Бетани Тру - Помни об алиментах

Дилани покачала головой и стряхнула его руки, не зная, как реагировать на его близость. Он был для нее абсолютным незнакомцем. Она уже давно прошла ту фазу, когда верят в любовь с первого взгляда.

– Я же объяснила, мои подруги и я, мы… мы приходим вместе и уходим тоже вместе.

Лукас проигнорировал ее отказ, обнял за талию и притянул к себе. Она снова вырвалась из его объятий и повернулась к нему лицом.

– Послушай, это было мило и все… но… но я правда должна идти.

– Вот так просто? – Он выглядел настолько сбитым с толку, что Дилани почти почувствовала к нему жалость. – Послушай, мы взрослые люди. Тут абсолютно нечего стыдиться.

При слове «стыдиться» она вскинула голову. Люди говорят «нечего стыдиться» только тогда, когда стыдиться-то как раз есть чего.

– Предполагалось, что это будет только танец, а я позволила всему зайти слишком далеко. Я даже не знаю о вас ничего. – Ее голос сорвался на визг.

– Тогда тем более нам стоит провести больше времени вместе, чтобы получше узнать друг друга…

– Нет!

Лукас не собирался умолять ее остаться или поехать с ним домой. Но ведь он может уговорить ее. Это же не означает умолять. Разве не так?

– Послушай, я не хочу, чтобы ты подумала, будто я заранее планировал… – он не мог подыскать слова, чтобы описать то, что они сделали, – это, – наконец решил сказать он.

– Сейчас ты будешь говорить, что ты не такой.

Лукас покачал головой:

– Нет. Я как раз такой. Но ты была…

– Другой? – В ее голосе звучало недоверие.

– Честно? Да. Было что-то в том, как ты улыбалась. Это была не робость, скорее могло показаться, будто ты смущена, что я заметил тебя. Твои зачесанные назад волосы, как у какой-то библиотекарши, этот костюм здесь, в таком клубе… Ты была похожа на куклу, которую вынули из ее футляра.

Дилани напряглась в его объятиях. Может, он сказал что-то не то?

– Я пытаюсь объяснить, что у меня сложилось определенное представление о тебе, а через несколько минут ты вдруг оказалась на сцене и исполнила самый эротичный танец, какой я когда-либо видел. Мне понравилось то, что я увидел, Лэни. И дело тут не в твоем теле. Ты заинтриговала меня. В результате я даже собирался послать свой номер телефона на ваш столик, но я должен был поговорить с тобой. Вот почему я подошел к тебе в баре. У меня и в мыслях не было устроить из этого встречу на одну ночь. Ты меня осуждаешь?

Лэни покачала головой:

– Нет.

Она покусывала губу, и Лукас был уверен, что она обдумывает сказанное им. Может быть, ей неудобно оставаться с ним. Несмотря на то, что между ними произошло, он все еще был для нее чужим.

– Забирай своих подруг. Пусть они тоже пойдут. Я знаю тут неподалеку один бар с фортепьяно. Там очень приятно, гораздо спокойнее, чем здесь.

Дилани некоторое время оценивающе смотрела на него, потом покачала головой:

– Это не очень хорошая идея. Понимаешь, там я просто флиртовала с тобой и… Послушай, сейчас в моей жизни действительно очень плохое время, и я просто не готова с кем-то встречаться.

Она кивнула, застегивая ремешок босоножки на щиколотке.

– К тому же это был просто секс, верно? Великолепный секс, но всего лишь секс.

Лукас стиснул зубы и мрачно посмотрел на нее.

Великолепный секс, но всего лишь секс?

Как дьявольски поменялись роли. Обычно это были его слова. Как она может быть такой бесцеремонной? Она определенно солгала о том, что никогда раньше не делала ничего подобного. В том, как небрежно она собиралась уйти, явно чувствовалась рука профессионала. Лукас знал, что, сделав это однажды, он делал бы это сотни раз.

Неужели она придумала историю о двухлетнем воздержании, чтобы заставлять мужчин терять контроль над собой? Все мужчины одинаковы. Услышав что-то подобное, они сходят с ума, желая быть тем единственным, кто утолит ее жажду после столь долгой засухи. Разве не именно это чувствовал он? Может быть, она из тех девушек, которым нужно, чтобы мужчины бегали за ними, вымаливая хоть каплю внимания? Может, это ей нравилось. Когда она танцевала для него, она практически истекала соком, видя, как разгорается его желание. Ну что ж, он не будет ее умолять. Любая женщина в этом клубе готова умереть за возможность поехать с ним домой. Он не собирается играть в ее маленькие игры.

Но его член был другого мнения. Чем дольше Лукас смотрел, как Дилани одевается, тем больше он возбуждался. Ему хотелось пнуть себя ногой. Глядя, как она одевается, он заводился даже больше, чем когда она раздевалась. Потому что теперь он знал… теперь он знал, что эта случайная женщина была способна заставить его умолять! Он подавил стон. Вот это уже совершенно точно – умолять ее он не будет.

Лукас отвернулся, походил немного взад-вперед спиной к Дилани и запустил руку в волосы, смущенный своим непроходящим желанием. У него случались встречи на одну ночь. Обычно это он наспех извинялся и торопливо уходил. И вот теперь эта женщина играла его роль, а он мямлил что-то как последний идиот. Так вот, он не собирается умолять. Не важно, что он так сильно хочет ее. Не важно, что она очень красива. Все это не имеет значения. Лукас был слишком горд, чтобы умолять, но ведь попросить-то он может, не правда ли?

– Слушай, оставь мне хотя бы номер своего телефона. – Он повернулся к ней, но Дилани исчезла. Комната была пуста. – Лэни!

Лукас бросился к двери и посмотрел в обе стороны коридора, но ее нигде не было видно.

– Черт! – Лукас хотел захлопнуть дверь, но ударил ею с такой силой, что дверь снова распахнулась. Он закончил одеваться, ему даже удалось застегнуть молнию на брюках, несмотря на возбужденный член. Хорошо, что у него есть пиджак, которым он может прикрываться как щитом, выходя из клуба. Лукас тряхнул головой, пытаясь выбросить Дилани из своих мыслей, и схватил пиджак. Пачка крупных банкнот – ее пачка банкнот – выпала из-под пиджака и упала к его ногам в дорогих итальянских туфлях. Он переложил деньги из одной руки в другую, пересчитал их. Две с половиной тысячи долларов. Он пожал плечами и отправился домой.

Один.

– Выглядишь хреново. – Джуда, лучший друг Лукаса, бросил толстую папку рядом с его склоненной головой. Глухой шлепок эхом разнесся в голове Лукаса так громко, будто кто-то выстрелил из пушки всего в футе от его уха.

– Спасибо, – сказал Лукас, стараясь, чтобы Джуда уловил сарказм. Он едва пережил утро, терзаемый постоянными жалобами Кита Прайса и несчастными взглядами миссис Хэмилтон на охладевшего к ней мужа. Все, чего он хотел бы сейчас, – это оказаться в темной комнате со стаканом холодной воды и мягким матрасом.

– Я слышал, старый Коджер-Доджер[5] сегодня утром вынес тебе предупреждение в суде. – Джуда усмехнулся.

– Этот судья не дает мне покоя после того инцидента с его племянницей.

– Ты встречался с ней весь первый семестр в университете. По-моему, это было гораздо больше «инцидента». Вы были практически женаты. Ты разбил ее сердце, когда не задал главный вопрос.

– Я с самого начала сказал ей, что не собираюсь жениться. Кроме того, это было больше десяти лет назад. Когда он наконец забудет об этом?

– В Техасе есть две вещи, которые никогда не забываются: Аламо[6] и обманутые дебютантки. Чему ты обязан сегодняшним похмельем?

– Вчерашнему мальчишнику Алекса. Кстати, ты тоже мог бы появиться. – Лукас круговыми движениями потер виски.

– Чтобы я выглядел и чувствовал себя так же великолепно, как ты сейчас? Ну уж нет! Я женатый человек. – Джуда потер руки и просиял при мысли о своей беременной жене. – Для меня больше не существуют бесконечные ночи в стрип-клубах. Кроме того, мне никогда особенно не нравился этот парень. В университете он всегда считал, что знает ответы на все вопросы.

– Это потому, что он действительно знал все ответы. И насколько я помню, ты платил бешеные деньги, чтобы купить большую их часть. Тебе просто не нравилось, что он не дает тебе их бесплатно.

– Да ладно. К тому же этому ничтожеству не были нужны деньги. Да он родился в рубашке! Брать с меня деньги за дела, которые он мог бы решить даже во сне, в то время как я был вынужден работать по пятьдесят часов в неделю только чтобы заплатить за квартиру и еду, было несправедливо.

Лукас задумался о словах друга. Во время учебы Джуда был его четвертым соседом по комнате. Остальные парни считали, что Джуда не сможет «вписаться»: он окончил государственную школу, а не частную, и в загородном клубе, завсегдатаями которого были Лукас и остальные, они могли заняться только такими делами, как стрижка газонов и уборка комнат. Но что-то в Джуде побудило Лукаса стать его покровителем. Не единожды Лукас оплачивал долю Джуды за жилье, потому что считал, что парень заслуживает пару удачных моментов в жизни. Но Джуда прав – Алекс не был настолько щедр.

Джуда тихонько усмехнулся и пожал плечами:

– К тому же кто, черт возьми, устраивает мальчишник в четверг?

– Вчера все приехали в город на свадьбу. Сегодня мы будем заняты весь вечер на репетиции свадьбы. Так что вчера был единственный вечер, когда мы могли собраться. – Лукас застонал и помассировал пульсирующие виски. Он не мог не признать, что холостяцкая вечеринка в четверг была худшей идеей в истории предсвадебных вечеринок. Он мечтал немного поспать и попытаться прийти в себя перед репетицией свадебного ужина.

Джуда задумчиво кивнул.

– Что-то мне подсказывает, что дело тут не только в головной боли.

– Правда? И что же тебе это подсказывает?

– Двадцать пять лет дружбы. Она, должно быть, была чертовски хороша, если не давала тебе спать всю ночь, – пошутил Джуда.

Она действительно была чертовски хороша. Она проникла в его существо. Лукас убеждал себя, что это потому, что она отвергла его. Такое было с ним впервые. И поэтому, разумеется, это делало ее еще более желанной. Ведь всегда хочешь то, чего не можешь получить. Так он говорил себе, но в глубине души знал, что дело было не в этом. Хотя тот секс невозможно забыть, самое яркое, что он помнил о Лэни, были ее глаза – грустные, даже когда она улыбалась.

Именно это в первый же момент привлекло его внимание. Лукаса заинтересовало, что могло заставить человека выглядеть таким печальным и отстраненным. Эта мысль, раз мелькнув, постоянно возвращалась к нему. Он тоже знал, что такое одиночество.

Лукас не спал всю ночь, пытаясь придумать, как найти ее. На его фирму работали первоклассные частные сыщики, но воспользоваться этим казалось немного чересчур. И все же у него была надежда. Когда вчера он вернулся к столику, то обнаружил, что один из его приятелей подружился с рыжеволосой. Всю ночь и утро он без конца поглядывал на часы, дожидаясь подходящего времени для звонка этому приятелю, надеясь на возможность организовать еще одну случайную встречу с Лэни. Он не хотел казаться слишком жаждущим. Это было бы неразумно.

Лукас проснулся где-то после восьми и на нетвердых ногах вошел в свой офис только затем, чтобы услышать от секретарши напоминание, что меньше чем через двадцать минут он должен быть в зале суда. Хотя прежде он всегда восхищался своим престижным угловым офисом, состоящим почти из одних окон, в данный момент он проклинал его за сияющее в окнах солнце.

– Да, это так, – признался Лукас, подняв наконец голову.

– Забудь об этом, приятель, потому что тебе придется первым делом заняться вот этим. – Джуда подтолкнул пухлую папку по столу ближе к Лукасу.

Лукас наклонил голову и прочитал имя на ярлычке. Джеймс Дэвид Дэниелз. Имя показалось знакомым, но он не мог вспомнить откуда.

– Это дело не мое, – сказал он, отодвигая папку назад к Джуде.

– Теперь твое, – сказал Джуда тоном, подсказавшим Лукасу, что ему придется взять это дело, хочет он того или нет. Джуда взял папку и положил ее прямо Лукасу под нос.

– Введи меня в курс дела. – Лукас застонал и поскреб щетину на подбородке.

– Он один из моих корпоративных, – начал Джуда. – Крутой нефтяной барон и первостатейный засранец. За время развода он уволил нескольких адвокатов без объяснения причины. Обычно ему требуется три адвоката на развод.

Лукас вопросительно поднял бровь:

– На развод?

– Этот у него четвертый. – Джуда поднял четыре пальца для большей наглядности.

– Он никогда не пользовался нашей фирмой для разводов?

Джуда покачал головой.

– Очевидно, ему не нравится смешивать бизнес с удовольствием. Но он прошел почти через каждого приличного адвоката в этом штате. Я решил бросить тебе кость. Упомянул твое имя. Похоже, он уже слышал о тебе от очень довольных клиентов. Он хочет узнать, что ты можешь предложить. У этого парня миллиарды. Это очень важный клиент. – Независимо оттого, что говорил Джуда, Лукас все еще чувствовал, что ему навязывают этого клиента.