Сара засмеялась и бросила в ванну несколько пластмассовых игрушек.

– Я вас предупреждала.

Брызги, брызги, кругом одни брызги. Мальчик смотрел на Сару, как на самый обожаемый объект во вселенной. Он смеялся, копировал ее мимику… и снова брызгался, брызгался, брызгался.

– Купание всегда проходит так бурно? – спросил Эйден, тоже улыбаясь.

– Да. Так он расслабляется.

– Расслабляется?

– Хотите – верьте, хотите – нет, но да. У него слишком много энергии. А так он ее расходует и потом спокойно спит. – Сара достала из сумки шампунь и выдавила на ладонь. – Намочите ему волосы. Кружку мы не взяли, так что можно руками.

Эйден набрал в ладонь воду и вылил неугомонному мальчику на макушку. Как, наверное, интересно будет учить его плавать, нырять с трубкой, заниматься виндсёрфингом.

Сначала на маленьких волнах, иначе опасно.

Нагнувшись над ванной, Сара натирала шампунем голову Оливера.

– Запах приятный, – заметил Эйден.

– Это запах детства. Самый приятный запах в мире. Хотя… – Сара задумалась и цокнула языком. – Детство не всегда приятно пахнет.

– То-то и оно.

– Поверните его к себе лицом, я смою шампунь.

Эйден аккуратно повернул малыша. Это было нелегко, как держать скользкий мокрый арбуз. У которого к тому же есть маленькие ручки и ножки.

– Представить не могу, как буду делать это один, – признался он.

– Я заказала в ванну специальное сиденье, – сказала Сара. – Поверьте моему опыту, оно сильно поможет. Тем более что скоро мальчик будет сидеть сам.

Глядя Оливеру в лицо, Эйден не упустил шанс повнимательнее его рассмотреть. Мальчик в ответ смотрел на него таким же изучающим взглядом, жуя резиновую рыбку. Его глаза такие невинные. И сколько в них ожидания чуда. Эйден испытывал странное, незнакомое чувство. Оно было сильнее, чем желание защитить сына от крупных волн.

Смотрел ли на него так Роджер Лэнгфорд? Которого Эйден почему-то должен был считать отцом.

Эти мысли всегда будили в душе непроглядную тоску.

Сара откинула волосы на одну сторону. Теперь ему был виден грациозный изгиб ее шеи и тонкие ключицы. Не коснуться этой кожи, когда Сара лишь в нескольких сантиметрах, – то еще испытание.

– Расскажи о себе поподробнее, – попросил Эйден, меняя тему.

Сара улыбнулась и встала на колени.

– Рассказывать особо нечего. Родилась в Огайо, старшая из пятерых детей. Переехала в Бостон учиться дизайну, работала няней.

– Училась дизайну, а стала няней? Как так?

– Быть няней казалось привычным делом. Я с детства ухаживала за братьями и сестрами, так что это для меня естественно. К тому же Бостон – дорогой город. А няням платили больше, чем юным дизайнерам.

– Тогда почему ты перестала быть няней?

Сара опустила голову. Золотистые волосы вновь упали вниз.

– Скажем так, я перегорела.

Эйден понимал, что она лукавит. Если бы Сара и впрямь перегорела, не было бы этой самоотдачи с Оливером.

– А в остальном? – спросил он. – Есть ли в твоей жизни особый человек?

– Есть.

«А вот это не очень хорошо. Значит, имеется конкурент».

– И зовут его Оливер, – внезапно добавила Сара.

Эйден улыбнулся и покачал головой.

– Ничего смешного. Нужный мужчина мне не попался. Может, оно и к лучшему. Если женщина занимается бизнесом, ей не до мужчин.

Неудивительно, что Эйден чувствовал с ней некое родство. Пусть они из разных миров, но она тоже не ищет любви. Как и он. А когда впереди десять совместных дней, это приятный бонус.


Сара торжествовала. Она помыла Оливера, ни разу не взглянув на Эйдена. Это можно считать чудом, поскольку ее как магнитом тянуло бросить взгляд на его плечи, широкую грудь, эротичную дорожку черных волос от груди до живота и ниже. На скульптурные бицепсы, в конце концов. И на татуировку чуть выше запястья. Татуировка представляла собой темный переплетающийся узор, расшифровать который было невозможно.

Но откуда она это знает? Значит, все-таки смотрела?

Указательным пальцем Сара нажала Оливеру на носик:

– Ну что, мистер? Пора вылезать из ванны и надевать пижаму.

– С тетей Сарой шутки плохи, – добавил Эйден, глядя на мальчика. – Ладно, вы как хотите, а я полежу еще минут пятнадцать.

Сара театрально пригрозила пальцем.

– Не больше десяти. Помните про распорядок дня.

– Ах да, распорядок.

С этими словами он поднялся и поставил одну ногу на пол. Затем снял с крючка полотенце и принялся вытираться.

Сара так больно прикусила щеку, что даже прищурилась. И вдруг Эйден перевел на нее взгляд. Так внезапно, что Сара не успела отвернуться.

Или не хотела?

Губы Эйдена скривились в дьявольской улыбке. Разумеется, он все понял.

Сара стояла как вкопанная. Отвести взгляд сейчас – значит признать поражение. Но продолжать смотреть – значит признать его вдвойне.

– Ты вся мокрая, – кивнул Эйден, обматываясь полотенцем.

Сара посмотрела на себя: влажное платье облегало ее грудь и бедра.

– Да уж. Надо бы переодеться.

– Оденься соответствующе. Как-никак, скоро ночь.

– Соответствующе? – переспросила Сара.

– Будешь читать ребенку сказки в вечернем платье? – Эйден взял у нее Оливера и поднял над собой. Это удивительная картина – мускулистый мужчина, обернутый в полотенце, держит в руках маленького мальчика. – Просто Оливер будет в пижаме, – продолжил Эйден. – Я, так и быть, тоже. Так что не отставай.

– Я не готова к пижамной вечеринке, – призналась Сара. – У меня с собой только платья.

– Тогда как мне помочь тебе в бизнесе? Вы же шьете белье и ночные сорочки. Мне надо их видеть.

– Я покажу вам фотографии.

– Стесняешься прийти в неглиже? Почему?

– Ну…

– Оно слишком сексуально?

– Нет, просто…

Эйден не дал ей ответить.

– Тогда в чем проблема? Надо же носить что продаешь. А то получается …

– Я ношу, – перебила на этот раз Сара.

– Так покажи. Обещаю держать себя в руках.

Она еле сдержала негодование.

– Хорошо. Тогда пока оденьте Оливера, а я сейчас приду.

– Только недолго! – прокричал Эйден ей вслед.

Сара спешила по коридору, шепотом извергая проклятия.

«Молодец, Сара! Сначала он застукал, как ты на него пялишься. А теперь ты будешь сидеть при нем в ночнушке».

Как такое могло произойти? Ответ лежал на поверхности.

Сара попала в дом Эйдена Лэнгфорда.

Вне офиса он оказался чрезвычайно привлекательным – добрым, открытым, щедрым. А еще в его присутствии Сара ощущала те позывы, которых не было больше года. Точнее, с тех пор, как она узнала, что Джейсон – ее последний работодатель – спит не только с ней. Оказалось, у него по любовнице в каждом городе, куда он ездил в командировки. Да, с ним она переступила черту, за которую няням вход закрыт. И Сара заплатила тройную цену. Джейсон разбил ей сердце, но, главное, ей пришлось попрощаться с Хлоей – его очаровательной дочкой. От этого было больнее всего. Такой ошибки она не повторит.


Ворвавшись в комнату, Сара хлопнула дверью.

«Сделать три глубоких вдоха, вернуть самоконтроль».

Возле кровати лежала сумка с вещами. Вряд ли в ней волшебным образом появились другие спальные комплекты. Нет, только один – шортики и топик из черного шелка. Не самый кричащий вариант, но для вечерних посиделок в компании малознакомого мужчины чересчур откровенно.

Сара пожала плечами. Думать времени нет. Эйден не сможет надеть Оливеру подгузник, а Оливер может вот-вот описаться. Сняв мокрое платье, она глубоко вздохнула и нехотя облачилась в эротичный комплект. Шелк так приятно грел кожу. В том числе за это женщины ценят ее модели.

В них себя чувствуешь сексуальной.

Только сейчас это ни к чему. Вытащив из сумки белый свитер на пуговицах, Сара надела его поверх топа и застегнула под самую шею.

Она не была в восторге от своего отражения, но вариантов не было. Идти в спальню Эйдена в соблазнительном неглиже было бы чересчур.

Не теряя больше ни секунды, Сара поспешила по коридору. Она застала Эйдена склонившимся над кроватью. Он пытался одеть маленького Оливера.

Неслышно подойдя сзади, Сара присела на кровать. На Эйдене была серая расстегнутая пижама.

Почему даже в пижаме он выглядит сногсшибательно?

– Вижу, с подгузником вы справились. А что с пижамой?

– Я даже не знаю, с чего начинать, – признался Эйден.

– Все просто. Представьте, с чего начинаете сами, надевая пижаму.

– Обычно я сплю без пижамы.

Похоже, он не может без того, чтобы не будоражить ее фантазий.

– Можете представить, что надеваете рубашку на работу, – сказала Сара, скрестив ноги.

Между которыми только что пробежало электричество.

Эйден протиснул ручки и ножки мальчика в пижаму, но столкнулся с новой проблемой.

– Она не застегивается.

– Начните с верхней пуговицы.

Последовав совету, Эйден застегнул пижаму и поднял Оливера на руки.

– Ну что, мы молодцы? – спросил он не без гордости.

– Еще какие.

Сев на кровать рядом с Сарой, Эйден посадил мальчика себе на колени.

– Думаешь, я что-то вижу через свитер? Ты заблуждаешься.

Сара обхватила себя руками.

– Мне просто холодно, – соврала она. Рядом с Эйденом просто не может быть холодно. – А еще малыша пора укладывать.

– Ах да, распорядок дня.

Кризис с ночнушкой как будто миновал. Можно выдохнуть.

– Раз кроватку привезут только завтра, Оливер может спать с вами, – предложила Сара.

– А вдруг я на него навалюсь? – искренне испугался Эйден. – А если он скатится на пол?

– Вы уже говорите, как отец.

– Это первое, что пришло мне в голову.

– Кровать можно обставить стульями.

Почесывая голову, Эйден озирался по сторонам.

– Подержи-ка.

Сара взяла у него Оливера, и Эйден принялся дергать кроватный матрас, пока тот не упал на пол.

– Мы будем спать на полу, – победоносно объявил он.

Сара не смогла сдержать улыбку.

– Прямо на глазах вы превращаетесь в папашу.

Эйден бросил на матрас две подушки.

– Там, в ванне, я понял, что нужен этому парню. А ведь я мало кому был нужен.

Он сказал это не без грусти, и у Сары сжалось сердце. Нужно срочно менять тему.

– Знаете, давайте покормим малыша, и я оставлю вас на ночь.

– Да, но… – Эйден запнулся. – Вы не хотите поужинать, когда он заснет?

– Нет, – ответила Сара слишком быстро. – День выдался длинным, я с ног валюсь.

Эйден не стал спорить. Сара всучила ему бутылочку с питанием и дала подробные инструкции.

– Днем малыш почти не спал, а значит, заснет быстро.

Видимо, так и случилось. Потому что в следующие несколько часов из спальни не донеслось ни звука. Сара лежала в кровати, тщетно пытаясь уснуть. Фантазии об Эйдене не выходили из головы.

Но вот раздался детский плач. Она повернулась к будильнику: без пятнадцати три утра.

Инстинкт подсказывал бежать к Оливеру. Другой инстинкт тянул туда же, но к Эйдену. Свесив ноги с кровати, Сара решила выждать.

Плач прекратился.

Она хотела было лечь обратно, как мальчик заплакал снова.

И вскоре в дверь постучали.

– Сара, ты спишь?

Слышать голос Эйдена в ночи было приятно. Это продолжало недавние фантазии.

– Нет, нужна помощь?

– Оливер плачет.

– Две секунды!

– Она слезла с кровати и открыла дверь. На пороге стоял почти обнаженный Эйден. На нем были лишь серые трусы-боксеры и ничего больше. Он держал в руках заплаканного Оливера. Мальчик потянулся к ней, и Сара прижала его к груди.

– Что случилось, малыш? Проверяешь папу на прочность?

Эйден вошел в комнату, сел на угол кровати и запустил руки в волосы.

– Я думал, у меня получается. Когда он заплакал, я проверил подгузник. Подгузник был мокрый, и я его поменял.

Сара кивнула, шагая по комнате взад-вперед:

– Правильно.

– Есть он не захотел, – докладывал Эйден.

– Вы пробовали дать соску?

– Соску я не нашел. Видимо, потерялась в кровати.

– Соска – верный спаситель, – сказала Сара. – Пойдемте искать.

Она последовала за Эйденом по коридору в его спальню, где он сразу же включил настенную лампу. Его отцовский инстинкт вовсю проявлял себя – большинство новоиспеченных отцов включили бы основной свет.

Подойдя к кровати, Эйден принялся водить ладонью по простыням.

– Нашел! – победоносно воскликнул он и протянул находку Оливеру. Мальчик схватил соску и моментально засунул в рот. – Так вот что ему было нужно!

– Запоминайте.

Эйден глубоко вздохнул:

– Сколько всего я еще не постиг! И да, спасибо за помощь. – Он потянулся к Оливеру, но малыш вцепился в Сару и снова скуксился. – Может, возьмешь его к себе на остаток ночи?

– О нет, – возразила Сара. – Мое спальное место не такое большое. Да и вам друг к другу надо привыкать.