— Спасибо вам. Но я не могу постоянно брать деньги у тебя и папы. Мне нужна работа.

— Обещай, что ты найдешь другую.

— Хорошо. Скажешь, как сюда приехала?

— Костя привез.

Девушка мысленно застонала.

— Надо заплатить сегодня.

— Я уже заплатила. Тома мне и это рассказала. Не хочешь рассказать о своем парне. Я думала ты сейчас одна.

— У меня нет парня. Я не знаю кто он. Я не спрашивала, а он не говорил.

— Как он оказался рядом с тобой?

— Понятия не имею.

Вероника сказала ей правду. Она действительно не знала, как он оказался рядом. Она думала, что он уехал. Ее голова стала адски болеть. Просто раскалываться. Веронике казалось, что кто-то топором рассекал ее на маленькие кусочки, что бы продлить болезненные ощущения. В палату вошел врач, а за ним молодой человек.

— Как ваше самочувствие? — спросил доктор в белом халате. Не смотря на, дикую боль, она отметила, что он довольно симпатичный для своих лет.

— Голова болит.

Врач протянул ей термометр и сказал, что скоро вернется. Вероника неприлично уставилась на незнакомца. До нее не сразу дошло, что это и есть ее спаситель. Ника тихо охнула и приложила руку ко лбу. Мама посмотрела то на нее, то на него.

— Зашел посмотреть все ли в порядке, — оправдал свой визит мужчина.

— Д-да, все нормально, — прошептала Ника.

— Извините, я не представился. Меня зовут Кирилл Степанович Дубовский. — Молодой человек посмотрел на невысокую женщину, стоящую рядом с кроватью. Они была удивительно похожи.

— Римма Григорьевна Ковалевская, — ошарашено ответила ее мама. Похоже и на нее повлиял его мягкий баритон. — Я вас оставлю. Вам наверно поговорить нужно.

Римма выразительно посмотрела на девушку и подмигнула "мол, дочка, не упусти шанс". Она окинула его пристальным взглядом и прошла мимо, но в дверях остановилась.

— Это ведь вы спасли мою дочку, — скорее сказала, чем спросила женщина.

Кирилл кивнул.

— Спасибо вам огромное.

— Не за что.

— Надеюсь, мы с вами еще увидимся.

— Я тоже на это надеюсь.

Римма ушла. Кирилл стоял в палате и не шевелился. Голова у девушки по-прежнему гудела, и она держалась за нее двумя руками. Мужчина молчал и тогда, когда пришел врач. У нее снова была температура.

— Чем я болею?

— Простуда. Возможно воспаление, поэтому необходимо сдать анализы.

— Можно что-нибудь от головной боли?

— Вполне, — ответил доктор, доставая из кармана таблетки. Ника сразу проглотила две штуки.

Врач ушел, и молодые люди снова остались одни. Кирилл рассматривал девушку и не верил своим глазам. При дневном свете она казалась еще красивее. Ему хотелось подойти к ней и сделать массаж головы. Кирилл понимал, что она сильно мучилась от боли. Он подавил этот порыв, так как не знал, как на это отреагирует девушка.

— Наверно я должна сказать "спасибо".

— Возможно.

— Спасибо.

Он ухмыльнулся.

— Как твоя рана? — Вероника вновь нарушила молчание.

— Нормально. Не глубокая.

— Понятно.

В палату вошла тетя Тома. Она посмотрела на мужчину и удивленно спросила:

— Ты уже здесь? Я думала ты у себя в палате.

Ника уставилась на Тамару. Откуда она его знает?

— Ох уж этот племянник. Дорогая, почему ты не сказала, что это был Кирилл?

Теперь она обращалась к Веронике. Что же ей сказать? Голова не работала. Помощь пришла неожиданно. Ее выручил мужчина.

— У нее не было времени рассказать. Шоковое состояние. Ведь так?

Последние слова он проговорил с нажимом.

— Да, так, — тихо ответила Вероника. — Возможно, это прозвучит грубо, но может, вы зайдете попозже, когда у меня не будет болеть голова? Я прошу прощения, но, похоже, от моего черепка мало что останется, если я буду долго разговаривать и, тетя Тома, за окно я заплачу.

— Не волнуйся, детка. В этом нет необходимости. Страховка все покроет. Поправляйся.

Кирилл что-то хотел сказать, но тетушка его утащила за собой. Вероника погрузилась в лечебный сон. Разбудила ее медсестра. Она вколола укол и ушла. Через некоторое время девушка почувствовала облегчение. Голова перестала разламываться. Слабость еще чувствовалась, но она была не такой сильной.

Сегодня к ней никто, кроме врачей, больше не приходил.

Во вторник Вероника сдала все анализы и у нее оказалась банальная простуда. Очень сильная, но все, же простуда. Врачи решили подержать девушку в больнице три дня и отпустить, если она поправится. После обеда в палату к ней вошли Фаня, Боря и Костя.

— Привет. Где Павлик?

— Привет. С родителями, дома у Кости. Меры предосторожности, — ответила сестра.

Вероника заметила, что Боря стоит тихо и подозвала его к себе. Мальчик с опаской посмотрел на Костю и медленно пошел к тетке.

— Я не смертельно заразная, — попробовала пошутить Ника. — Иди сюда.

Борька обнял ее. У девушки возникло ощущение, что он держится за нее как утопающий за соломинку. Так они и сидели на кровати крепко, обнявшись.

— Как так получилось, что ты не смогла постоять за себя? — задал провокационный вопрос Костя.

Вероника почувствовала, как вздрогнул Боря, когда он заговорил. "Так-так. А я ведь его предупреждала", — мелькнула мыслишка, прежде чем девушка злорадно ответила:

— Не волнуйся, тебе уши надрать я смогу.

— Ника! Зачем ты так!

— Было темно. Шел снег и этот, Боря закрой уши, засранец напал со спины. — Вероника привлекла внимание мальчика, и он вновь стал слушать.

— Мама говорила тебя спас какой-то Кирилл. Это так? — спросила сестра.

— Да.

— Кто он? — вмешался в разговор Костя.

— Я не понимаю, какая разница кто он.

Краем глаза Девушка заметила фигуру у двери, но тень не решалась войти в палату. У нее йокнуло сердце. Это был Кирилл.

— Может это он организовал на тебя покушение, — не сдавался мужчина.

— Поверь. Такому как он не нужно заниматься грязными делишками.

— Почему ты в этом так уверена.

— Можешь спросить у него сам.

Кирилл вошел в палату и заполнил собой пространство, хотя места в комнате оставалось еще много.

— Не бойся. Он тебя не тронет, — прошептала Ника на ухо Боре. — Это он с виду великан, а внутри белый и пушистый.

У ее сестры глаза полезли на лоб. По сравнению с ним она казалась ребенком. Костя был более сдержан.

— У вас ко мне есть вопросы? — вежливо осведомился Кирилл.

— Я могу быть уверен, что вы не причастны к покушению?

— Я могу быть уверен, что вы не обидите мою знакомую, ее сестру, и племянников?

— Я их отец. В скором будущем стану мужем этом очаровательной женщины.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Конечно, вы можете быть в этом уверенны.

Кирилл с грацией прирожденного хищника подошел к женщине и представился. Затем он подошел к Веронике и Борьке, и, присев не корточки, протянул руку Борису. Ника заметила потрясенное лицо сестры.

— Кирилл.

— Борис, — смело ответил мальчик и вложил свою маленькую ладошку в его большую ладонь.

Вероника отметила, что ногти у него были ровно подстрижены. Пальцы на руках были не длинными и не короткими. Очень пропорциональная рука.

— Хочешь посмотреть на настоящее ножевое ранение?

— Еще бы!

— Надо спросить разрешение у твоей мамы.

— Мам, можно?

— Не думаю что это хорошая идея, — засомневалась женщина.

Фаня посмотрела на Костю с надеждой и Боря заметно сник. В этот момент Ника готова была придушить собственную сестру.

— Если Кирилл предложил сам, значит, ему не трудно это сделать. Я уверенна, что рана не очень страшная иначе он никогда бы такое не пошел. Иди, Боря, — девушка мягко подтолкнула мальчика. Борис спрыгнул с кровати и последовал за Кириллом.

— Мы будем в моей палате, — не оборачиваясь, бросил мужчина. Он что-то рассказывал мальчику.

Когда огромный мужчина и Боря скрылись за дверью Ника, сдвинув брови, строго спросила:

— Что ты сделал с ребенком?

— Ничего я ему не делал.

— Что ты ему сказал, когда приехал?

Девушка встала с кровати, и Фаина встала между ними.

— Ничего особенного, что сделал бы отец.

— Задам вопрос по-другому. Почему Боря вздрагивает каждый раз, когда ты начинаешь говорить? А ты? Ты что не могла разрешить ребенку выйти на пять минут сама?

— Он же его отец, — попыталась оправдаться сестра.

— С каких это пор он им приходится или ты думаешь пяти минут достаточно? Костя, что ты ему сказал? — терпение Вероники сходило на нет.

— Я предупредил его, что если он будет вести себя неподобающим образом, то будет наказан.

— Ты в своем уме?! Как ты, посторонний для него человек, мог сказать такое?

— Я не посторонний для него человек!

— Посторонней некуда! Для начала надо было завоевать его доверие, завоевать право называться другом, а затем отцом! У него свое мнение по всему этому поводу. Ему девять, а не четыре. Вы хоть раз спросили, чего он хочет? Только не говорите, что собираетесь переводить его в середине учебного года в другую школу.

— Мы имеем на это полное право, — заступилась за Костю сестра.

— Что?! Все его друзья там. Ему и так тяжело с этим… — девушка махнула рукой на Костю, — а ты еще собираешься перевернуть весь его мир. Подумай не только о себе. Подумай о сыне, если ты не хочешь его потерять.

— Я не потеряю его. Он мой сын и обязан мне подчиняться.

— Он не собака, чтобы выполнять все твои приказы! Он живой человек!

— Да как ты смеешь…

— Фаня. Успокойся. Вероника права. Мне следует извиниться перед ним и загладить свою вину. Мне следует попытаться подружиться с Борей.

— Родной, ты не должен перед ним извиняться. Мне стоило растить его в большей строгости.

"Не стоило его оставлять без отца"- хотелось крикнуть Веронике, но она сдержалась. Ника очень любила своего племянника. Она не хотела мешать разговору сестры и ее жениха, поэтому деликатно отвернулась к окну. Ей было интересно, почему Кирилл захотел показать рану Борису. Ее посетила мысль, что он каким-то образом догадался о том, что она хотела переговорить с сестрой.

— Не стоило. Тебе нужно было рассказать о том, что у нас общий ребенок при нашей встрече.

— Я ведь уже извинилась за это.

— Извиняться нужно не передо мной, и ты прекрасно об этом знаешь, — упрекнул Костя Фаину.

— Хорошо. Я поговорю с ним. Он будет на меня зол.

— Не будет, — вмешалась Вероника в разговор. — Что со школой?

— Что ты предлагаешь? — спросил Костя.

— Пусть год закончит, а в следующем переведете. То же касается и Павлика. Родители присмотрят за ними, а у вас будет время побыть наедине. На выходные вы естественно должны приезжать.

— Павлик еще маленький, чтобы оставлять его, — не согласилась Фаина.

— Тогда не переводите его, а еще лучше посоветуйтесь с Борей, — рассердилась Вероника. Ее взбесила нерешительность и эгоизм сестры.

— Мама, я видел рану и Кирилл отдал мне свои конфеты! — радостно воскликнул мальчик, но он замолчал, когда понял, что его слушает Костя.

Ника выразительно посмотрела на сестру. Она, кажется, поняла, о чем все это время

толковала девушка.

— Какие конфеты? — мягко спросил Костя. Боря протянул ладошку, но ничего не сказал. — Вкусные?

Мальчик пожал плечами.

— Я пойду машину прогрею. Через пять минут подходите.

— Хорошо, — согласилась Фаина.

— Мы потом поговорим, — вставил Кирилл. — Приятно было познакомиться.

— Нам тоже, — отозвался Боря.

— Сынок, прости меня.

— За что?

— Я побоялась тогда рассказать твоему папе, что ты есть, — Фаня глубоко вдохнула и рассказала ему всю историю, опуская интимные подробности.

— Если он не виноват, тогда почему ты жаловалась тете Нике?

— Ты слышал?

— Не все, — честно признался мальчик.

— Мой дорогой, прости меня. Я злилась больше на себя.

— А-а… — Боря ничего не понимал.

— Пообещай, что изменишь свое мнение об отце. Ну, или хотя бы попробуй изменить.

— Ладно, — буркнул мальчик.

Вероника наклонилась к племяннику и шепотом, чтобы не слышала сестра, проговорила:

— Я попросила спросить у них твое мнение насчет смены школы. Решение за тобой.

— Спасибо, тетя Ника!

— Всегда, пожалуйста.

Боря бросился из палаты, затем вернулся и смиренно, почти как взрослый, стал ждать Фаню. Ника обняла сестру и попросила не забыть посоветоваться с сыном насчет переезда. Она пообещала не забыть. Палата девушки вновь опустела. Веронике нечем было заняться, и она стала чистить киви. Девушка поднесла руку ко рту и слизнула сок, в этот момент в палату вошел Кирилл.