибло ещё четверо людей! — я шикнула, и окатила его таким взглядом, что мужчина нахмурился.

— Я думал ты умнее, Малика. Мы не простые полицейские. Мы подразделение разведуправления, о котором не все президенты в этом мире знают. Как ты думаешь? Нам есть дело до обычных гражданских, когда у нас задача поймать того, кто руководит такими, как Хатори?

— Мне этого не понять никогда, — я скривилась, и прихватила пистолет сильнее в руке.

— Потому что это не твой мир, лунная женщина. И скоро ты это поймёшь.

Он вышел вперёд, и как кошка, тихо и почти беззвучно, заглянул внутрь, встав за ковшом, который свисал на входом. Поднял палец вверх, обернул вправо и раскрутил им в воздухе. Это значило, что я должна зайти справа. А то, что последним он показал двойку, явно указывало, что там две шахты.

Я медленно обошла бульдозер, и зашла с правой стороны. Тэрхан указал вниз, и я действительно увидела два спуска, которые были оборудованы ступенями для удобства рабочих. Огромный котлован, был освещен до самого дна с развилкой вправо и влево.

Мужчина на что-то нажал на запястье, и приставил его ко рту:

— Слышишь меня? — в ухе прозвучал тихий гортанный шепот.

— Да, — нажала на кнопку в ухе, и парень продолжил:

— Разделяемся! Ты идёшь в правый поворот, я в левый. Если находим цель, тут же связывается. Канал чистый, потому что работает как рация.

— Поняла!

— Выполняй! — он спрыгнул первым, и беззвучно опустился на ступени тут же скрывшись в левом повороте.

Холодный воздух и соленый привкус на языке. Это место не давало дышать свободно. Я свернула вправо и очутилась в самом настоящем узком проходе в более широкие шахты. Это действительно был солевой прииск, в котором успели уже выстроить залы с банями.

"Горячие источники… Истины нет…"

— Искусственно созданные значит, — я прикрыла глаза с неким облегчением, но продолжила движение вперёд, натянув маску выше на лицо.

Полная тишина, горная порода повсюду, и стук капель… Один стук, второй, а под ногами скрипит песок и соль. Глаза начинает печь, от того, что это необработанное пространство, и влияние лугов слишком высокое.

"Я уже близко, милый… Я совсем рядом… Я почти добралась до тебя… Потерпи!"

Сворачиваю в недостроенный зал и застываю. Дыхание спирает, а я прирастаю к полу, направив пистолет в Хана.

Дуло дрожит, с руки норовят выпустить пушку, и побежать к нему. Снять с его рук эти цепи и прижать к себе. Кровь на жёлтой почве, смешанной с солью.

— Хан… — это всё, что я успеваю сказать, прежде чем цепь натягивается, и я слышу как он стонет, сквозь боль.

Ярость поднимается жгучей волной от ног. Кипит в мышцах, и первое что я делаю это снимаю пистолет с предохранителя и перевожу в сторону девки в черном кимоно, которая держит строительную кнопку для подъёма в руках, и ухмыляется, как тварь.

— Ну, здравствуйте, инспектор Адлер! Признаюсь, вы оказались слишком умной, — грубый голос, мужская поза, и прямая атака.

— Сын Хи. Это ведь ты? — я вхожу в зал, и стараюсь не смотреть на Хана, иначе мне снесет крышу совсем, и я застрелю эту тварь прямо тут.

— Лестно, что вы знакомы с нами всеми. Приятно понимать, что не зря старался и судя по тому как красиво вы выглядите, я постарался хорошо, чтобы вы почувствовали острые ощущения.

Он хохотнул и резко выхватил пистолет, и мне в последний момент, пришлось отскочить в сторону, и сесть за бассейном из которого валил натуральный пар. Это кипяток. Хан подвязан за подъемные цепи крана.

— Ты хочешь сварить его живьём? За что, Хатори? — я прикрыла глаза и начала считать до ста.

"Нужно взять себя в руки! Нельзя действовать импульсивно!"


— Я в пятом пролете, на юго-запад от входа, — шепнула по связи, пока эта больная тварь начала хохотать.

— Хатори не выйдет, дорогуша, — послышался женский хохот, а над моей головой просвистела пуля, и мне пришлось прикрыть глаза.

— Приятно познакомится, Хи Ши! — я резко поднялась и опираясь на борт бассейна, выстрелила в цепи над головой Хана.

— Это не даст, ничего! — зарычала Хи Ши, и опять выстрелила в ответ.

Воздух разрезал выстрел, но я пропустила его, потому что выстрелила снова, и одна из цепей разорвалась.

Адреналин был в виски, и лишь спустя секунду, я поняла, что по мне ползет что-то теплое и жидкое справа. Предплечье моментально отдало дикой болью, да такой что потемнело в глазах. Резко выдохнула, и, сцепив зубы, посмотрела на место ранения. На вылет. И это хорошо. Стянула пояс плаща, и быстро перевязала руку выше ранения.

— Тварь! — у меня прокатилась красная пелена перед глазами.

"Думай, Лика! Не впадай в агрессию!"

Я прикрыла глаза и опять громко крикнула:

— Хатори! Тебе было больно первый раз? Ты должна помнить как это больно, когда огромный мужик, который противен тебе начинает вынуждать тебя. Бить. Он связал тебе руки? Или просто заломил? Я видела те цепи в подвале. Приковывал значит?

— Заткнись! Немедленно! И не трогай моих детей! — строгий женский глубокий голос. Мамаша явилась.

— Больная проповедница мне не интересна! — я смотрела на скальную породу перед собой и продолжала, крепко сжимая в правой руке пистолет, — Дай поговорить с хозяйкой тела!

— Она не выйдет!

— Она тебя ненавидит! Именно поэтому и выбрала для контроля тварями, которых породила её боль. Поэтому девочка выйдет. Она знает, что ни в чем не виновата.

— Заткнись!!! — истерия и припадок, а как следствие крик нечеловеческим голосом.

— Хатори!!! Я знаю, как это, когда тебя насилуют! Я знаю, как больно и противно смотреть в глаза собственной смерти, которая содрогается от удовольствия на тебе, когда по твои щекам текут слезы. И даже если орать во весь голос не поможет.

— Закрой рот! — рык, а значит прорывается Сын Хи.

- Тварь закроет его грузной огромной лапищей, и будет говорить всякую пошлую херь, чтобы продлить своё наслаждение твоей болью. Выходи, девочка и я помогу тебе! Прошу! Парень, над которым издеваются твои защитники, это единственный человек, который помог мне избавиться от страха и боли.

— Это не я… Честно… — тихий и совсем испуганный голос, — Мне было так больно.

Я поднялась и медленно выглянула. И это было моей ошибкой. Сын Хи…

— Умная тварь! Но со мной это не пройдет! — Сын Хи схватил Хана за горло, и я с ужасом заметила, что он все это время был в сознании.

Меня словно током прошибло, когда Хан посмотрел в мои глаза и кивнул. Сцепил челюсть и впервые увидела такой его взгляд. Холодный, черный и злой. Полный ярости взор, который все равно смог передать ласку.

Я же прошлась взглядом по его лицу и по моему телу прокатились озноб и дрожь, от того насколько он был избит.

Хан резко разорвал зрительный контакт, схватился за цепи руками и с рыком подтянулся вверх, а обхватив тело Хатори ногами, ударил девушку коленом в лицо. Я тут же выпустила не меньше семи пуль по цепям, и они наконец упали.

Заметив это, личности начали выскакивать одна за одной и Хатори впала в острую истерию.

В таком состоянии человек обладал силищей, как у быка. Поэтому она сразу понеслась в мою сторону и почти достала, но в последний момент, вокруг её горла сомкнулись руки Хана. Он схватил её со спины, обхватив за горло скованными руками, и начал придушивать еле удерживая:

— Не тр-р-рогай!!! Её!!! — зарычал Хан, и они упали спиной на землю.

В этот момент Хатори запищала, и начала отбрыкиваться с такой силой, что я еле ухватила её

за ноги.

— Держи, Хан! — я села на ноги девушке, но меня со спины отпихнул Тэрхан, который вбежал в зал весь в болоте.

— Уйди, женщина! — рыкнул мужчина, и обратился к Хану, который уже побледнел, удерживая Хатори.

— Держи, парень! Крепко, мне нужно попасть в сонную артерию! — Хан лишь кивнул на слова мужика, пока я застыла и не могла пошевелиться совсем.

Тэрхан достал металлический шприц, и переглянулся с Ханом снова. Он тут же сжал Хатори сильнее, и айн сумел попасть в нужное место.

Девушка обмякла в руках мужчин, а я ощутила, как меня пробрала резкая дрожь. Начала пятиться назад, и вспомнила, что было со мной в таких припадках. Меня держали точно так же, как эту несчастную девочку, чтобы успокоить в первые недели после изнасилования.

Хан поднял руки, и отпустил Хатори полностью, медленно повернул голову и посмотрел на меня с мягкой улыбкой:

— Лика… — тихий шепот любимого голоса, и я вижу как он падает на спину обратно, закатывая глаза.

— Хан!!! — я вскинулась и присела рядом с ним, начала трясти, а когда притронулись к лицу и волосам, заметила на голове кровь.

— У парня черепушка пробита, скорее всего, — скривился Тэрхан, а я неотрывно смотрела на кровь на своей ладони.

— Диск у нас! Объект у инспектора Адлер. Поднимайте вертушку. Нам нужны руки. Тут два почти двухсотых.


Звуки доходили словно из того самого колодца. Моего колодца. Где внутри, на дне той самой воды, которую изменил Хан, лежала моя банка. И она открылась. А с ней наружу вышло всё. Пока мы летели в вертолёте, я вспоминала всю свою жизнь. Так бывает, когда ты держишь за руку её смысл. Вспоминала и смотрела на лицо под кислородной маской, и не могла оторвать глаз. Каждая чёрточка, каждый плавный изгиб, каждый сантиметр этого лица был моим. Любимым и самым ценным. Оно постареет, но совершенно точно останется таким же любимым и родным. А память… То, что я проклинала раньше со всей силой, будет возвращать мне его лицо молодым. Таким, каким я увидела его впервые.

Физическая боль была ничтожной. Словно на периферии я чувствовала, как саднит рука, но я не могла отпустить другую руку. Не могла лишиться того самого смысла.

Но его отобрали… И не по моей воле.

— Отойдите! — я стояла посреди отделения интенсивной терапии, а за окном ярко светило солнце.

— Простить, но входа нет! Вы быть посторонняя лицо! — чеканил охранник, каждое слово, пока я понимала что вот тот конец, о котором я сказала Хану в машине.

— Отойдите! — хватаюсь за кобуру, но меня осекает строгий голос, который я хорошо запомнила.

Мразь, и прихвостень Чхвэ Йон Со, адвокат Хон повысил голос и бросил мне в спину:

— Инспектор Адлер! Прекратите это, иначе я запрошу ваш арест на двое суток!

Я медленно повернула голову, и смотрела словно сквозь сужающийся туннель на морду и пасть этой продажной твари.

— С вами хотят поговорить!

Весь персонал реанимационного отделения больницы "Мирэ", в которую и привезли Хана несколько часов назад, застыл. Медсестры повыскакивали из-за стоек, прикрывая в шоке рты руками, смотря на то, как посреди коридора стоит больная баба с пушкой в руках, и угрожает охране у палаты наследника "Шинорацу".

Я вложила пистолет обратно, и прищурившись сказала:

— Веди!

Он лишь ухмыльнулся, и указал в поклоне направление, а я уже знала, кто меня желает видеть. Поэтому вошла в кабинет заведующего отделением, и получила тут же по лицу.

— Мичиннян коллыгатхэнён *(Грязная шлюха!) — завопила мать Хана, которую я впервые видела.

Мы стояли в широком кабинете обставленном в светлых тонах, и я прекрасно рассмотрела эту женщину, благодаря этим тонам. Она была как серое пятно на белом, но при этом держалась так, словно белее этих стен.

Я отвернула голову после пощёчины обратно и холодно прошлась по ней взглядом:

— Госпожа Ким, желает чтобы вы немедленно покинули территорию Корейской республики, и больше никогда не искали встреч с её сыном!

— А если я не хочу? — вскинула подбородок, на что женщина начала изливать на меня такие вопли, что голова разболелась сильнее, а бандаж на руке уже не помогал от боли.

— Вас никто не спрашивает! Ваши документы на депортацию уже готовы. Мало того, нам хорошо известно, что это именно вы сделали мишенью для больной психопатки господина Ким Хан Бина! Госпожа Ким уже направила соответствующее прошение и вашему непосредственному руководству с просьбой уволить вас со службы и отобрать звание капитана полиции.