— Привет, Слива.

— Привет.

— Кажется, ночные разговоры вошли у тебя в привычку, — зашевелившись на кровати, сказал он.

— Знаю. Я слишком предсказуемая, и все такое.

— Как прошел твой день? — спросил он. Голос Уилла прозвучал глубоко и грубовато. Когда уезжала в Калтех, между нами все было хорошо, поэтому я решила, что он, наверное, на самом деле спал, а не ворочался с боку на бок. Взглянув на часы, я почувствовала себя виноватой из-за такого позднего звонка.

— Отлично, — ответила, заметив, что Уилл притих. Я всегда подозревала, что он боялся разговаривать именно на эту тему, но только сейчас — с момента нашей крупной ссоры — поняла, с чем именно связана его обеспокоенность и как он ее проявляет.

Оглядываясь назад, признаюсь, что у меня на самом было несколько вариантов, которые я рассматривала: список возможных мест работы, и один за другим я вычеркивала из него университеты, где проходила собеседования, не заморачиваясь до сих пор насчет собственного мнения о результатах, пока не получу всю возможную информацию. Я старалась смотреть на ситуацию с рациональной точки зрения, а вот как раз ее мне, откровенно говоря, и не хватало. Но сейчас, учитывая точку зрения Уилла, я смогла увидеть, насколько нечестно поступала по отношению к нему, и как важно было принять совместное решение по поводу работы, в качестве равных партнеров, а не ставить его перед фактом.

Я давно подозревала, что Уилл не очень-то хотел, чтобы я работала в Калифорнийском университете — или вообще на Западном побережье, если уж на то пошло — но как обычно, не изменяя себе, Уилл держал мнение при себе, до тех пор пока не решилась высказаться я. Макс был прав: Уилл, скорее всего, соберет манатки и попрется за мной в Антарктику, если я устроюсь там на работу.

— Круто, — повторил он. Теперь его голос был наполнен нежностью. — Ну что ж, это… круто. Да?

— Ага. Ну, они были крайне любезны. Кажется, даже накопали про меня информацию, потому что знали, что в городе выступает моя любимая группа. Они пригласили меня на концерт в Роуз Боул, Уилл! Места в первом ряду. Нехило, да?

Он мелодично засмеялся, все еще толком не проснувшись, и я могла лишь вообразить, как Уилл трет рукой лицо.

— Думаю, они пиздец как хотят, чтобы ты у них работала, Слива. Тебе понравилось?

— Было потрясающе, — сказала я. — Пасадена — прекрасный город.

— Ты права.

Прекрасен был и кампус, и дома, а так же погода, словно из Беркли. Но я не могла представить своего парня посреди всего этого. Уилл и пальмы просто не сочетались. Я видела его в тени небоскребов, ловящего такси и маневрирующего между толпами людей, пока я трындела бы о всякой ерунде — обо всем, что нас окружало. Ему нужны ресторанчики Хоул Волл и адреналин; город с богатой историей и культурой; четырьмя сезонами, зимами, когда мы могли бы бегать по снегу. Я бы жаловалась на холод, а он веселил бы меня, чтобы отвлечь; мы видели бы перед собой облачка пара, образовавшиеся от нашего смеха. И когда я об этом думала… то тоже нуждалась в этом. Пасадена оказалась замечательным городом, но недостаточно подходящим для нас.

— Ладно. Минус один. Так теперь тебе осталось выбрать между…

— Думаю, я уже выбрала, — ответила я. — Если, конечно, ты вообще готов к этому разговору прямо сейчас. Понимаю, уже слишком поздно. Или рано? Знаешь, для ученого я фигово ориентируюсь в часовых поясах.

Шуршание стало еще отчетливей, и Уилл вроде бы принял сидячее положение. Я представила его обнаженным, с собравшейся на бедрах простыней, а его кожа хранила тепло ото сна.

Я так скучала по дому, что едва могла справиться со своими чувствами.

— Нет-нет. Я на все сто готов к разговору, — сказал он. — Даже в каком-то предвкушении.

— Хорошо, — сказала я и выдохнула. Чувствовала, как сердце скачет галопом в груди, осознавая, что вот он, решающий момент. — Может, подождешь до моего приезда? Чтобы мы с глазу на гла…

— Ханна, — со смехом произнес Уилл. — Я готов провести с тобой вечность. Давай, говори.

— Хорошо, хорошо. М-м… Да, как я уже говорила, не могу представить тебя в Беркли. Да и в Пасадене тоже. Калтех — крутой универ, но не для меня. Не для нас. Ты согласен?

— Более чем, Слива.

— Знаю, мы ждем ответа от нескольких университетов, но, думаю, мне нравится Гарвард. У них замечательная программа, и это, вне сомнений, первоклассный универ. Зарплата чуть меньше, чем в Принстоне, но здесь у меня будет право голоса. И хотя Нью-Джерси, конечно, самый удачный вариант, с тем чтобы найти жилье и устроить свою жизнь…

— Ты знаешь, что для меня это не главное, — перебил меня он. — Ты всю сознательную жизнь строила карьеру, поэтому не можешь заниматься тем, что кажется легче.

— Знаю, и спасибо, что понимаешь меня в этом. Уже вижу тебя награжденным чередой минетов за то, насколько ты потрясающий и понимающий супруг. Я люблю тебя.

— И я тебя, — он сделал паузу. — Так, значит, Гарвард? — спросил Уилл. Невозможно было не заметить надежду, с которой он это произнес.

— Думаю, да. Они реально заинтересованы во мне. К тому же, надеюсь, там мне будет удобно… все совмещать. Именно в этом я и нуждаюсь. В балансе. Ты же знаешь, да? — сказала я, улыбаясь в темной комнате отеля.

— Баланс. Звучит охуенно. Значит, переезжаем в Бостон, да?

— Думаешь, ты будешь там счастлив?

— Я буду счастлив везде, где есть ты, — ответил он, и я была уверена, что Уилл тоже улыбался.



Если эта идея с Гарвардом провалится, мы с Уиллом, определенно, не вернемся к статусу профессиональных перебежчиков.

В первые выходные после Калтеха и всего за три дня до медового месяца мы проснулись, вместе сварили кофе, отправились на пробежку, встретились с друзьями за поздним завтраком и поехали домой. И тут начался хаос.

К 11 утра мы не сделали ничего, кроме того, что заставили всю гостиную картонными коробками. Каким-то образом я умудрилась приклеить свой конский хвост к коробке, и когда Уилл наконец нашел меня, тщетно пытающуюся отодрать скотч от волос, все закончилось мной, распростертой на кофейном столике, и демонстрацией талантов его искусного языка.

Сама не поняла, как это произошло.

Но я не жалуюсь.

В спальне мы решили сложить коллекцию комиксов Уилла в стопку.

Обычно прикроватный столик — кладовая порно-журналов у большинства мужчин.

И наблюдая, как Уилл собирает свои драгоценные комиксы выпуск на выпуском, а затем благоговейно складывает их на кровати с каким-то туманом и безумием в глазах, я поняла, что его реакция на порно в точности такая же.

Плюхнувшись на кровать, я принялась листать один из комиксов. Боковым зрением заметила, что Уилл, нахмурившись, наблюдает на мной, а уголок его рта приподнялся в ухмылке.

— Ханна, — сказал он, аккуратно убирая парочку из тех комиксов, на которые я, возможно, прилегла. — Осторожней, детка. Некоторые из них старше тебя.

— О, да. Извини.

Уилл начал аккуратно складывать их в коробки, а я взяла выпуск с самой сисястой героиней на обложке.

— Серьезно, Уилл? — спросила я, показывая ему. Благодаря довольно приличному вырезу-декольте, ее грудь практически вываливалась из костюма. — Я видела много странных костюмов на этих девчонках, но этот — просто умора, граничащая с порнухой. Как она собирается победить преступность в таком прикиде?

— О! Вот он, — полностью проигнорировав мои слова и начав листать журнал, сказал Уилл. — Я его сто лет не видел.

— И какая, черт возьми, у нее сила? Колошматить мужиков сисяндрами? А что она напялила? Думаю, я в душе и то больше прикрыта.

— Это Пауэр Гёрл. И костюм она напялила не просто так, а с определенной целью.

— Чтобы молодняк мог подрочить, не разоряясь на порно?

Когда он промолчал, у меня глаза на лоб полезли.

— Да нихрена ж себе! — воскликнула я.

— Думаю, возьму его, — пробормотал Уилл, продолжая укомплектовывать коробки с гораздо меньшей осторожностью, чем минуту назад.

Я плюхнулась на живот, хихикая.

— Погоди, я расскажу Максу, что ты мастурбировал на комиксы, вот будет ржака.

— Ханна, большинство парней этим и занимаются. Журналы как бы помогают поддерживать квалификацию.

— Ладно, но теперь мне уже не так смешно. Однако сейчас я как нельзя лучше понимаю твое помешательство на сиськах.

И вот так, к половине первого все закончилось сексом на стопке старых комиксов. Он мог в этом и не признаваться, но я знала, что живущий в душе Уилла подросток сейчас вычеркнул еще один пункт из своего списка важнейших желаний.

К пяти часам Уилл разбирался с коробкой книг в гостиной, когда я проходила мимо него на кухню.

— Нужна помощь? — поинтересовался он, положив огромный учебник по структурной биологии и кивнув в сторону моей коробки.

— Нет, она легкая. Всего лишь нижнее белье, но я поняла, что надо бы разобраться и с ним, — сказала я. — Ты тут случайно журнальчик со своей Пауэр Гёрл не припрятал?

— Юмористка, — пробормотал он, потащившись за мной.

— Могу оставить вас на пару минут, — радушно предложила я, обращаясь к нему через плечо.

Поставила коробку на столешницу и начала копаться в белье. Уилл встал рядом.

— О, эти я помню, — заметил он, когда я достала пару атласных трусиков.

— Правда?

— Они были на тебе, когда мы приезжали на Пасху в дом твоих родителей.

И да, это была та самая роковая поездка, когда никто из моих родных не знал, что мы с Уиллом находимся на неопределенной стадии отношений. Я заманила его к себе в комнату и убедила заняться сексом без презерватива, пока члены моей семьи, понятное дело, тусовались внизу.

Господи. Когда Дженсен постучал в дверь, у Уилла вся жизнь промелькнула перед глазами.

— Ты умудрился забыть купить сегодня стиральный порошок, а об этом помнишь? — спросила я.

— Ага, ну… — Уилл был немного выше меня, и даже стоя позади, мог заглядывать мне через плечо. — Можно? — наконец спросил он, показывая рукой на коробку.

— Валяй, — сказала я и направилась к холодильнику, где достала из морозилки пинту мороженого. С ложкой в руке запрыгнула на столешницу рядом с ним и открыла крышку.

Он вытаскивал пару за парой, поигрывая бровями и целуя мой набитый рот, вспоминая что-то хорошее. Выяснилось, что разбирать вещи намного веселее, нежели их собирать.

— Погоди-погоди, — сказал он, разглядывая простенькие трусики на дне коробки. — Почему я раньше их не видел?

Я зачерпнула мороженого и поднесла ложку ко рту.

— Потому что это мои трусики на случай Пожарной тревоги.

Он тут же встретился со мной взглядом.

— На какой случай?

— На случай месячных.

Кивнув с невозмутимым выражением лица, Уилл повернулся к коробке.

— Усек.

— Иногда ты настолько прогрессивный и в струе времени, что выглядишь немного глупо. Мило, но глупо.

Он снова взглянул на меня, криво улыбаясь.

— У тебя есть особое бельишко для Пожарной тревоги, а я, значит, глупый?

Я пожала плечами.

— Ну да.

Он моргнул пару раз.

— А зачем?

— В эти дни я не хочу испортить свое хорошее белье, хотя у меня его и в аспирантуре не было, — фыркнула, слизывая с ложки мороженное. — Никто тогда его не видел. Знаешь, я даже помню, как на Кикстартер какой-то парень замутил фишку со Спецтруселями. У них всех были названия, например, «Протечная неделя» или «Вагина-мечта-вампира». Думаю, была даже пара штук с надписью: «Рембо. Первая кровь», и фотка единорога после мордобоя, — я поднесла кусочек брауни ко рту, заметив, что Уилл не сводит с меня глаз и остановилась. — Что?