Барбара Картленд - Поцелуй в Риме

Алина Лэнгли в отчаянии оглядела комнату в поисках того что еще можно было бы продать. Увы! — все, что представляло хотя бы малейшую ценность, уже давно продано. Пятна на стенах, где висели зеркала, и пустое место, где раньше стоял изящный инкрустированный секретер, едва не заставили ее расплакаться.

«Что делать? — спросила она себя. — Что делать?»

Невероятно, что все произошло так быстро. Еще вчера мир вокруг нее был полон безмятежности и счастья, а сегодня казалось, будто на голову обрушился поток.

Когда год назад с ее отцом случилось на охоте несчастье — он сломал позвоночник, упав с лошади, — жизнь для ее матери потеряла всякий смысл.

Они с отцом были очень счастливой парой. Не будучи богатыми, Лэнгли имели достаточно средств, чтобы разводить лошадей и возделывать несколько акров земли вокруг дома.

После смерти сэра Освальда выяснилось, что он оставил кучу долгов. Это вовсе не было следствием беспорядочного образа жизни, просто он вовремя не заплатил налоги, а также задолжал большую сумму подрядчику за сооружение каретной и строителям за ремонт дома.

Но что еще хуже, акции Компании, в которые отец вложил и свои собственные деньги, и деньги жены, оказались обесцененными. Все это, однако, ни в малейшей степени не волновало леди Лэнгли. Она только знала, что жить без мужа не сможет. Алина с ужасом наблюдала, как на глазах угасает ее мать, еще такая молодая и привлекательная, всегда выглядевшая как юная девушка. Но она не хотела жить, и поэтому умерла, умерла, чтобы снова воссоединиться со своим мужем.

Алина осталась совсем одна в целом мире, да к тому же, своему ужасу, совершенно без денег. Все наиболее ценное в доме ушло в уплату долгов отца. Немногие дорогие ее сердцу реликвии она была вынуждена продать, чтобы оплатить лекарства и соблюсти назначенную врачом диету для матери. Впрочем, все это оказалось пустой тратой денег — леди Лэнгли не становилось лучше, да она и не хотела этого. Девушка подошла к окну и посмотрела в сад. Нарциссы образовали живописное золотое пятно под цветущими деревьями. Только что зацвел миндаль и зазеленела трава на лужайках. Светило солнце. Она распахнула окно — до нее донеслось пение птиц и жужжание пчел. Все было так привычно. На мгновение ей почудилось, будто и птицы и пчелы пытаются выразить сочувствие и сожаление, что не могут помочь в ее беде.

«Что делать? — спросила она корольков, наблюдавших за нею с куста, на котором только что появились молодые зеленые листочки.

В это мгновение она вдруг услышала стук колес у парадного входа и с удивлением подумала, кто бы это мог быть.

Те немногие посетители, которые навещали ее после похорон матери, были из деревни и приходили пешком. Она решила, что это, наверное, доктор, старинный друг их семьи, но потом вспомнила, что он ненадолго уехал.

Медленно, словно не желая, чтобы ее одиночество было нарушено, она вышла из гостиной в холл.

Женщина, которая по утрам приходила убирать дом, уже ушла, я она сама открыла дверь. У входа стояла элегантная карета. Лицо, показавшееся в ее окне, заставило Алину I вскрикнуть от изумления.

— Дениза! Неужели это ты?

Она сбежала по ступенькам и обняла изящную девушку, вышедшую из кареты.

— Дениза, как я рада вздеть тебя! Я уже думала, что ты совсем забыла меня.

— Вовсе нет, — возразила Дениза Седжвик, — я приехала к тебе за помощью.

— За помощью? — повторила удивленая Алина. Она не могла представить себе, какой именно помощи ждет от нее Дениза.

Мать Алины приходилась дальней родственницей Седжвикам. Она была близкой подругой матери Денизы, пока та не умерла при родах. Так как Алина и Дениза были ровесницы — Дениза всего лишь на несколько месяцев старше, — было решено, что девочки будут учиться вместе.

Каждый понедельник Алина отправлялась в большое поместье в трех милях от их дома, в пятницу она возвращалась домой к родителям. По мнению леди Лэнгли, это было очень удобно. Отец Денизы был богат и мог нанять самых лучших гувернанток. У нее было и несколько учителей по различным дополнительным предметам, выбранным мистером Седжвиком для дочери. Алине нравились и занятия, и общение с Денизой, очень милой девушкой. Обе барышни были необыкновенно красивы. Но, пожалуй, безукоризненно правильные черты лица, каштановые волосы, отливающие медью, делали красоту Денизы ярче. А глаза ее, глубокого зеленого цвета, напоминали лесную чащу.

Неудивительно, что накануне восемнадцатилетия бабушка забрала Денизу в Лондон, чтобы представить ко двору. Она имела ошеломляющий успех, произвела такой фуpop, что постепенно Алина утратила с ней всякую связь. Вначале девушки переписывались часто. Но потом Алина обнаружила, что на три своих письма получает от Денизы одну торопливо начертанную записку. Она решила не навязываться со своей дружбой и стала писать от случая к случаю, а затем и вовсе прекратила.

— Дорогая, — продолжала Дениза, — прости, что я не смогла навестить тебя раньше. Но меня не было дома, я не жила у бабушки, а гостила у знакомых, посещая званые вечера о которых мне так хочется рассказать тебе поподробнее.

— Ты прекрасно выглядишь! — воскликнула Алина, глядя на элегантное дорожное платье Денизы и ее украшенную перьями шляпку. Она также отметила про себя, что столь же элегантны перчатки, обувь, сумка — словом, все, что было на Денизе.

Они вошли в гостиную, и Дениза не смогла сдержать возглас удивления.

— Что произошло? Что вы сделали? Где все зеркала и картины?

— Мне надо о многом рассказать тебе, — проговорила Длина тихо. В ответ на вопросительный взгляд Денизы она продолжила: — После смерти отца мы обнаружили, что бедны.

— Я была так расстроена, услышав о несчастном случае с ним, — сочувственно произнесла Дениза. — Но я всегда считала вас очень обеспеченными людьми.

— Мы тоже так думали, но оказалось, что у нас много долгов, а папины капиталовложения не дали никаких дивидендов.

Дениза всплеснула руками:

— Боже мой! Как все это ужасно. Как жаль, что я не знала об этом. Конечно, я бы непременно помогла тебе как-нибудь.

Алина вздохнула:

— Ты, наверное, не знаешь, что мама… тоже умерла три недели назад.

Дениза вскрикнула от ужаса и обняла Алину.

— О Боже! Алина! Конечно нет! Какое горе! Я знаю, как ты ее любила, и я любила ее тоже.

— Маму любили все, — ответила Алина, — но она не смогла жить без папы.

Дениза села на диван, который явно нуждался в ремонте.

— Ты мне все должна рассказать. Я и представить себе не могла такое несчастье. Когда я решила обратиться к тебе за помощью, то, конечно, думала найти здесь твою маму, увидеть все, как и раньше, красивым и обустроенным.

— Мы были вынуждены продать все, что можно, — продолжила Алина едва слышно. Затем после небольшой паузы добавила: — Поговорим об этом позже. А теперь я хочу услышать о тебе, о твоих успехах и, конечно, о том, почему ты здесь.

По выражению глаз подруги она поняла: что-то у той неладно.

Помолчав минуту, Дениза сказала:

— Ах, Алина, я такая дурочка! Ты ни за что не поверишь, как глупо я себя вела.

Алина села рядом с ней:

— Расскажи мне все.

— Именно это я и хочу сделать, и поэтому я здесь. Уверена, ты поможешь мне.

Алина придвинулась и взяла Денизу за руку:

— Начни еще раз.

— Ну хорошо. Ты знаешь, я имела успех в Лондоне. По-настоящему большой успех, Алина, и было бы глупо отрицать это.

— Как могло быть иначе? — ответила Алина с нежностью. — Ты так очаровательна, и у тебя столько прекрасных платьев, о которых ты писала и рассказывала.

— Моя бабушка очень добра ко мне. И конечно, папа тоже готов был платить за все, что я захочу. — С легкой улыбкой она добавила: — Я была королевой на всех балах, которые посещала.

— Без сомнения, так оно и было, — согласилась Алина охотно.

— В Лондоне ценится не только внешность. Там полно изысканных красавиц, умеющих очаровать принца Уэльского и всех этих лощеных господ, завсегдатаев дворца Мальборо.

— Я уверена: ни одна из них не сравнится с тобой.

— Они думают, что гораздо красивее, а мужчины, которые за ними ухаживают, не интересуются молоденькими педантками.

Алина молчала, гадая про себя, что же случилось.

— Однако я получила целую дюжину предложений, — продолжала Дениза. — И в конце концов, Алина, я влюбилась!

— Как интересно! — воскликнула Алина. — Кто он? Вы счастливы?

Дениза глубоко вздохнула:

— Он очень красив, и его зовут герцог Уэскотт. Отец был тоже весьма доволен такой партией.

— Вы собираетесь пожениться? — спросила Алина.

— Увы, вся беда в этом, — ответила Дениза.

— Но что случилось?

— Не могу представить, как я могла оказаться такой дурой. Генри влюблен в меня, влюблен без памяти и сделал мне предложение.

Длина слушала подругу с широко раскрытыми глазами.

Она не вполне понимала, о чем идет речь.

— Я не знаю, что на меня нашло, — продолжала Дениза, — наверное, потому, что Генри считал само собой разумеющимся мое согласие. И хотя я и подумать не могла ни о чем ином, тем не менее уклонилась от прямого ответа.

— Это значит, что ты отказала ему?

— Нет, не совсем, но я попросила его подождать немного, чтобы проверить наши чувства.

— И он не согласился?

— Нет. Ах, Алина, я была такой глупой. Чтобы заставить его влюбиться в меня еще сильнее и немного поревновать, я начала флиртовать с другими и зашла слишком далеко.

— Что произошло? — спросила Алина.

— Я получила от Генри письмо. Он пишет, что совершенно уверился в моем безразличии к нему. Затем он покинул Англию.

В голосе Денизы Алина уловила нотку отчаяния.

— Он покинул Англию? — повторила она. — Но куда он уехал?

— Он отправился в Рим, к своей бабушке, и я боюсь, да боюсь, что никогда не увижу его снова.

— Но ты, конечно, написала ему… — начала Алина.

— Не собираюсь этого делать. Я решила поехать в Рим и встретиться с ним. Знаю, как только он увидит меня, все будет хорошо. Я скажу ему, что люблю его больше всего на свете, и мы поженимся.

Алина на мгновение задумалась:

— Это разумное решение.

— Да, но выполнить его будет трудно, и поэтому я приехала к тебе.

— Чем же я могу помочь?

— Видишь ли, папа согласился отпустить меня в Рим. Как раз туда едет лорд Тевертон, мой кузен — ты его не знаешь — со специальным поручением премьер-министра. Я могу поехать вместе с ним, но мне нужна компаньонка.

Алина кивнула в знак согласия. Конечно, молодая девушка не может ехать за границу одна.

— Вот затем я к тебе и приехала. Хочу, чтобы ты помогла мне вспомнить имя гувернантки, служившей у нас непродолжительное время, пока болела мисс Смитсон. Это была замужняя и очень приятная во всех отношениях дама.

— Гувернантка? — повторила Алина. — Но ведь…

— Я знаю, ты думаешь, — ответила Дениза, — как и папа, что я могу взять с собой одну из родственниц. Тетку или старшую кузину. — Она сделала выразительный жест. — Тй можешь представить этот кошмар? Они будут вести себя стеснительно и говорить: «А теперь молодые люди хотят побыть вдвоем», что только вгонит меня в краску от смущения. Или, что еще хуже, станут разыгрывать из себя строгую компаньонку и ни на мгновение не оставят нас с Генри наедине.

Алина рассмеялась. Она встречала некоторых родственниц Денизы и знала, что именно так они и поведут себя.

— Я их всех перебрала в памяти, — продолжала Дениза. — Одна хуже другой. Нет, мне нужно вести себя с Генри умно. Ведь я его действительно огорчила. — Она тихонько всхлипнула. — Его письмо было таким ударом для меня. Я знаю, его обидело мое поведение, и теперь мне нужно сделать так, чтобы он простил меня.

Она опять вздохнула, но глаза ее блеснули, когда она сказала:

— Но я не собираюсь ползать у его ног и потакать его самолюбию. Он и так достаточно самоуверенный и властный.

Алина снова рассмеялась:

— Теперь я понимаю твои трудности, но миссис Уилсон, именно так зовут ту леди, о которой ты спрашивала, работает у французского посла — учит его детей английскому, а в настоящее время она с ними во Франции.

— Какая досада! Она единственная, у кого хватило бы такта и кто удовлетворил бы папу как подходящая для меня компаньонка.

— Я думаю, ты найдешь еще кого-нибудь, — сказала Алина с надеждой.

— Но кого? Я просто не могу себе представить. Внезапно она вскрикнула так громко, что Алина вздрогнула от неожиданности и посмотрела на подругу с удивлением.

— Ну конечно! Я нашла выход. Все просто. Ты поедешь со мной!

— Я? Но, дорогая, я не замужем, а две девушки не могут сопровождать друг друга.

— Я все понимаю, — отрезала Дениза. — То, о чем я подумала… о, я действительно умна! Ты поедешь со мной под видом своей матери.