— Он будет нам хорошим соседом. Твоя младшая сестра Энни прелестна, а Джейн приятно удивила.

— Да, — кивнула Калли. — Это было потрясение. По-моему, последние несколько лет она умело управляет домашним хозяйством Маркуса. Как она сказала, когда она выйдет замуж за местного викария, это даст ей возможность руководить людьми и заодно присматривать за Раш-Холлом, чтобы там по-прежнему все было в порядке.

— И, говоря это. Джейн смеялась! Чувство юмора никогда не ассоциировалось у меня с ней.

— С годами Джейн стала лучше. Наверное, она думает то же самое обо мне. Хорошо, что мои сестры, брат и я можем быть друзьями. Раньше я даже не предполагала, что когда-нибудь снова увижусь с ними.

— Но вот мы здесь. — Гордон крепко обнял Калли, чуть покачивая. — Место, которое ты выбрала, идеально подходит для постройки улучшенной версии Кингстон-Корта. Поскольку лощина на юге, там будет круглый год тепло и светло, а холмы защитят нас от ветров.

— Это будет прекрасный дом. У нас родятся трое детей, и все они будут озорными, как мы когда-то!

Гордон усмехнулся:

— Но мы будем обращаться с ними гораздо лучше, чем наши родители с нами.

— Я думаю о планировке нового дома, но у меня возникли кое-какие идеи и для вдовьего домика. Нам же, вероятно, придется жить в нем года два, и кое-какие усовершенствования не будут лишними.

— Все, что хочешь. Кэткин. Я только рад, что мы сможем въехать туда уже завтра. Я согласен хоть на голубятне поселиться, лишь бы убраться из Кингстон-Корта.

— Но ведь пол в комнате для переодевания был не так уж плох, правда?

— Для одной-двух ночей вполне подходит, однако приближается зима, и я хочу

спать в теплой постели рядом с женой. — Гордон усмехнулся. — К счастью, жена у меня уже есть.

— А мне нужен только любимый муж, — промолвила Калли. — Настоящая кровать — это не обязательно.

— Ты ведь понимаешь, что если будешь елозить по мне своим соблазнительным задом, мы еще не скоро сможем поспать?

— Мой хитрый план сработал! — Она засмеялась, повернулась в его объятиях и приподнялась на цыпочки, подставляя губы для поцелуя. В лунном свете его волосы казались серебристыми, а сам он, был так красив, что у нее дух захватывало. — Мой Ричард Львиное Сердце!

И вдруг мир будто рассыпался: огонь, боль и темнота обрушились одновременно. Взрыв в спальне отбросил Гордона на Калли и их обоих — на перила балкона. Они покачнулись и едва не упали вниз, в озеро. Гордон обхватил Калли и вместе с ней метнулся влево. Он сильно ударился головой о перила, потом упал на Калли, в открытую дверь полетели горящие обломки. Когда дождь из обломков дерева и камня прекратился, Гордон откатился от Калли, все еще ошеломленный. Она лежала в углу между перилами и полом балкона, безжизненная и окровавленная. Гордон в ужасе пощупал ее горло, проверяя пульс. К счастью, пульс бился. Она дышала ровно, но была без сознания, из виска сочилась кровь. Гордон поднялся. Балкон под ним накренился. Он понял, что балкон вот-вот оторвется от башни и упадет с обрыва. И пока это не случилось, он должен уйти сам и вынести с балкона Калли. Но куда им деваться? Самая величественная во всем Ланкашире спальня превратилась в пылающий ад. Стены были каменными, однако пол и мебель сделаны из дерева и тканей, и сейчас их пожирало жадное пламя. Кровать и полог полыхали, прямо на глазах у Гордона левый передний угол кровати осел и провалился под пол — доски под кроватью прогорели. Огонь полностью заблокировал выход в комнату, а расстояние от балкона до скал внизу не оставляло им шансов выжить, если они прыгнут.

Лестница в стене…

Камень гораздо устойчивее к огню, и до старой лестницы можно добраться. Чувствуя отчетливый запах пороха. Гордон повернулся к Калли. Она все еще была без сознания. Гордон разорвал пополам плед, которым они накрывались от холода, затем дрожащими руками соорудил из него нечто вроде большой перевязи, чтобы поддерживать ее обмякшее тело.

Чтобы попасть на лестницу, ему пришлось войти в спальню, но жар был нестерпимым. Гордон услышал, как у него за спиной балкон отрывается от стены, летит вниз, с грохотом ударяясь об отвесную скалу, и с громким плеском падает в озеро.

Одной рукой защищая лицо Калли, он бросился к гардеробу. Нужно было сделать всего несколько шагов, однако воздуха не хватало. Он повернул колонну, управлявшую потайной дверью, и тяжелый гардероб повернулся. Гордон оказался на небольшой площадке лестницы, ему пришлось пригнуть голову. Застоялый воздух пах сыростью и чем-то неприятным, но был прохладным. Гордон потянул за угол гардероба и закрыл за собой дверь. Лестница сразу погрузилась в кромешную тьму, но было безопаснее, когда между ними и огнем оставалась какая-то преграда.

Сделав первый шаг вниз, Гордон стукнулся головой. Он выругался и заставил себя остановиться и сделать медленный глубокий вдох. Ему нужно было сосредоточиться на спуске по этой тесной осклизлой лестнице, низко пригибая голову, чтобы не вышибить себе мозги. Двигаться медленно, со скоростью улитки, было страшно, однако если он будет спешить, это закончится трагически. Узкая лестница делала поворот налево, поэтому он левой рукой прижимал к себе Калли, а правой ощупывал влажную шершавую каменную стену. По его оценке, они спустились примерно до половины, когда Калли зашевелилась.

— Что произошло? — прошептала она.

— Спальня взорвалась. Если бы мы находились в комнате, то погибли бы. Тебя сбило с ног, и ты потеряла сознание. У тебя еще что-нибудь повреждено?

— У меня болит голова, мысли путаются, и болит левая щиколотка. Но вроде ничего серьезного. — Калли прерывисто вздохнула. — Взрыв произошел от пожара в угольном пласте?

— Нет. Но, не исключено, было задумано, что все будет выглядеть именно так. — Он остановился, чтобы отдохнуть и перевести дух. — Я почувствовал запах пороха. Кто-то пытался нас убить.

Калли ахнула:

— Кто? Один из твоих братьев? Они больше всего выиграли бы от твоей смерти.

— Это первое, что приходит на ум.

Горько было это сознавать. Гордон думал, что наконец обрел настоящую семью, а теперь один, а то и оба брата пытаются убить его. Но об этом он будет переживать потом, когда они благополучно выберутся наружу.

Гордон продолжил спуск. Калли сказала:

— По-моему, я могу идти сама. — Однако в ее голосе не было уверенности.

— Ты можешь попытаться, когда мы спустимся до уровня земли.

Гордон случайно поднял голову слишком высоко и снова ударился. Он сдержал ругательство. Нести ощутимый вес и одновременно пригибаться было чертовски утомительно. Но оставалось уже немного. Вскоре Гордон достиг земляного пола подвала — он понял это, когда споткнулся, не обнаружив под собой следующей ступеньки. В подвале было жарко, и вокруг них клубился дым. А сверху доносился рев пламени и треск обрушивающихся горящих балок.

Капли пошатнулась. Гордон подал ей руку.

— Как мы отсюда выберемся?

— Из-за того, что замок стоит на холме, эта часть подвала находится выше уровня земли. Если мы двинемся вдоль стены направо, то дойдем до двери, которая выходит на холм. Нам нужно выбраться до того, как все этажи над нами рухнут.

Он слышал, как Капли сглотнула.

— Я могу идти, если буду держаться за тебя.

— Вытяни вперед руку, чтобы мы не наткнулись на что-нибудь. И ступай осторожно, пол скользкий.

Гордон нащупал правой рукой стену и стал двигаться вдоль нее, ведя за собой Капли. По ее напряженному дыханию он понимал, что ей больно, однако запас их времени иссякал, а так они передвигались быстрее, чем если бы он нес ее на руках. Позади них секция пола рухнула. Это произошло пугающе близко, но от огня стало достаточно светло, чтобы Гордон увидел дверь.

— Вон она, впереди!

Он обхватил Капли левой рукой за талию и последние футов десять почти нес ее. Когда они добрались до двери, он тяжело дышал от напряжения. Дверь была закрыта

на массивный деревянный засов. Однако Гордон сумел отодвинуть его, отчаяние придало ему сил. Дверь поддавалась с большим трудом, но, когда он навалился на нее всем телом, со скрипом отворилась.

Как только путь был свободен. Гордон обхватил Капли за талию и, держа ее рядом с собой, потянул в проход.

— Нужно как можно скорее отойти от башни!

Хотя Капли сильно хромала, двигалась она с удивительной скоростью. Свежий воздух на склоне холма принес им громадное облегчение. Гордон уходил и уводил Капли от башни так быстро, как только мог. В любой момент, в любой момент…

Позади них с оглушительным грохотом рухнули внутренние этажи, во все стороны полетели горящие обломки. Гордон потянул Капли вниз, на землю, и накрыл ее своим телом, тяжело дыша и жадно ловя ртом воздух. Земля была холодной и влажной. Вскоре Гордон осторожно оттолкнулся от земли и сел. Капли тоже. Он притянул ее ближе. Вдали послышались крики, это люди боролись с пожаром. Они сидели на траве и смотрели на фонтан пламени, извергавшийся из башни. Капли усмехнулась:

— Теперь тебе придется обновить мне гардероб, да и себе тоже.

От облегчения, что они оба выжили, у Гордона кружилась голова.

— Зато сгорели ужасные гобелены, — заметил он.

— Это не потеря, но я рада, что мои сережки с топазами на мне.

В небо взмыл еще один фонтан пламени. Капли поморщилась:

— Эта часть Кингстон-Корта перестала существовать.

Гордон пожал плечами:

— Если все благополучно выбрались наружу, то мне безразлично. Пусть горит, и будь он проклят!

Где-то поблизости прозвучал злобный голос:

— Ты не заслуживал Кингстон-Корт! Это ты виноват, что он горит, а если ты выжил, значит, заключил сделку с дьяволом!

Гордон повернулся и увидел Элдона. Его брат держал пистолет и целился прямо ему в сердце.

Глава 41

Гордон и так уже понял, что, взрыв устроил кто-то из его братьев, но, когда догадка подтвердилась, его затошнило. Усилием воли он заставил себя говорить громко.

— Элдон, это не я устроил взрыв. — Он прошептал Калли: — Кэткин, оставайся на земле и старайся казаться слабой и беспомощной.

— Это нетрудно.

Гордон медленно, чтобы резким движением не спровоцировать брата на выстрел, поднялся.

— Ты надеялся, что, взрыв спишут на результат пожара в угольных пластах? Но наверняка не я один учуял запах пороха.

— Никому до этого нет дела, — хладнокровно ответил Элдон. Он стал поразительно похож на их отца. В пугающую готическую атмосферу внес свой вклад и раскат грома. — Когда я застрелил Уэлхэма и представил это как самоубийство, никто не усомнился.

Значит, это было не самоубийство и не несчастный случай, а убийство. Что ж, звучит логично, учитывая события этой ночи.

Гордон ответил с таким же хладнокровием:

— Молодец! Уэлхэм был отвратительным типом.

Стараясь выиграть время, он даже добавил в свой голос нотки восхищения. Сейчас они были только втроем, но неподалеку находились и другие люди. Элдон стоял так близко, что ему не требовалось быть хорошим стрелком, чтобы попасть в цель.

Калли выглядела ошеломленной и беспомощной, однако Гордон заметил, что ее левая рука ощупывает влажную землю в поисках чего-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. В надежде, что она что-нибудь найдет, и чтобы внимание Элдона было сосредоточено только на нем, Гордон немного отодвинулся от нее.

— А смерть Джулиуса тоже ты подстроил? Если он ездил верхом пьяный, было нетрудно спровоцировать происшествие со смертельным исходом.

— Джулиус сам себя убил без всякой помощи с моей стороны. — Элдон усмехнулся. — Это и навело меня на мысль. Когда Джулиуса не стало, между мной и наследованием Кингстона остался только Уэлхэм. А его было легко убить. Уэлхэма никто не любил, и никому не было дела до его гибели. И все ожидали, что новым лордом Кингстоном буду я. И тут объявился ты!

— Жаль, что я нарушил твои планы, — произнес Гордон виноватым тоном. — Я даже не хочу получать этот титул. Если бы я знал, как много он для тебя значит, то остался бы в какой-нибудь отдаленной стране. Я бы мог предоставить тебе свидетельство о моей смерти. Но поскольку пару лет назад я вернулся и поселился в Лондоне, слишком много людей узнали, что все это время я существовал.

— Да, тебе надо было держаться подальше, — кивнул Элдон. — Я не хочу убивать тебя и Кэтрин, но ты не оставил мне выбора.

— Не хочешь? Я могу вернуться в Америку и инсценировать свою смерть. Я не могу скорбеть из-за того, что ты отправил Уэлхэма на тот свет раньше срока, и Кингстон- Корт мне никогда не нравился. Я не против того, что ты его сжег, главное, чтобы при пожаре никто не погиб. Или ты получаешь удовольствие от убийства?