Тут Макс издал жуткий ноющий звук – мне искренне хотелось верить, что ничего подобного никогда не вырывалось из моего рта. Я поморщилась, а он расхохотался.

– Ничего похожего!

– Ладно, может, я слегка сгустил краски, – уступил он. – Но что я считаю сексуальным, так это твой интеллект, твои огромные карие глаза, пухлые губки, звуки-которые-Сара-издает-когда-кончает, и твои совершенно неподражаемые сиськи и бедра.

Я откашлялась, чувствуя, как от груди до кончиков пальцев распространяется тепло.

– Мои бедра?

– Ага. Думаю, я уже упоминал, что у тебя изумительная кожа. И на бедрах она потрясающе нежная. Что, тебе никто этого не говорил? Думаю, не так уж много людей целовало их так часто, как я.

Я удивленно заморгала. Он знал, что я была только с Энди, но не понимал, насколько прав. Энди почти никогда не целовал меня ниже груди.

– Так какие же у нас новые правила? – спросила я, борясь с легким головокружением.

В чем причина – в спиртном или в сидевшем напротив меня мужчине, – я не могла разобрать.

Рот Макса растянулся в волчьей ухмылке.

– Думал, ты никогда не спросишь.

– Мне следует бояться?

– О да.

Я вздрогнула, но в основном от растущего возбуждения, а не от страха. Я всегда могла сказать нет.

Но знала, что не скажу.

– Правило номер один. Мы сохраняем пятничные ночи, но можем встречаться и в любое другое время. Ты можешь отказаться, но при таком раскладе я, по крайней мере, не буду чувствовать себя придурком, если попрошу о встрече. И, – сказал он, протянув руку и убирая у меня с глаз прядь волос, – ты тоже можешь просить. Ты можешь признаться, что тоже хочешь чаще встречаться со мной. И не должна извиняться, если приходишь ко мне, когда расстроена. Секс – это еще не все, знаешь ли.

Прерывисто вздохнув, я кивнула.

– Ладно…

– Правило номер два. Ты разрешишь мне заниматься с тобой сексом в постели.На огромной кровати, где я смогу привязать тебя к изголовью или поставить раком. А может быть, даже просто оттрахать, положив себе на плечи твои ноги в шикарных туфельках. Эта кровать не обязательно должна быть моей, и не обязательно начинать прямо сейчас. Мне нравится трахать тебя на публике – и к этому мы вернемся через минуту, – но иногда мне хочется, чтобы ты была целиком моя. И чтобы мы могли делать это медленно и со вкусом.

Он ждал моего ответа, и в конце концов я снова кивнула.

– Обещаю, что буду и впредь фотографировать тебя, потому что это возбуждает нас обоих. И я не попрошу тебя выходить со мной в свет, пока ты не будешь к этому готова. Без проблем. А если ты никогда не будешь готова, это тоже нормально. Но я восхищаюсь тобой, Сара, твоей скрытностью и твоим желанием, чтобы тебя все видели. Мне кажется, теперь я начинаю это понимать. И я это просто обожаю. Я хочу еще немного поиграть на этом поле. Выяснить, что нравится нам обоим.

Макс развел руки и пожал плечами, а затем перегнулся через стол и быстро поцеловал меня в губы.

– Ты согласна?

– Это все?

Рассмеявшись, он спросил:

– А что, по-твоему, я собирался предложить?

– Не знаю.

Взяв в руку стакан, я допила коктейль несколькими большими глотками. Водка, скользнув в желудок, согрела меня еще больше. В теле как будто слышался легкий звон.

– Но… кажется, мне нравятся эти правила.

– Я так и предполагал.

– А ты довольно наглый. Тебе это известно?

– Я довольно сообразительный, – со смехом поправил он. – И знаешь что, Сара?

Оторвав взгляд от собственных ладоней, лежавших на столе, я посмотрела на него.

– Что?

– Спасибо, что доверие ко мне стало твоим первым безумным решением.

Я молча смотрела, как выражение его лица меняется – от игривого до любопытного, а потом слегка встревоженного. Не знаю, было ли дело в этой тревоге, или в тихой ритмичной музыке, а может, в том, что я впервые видела Макса в новом свете – в перспективе, человека с семейной историей, старавшегося каждый день быть ближе к тем, кого он любил, – но отчего-то мне захотелось стать ближе к нему. И речь шла не просто о физической близости.

Взяв лицо Макса в ладони, я наклонилась к нему и проговорила:

– Я пересматриваю свое предыдущее высказывание: ты довольно чудесный.

Он улыбнулся, чуть покачав головой.

– А ты довольно пьяная.

– Может, я и пьяна, но на твою чудесность это никак не влияет, – заявила я, поцеловав его. – Просто сейчас я более… красноречива.

Я втянула в рот его нижнюю губу, пробуя ее на вкус. И – черт – хотя в норме я бы скорей выпила бензина, чем пива, у пива на его губах был изумительный вкус.

– Сара… – пробормотал он поверх моего поцелуя.

– Повтори это. Господи. Обожаю, когда ты произносишь мое имя. Саааа-р-аааа.

– Сара, – послушно повторил он, прежде чем отодвинуться. – Дорогая, не знаю, заметила ли ты, но мы в публичном месте. Нас могут увидеть.

Я расслабленно махнула рукой.

– Плевать.

– Возможно, завтра, когда ты будешь чуть менее… красноречива, тебе будет не плевать.

– Я не настолькопьяна. И, честно, мне плевать. Прошлой ночью я поняла, что фотографировалась по всей стране с человеком, которого интересовало только мое имя. А ты здесь, такой классный и милый, ты хочешь встречаться со мной чаще и переделываешь все мои глупые правила…

– Сара…

Я прижала палец к его губам.

– Не прерывай меня, я в ударе.

Он улыбнулся, щекоча мой палец.

– Я вижу.

– В общем, смысл в том, что ты чудесный, и я хочу поцеловать тебя в баре. Мне плевать, если кто-то увидит меня и подумает: «О, да эта женщина хочет стать миссис Стелла! А она хотя бы знает, что он каждую ночь трахает новую красотку?»

– Не трахаю.

– Но они этого не знают, штука в том…

Я перевела дыхание, положив руку Максу на грудь и глядя в его искрящиеся смехом глаза.

– Мне плевать, что они сейчас думают. Я устала беспокоиться о том, что думают люди. Ты мне нравишься.

– Ты мне тоже. И очень сильно. Вообще-то…

Нагнувшись, я поцеловала его. Это не был аккуратный поцелуй – я запустила руки ему в волосы и практически свалилась на колени, прямо посреди этого дурацкого бара, но мне и вправду было плевать. Мне было плевать.Его ладони легли на мое лицо, а глаза – когда я взглянула украдкой – были широко распахнуты и смотрели просяще. Что-то светилось в них, что-то такое, чему я никак не могла подобрать названия.

– Сладкая Сара, – пробормотал он, уворачиваясь от моих диких поцелуев. – Давай-ка двигаться маленькими шажками. Доставим тебя домой.


Хорошо, что к понедельнику у меня перестала гудеть голова, потому что сразу навалилась куча работы. Во-первых, надо было определиться с ценовой политикой для новой линии продукции «Агента Провокатора». Во-вторых, передать все дела по B&T Biotech Саманте. И уж точно в списке приоритетов не было пункта «сходить с ума из-за Макса и из-за того, как наши отношения изменились за последние тридцать шесть часов».

Сначала работа. Потом будет масса времени, чтобы всласть понервничать и пометаться. По крайней мере, я так думала.

– Саааааааааарррррраааааааааа! – окликнул меня Джордж, каким-то образом ухитрившись растянуть мое имя на двадцать тактов.

Я остановилась на пороге своего кабинета, бросив сумку с ноутом на кресло и обозревая открывшуюся мне сцену: Джордж расселся в моем кресле, закинув ноги на стол и расправив газету.

– Почему ты сидишь за моим столом?

– Потому что мне показалось, что лучше наслаждаться шестой страницей светской хроники здесь, на пару с тобой, чем в комнате для отдыха. Ты готова?

Желудок ухнул к моим ногам.

– Готова к чему? – спросила я.

Бога ради, семь тридцать утра, понедельник. Я даже дышать еще не была готова.

Джордж развернул газету ко мне. На листе красовалась гигантская черно-белая фотография – половина лица Макса и моя голова, закрывающая вторую половину. Вот и говорите после этого о дежавю.

– Что это?

– Газета, дорогая, – пропел Джордж, злорадно шурша газетой.

От словечка «дорогая» у меня беспокойно потянуло в животе. Весь прошлый день я прокручивала это слово у себя в голове, вспоминая, как оно звучало в устах Макса.

– Фотография Макса, целующего – о-о-ох! – «таинственную незнакомку».

Мой ассистент снова развернул газету к себе, чтобы прочесть подпись под снимком.

– Плейбой-миллионер Макс Стелла был замечен в баре с таинственной блондинкой…

– Я не блондинка! – прошипела я.

Джордж ликующе уставился на меня.

– Спасибо за подтверждение! И я согласен. Скорее каштаново-песочный. Но дай-ка мне закончить: «Парочка начала ночь с улыбок и дружеского заигрывания, а завершила горячими объятиями в угловой кабинке. Похоже, на этой неделе у нас новый фирменный вкус – тигрица!»

Расхохотавшись, Джордж протянул газету мне, но затем его лицо стало серьезным.

– Босс, вы не должны были лгать мне насчет Макса. Я уязвлен.

– Это не твое дело! – рявкнула я, практически выдирая газету у него из рук и лихорадочно ее просматривая.

Макса невозможно было ни с кем перепутать, но что касается меня, то на фото был виден только затылок, часть плеча и руки. Меня не узнал бы никто, кроме близких знакомых.

– Там твой аллергический браслет и твоя восхитительная шевелюра, – проквакал Джордж. – И как долго вы уже?..

– Не твое дело.

– Он ведь просто бомба в постели? Ведь так? О боже, погоди, не говори мне, давай-ка я сначала выработаю хорошую порцию ментальной смазки.

Он зажмурился и замычал.

–  Не твое дело, – повторила я, прижав руку ко лбу.

Боже мой.Беннетт и Хлоя это увидят. А также мои сотрудники. И кто-то может послать это моим родителям.

– О боже!

– У вас, ребята, что-то типа романа? – спросил Джордж, хлопнув ладонью по столу в попытке привлечь мое внимание.

– О господи! Не твое дело. Пошел вон из моего кабинета. Бегом.

Джордж встал, одарив меня мрачным взглядом – примерно столь же искренним, как улыбка политика. Мой ассистент явно был просто в восторге. Может, даже слегка возбудился.

– Ладно, – проворчал он. – Но лучше бы тебе рассказать все сочные детали после того, как успокоишься.

– Не будет этого никогда. Иди.

– Между прочим, это вообще-то здорово, – продолжил этот негодник, на сей раз серьезно. – Ты заслуживаешь горячего парня.

На секунду я перестала психовать и взглянула на него. Джордж не издевался надо мной. И не маялся дурными предчувствиями. Конечно, он был конченым извращенцем и наслаждался каждой минутой моих мучений, но при этом искренне считал, что я была счастлива, получала удовольствие и делала именно то, что должны делать одинокие девушки двадцати с чем-то лет. Он как в зеркале отражал мои субботние мысли: «Этот мужчина подходит тебе, Сара», – те самые мысли, за которые я так отчаянно цеплялась.

Но почему-то в свете раннего понедельника было намного трудней оставаться юной и дикой, и уверенной в том, что я не готовлю себе очередную ловушку.

– Спасибо, Джордж.

– Всегда пожалуйста. Но я вижу, что сюда направляется Хлоя, так что готовься к худшему.

Хлоя оказалась даже ближе, чем я предполагала. Игриво отпихнув моего ассистента с дороги, она ворвалась в кабинет и захлопнула дверь у него перед носом.

–  Макс?

– Я знаю.

– Твой таинственный ухажер – это Макс?

– Хлоя, извини, что я не…

Она вскинула руку, обрывая меня.

– Я спрашивала тебя, не о Максе ли речь. Ты соврала мне, кстати, очень убедительно, и сказала нет. Не знаю, то ли мне восхищаться, то ли злиться.

– Восхищаться? – предложила я, озаряя ее победной улыбкой.

– О боже, только не умничай.

Моя подруга прошла к дивану у окна и уселась.

– Расскажи мне все по порядку.

Я пересекла кабинет, села рядом с ней, глубоко вздохнула и выложила все: о том, как мы с Максом встретились в клубе и как между нами пробежала искра. О китайском ресторане, о том, как я пришла сказать Максу, чтобы он больше меня не разыскивал, а в результате позволила довести себя до оргазма. Призналась, что именно с ним была на благотворительной вечеринке. А затем сказала, что именно она, Хлоя, заставила меня понять: лучший способ отвлечься – это исследовать рисковую часть своей натуры с мужчиной, который был чуть ли не мировым экспертом в области случайных связей.