— Вы обвиняете, причем во всех смертных грехах. И меня тоже.

— Не передергивайте — просто допускаю любые возможности. В конце концов, правда выйдет на свет. — Райли кивнул в сторону задней лестницы. — Второй этаж, квартира 2С.

Пейдж помолчала.

— Позвольте мне говорить с ней. Это мой отец лежит в больнице в критическом состоянии. Моя карьера поставлена на карту. Не забывайте.

Лучшего аргумента не придумать — она попала в точку. Райли пропустил ее вперед.

* * *

Пейдж глубоко вздохнула. Теперь, когда Райли уступил ей инициативу, она толком не знала, с чего начать. Допустим, отец отправился сюда накануне, поднялся по этой лестнице, постучал в эту дверь. Зачем?

— Вы постучите? — спросил Райли, заметив ее нерешительность.

— Дайте мне секунду.

— Для чего? Вот ее дверь. Стучите.

Пейдж бросила на него раздраженный взгляд, потом постучала костяшками пальцев по деревянной двери. На долю секунды она поверила, что никого нет дома. Потом раздались легкие мелкие шаги, шорох, звон цепочки. Дверь приоткрылась, но цепочка осталась на прежнем месте. Красивая женщина азиатской внешности выглянула в щель, черные глаза смотрели с подозрением.

— Да?

— Добрый день. Жасмин Чен? — спросила Пейдж.

— У меня нет денег на пожертвования.

— Подождите, — сказала Пейдж, но дверь уже закрылась. Она виновато посмотрела на Райли.

Он решительно постучал и громко позвал:

— Госпожа Чен, нам нужно с вами поговорить, откройте, пожалуйста. Мы не уйдем, пока не проясним очень важный вопрос.

Дверь снова приоткрылась.

— Что вы хотите?

— Скажите ей, Пейдж. Скажите, кто вы, — подсказал Райли.

Она колебалась, зная, что это ее последний шанс не узнать того, чего бы ей знать не хотелось.

— Пейдж? — повторила женщина, ее глаза сузились. — Пейдж Хатуэй?

Все внутри сжалось. Эта женщина знала ее. Ладно, не паникуй, приказала она себе. Жасмин продавала свои картины «Торговому Дому Хатуэй». Она, наверное, видела ее в магазине. Ничего удивительного, что Жасмин слышала ее имя.

— Да, я Пейдж Хатуэй. Полагаю, вы знакомы с моим отцом, Дэвидом. — Она глубоко вздохнула. — Вчера вечером его ранили и ограбили в переулке недалеко отсюда.

Рука женщины метнулась к сердцу, глаза широко раскрылись от потрясения.

— Нет, только не Дэвид…

— Нам нужно с вами поговорить.

Дрогнувшей рукой хозяйка квартиры сняла цепочку и открыла дверь, впуская их. Гостиная была тесной, скудно обставленной — простой черный диван и кресло возле него, журнальный столик со свечами, швейная машинка на старом столе, кипы ткани на полу, несколько фотографий молодой женщины в рамках. Но в то время как комната была простой и скромной, стены выглядели иначе. Картины заполняли все свободное пространство. Они передавали накал эмоций, отблеск которых невозможно было отыскать на непроницаемом лице Жасмин, стоявшей посреди комнаты и ожидающей услышать от них страшную правду.

Теперь, когда они были здесь и когда появилась возможность задавать вопросы, Пейдж не могла заставить себя заговорить. Как она спросит чужую женщину, спала ли та с ее отцом? Она сказала Райли, что хочет взять на себя ответственность за встречу, но сейчас она с мольбой посмотрела на него. Ей нужна помощь.

— Дэвид Хатуэй был у вас вчера? — спросил Райли.

Пейдж с облегчением выдохнула, услышав безобидный вопрос.

— Да, — кивнула Жасмин.

— Зачем он приходил? — спросил Райли.

— Он пришел поговорить о живописи.

«Может быть, это была обыкновенная деловая встреча», — подумала Пейдж в отчаянии. Потом заметила, как взгляд Жасмин устремился на стену, и на одной из картин она увидела то, чего не хотела бы видеть. То, что изображено на ней, было очень знакомо.

— Господи, — прошептала она, подойдя к стене, чтобы рассмотреть получше. — Райли, смотрите. Это ваш дракон.

7

Райли был потрясен не меньше Пейдж.

— Где вы видели этого дракона? Как вы сумели его написать так быстро?

— Я его видела много раз во сне.

— Во сне? Что это значит? — спросил он.

— Только то, что я сказала.

— А если точнее, госпожа Чен? — настаивал Райли. — Вы видели вчера дракона, похожего на того, что на вашей картине? Дэвид Хатуэй показал вам именно такого дракона?

Жасмин поколебалась немного, потом кивнула.

— Да. Дэвид пришел вчера со статуэткой дракона, который был очень похож на этого.

— Зачем он принес его? — резким тоном спросил Райли.

— Он думал, мне захочется его увидеть.

— А вы не видели его раньше?

— Только в моих снах, как я вам сказала. До вчерашнего вечера я не знала, что он существует на самом деле.

Райли ходил взад и вперед перед картиной, оглядывая остальную часть комнаты, словно хотел запомнить до мельчайших деталей. Пейдж думала, что ей, вероятно, следует вступить в разговор, но она не могла придумать подходящий вопрос, потому что ей хотелось узнать все сразу. Почему отец принес дракона Жасмин? Откуда знала Жасмин, как должен выглядеть дракон, раз она его рисовала? И что она имеет в виду, говоря, будто видела дракона во сне?

— В котором часу мистер Хатуэй был у вас? — поинтересовался Райли.

— Я думаю, около пяти часов.

— Было около пяти, когда он ушел или когда пришел?

— Когда ушел.

— Он унес дракона? — продолжал допрос Райли.

— Да, — кивнула Жасмин.

— Госпожа Чен, — медленно проговорила Пейдж. — Когда моего отца нашли вчера вечером, статуэтки при нем не обнаружили. Вы не знаете, куда он пошел от вас?

— Я его не спрашивала.

— Как вы думаете, не пошел ли он к оценщику, который живет где-то здесь, в Китайском квартале?

— Не знаю. Вам нужно уходить. У меня назначена встреча. — Жасмин прошла к двери и открыла ее.

Грубо, но Пейдж понимала, им не остается ничего другого, как покинуть квартиру. Райли шагнул следом за ней на лестничную площадку.

— Ваш отец, — лицо Жасмин смягчилось, она попыталась погладить девушку за рукав, — он поправится?

— Врачи не знают. Он пока не пришел в сознание.

В глазах женщины мелькнула боль.

— Я воскурю благовония и попрошу благословения у богов за него.

— Спасибо. Я уверена, он это оценит.

— В какой он больнице? — спросила Жасмин.

— Сент-Мэри.

— Ваша мама с ним?

Пейдж посмотрела прямо в бездонные глаза Жасмин.

— Да, моя мама с ним.

Жасмин опустила глаза, кивнула, затем сделала пару шагов назад и тихо закрыла дверь за собой, оставив Пейдж со странным, неприятным ощущением. Между этой женщиной и ее отцом что-то есть, она это чувствовала. Жасмин не называла его мистер Хатуэй, как большинство их клиентов. Она называла его Дэвидом. В ее голосе чувствовалось личное отношение, словно их связывало нечто большее, чем мимолетное знакомство.

— Вы могли бы спросить ее, — заметил Райли, словно читая ее мысли.

Да, Пейдж могла бы спросить, но что, если ответ разрушит ее семью?

— Спросить — не проблема, но сейчас это неважно. — Она посмотрела в глаза Райли и увидела, что он понял ее: сострадание и жалость остались невысказанными. Непроизвольно Пейдж выставила подбородок вперед и расправила плечи. Кто он такой, чтобы жалеть ее? Она Хатуэй. Никто не должен жалеть Хатуэй.

— Это все предположения. Вы слышали, что сказала госпожа Чен. Они с моим отцом встретились, чтобы обсудить картину. Вот и все.

— Нет, не все, и вы это знаете. Он принес дракона показать ей.

— Вы думаете, на моего отца напали из-за дракона?

— Я считаю дракона участником событий. Ваш отец ушел от Жасмин с драконом, а потом статуэтка исчезла.

— Но после ухода отца из квартиры Жасмин и моментом, когда его нашли в переулке, прошло несколько часов.

— Именно так. Где он провел все это время? Что он сделал с драконом? Он оставил его где-то в другом месте? Вот что нужно узнать.

Ее покоробил его снисходительный, деловитый тон.

— Да, это нам нужно узнать. Но дело не только в вашем драконе. Мой отец может умереть, и я не позволю виновному остаться без наказания.

— Тогда у нас обоих есть мотив, — подвел итог Райли.

— Но вы мне не доверяете.

— Нет.

Она остановилась у подножия лестницы.

— Мой отец чуть не умер вчера вечером. Возможно, вы думаете, что я вовлечена в какую-то аферу?

— Иногда события выходят из-под контроля. Случается то, чего не должно произойти. Люди считаются друзьями, благополучными семьями, надежными партнерами, а потом оказываются врагами. Деньги, жадность, страсть способны все перевернуть в человеческой голове. Бывает, что виной тому и женщины.

Его глаза стали холодного, стального оттенка. Пейдж догадалась, Райли говорит не просто так, за его словами стоит собственный опыт, но сомневалась, что он признается в этом. Менее уязвимого человека Пейдж еще не встречала. Его упрямое стремление к истине может привести ее туда, куда она не хотела идти. Дело не в том, что ее отец виновен. У него, наверное, были веские причины показать статуэтку Жасмин. Отец очнется и тогда сам расскажет ей истину.

— Я должна вернуться в больницу, — резко бросила Пейдж.

— Могу подвезти вас.

Мгновение она прикинула перспективы и выбрала из двух зол — поехать с Райли или пойти пешком — меньшее.

— Да, спасибо. В самом деле, если вы довезете меня до «Фаст Вилли», я возьму свою машину. Я хотела бы вернуться домой и переодеться перед возвращением в больницу.

— Пойдемте! Я припарковался на Пасифик-сквер, ниже по улице.

Ей пришлось идти быстро, чтобы не отставать от своего длинноногого провожатого. Когда они добрались до площади, Пейдж пошла рядом с ним. Навстречу им попадались в основном китайцы-мужчины, подметила она, пока они шли к лифту, ведущему в гараж под площадью. Мужчины громко говорили высокими голосами, неизвестные слова чужого языка походили на странную музыку. Пейдж вдруг почувствовала, как сильно выделяется из окружающих и что они с Райли выглядят здесь чужими, разве что не инопланетянами. Это совсем не ее мир. Ей здесь не место.

— Не беспокойтесь. Сейчас день, здесь вполне безопасно, — предупредил он.

— Я не беспокоюсь. Но нам все равно стоит быть осторожными. — Она вошла в лифт, стены которого были изрисованы граффити. Наверное, хорошо, что она не может прочитать написанное.

— Жаль, что ваш отец не придерживался такой точки зрения.

— Мой отец всегда слишком увлекается. Тогда он не обращает внимания на то, что делается вокруг.

— И становится легкой добычей, — заключил Райли.

— Да, — согласилась Пейдж, когда они вышли из лифта и очутились в гараже.

Там было темно и стояла гулкая тишина, ей стало не по себе. Пейдж обрадовалась, увидев, что черный джип «Чероки» припаркован совсем близко. Автомобиль крепкий, надежный, очень похожий на своего владельца. Она села, пристегнулась ремнем безопасности и опустила вниз клавишу автоматической блокировки дверей.

Райли улыбнулся, наблюдая за ней.

— Я не допущу, чтобы с вами что-то случилось, Пейдж.

— Да, конечно. Мы с вами такие замечательные друзья.

— Ваше участие в этом деле очень важно для меня.

— Дело идет к концу. Как хорошо, что мы скоро выберемся отсюда. Ненавижу подземные гаражи.

— Вам уже лучше? Приступ паники прошел? — спросил Райли через минуту, когда они выехали на улицу.

— Да, — выдохнула она. — Какая была длинная ночь.

— Вы должны поехать домой и немного поспать.

— Мне нужно увидеть папу, когда он очнется. Зачем вы прихватили меня с собой? Мне-то действительно не хотелось, чтобы вы говорили с Жасмин один на один. — Пейдж смотрела в окно, успокаиваясь по мере того, как Райли все дальше уезжал от Китайского квартала, направляясь к Файненшл дистрикт. — Удивительно, как быстро меняются окрестности.

— И как, оказывается, мало общаются люди, живущие по соседству. Вы живете всего в нескольких милях отсюда, но никогда здесь не были.

— Откуда вы знаете, где я живу?

— У меня свои возможности, — пожал плечами Райли.

— Мне не нравится, когда вторгаются в мою частную жизнь.

— А мне не нравится, когда пропадает то, что принадлежит моей бабушке. Так что мы квиты.

Пейдж нечего было ответить на это. И она спросила:

— А как насчет вас? Где вы живете? По-моему, будет честно, если я узнаю о вас хотя бы то, что вы знаете обо мне.

— У меня квартира к югу от рынка, — сказал он.

— Новый район, как пишет «Сан-Франциско мэгэзин».