– Ну, чтоб условия передачи денег обсудить.

– А ты не ищешь повода для встреч? Условия можно и по телефону обсудить, или по скайпу, ежели ты хочешь в его наглые глазенки посмотреть. А деньги он тебе запросто на карту перевести может, вовсе не обязательно пачки денег в руках держать.

Катя напряглась.

– В самом деле! Об этом я как-то не подумала. Но я в этом не сильна. Я больше по пирожковой части.

– Ты просто замотана этой своей пирожковой частью, вот и вся причина. Сейчас хоть передохнуть сможешь.

– Не умею я передыхать. Мне больше работать нравится.

– Тогда открой маленькую пирожковую посетителей на двадцать. И кайфуй себе у плиты.

– Я так и думала сделать, но боюсь. Представляешь, кайфую я себе у плиты, и вдруг заявляется Юрий с этим жутким Славкой, и что?

– А его охранничек встречает, косая сажень в плечах, и заявляет: еще раз здесь увижу, без зубов останешься. Юрий ведь за свою физиономию весьма и весьма радеет. Она у него одна-единственная, и очень ему дорога. Он только ее и любит. Портить не решится.

– Где его взять, этого охранничка с саженью? У меня таких знакомых нет.

– Прямо-таки и нет? – Дана вопросительно посмотрела на подругу.

Та уставилась на нее с немым вопросом в глазах. Но вот в них мелькнул огонек понимания.

– Ты случайно не на Степку намекаешь?

– На него, на него, сокола нашего ясного!

Катя поморщилась.

– Да я больше от него отбиваться буду, чем у плиты кайфовать. Он же неуправляемый! Это называется из огня да в полымя!

– Просто нужно грамотно договор о найме составить. Да я бы и не сказала, что он дурак. Нахал и себе на уме. Но не дурак. Вот только отпустят ли его дома?

У дверей снова что-то подозрительно зашуршало, и они обе бросились в коридор. Заглянули в глазок – пусто.

– Вот и днем тоже самое было. Может, выглянуть да посмотреть?

– Чтоб тебя по темечку тюкнули? Не вздумай!

– Давай в самом деле другую квартиру искать, а то мне что-то здесь жутко не по себе… – призналась Катерина.

– А чего ее искать? Уже найдена! – победно заявила Дана. – Моя однокурсница замуж вышла, с квартиры съезжает. Она одна в двушке жила, у нее родители состоятельные. Она сегодня в группе спрашивала, не хочет ли кто заселиться вместо нее.

– Ну, наверняка уже кто-нибудь перехватил. – Катя не хотела тешиться пустыми иллюзиями.

– А вот и нет, потому что я первая квартирку застолбила, и она мне уже ключи отдала. Я надеялась, что ты возражать не станешь. Цена практически такая же, как здесь, квартира тоже, и мебель один в один. Так что давай собираться. У нас до конца месяца заплачено, так что мы можем даже квартирную хозяйку в известность не ставить. Надо будет только перед отъездом все краны проверить.

– А как с новыми хозяевами быть? Неужели им все равно, кто в их квартире живет?

– Оля заверила, что бабуся, которая квартиру сдает, за три года ни разу с проверкой не появлялась. Она не в Питере живет. Ольга тоже в этой квартирке далеко не первая. Нужно деньги за аренду на счет бабуси переводить регулярно, тогда она и беспокоиться не будет. Номер счета Ольга мне дала. Так что давай собираться.

Катерина бросилась в свою комнату. Вещей у нее было не так уж и много, но все равно набралось три увесистых сумки. У Даны было посложнее – три баула плюс связки книг.

– Интересно, в такси нас с этим богатством пустят? – Катя скептически осмотрела вынесенный в коридор нажитый за годы жизни в Питере скарб.

Дана задумчиво посмотрела на багаж.

– Смотря кто приедет. Если нормальный мужик, то без проблем. Если какая-нибудь шоферица, то проблемы будут. Ладно, звоню на удачу!

Она набрала номер службы такси, и через десять минут им сообщили, что машина ждет их у подъезда. Дана спустилась вниз одна, убедилась, что подозрительных типов рядом не вертится, и только после этого они вытащили одну партию вещей, потом другую. Водитель, довольно молодой еще мужчина, с трудом упихавший баулы в багажник, с ужасом спросил:

– И много у вас еще вещей?

Дана мило улыбнулась и посмотрела ему в глаза.

– Нет, еще пара сумок. А что, это много? Вы нас не повезете?

Таксист, как загипнотизированный, уставился на нее взглядом безропотного кролика.

– Ну, если гибддшник не остановит, то нормально, а если остановит…

– А если остановит, то штраф заплатим мы! – жизнерадостно заверила его Дана, и помчалась за оставшимися вещами.

В результате ехали они в заваленной шмотками машине в обнимку с коробками, в которых были самые ценные вещи: ноутбуки и посуда. Водитель нервно вздрагивал при каждой подозрительной машине, и от греха подальше шпарил внутри микрорайонов, что было гораздо дольше, но безопаснее. Благодаря его ухищрениям доехали они без проблем. Расплатившись, с помощью таксиста скинули вещи на тротуар перед домом. Немного помявшись перед Даной, но все-таки ничего не сказав, он укатил.

– Приличный мужик попался, – с уважением заметила Катерина. – Даже в ресторанчик тебя не пригласил.

– Потому что прекрасно знал, что откажусь, – спустила ее с небес на землю Дана. – Все они одинаковы!

Катя решила, что подруга в этом вопросе подкована куда лучше нее, и возражать не стала. Они перетащили вещи сначала к грузовому лифту, потом в свое новое жилище.

Квартира и в самом деле оказалась точно такой же планировки, как и прежняя. И даже мебель была очень похожей.

– Прямо «Иронию судьбы» снимать можно. Если не знать, что мы в другом районе, можно подумать, что мы никуда и не уезжали.

– Как ты думаешь, мы «хвоста» за собой не привели? – Катерине было не до старых комедий. – Я смотрела, вроде никого не видела, но все-таки…

– Я тоже никого не видела, – Дана смахнула пот с лица. – Слушай, я носила совсем ничего, а упарилась, будто на гумне цепом махала!

Катя с удивлением уставилась на нее.

– Тебе что, доводилось на гумне цепом махать?

– Да, представь себе! – усмехнулась Дана. – Что, не веришь?

– И где это было?

– Да в нашей станичной школе! Вспомни, там же музейный уголок есть! Я для потехи помахала цепом минут пять, зерно молотила, и у меня руки отвалились. Сноп я все-таки обмолотила, правда, плохо. Меня наш трудовик за это отругал. Заявил, что в прежние времена за такую работу меня бы на конюшне выпороли, поскольку от меня одни убытки.

– Да ну тебя! Тебе бы только смеяться! А у меня до сих пор поджилки трясутся!

– А ты не трясись. Ты припомни, это же твой пылко обожаемый Юрочка, про которого ты аж целых три года никому дурного слова сказать не давала! А если бы послушала раньше, ничего бы этого не было!

– Не сыпь мне соль на раны! – снова возмутилась Катерина. – Любовь слепа! Вот влюбишься сама, тогда и узнаешь! – и гордо ушла в свою комнату.

Дана сокрушенно посмотрела ей вслед. Влюбишься? Да она давным-давно влюбилась! И что? Принесло ей это счастье? Противная это штука – любовь! Но, по крайней мере, она никогда не была так слепа, как Катя. Хотя как знать? Если бы она не услышала судьбоносный разговор Родиона с другом, неизвестно, чем бы дело кончилось.

Вечером, сидя за ужином, Катя предложила:

– Слушай, давай-ка я позвоню тетушке Аглае? Она всегда все про всех знает, может, скажет, что поделывает Степан? А то мне Юрий сегодня уже раз десять звонил, я трубку не брала. Да и встречаться с ним я что-то не рискую.

– Тетушке Аглае? Ты спустишь все деньги, что есть на телефоне, да еще и должна останешься! Я в прошлом месяце имела несчастье повстречать ее на дороге, так она мне ровно два часа, – ей-богу, не вру! – тараторила про какого-то Илью, про которого я и знать не знала и слыхом не слыхала! Она считала, что мы с ним идеальная пара!

– Ну, она трандычиха известная. Но вся загвоздка в том, что ее ни о чем спрашивать не надо: она без расспросов сама обо всем расскажет. А если я у кого-то вдруг начну выспрашивать о Степке, знаешь, какие по станице разговоры пойдут?

– Знаю! Ну ладно, звони тетке Аглае! Ежели что, отключишься, и баста! Всегда можно сказать, что связь прервалась!

– Сначала поем, а то сил не станет с ней говорить. Для этого нужен полный желудок, ведь полный желудок гарантия благодушия. Что мне сейчас совершенно необходимо.

Поев, Катерина удалилась к себе, чтоб не мешать Дане заниматься. Через час, бледная и уморенная, заглянула в ее комнату.

– Можно?

– Не только можно, но и нужно! Я тут от любопытства просто умираю! Как дела? Я смотрю, она тебя заговорила до полусмерти.

– Да, это она умеет. И как это она умудряется из собеседника все соки выжать даже по телефону? Что за дар у нее такой? Биовампир она, что ли? А для биовампиров расстояние не препятствие?

– Не отвлекайся! Давай рассказывай! Я ведь вижу, что есть интересные новости!

– Интересные, ох и интересные! – Катя усиленно закивала, подтверждая выводы подруги. – От старшего Павленка жена ушла!

Дана непроизвольно охнула и округлила глаза.

– Не может быть!

– Вот и я так тетке Аглае сказала! А она мне: все вокруг так говорят! Сплетня такая: в село приехал этот ее бывший жених, вовсе он не алкаш, как бабы брехали, а очень даже приличный человек, аж директор какого-то завода на Урале. Якобы встретил Глафиру и сказал, что никогда не женился, потому что всегда ее одну любил. Она якобы тоже ему про любовь сказала. Кончилось тем, что она вещички свои собрала и с ним на Урал укатила.

– А Павленок-то что? Не возражал?

– Ой, а там-то еще круче! Его до этого баба Стеша с полюбовницей застукала, и всему селу об этом доложила!

– Вот детективщица-то! Молодец!

– Ага! Но тетя Глаша не скандалила, Павленок и решил, что все обошлось. Ан не обошлось! В общем, она уехала, и в семье павленковской сплошной раздор. Сыновья папашу обвиняют, а он заявил, что раз он поневоле стал холостяком, то он новую жизнь начнет. В общем, бабу домой привел вместо сбежавшей жены.

– Правильно, а чего теряться-то? Глафира к нему не вернется, я так думаю. И правильно сделает!

– Да я тоже так думаю. Но для нас-то главное то, что теперь Степка совершенно свободен! Тетя Аглая сказала, что Павленок-старший всем детям отступные приличные дал и из дома отправил, чтоб они ему новой жизнью жить не мешали.

– Мудро, мудро! Хорошо человеческую натуру изучил! Знает, чем людям рты надо затыкать! Хотя я не понимаю, как он так просто жену отпустил? Он же ее якобы до безумия любил!

– А с ним Авдеев крупно поговорил. Павленок аж с лица спал. Пригрозил чем-то, видимо. Но мне так красочно, как тетя Аглая, все равно не пересказать. Так что, звонить Степке?

– А у тебя его телефон есть?

– Есть!

– Откуда?

– У меня все телефоны станичных парней есть! Мне многие звонили. Я ж не ты, я свой телефон не скрываю.

– Ну, тебе не названивают так, как мне.

– Не достают, это верно. Но я бы на твоем месте один завела явный, для отвода глаз, а второй тайный.

– А разница в чем? Не брать первый? Так я не люблю пустой трезвон. Пусть уж лучше зря не надеются.

– Ладно, ладно! Тебе виднее! Ну, я звоню! – и Катя набрала номер.

Степан не сразу, но ответил:

– Это ты, Катюха? Чего трезвонишь?

Дана, приникшая к трубке, приподняла брови, безмолвно семафоря подруге: чего с этого бугая взять!

– Привет, Степан! Как дела? – Катя старалась быть предельно вежливой.

– Как сажа бела! Ты будто не знаешь, что ли, что маманька папашу бросила? Над нами теперь вся станица смеется.

– Ну, это скорее возвращение на круги своя. Да и папаша твой недолго горевал. Он женился на той же дамочке, с которой его застукали?

– Он что, дурак, на шлюхе жениться? Нет, он приличную взял. Почти мою ровесницу. Так что мачеха у меня молодая. Папаша от греха подальше велел нам с брательником сваливать.

– А что ты собираешься делать? Хату будешь ставить?

– Да была нужда! Поеду куда-нибудь!

– А в Питер не хочешь?

– А зачем? – он насторожился, ожидая подвоха.

– У меня проблемы, – понизив голос, призналась Катерина. – Меня мой босс, теперь уже бывший, приструнить собирается. Он мне кучу денег задолжал, а отдавать не хочет. Помочь не можешь?

Степка тут же согласился:

– Помочь можно. Но не задарма.

– Об этом речи нет! Я заплачу. Но давай приезжай, поговорим с глазу на глаз. Когда сможешь?

– Ну, завтра же и прилечу. Самолеты исправно до Питера летают. Счас соберусь и вперед!

– Шустро он, однако! – удивилась Дана, пока Катя отключала телефон. – Надеюсь, ничего за эту ночь с нами не случится, а завтра ты ему расскажешь, как до нас добраться.

– Чего ему рассказывать? Наймет такси да и приедет.

– Чего ты такая смурная вдруг?

– Да вспомнила, какой он дурной бывает, и что-то стало не по себе. Не попасть бы с ним в неприятную историю!

– Мы с тобой уже по уши в неприятной истории, так что клин клином вышибают. И не забывай, что переживать-то надо мне, а не тебе. Это на мне он решил жениться.