Но шутки шутками, а открывавшаяся ее глазам картина показалась ей какой–то бездарной пародией на то, что происходило с ней примерно полгода назад, когда она случайно спряталась в ванной Роберта. Податливое женское тело в слишком легкомысленном даже для теплой зимы наряде трепетно прижималось к торсу Марка, хрупкие ладони гладили его по плечам. Поставив партнершу на пол, он принялся бесцеремонно срывать одежду с нее и с себя. Девушка с готовностью покорялась его рукам, легко подталкивающим ее к кровати.

Со стороны Марк казался повелителем своей подруги. Девушка с готовностью повиновалась каждому его движению: стоило ему только намекнуть на оральные ласки, как она с готовностью опустилась на колени и, зажмурившись от удовольствия, расстегнула его ширинку. Соскользнувшие по бедрам брюки обнажили перед Лиз ягодицы теперь уже бывшего парня, и она вдруг поняла, что не чувствует к нему ровным счетом ничего — ни любви, ни нежности, ни влечения, ни даже раздражения. Он был всего лишь мужчиной, занимавшимся любовью с совершенно чужой ей девушкой. С тем же эффектом Элизабет могла бы изучать технику секса по картинкам или смотреть эротический фильм.

Насладившись ласками подруги, Марк рывком поднял ее на ноги. Несколько ритуальных с его стороны нежностей, видимо, ей понравились: девушка затрепетала и даже издала пару звуков, которые Лиз для себя определила как взвизгивания. Распаленный уже до предела Марк вдруг повернул партнершу к себе спиной, резко нагнул ее и с животным рычанием овладел ею сзади. Судя по тому, как ловко отвечала ему девушка, ей и это нравилось. И, похоже, они занимались этим уже не в первый раз. Добравшись до пика удовольствия, любовники наградили друг друга страстными стонами и упали на застеленную кровать…

— Дорогой, мне надоело прятаться, — через несколько минут недовольно посетовала девушка, лежавшая рядом с Марком. — Когда это все кончится, в конце концов? Я хочу быть с тобой. И ведь ты обещал, что скоро бросишь свою дикую кошку! Мы с тобой ведем себя, как школьники, которые не хотят, чтобы их застукали родители! Хорошо еще, что тебе не пришло в голову поселить ее здесь — тогда бы нам осталось только заниматься любовью на заднем сиденье машины!

— Не волнуйся, уже недолго осталось. — Он с улыбкой притянул ее к себе для поцелуя. — Не торопи меня, родная, скоро все уладится. Думаешь, так просто расстаться с девушкой, с которой был почти три года?

— Ну а со мной ты уже год, — промурлыкала барышня. — И, надеюсь, пока расставаться не собираешься.

— Ты как наркотик — тебя все время мало, — восхищенно пробормотал Марк. — Не волнуйся, скоро все встанет на свои места. Невежливо просто так заявить девушке, что в ее любви больше не нуждаются. Но еще немного — и у меня появится благовидный предлог оставить Элизабет.

Лиз в гардеробной насторожилась. Что значит «благовидный предлог»?

— Невежливо? — хмыкнула девица. — Честно говоря, в данном случае твое хорошее воспитание мне не очень нравится. И что ты имеешь в виду, говоря о «благовидном предлоге»? — Она словно прочитала мысли Элизабет.

— Видишь ли, если она завалит дело моего брата, то мое семейство никогда и ни под каким соусом не примет ее, — невозмутимо пояснил Марк. — После этого нам останется только сказать друг другу «прощай». Конечно, я буду этим чрезвычайно расстроен, но ничего поделать, как ты понимаешь, не смогу.

Девица опять хихикнула — видимо, ее немало забавляла уготованная Элизабет участь. А спрятавшейся в гардеробной Лиз вдруг стало интересно, что бы сделал Марк, если бы сейчас она просто вышла и присоединилась к столь интересному разговору? Стал бы он как–то пытаться объясниться с ней или со своей новой пассией? Или же просто выставил бы «отработавшую свое» за три года Элизабет за дверь? Вот мерзавец! Оказывается, он уже год спит с этой девицей, а ее держит «про запас» и хочет, видите ли, расстаться с ней максимально вежливо! Нашелся любитель «правильных» поступков! Лиз чуть не задохнулась от ярости.

Наверное, если бы под рукой нашлось что–нибудь тяжелое, она бы не отказала себе в удовольствии неожиданно появиться в дверях гардеробной и запустить этим предметом прямо в обнимающихся любовников. Нет, это была не ревность, просто обида на то, как некрасиво с ней поступили. А она–то еще переживала из–за Роберта, голову сломала, размышляя, как потактичнее поставить Марка в известность о сложившейся пикантной ситуации!

Рука нащупала в кармане маленький прямоугольный предмет. Элизабет ощутила на ладони портативный диктофон, который всегда носила с собой, чтобы использовать при необходимых опросах — непременный атрибут любого юриста. Весьма недешевая машинка, на покупке которой настаивал Марк, обладала удивительной чувствительностью и могла записывать звуки на большом расстоянии и при наличии препятствий — на случай, если клиент или противоположная сторона будут против использования диктофона, его можно было включить просто в кармане. Недолго думая, девушка нажала на кнопку записи. Пусть Марк откровенничает — это поможет Лиз, переслушав запись, окончательно порвать с ним отношения. А если он посмеет хоть в чем–то ее потом упрекнуть, то у мисс Смолвуд будут весомые доказательства его собственной измены.

— А почему ты думаешь, что она провалит это дело? — заинтересованно протянула его собеседница. — Ты всегда говорил, что эта твоя кошка весьма сведуща в юридических вопросах. Если не ошибаюсь, именно поэтому ты и старался держать ее поближе к себе.

— Не волнуйся, там все уже практически решено. Доказательства неопровержимы, так что от братца Роберта нам тоже удастся избавиться.

— И не жалко тебе его? Он действительно тебе так мешает? Родной брат все–таки!

— С чего это я должен его жалеть? Ему всегда доставалось все то, что должно было быть разделено на нас двоих. Кто у нас рыцарь без страха и упрека, краса графства и гордость родителей? Роберт. Кому всегда доставалось самое лучшее? Роберту. Кто унаследует титул и майорат? Роберт. Кто будет управлять компанией? Роберт, а кто же еще?! Мне надоело быть вторым, понимаешь? Тем более что подвернулся такой прекрасный шанс! Убрать дорогого брата чужими руками и при этом остаться безутешным родственником, сожалеющим о том, что ничем не смог помочь, — что может быть лучше?

— Милый, ты у меня просто умница! Ну и как ты все это провернул? Может, мне уже пора начать ревновать тебя к девушке, которая обвинила твоего брата в изнасиловании? — шутливо поинтересовалась барышня. — Как ты уговорил ее на лжесвидетельство, ведь это уголовное преступление?!

— С Эвелин у нас чисто деловые отношения, — усмехнулся Марк. — Ее экс–супруг пытался шантажировать бывшую жену, и я помог ей выпутаться из неприятного положения. Но поскольку дела заведено не было, то никто не знает, что мы связаны. Так что она мне кое–чем обязана, да и заплатил я ей неплохо.

— Все всегда получается так, как ты хочешь? — льстиво намекнула девушка.

— Это всего лишь верный расчет, дорогая, — самодовольно заявил он. — Хотя в этот раз не обошлось и без везения. На всякий пожарный случай я бережно сохранил один из презервативов, которые братец оставил в помойной корзине своей спальни в Бенсингтон–холле. А буквально на следующий день обстоятельства сложились наилучшим образом. Около десяти часов вечера мне позвонила Эвелин — вся в слезах, жаловалась, что ее неистовый бывший супруг силком вломился в дом и буквально изнасиловал ее. И мне пришло в голову, что это просто подарок судьбы. Я позвонил Роберту домой и выяснил, что он на месте, то есть в назначенное время не прогуливается где–нибудь на Друри–лейн. Все обстоятельства сложились наилучшим образом. Я велел Эвелин ждать, пока я не решу, как действовать, а сам отправился к дому, где находится квартира брата. В общем, мне удалось убедиться, что он совершенно один, а автомобиль его припаркован в подземном гараже, от которого у него собственный ключ и в который он может въехать в любое время дня и ночи. Было очевидно, что никто не подтвердит то, что братец в это время мирно пил кофе в собственных апартаментах. В общем, алиби у Роберта не ожидалось. Потом я поехал к Эвелин и уговорил ее мне помочь. Она должна была позвонить в полицию и пройти освидетельствование, но обвинить в изнасиловании не своего мужа, а моего брата. Поскольку с неистового мистера Декара взять нечего, а я предложил ей неплохие деньги, она, естественно, согласилась. Тогда мы приготовили мизансцену, которую должна была застать полиция. Я хорошенько проинструктировал Эвелин насчет привычек и особенностей Роберта, заставил ее заучить номер его автомобиля, подкинул на место преступления использованный им несколько дней назад презерватив. Для правдоподобия мне пришлось добавить интимных деталей, но в итоге миссис Декар получила полное представление не только о душе, но и о теле Роберта Уотсона. Я стоял рядом с ней, когда она, рыдая, позвонила в полицию. Нельзя не признать, что актриса из нашей Эвелин просто превосходная! Дальше все прошло как по маслу — на следующий день братца арестовали с большим шумом. Правда, я не рассчитывал, что это так подкосит отца. Впрочем, он, кажется, уже оправился от потрясения. Да и с бизнесом получилось все как нельзя лучше: управляющим теперь поставили меня.

— А как ты додумался всучить это гиблое дельце своей постылой подружке? — вяло спросила девушка, видимо уже утомленная самолюбованием своего кавалера.

— Удивляюсь, как это сразу не пришло мне в голову! — признался Марк. — Я думал только о том, чтобы убрать с дороги Роберта, но когда Лиз сама ввязалась в это дело с залогом, меня вдруг осенило: это же блестящий шанс избавиться одним ударом от них обоих. Да еще и весьма изящно получится: брат совершил преступление, а потенциальная подруга жизни не смогла вытащить его из тюрьмы! И теперь, конечно, не имеет смысла рассуждать о каких–то дальнейших отношениях, потому что при каждом взгляде на нее я буду невольно вспоминать о том, что мой брат осужден и находится в тюрьме.

— Ты так говоришь, как будто все уже решено. А как же презумпция невиновности, или как это там называется? Может, присяжные оправдают твоего брата — ведь до сих пор он считался вполне благополучным членом общества.

— С такими бронебойными доказательствами Роберту уже не выкрутиться. У Эвелин все козыри на руках — не без моей помощи, разумеется. Что же до Лиз, то после завершения дела я начну укорять ее тем, что она не настояла на том, чтобы братец откупился.

— Она и не будет настаивать?

— Даже если и будет, Роберт никогда на это не пойдет! Его прекрасные принципы не допустят потакания лжесвидетельнице, а он ведь не сомневается в том, что его оговаривают! И даже если Берт на это пойдет, Эвелин обязательно расскажет об этом мне, а я уж позабочусь, чтобы такой жест получил широкую огласку. Репортеры за один намек на деньги в этом грязном деле разорвут Роберта на куски, да и нашему поверенному здорово достанется… Эй, крошка! Ты что, засыпаешь?

— Извини, милый, сегодня был такой трудный день, — сонно пробормотала девушка. — Мне надо хотя бы пару часиков поспать, а потом я опять вернусь в мир живых.

Марк хмыкнул, и Лиз услышала, как он слез с кровати. К ее облегчению, в гардеробную он не заглянул, а вместо этого прошлепал в ванную. Когда зашумела вода, Элизабет тихо приоткрыла дверь и осторожно огляделась. Спящая девица спокойно посапывала в постели, а Марк в ванной негромко запел, как всегда делал под душем. И мисс Смолвуд получила возможность ускользнуть на этот раз незамеченной…

Она сама не помнила, как выскочила из этого зачумленного дома. Уже на улице на нее волной обрушился весь ужас ситуации. За всей этой чудовищной аферой, оказывается, стоял Марк! Он безо всяких угрызений совести подставил собственного брата в надежде, что Роберт надолго попадет в тюрьму. О собственной участи Элизабет даже думать не хотела: если бы у нее не открылись глаза, она бы оказалась с треском сброшена с карьерной лестницы. Впрочем, сейчас это не казалось ей самым плохим выходом из положения. Гораздо хуже было то, что она искренне хотела стать женой этого чудовища!

А Роберт? Как он отнесется к вести о том, что, оказывается, главным обвинителем против него выступал собственный брат? Элизабет моментально забыла о собственных невзгодах. Ведь ей удалось практически выйти сухой из воды, а семье Уотсон еще только предстояло пройти через ад. Как сказать сэру Ричарду и леди Дафне, что их младший сын попытался подставить старшего? И каково будет самому Роберту узнать, что Эвелин Декар заплатил тот, кому он доверяет больше других? Как эгоистично с ее стороны было думать в первую очередь о себе! Ведь есть люди, которые от этого предательства пострадают гораздо сильнее!

Немного придя в себя, она остановила такси, но ехала как в тумане. Когда шофер объявил, что доставил ее по нужному адресу, Лиз так же машинально расплатилась и вышла из машины. Лишь когда автомобиль отъехал от тротуара, она подняла глаза и увидела, что приехала не к себе. Наверное, мисс Смолвуд назвала этот адрес автоматически, хотя психологи, скорее всего, сказали бы, что именно здесь ей подсознательно хотелось оказаться. Она стояла перед малоэтажным зданием, в пентхаусе которого была расположена квартира Роберта Уотсона — роскошные апартаменты, в которых Лиз уже несколько раз ночевала. Прежде чем она успела остановиться, ноги сами понесли ее к входу в дом. Домофон отозвался почти моментально — знакомым бархатным голосом.