Я думаю о парнишке, который пришёл к нам в команду чуть больше года назад, о рыжем вечно улыбающемся чудаке, который отлично играет в страйкбол и может выручить тебя в любую минуту. Мы столько тренировок провели вместе, столько игр у нас за плечами, не считая обычных моментов из повседневной жизни.

А теперь передо мной стоит совершенно незнакомый парень с битой в руках, и его голос кажется мне чужим и пугающим. Могла ли я даже подумать о том, что этот человек шпионит за мной всё это время? Так искусно притворяется моим другом…

Свет фар неожиданного переключается с дальних на ближние, и теперь мне не приходится щуриться, чтобы увидеть собеседников.

Я смотрю на девушку слева с тёмными волосами в кожаной куртке и в джинсах, но не узнаю её. Рядом стоит Таран с битой в руках, а чуть правее за его спиной Соня. Она облокачивается на капот авто, скрестив руки на груди и, кажется, пытается сделать вид, что не участвует во всей этой заварушке.

Двери машин открываются, и из них вылезают ещё двое. Из правой — девушка, а из левой — парень. Никого из них я тоже не узнаю. Очевидно, единственный, с кем я знакома, — это Таран.

— Кристина? — выпаливает Егор, когда девушка вальяжно подходит ближе, останавливаясь рядом с Андреем. Она щёлкает зажигалкой и прикуривает.

— Удивлён? — она вскидывает бровь. — А ты думал, я за тобой бегала, потому что втюрилась в тебя? — она фыркает, иронично качая головой. — Уволь. И, кстати, можешь успокоиться, я не беременна.

— Вот ты шлюха… — бурчит Егор.

Я вспоминаю признание Штормова, рассказавшего нам, что у него есть соседка, которая преследует его и пытается навязать свою беременность. Кто бы мог подумать, что это именно она будет следить за ним.

— Ты полегче, — Кристина коротко смеётся. — Преимущество не на твоей стороне.

Я смотрю на Тарана, затем снова на Крис, потом на сестру. У меня возникает желание спросить у неё, всё ли с ней в порядке, но страх и напряжение сковывает всё моё тело. У меня такое чувство, словно мне в рот залили клей. Будто я Нео из первой части Матрицы, когда у него исчез рот.

Итак, что мы имеем? Андрей следил за моей сестрой. Кристина за Егором. Незнакомая девчонка, наверное, за Матвеем, потому что я её точно не знаю. И парня, стоящего слева, тоже. Он высокий и коренастый, у него светлые волосы, джинсовая куртка и белые выделяющиеся кроссовки.

— Оставим удивление на потом, — говорит Таран.

— Что ты хочешь от нас? — перебивает его Егор. — Отпусти Розину, и мы спокойно разойдёмся. Можно обойтись без травм.

— Это ты про свою спину? — насмешливо тянет незнакомая девчонка. — Будешь хорошо себя вести, она останется в порядке. Как и твои ноги.

— Заткнись, Куркина. Шкура, — ядовито тянет Шторм. — Ты вообще должна помалкивать в тряпочку, после всего, что сделала.

Яна Куркина? Так, вот кто это такая. Школьная подруга Сони. Я видела её пару раз три года назад, но тогда она была с короткими волосами и совсем мелкая. Её не узнать. Девушка возмущённо открывает рот, словно рыба, выброшенная на сушу. Яна смотрит на Андрея, затем снова на Егора.

Таран тяжело вздыхает, немного покрутив биту в руке.

— Заткнитесь оба! — просит он, но Яна лишь сильнее вспыхивает. Девушка собирается что-то сказать, но Андрей поворачивается к ней и впивается в неё предостерегающим взглядом, заставляющим Куркину смириться и успокоиться. — Она, на самом деле, права. Можем разойтись мирно, если выслушаете нас. Миш… Дело за тобой, — парень смотрит на Кузнецова и пару раз стучит битой по бетонному полу.

Мой парень прячет руки в карманы армейских штанов. Его оливковые берцы неестественно выделяются на фоне остальной одежды. Несколько секунд он молчит, а потом делает шаг вперёд, затем ещё один и ещё. Я непонимающе смотрю в спину Мише, пытаясь понять, что вообще происходит. В смысле «дело за тобой»? Только не говорите мне…

— Ты серьёзно, блять?! — выпаливает Егор. Он шумно выдыхает, стирая со лба пот и убирая назад взмокшие волосы.

— Миш, — тихо зову его я, и парень резко останавливается, но вовсе не из-за моего голоса.

Таран делает пару шагов вперёд и вытягивает руку с битой, которая упирается в грудь Кузнецу, словно непреодолимая преграда.

— Я же тебе говорил, — спокойно тянет Миша. — Я не собираюсь в этом участвовать.

Его голос приглушённый, но я всё-таки умудряюсь разобрать слова.

— Планы поменялись, — Андрей хмурится. — Я предлагаю вам перемирие.

— Перемирие?

Миша медлит, а потом происходит то, чего я вообще не ожидаю. Кузнецов перехватывает биту, тянет её на себя вместе с Тараном, а затем ловким движением хватает Андрея за локоть, заламывает ему руку за спину, ударяет по голени ногой и заставляет противника упасть на колени. Бита падает на бетонный пол и катится по нему, разрывая тишину, словно гром среди ясного неба. Яна взвизгивает, и её крик эхом отскакивает от стен.

— А вот это ты зря, — я слышу щелчок пистолета и резко смотрю в сторону незнакомого мне парня, до этого молча стоявшего в стороне.

Он направляет оружие в сторону Миши. Егор, который за секунду до этого бросается на подмогу Кузнецову, замирает на половине пути.

— Отпусти его, — приказывает незнакомец.

— Ром, остынь, — морщится Андрей, очевидно, не собираясь сопротивляться. — Всё нормально.

Но Рома не слушается, продолжая целиться в моего парня, и неожиданный ужас непонимания и страха охватывает меня. Голова идёт кругом от происходящего, и моя беспомощность сводит с ума весь мой внутренний мир.

— Ты хоть стрелять-то умеешь? — усмехается Миша.

Кузнецов неплохо разбирается в оружие, он отличный страйкболист и, наверное, знает наизусть каждую существующую в мире пушку. И не только страйкбольную, но и настоящую. Парень жуткий фанатик, но какой в этом толк, если пистолет не в его руках?

— Умею, не переживай, — спокойно тянет Рома. — А теперь отпусти его, если не хочешь, чтобы твоя подружка пострадала.

Блондин резко переводит пистолет на меня, и я вздрагиваю. Ноги не слушаются, будто приросшие к полу, а тело словно каменеет. Я уже представляю, как грохот выстрела разлетается по парковке, пуля вырывается из оружия и пронзает мою голову.

— Мы просто хотим поговорить, — подаёт голос Кристина, делая несколько шагов вперёд, чтобы не прятаться за машинами. — Да, мы изначально преследовали вас, но сейчас всё изменилось. Тот, на кого мы работаем, хочет уничтожить всех нас, чтобы не оставлять свидетелей. Егор, — девушка смотрит на Штормова. — Арчи стоит за всем этим. И ты знаешь, на что он способен. Если вы выслушаете нас, то мы всё расскажем.

Я смотрю на Егора, затем на Кристину, а после на Мишу с Андреем. Рома немного опускает пистолет, но всё равно продолжает держать меня на прицеле.

— Она права, — Таран морщится из-за сильного захвата Кузнеца. — Миш. То, что я тебе рассказывал в тот раз, это просто глупая шутка по сравнению с тем, что с нами будет, если мы не разберёмся с Арчи. Я сам лично слышал, что он собирается избавиться от каждого, кто причастен к этой истории. Всё зашло слишком далеко. Вы не понимаете, что вообще происходит. Дело уже куда серьёзней, чем просто детские разборки из-за прошлого. Отпусти меня, и я всё расскажу.

Миша медлит. Я качаю головой, мысленно умоляя его не делать этого. Они же врут, чёрт их дери! Это просто очередная уловка, чтобы сломить нас.

Но Миша не слышит моих мыслей и, помедлив, всё-таки отпускает Тарана. В этот же момент Рома опускает пистолет, прекращая целиться в меня.

Андрей поднимается на ноги и отступает, словно опасаясь, что на него снова могут напасть.

— Ладно, — Таран поднимает биту и смотрит на Соню, затем устремляет взгляд прямо на меня. — Давайте просто мирно поговорим…

Никто ничего не отвечает. Миша отступает от них в сторону и оборачивается ко мне, без слов показывая, чтобы я подошла к нему поближе. Помедлив, я осторожно пересекаю расстояние между нами и останавливаюсь возле парня. Мне хочется прикоснуться к нему или обнять, чтобы успокоиться, но вместо этого я тихо и холодно спрашиваю:

— Ты был заодно с ними? Отвечай.

— Мы поговорим об этом позже, — спокойно говорит парень.

Его рука опускается на мою спину и немного поглаживает её, показывая, что мне нечего волноваться, но я всё равно ёжусь от неожиданных мурашек, пронзивших мою кожу, и скрещиваю на груди руки.

Мне не по себе, и я жутко хочу вернуться домой.

— Это всё бред, — раздражается Егор, подходя ближе к нам. — Они следили за нами последний год, если не больше, а теперь предлагают перемирие. По любому какой-нибудь подвох есть.

— Я тоже так думаю, — тихо соглашаюсь я. — Им нельзя доверять. Они притворялись нашими друзьями, а сами работали чёрт знает на кого.

Я смотрю на Мишу, встречаясь с ним взглядом, но парень поджимает губы и отворачивается.

— Просто выслушаем их, — предлагает Миша. — Может быть, у нас действительно есть проблемы похуже, чем просто анонимные карточки. Я знаю, о чём говорю, — парень смотрит на меня. — Доверься мне. Позже я тебе всё объясню.

Я ничего не отвечаю, потому что уже не знаю, чему можно верить, а чему нельзя.

— Закончили? — Андрей подходит к нам, другие останавливаются чуть в стороне. — У нас мало времени. Расскажу основную суть. Итак, всё началось с Малийского…

— Я так и знала, — бурчу я, но Таран не обращает на меня внимания.

— …изначально это была просто шутка с карточками и прочей ерундой. Он отсылал их Соне по приколу, потому что никак не мог забыть её. У него в тюрьме там совсем кукушка двинулась, — Андрей крутит у виска. — После в игру вступил двоюродный брат Саши, Антон. Он предложил Малийскому подключить к игре и остальных, а потом свести всех вместе, чтобы вы покопались в прошлом. Саше вообще было всё равно и на Егора, и на Матвея. Ему нужна была только Соня, а вот Антона переклинило совсем. Парень тот ещё отморозок. Он решил вывернуть безобидную шутку в месть за то, что Штормов подставил его брата и усадил за решётку. Антон начал копаться в вашем прошлом. Втянул Яну, меня, Кристину и Ромыча. Мы следили за вами, как удавалась возможность, и периодически подкидывали письма, но Антону было всё мало. Он решил подключить своего дядю. Арчибальда. Сечёте фишку? Антон племянник Арчи и двоюродный брат Саши, следовательно, Малийский тоже племянник Арчи, — Андрей на несколько секунд замолкает.

— Чёрт, — тянет Егор, потирая переносицу. — Как же всё очевидно… Попался на их удочку, как дебил…

— Не ты один, — бросает Андрей. — Арчибальд совсем больной, у него куча связей как в полиции, так и в криминальной сфере. Он решил поддержать Антона, подключил бывшую жену, а после подставил Егора с деньгами и с клубом. Он хотел, чтобы выглядело всё так, словно ты сам облажался, — парень смотрит на Егора. — Недавно я случайно подслушал разговор, что Арчи собирается всех слить из игры. Устранить вас четверых, а потом и нас тоже, потому что свидетели ему не нужны. У него там какие-то проблемы с полицией, вроде как новый начальник, которого подкупить не получится. Держу пари, Арчи просто испугался, что мы можем его сдать, и тогда он сядет далеко и надолго. Поэтому мы всё обсудили и решили, что будет лучше, если мы объединимся с вами и избавимся от этого барыги, пока он не добрался до нас. Поэтому я и предлагаю вам перемирие. Устраним Арчибальда и разбежимся, словно ничего этого не было.

Парень замолкает, внимательно смотря на всех нас по очереди. Я молчу, бросаю взгляд на Мишу, затем на Егора.

— Ну, не знаю, — бурчит Шторм. — Где-то есть подвох, ты точно что-то не договариваешь. С чего нам тебе верить? Мы объединимся с вами, а потом вы приведёте нас прямо в лапы этому уроду, чтобы спасти свои задницы. Или, может быть, это всё вообще враньё.

— Ты что, серьёзно думаешь, что Арчи согласится оставить нас в покое? — не понимает Яна. — С ним бесполезно договариваться. Да и если он захочет, он найдёт вас и без нашей помощи. Он знает, где вы живёте, с кем общаетесь и что собираетесь делать. Вы просто ещё не поняли, в каком дерьме мы все находимся.

— Так, спокойно, — Таран поднимает руку. — Дело за вами, — говорит он. — Либо мы объединяемся, либо разбегаемся. Каждый будет сам за себя. Миш, — Андрей смотрит на моего парня. — Ты знаешь ситуацию. И знаешь меня. Поодиночке никто из нас не справится, нас отловят, словно крыс.

Кузнец задумчиво смотрит в сторону, пытаясь обдумать слова товарища по команде и сделать правильный выбор. Секунды тянутся, словно часы. Я смотрю на Соню и встречаюсь с ней взглядом. Девушка прикусывает губу и отворачивается.