— И что из этого?

— Наташенька. Я еще раз попрошу вас, может быть, о невозможном: постарайтесь простить Алешу. Он поступил с вами, как последний негодяй, вы, должно быть, сильно обижены на него, и все равно, постарайтесь. Мне, как матери, от этого будет легче. Вы должны меня понять, вы же сама мать, как и я!

— Может быть, со временем…

— Спасибо, Наташа! Вы не представляете, какой камень у меня с души упал! Огромное спасибо!

— Да что вы, Елизавета Сергеевна! Я же…

— Нет-нет, Наташенька, вы не понимаете, как много для меня это значит! Я так хотела, чтобы вы не держали на Алешу зла из-за всего произошедшего! А можно еще одну маленькую просьбу? Я, наверное, кажусь вам ужасно назойливой…

— Да нет, что вы…

— Наташа, а вы не покажете мне внука? Хотя бы фотографию? Андрей сказал, Миша сейчас гостит у бабушки с дедушкой, купается в море, ест фрукты…

— Да, он сейчас у моих родителей, вернется только в августе. Знаете, фотографии у меня с собой нет, но мы можем поехать к нам домой, и я покажу вам весь его альбом. Вы как? Заодно посмотрите, как мы устроились.

— Ой, это было бы просто замечательно! А я вас не сильно стесню?

— Елизавета Сергеевна, нисколько!

От мамы Андрея у Натальи осталось смешанное впечатление. Елизавета Сергеевна была слегка старомодна, капельку суетлива, но, несмотря на седину и морщинки, женственна и очаровательна. Когда она взяла в руки фотоальбом с Мишкиными снимками, то на ее лице заиграла такая искренняя улыбка, что Наташка поневоле окончательно оттаяла и сменила гнев на милость. А еще через час они с Елизаветой уже сидели на кухне, пили чай и болтали, как заправские подружки с многолетним стажем. Наташка рассказывала про Мишкины шалости, а Елизавета вспоминала, чего чудили в детстве Андрей и Лешка. Смех у них просто не смолкал. Оказалось, что Андрей однажды прожег ковер, когда пытался с другом запустить самодельную космическую ракету, а Лешка и вовсе развел посреди комнаты костер, чтобы пожарить дичь, в роли которой выступал кусок вареной колбасы. Изображал стоянку не то ковбоев, не то еще кого-то. Пришлось срочно затаптывать горящую бумагу ногами, а потом читать лекцию о том, сколько вреда может принести пожар. Хорошо хоть Мишка пока не пошел по их стопам. Впрочем, не говори «гоп»…

Странно, почему-то Лешка из рассказов Елизаветы Сергеевны совершенно не ассоциировался у Натальи со взрослым Алексеем. Поэтому и обида на него не вспоминалась. Ведь речь шла о незнакомом шаловливом мальчишке, а она знала его уже совершенно другим.

— Елизавета Сергеевна, а можно вас спросить?

— Ой, Наташенька, да конечно, о чем хочешь!

— Мне тут Андрей задачку задал, попросил найти всякие фотографии и моды шестидесятых-семидесятых годов. А я даже и не знаю, где их взять. У вас случайно нет каких-нибудь журналов того времени?

— Надо подумать. Нет, журналов не осталось, мы в свое время их все в макулатуру сдали, тогда за это еще специальные марки давали, а их можно было обменять на хорошие книги. Так что ничего такого у меня нет. Хотя вру, есть! Есть толстенная книга по домоводству как раз что-то конца шестидесятых годов, мне ее еще моя мама в свое время дарила. А там и фотографии, и моды, и крой даже есть.

— А вы мне ее на время не одолжите?

— Да какие вопросы, конечно! Кому она сейчас нужна! Там только рецепты неплохие, а остальное все давным-давно уже устарело. Даже воспитание детей на социалистический лад приводится. Разве что время то вспомнить с ней можно, а так уже не книга, а книжный антиквариат. Так что бери, без вопросов. Если хочешь — можешь прямо завтра к нам подъехать!

— Честно говоря, я бы не хотела…

— Не хочешь пока появляться у нас дома? Боишься, что увидишь Алексея?

— Ну да. Я не уверена, что мы с ним в ближайшее время сможем разговаривать друг с другом нормально, без попытки вцепиться в горло. Слишком все еще свежо.

— За это не переживай. Он сейчас целыми днями у своих приятелей пропадает, даже ночевать не всегда приходит. Ему последние две недели в России остались, а потом все. Да и кроме извинений ты от него ничего услышать не можешь.

— Все равно пока неудобно.

— Тогда придется тебе меня еще раз к себе в гости приглашать. Но учти, я тогда с мужем приду, будем с тобой по всем правилам знакомиться. Заодно и Андрюшиного папу, наконец, увидишь. Андрей, кстати, характером в него пошел. А внешность больше от меня взял. Да ты сама увидишь! Да и он давно хотел с тобой познакомиться. Так что нагрянем к тебе этаким родственным десантом.

— Ой, это было бы здорово! А когда вам удобно?

— Да когда скажешь! Если хочешь, можем завтра у Андрея встретиться, а потом уже все вместе отправиться к тебе, если только, конечно, у тебя других планов нет.

— Вот и договорились!

Засиделись почти допоздна, так что Наташка, несмотря на все протесты Елизаветы Сергеевны, отправилась провожать ее к метро. Да, вот Мишка удивится, когда его еще с одними бабушкой и дедушкой познакомят! Радоваться, наверное, будет. Для него бабушка и дедушка — это, в основном, подарки и всякие вкусности. Мама воспитывает — бабушка балует, а, следовательно, одна бабушка хорошо, а две лучше.

А уж как Елизавета обрадовалась, когда Наталья подарила ей пару Мишкиных фотографий! Рассыпалась в таких благодарственных словах, что Наташа и не знала, куда деваться.

С Лешкой, конечно, все не совсем хорошо получилось. Он, конечно, сволочь порядочная, но все же. Может быть, эта затяжная ссылка-командировка ему только на пользу пойдет, еще карьеру себе отличную сделает или еще что-нибудь в том же роде, но получается, что это опять из-за нее произошло. Впрочем, сам виноват. То, что он тогда от нее отказался — это одно. Еще хоть как-то объяснить можно: испугался, решил, что случайная знакомая хочет его на деньги поставить и все такое. Но после того, что он брату наговорил, сколько грязи на нее вылил… Так что пускай уезжает. Им с Андреем и без него забот хватает.

* * *

Величественный и дремотный август вовсю правил свой бал, но уже потихоньку готовился сдавать свои позиции сентябрю, о чем недвусмысленно говорили первые пожелтевшие листья. Сегодня Андрея должны выписать из больницы. Родители его уже наверняка там, ждут, пока выпишут все бумаги, а потом усадят сына в машину и рванут сюда отмечать это событие. Почти полтора месяца провалялся на больничной койке, да еще не меньше года пройдет, пока окончательно восстановится. Дорого ему та поездка обошлась. Могла б еще дороже, да Бог миловал.

Впрочем, несмотря ни на что, заявление в ЗАГС они уже подали. Для этого даже пришлось временно своровать Андрея из палаты. В принципе, авантюра могла бы и не удастся, если бы «похищению» Андрея не посодействовал Патриот, ради такого случая отпросившийся на полдня с работы. С его помощью Сталкера доставили в ЗАГС, затем Наталью в сбербанк и обратно, а потом всю компанию с почетом отвезли обратно в больницу. На прощание Патриот показал Андрею кулак и сказал: «Ну, если только узнаю, что невесту обижаешь — в порошок сотру!» Пока Наташка носилась с документами, Андрей с Игорем успели еще о чем-то договориться. По крайней мере, вид у них при появлении Наташки был как у настоящих заговорщиков. Ладно-ладно, стройте коварные планы, все равно, голубчики, все наружу выплывет!

Наташка наготовила кучу вкусных вещей, утром отмыла до блеска ванную комнату и поставила на полку новый гель для умывания, потому что знала, что первым делом Андрей обязательно залезет под душ, не устояв перед соблазном банного дня в родном доме.

В дверь позвонили. Резко, нетерпеливо. Неужели уже приехали?

Однако это оказался совсем не те, кого она ждала. На пороге стояла Дашка.

— Привет, вот это неожиданность! Ты ли это?

— Не я, и вообще тень отца Гамлета. Твой уже дома?

— Нет, вот-вот должны привезти. А ты откуда узнала, что его выписывают?

— Вот-те раз! Он же мне сам домой вчера позвонил, попросил подъехать. Говорит, у него ко мне серьезный разговор имеется. Я думала, ты в курсе.

— Ничего не понимаю! Ох, что-то мутит мой благоверный, что-то он затеял! Ну, раз пришла, давай, раздевайся, проходи на кухню. Хлеб порежешь и овощи, а я пока горячее разогрею.

— Экспроприатор ты, Наташка, мерзкий и гнусный! Я к тебе, можно сказать, на крыльях неслась, а ты… «Хлеб порежешь!» Нет бы новости рассказать, про жизнь потрепаться. Кстати, что по поводу свадьбы мыслите? Я надеюсь, что свидетельницу ты себе уже выбрала? То есть меня, как и обещала?

— Раз обещала — придется тебя брать.

— А ты что, уже кого-то другого наметила, мерзкая девчонка?

— Да нет, никого. Ты уж прости, но у меня с этой свадьбой скоро истерики начнутся, Андрей же меня в полном неведении держит. А сам за моей спиной такую деятельность развернул — что ой-ой-ой! Вон, даже тебя во все это впутал.

— Для невесты истерики — это нормальное явление, так что не дрейфь, пробьемся! А что до меня — то впутать меня куда-либо, это занятие сложное, практически безнадежное. Если я только сама этого не захочу.

— Ой, звонят, это уже, наверное, они! Быстро на кухню!

— Слушаюсь, командир! Уже там!

Ввалился опирающийся на палочку Андрей, за ним вошли Елизавета Сергеевна и Борис Семенович, и в их прихожей сразу стало тесно. Андрей по дороге успел купить букетик первых астр и первым же делом подарил их Наталье. Гипс с него сняли еще на прошлой неделе, но без него он передвигался почему-то значительно хуже, по крайней мере, медленней. Впрочем, это уже ерунда. Дома и стены помогают, а до свадьбы заживет.

Наташку так и подмывало спросить у Андрея, что же он задумал. Тем более что когда родители, сославшись на какие-то неотложные дела, через полтора часа покинули их, он сразу же отозвал Дашку в другую комнату и настоятельно попросил Наташку под дверью не подслушивать. У них, мол, производственное совещание. В ответ она фыркнула — нужны мне ваши тайны, очень надо! Но любопытство покоя ей не давало. Да и Дашка тоже хороша! Когда из комнаты вышла, ничего по делу говорить не стала, но намекнула, что они с Андреем пришли к полному консенсусу. Подруга называется! И муж у нее будущий тоже хорош! Тоже мне, подпольщик выискался!

Впрочем, до свадьбы оставалось меньше месяца, так что недолго осталось Андрею вынашивать свои загадочные планы. Все равно сам все расскажет.

* * *

Утро их свадьбы выдалось по-осеннему зябким, но солнце быстро исправило все огрехи природы, отогрев прохладный воздух и осветив собой чистое, без единого облачка небо. Наталья с Дашкой в платьях моды тридцатилетней давности, с немыслимыми прическами на головах (спасибо Елизавете Сергеевне, вспомнила былое и подсказала, как эти сооружения в домашних условиях делать), сидели в комнате, нанося в соответствии с черно-белыми фотографиями из «справочника по домоводству» последние штрихи макияжа. Мишка, одетый в костюмчик той же эпохи, исполнял роль разведчика, время от времени выглядывая из комнаты в окно и сообщая, подъехали машины с шариками и ленточками, или еще нет.

— Слушай, а здорово Андрей все это затеял, правда? Никогда бы не подумала, что у него такое богатое воображение!

— Ты по поводу нашего внешнего вида?

— Ну да. Выглядеть в том же стиле, как машина, в которой тебя доставят в ЗАГС — в этом что-то есть. Ведь даже туфли эти тупоносые умудрились раздобыть, как ни странно! Хотя, на мой взгляд, подолы у нас чересчур «заминированы». Я бы уже не рискнула пройтись по улице в юбке такой длины. По крайней мере, в одиночку.

— Что, боишься, что похитят и увезут в гарем? Впрочем, с твоими ножками это запросто.

— А что — мои ножки? Они какие-то не такие?

— Как раз такие, как надо. И, между прочим, в отличие от тебя, я бы не сомневалась! Шла бы себе по улице и шла, а обалдевшие от увиденного мужики хватались за сердце и падали бы на обочину!

— Ну, я не такая кровожадная, как ты. Пусть подольше поживут.

— Жаль, что твоих родителей не будет, интересно, чего бы они сказали по поводу всего этого?

— Да, мне тоже хотелось бы, чтобы они видели все своими глазами. Я их и так, и сяк уговаривала — ни в какую ехать не хотели. Даже денег им на билеты предлагала — все впустую. Заладили: «Лучше вы к нам приезжайте, отдохнете от своей Москвы». С другой стороны, я их понимаю: мама у меня сейчас за сестренок волнуется, да и внуков у нее полон дом. Тут уж не до поездок. Ну, ничего, как фотографии отснимем, я им целый альбом перешлю про нашу свадьбу. Кстати, Андрей, поросенок зломерзкий, до сих пор не колется, на какой же именно машине он собирается меня отвезти. Ясно, что на каком-то из клубных раритетов, но на каком? У Патриота Волга, почти такая, как у нас была. Вряд ли он меня на ней отправит, я так думаю. На Победе тоже вроде как нет. Какой-нибудь старый импортный лимузин у ребят попросит, что ли?

— Вот уж не знаю, что придумал твой Андрей по поводу свадебного авто, но думаю, что на выборе машины сюрпризы для тебя не закончатся.