– Так и было задумано. Она сама это предложила.

– Ты любишь ее?

Колин сглотнул.

– Очень.

– И?…

– Пару раз мы поссорились, но, к обоюдному удовольствию, быстро помирились.

– Ах да, примирение! – Маркиз встал, обогнул стол и, подойдя к Колину, похлопал по плечу. – Не могу представить лучшей жены для тебя, сынок. Вне всякого сомнения, у вас постоянно будут размолвки, а потом бурные примирения, но через девять месяцев вы подарите мне первого внука.

Колин засмеялся.

– Спасибо, отец.

– Ты едешь на следующей неделе в Лондон?

– Да.

– План, который придумали твои друзья, – солидный?

– Да, с этим все в порядке.

– Сын, кажется, я тебя люблю, вот только не пойму за что.

Колин расхохотался.

– И маленький совет: отделай как следует этого мерзавца, но не убивай, не пачкай руки его грязной кровью. Лучше передай его вербовщикам – пусть отправят в армию или флот ее величества. Он тогда сам пожалеет, что остался жив, и это будет настоящим наказанием.

Колин согласно кивнул, а маркиз продолжил:

– Прими все меры предосторожности и помни: тебя с нетерпением ждет прекрасная дама и мы с Маргарет. Покончи с этой мерзостью раз и навсегда, а потом отпразднуем твое возвращение. Пока будешь в Лондоне, потрудись получить специальное разрешение на брак.

– Весьма признателен за советы, в особенности за напоминание о разрешении на брак. Как только вернусь, мы сразу поженимся.

– Но сначала официальное предложение.

– Да, на этот раз все будет как положено: опустившись на колено, с кольцом…

– А как было в тот раз расскажешь?

Колин покачал головой:

– Точно нет!

– Я тебя люблю, сын. Отправляйся защищать честь своей дамы и возвращайся домой целым и невредимым. А я пока попробую подыскать тебе поместье.


В тот же вечер

Маркиз исполнил долг добрососедства и пригласил на ужин преподобного Куимби с женой. Миссис Куимби тут же начала взахлеб описывать красоты поместья Харуэлл, принадлежавшего барону Оувертону. Стараясь поддерживать вежливую беседу с преподобным, Анджелина изнывала от беспокойства. Герцог объявил, что они остаются в Дирфилде еще на неделю, но от каких-либо объяснений уклонился. А перед этим все трое мужчин заперлись в кабинете маркиза, где и провели несколько часов. Аджелина очень боялась, что Колин задумал вызвать Брентмура на дуэль, и весь вечер пыталась улучить момент, чтобы поговорить с ним, но ей так и не удалось. Дамы так привыкли слушать ее чтение, пока занимались вышиванием, что шанса поговорить наедине с Колином у нее не было ни малейшего. Анджелина очень надеялась поговорить с ним в гостиной – получить заверения, что никакой дуэли не будет.

Когда ужин закончился, дамы перешли в гостиную, и по их просьбе Пенни села за рояль. На сей раз под ее аккомпанемент близняшки принялись распевать народные песни. Чтобы избежать «дружеской беседы» с миссис Куимби, Анджелина присоединилась к рукодельницам, но не тут-то было: та вовсе не собиралась оставлять ее в покое.

– Леди Анджелина, вы сегодня как-то по-особому молчаливы.

– Да, все какие-то мысли в голове… Вы уж простите меня. Как поживаете?

– Все прекрасно, все здоровы. Несколько дней назад преподобный Куимби получил письмо от барона Оувертона.

– О, письма – это чудесно! – Анджелина и Маргарет обменялись улыбками: миссис Куимби явно приготовилась оседлать любимого конька.

– Разумеется, Харуэлл-Хаус процветает. Очень жаль, что мы с преподобным пропустили ужин у барона, но у меня есть письмо. Минуточку, сейчас найду его в ридикюле.

Анджелина натолкнулась на покорный взгляд матери и понадеялась, что письмо окажется единственным.

– Ах, вот оно. – Миссис Куимби разгладила лист бумаги. – Так, барон Оувертон пишет, что был рад пригласить на ужин своих новых соседей – лорда и леди Брентмур. – Она сделала паузу. – Вы знакомы с ними, леди Анджелина?

Анджелина проигнорировала вопрос, очень надеясь, что миссис Куимби упомянула эту фамилию по собственной глупости и недальновидности.

Маргарет, обладавшая даром разрядить ситуацию и поставить на место гостей, перешедших грань, спросила как бы между прочим:

– Миссис Куимби, а у вас что, друзья или родственники живут по соседству с бароном Оувертоном?

– К сожалению, нет. Если бы таковые имелись, то я была бы просто счастлива. Одна только мысль о возможности больше знать о поместье и самом бароне греет мне сердце.

– Какая прелесть! – воскликнула Маргарет.

Теперь, когда разговор перешел на другую тему, Анджелина вздохнула с облегчением.

– Мы собираемся поехать туда в конце месяца, – продолжала между тем миссис Куимби. – Я очень надеюсь познакомиться с лордом и леди Брентмур. Мне говорили, что она исключительная красавица. Вы не слышали, леди Уайкоф?

– Я не считаю красоту достаточным поводом для знакомства, – отрезала герцогиня.

Анджелина надеялась, что миссис Куимби обратит внимание на холодный тон ее матери, но не тут-то было.

– Вы правы, конечно! Но красоту замечаешь поневоле. А что вы думаете о ее локонах?

Герцогиня опустила пальцы на колени и отчеканила:

– Ни-че-го!

Ажелине показалось, что резкость ответа матери должна остановить словесный поток миссис Куимби, но та все никак не унималась:

– Какая досада, что лорд Брентмур потерял своего достопочтенного отца! Конечно, печаль его велика, но получить наследство тоже ведь дело хорошее.

Анджелина решила, что эта особа не только глупа, но и чудовищно вульгарна, и взглянула на Маргарет.

– Позвольте налить вам еще чаю, – предложила та миссис Куимби.

– Очень мило с вашей стороны, но мне достаточно.

Маргарет поднялась со своего места.

– Герцогиня, могу я вам предложить чашечку?

«Бедная мамочка! Ну почему она должна страдать от трескотни этой болтушки?» – подумала Анджелина, а миссис Куимби между тем продолжала:

– А вы так и не ответили на мой вопрос о лорде и леди Брентмур.

Анджелина разгладила свою вышивку.

– Дело в том, что особы, о которых вы спросили, не относятся к числу моих друзей.

– Неужели? Я уверена, что барон Оувертон будет рад представить вас…

Договорить ей не дала Маргарет:

– К сожалению, барона сейчас нет здесь, чтобы это осуществить. Так как насчет чая?

– О нет. Я и без этого удовлетворена, но все равно спасибо. Так вот: у леди Анджелины есть прекрасная возможность познакомиться с Брентмурами во время весенних сезонов в Лондоне. Уверена: барон посодействует ей в этом. А я, в свою очередь, обязательно отправлю ему срочной почтой письмо с такой просьбой.

Маргарет наклонилась и коснулась ее руки.

– Прошу прощения, миссис Куимби. Не сыграете ли нам? Это, не сомневаюсь, будет чудесно!

Она что-то тихо сказала девочкам, и те вышли из гостиной.

Миссис Куимби защебетала о том, что ей оказали большую честь, изъявив желание послушать, как она играет на рояле. Через всю комнату Маргарет подвела ее к инструменту, усадила на табурет, поставила ноты на пюпитр и, улыбнувшись, быстро отошла к Анджелине.

– Прошу прощения, но она не понимает, что ее болтовню не хочется слушать.

– У меня даже голова разболелась, – пожаловалась герцогиня. – Ее манеры прискорбно чудовищны.

– Твоя головная боль – отличный предлог избавиться от этой парочки, – оживилась Маргарет. – Когда джентльмены выйдут к нам, я скажу, что у нас, вероятно, объявилась инфекция, и попрошу Чедвика распорядиться заложить карету, чтобы немедленно отправить их восвояси.

– Мне совсем не хочется, чтобы мама страдала из-за разговоров об этом мерзавце и его жене, – шепнула Анджелина, так чтобы не услышала герцогиня.

– Надеюсь, что джентльмены не заставят себя ждать, – добавила Маргарет.

Закончив играть, миссис Куимби с торжествующим видом повернулась к ним:

– Может, кто-то еще захочет показать свое мастерство?

– Пожалуйста, продолжайте, – громко сказала Маргарет. – Вы замечательно играете!

– Как ты ее терпишь? – возмутилась герцогиня. – Я понимаю: жена викария, и просто так ей рот не заткнешь, – но она же невыносима!

– Я пытаюсь осаживать ее, но… – призналась Маргарет.

– Ты слишком мягкая, – возразила герцогиня. – Дамам такого сорта требуется сильная рука. Обрати внимание, с какой радостью она согласилась нам сыграть, – а все потому, что это позволило ей покрасоваться перед нами.

Когда в гостиной появились джентльмены, Анджелина выразительно посмотрела на Колина, и он отвел ее к банкетке у окна, попутно заметив:

– У тебя страдальческий вид.

– Миссис Куимби… впрочем, об этом потом.

– О боже! – вдруг раздался возглас герцогини. – Мне плохо.

Миссис Куимби резко обернулась в ее сторону:

– Может, станет лучше, если она выпьет еще чаю?

Маргарет заспешила к герцогине.

– О, дорогая, ты бледна как смерть. Надеюсь, это не заразно. Чедвик, прикажи немедленно подать карету гостям.

Маркиза явно ошарашило ее заявление, так что пришлось повторить:

– Чедвик, пожалуйста, не тяни. Упаси бог, миссис Куимби и преподобный подхватят инфекцию!

Маркиз наконец понял.

– А… ну да, конечно. Мы не можем подвергать гостей опасности. Сейчас всем распоряжусь.

– Я уверена, что ничего серьезного. – Миссис Куимби повернулась к мужу: – Ты ведь тоже так считаешь, правда?

Маргарет подхватила ее под руку и принялась уговаривать:

– Дорогая, никогда себе не прощу, если вы или преподобный заболеете. На улице жуткий холод, но в карете лежат шерстяные пледы, так что доедете до дома в полном комфорте.

Прошло не менее получаса, прежде чем Маргарет и маркизу удалось наконец выпроводить гостей.

– Эта особа не понимает, когда нужно просто заткнуться! – проворчал маркиз. – Ничего не имею против преподобного, но его жена – невыносима.

– Да, чувство такта у нее явно отсутствует, – согласилась с ним Маргарет. – Радуйся, что ты не видел самого огорчительного спектакля с миссис Куимби в главной роли.

После того как жена описала произошедшее в гостиной, маркиз простонал:

– Этой женщине нет никакого дела до окружающих.

– Чедвик, и что нам с этим делать? – спросила Маргарет.

– У меня нет уверенности, что она сможет когда-нибудь измениться, – заметил Колин, – поэтому предлагаю приглашать их только на чай, да и то как можно реже.

– Мы создали прецедент, – возразил маркиз. – Теперь нам от них не избавиться.

У Анджелины тут же созрела идея:

– Лорд Чедвик, может, вы предложите преподобному выступить с проповедью о том, что полезнее больше слушать, чем говорить? И как только преподобный с женой будет приезжать с визитом, всякий раз начинайте разговор о том, какой замечательной получилась у него эта проповедь, какой прекрасный личный пример словесного воздержания подают они с миссис Куимби. Ну а если она все-таки примется трещать, цитируйте отрывки из вашей любимой проповеди.

– Отличная идея! – одобрила Маргарет.

Глаза маркиза весело блеснули:

– Умница, леди Анджелина! – Потом он словно спохватился: – Ладно, я отправляюсь в постель – день был долгим.

Все согласились с ним и поднялись с мест, так что вскоре Анджелина и Колин остались одни.

– Мне почему-то кажется, что все это они спланировали заранее, – заметила она.

Колин взял ее лицо в ладони.

– Жаль только, вечер оказался испорченным.

– Мы это переживем.

Он нежно поцеловал ее.

– У меня дела в Лондоне, так что завтра я уеду.

Анджелина положила голову ему на плечо.

– Ты собираешься вызвать его?

– Пока не решил, но что-то же надо делать.

Ей было страшно потерять его.

– Ты уверен, что он там?

– Беллингем прислал письмо – он выманил негодяя из имения.

– О господи!

Колин заключил ее в объятия.

– Тебе не о чем беспокоиться. Все идет как должно.

– А что, если что-то не получится?

– Все получится.

– Нет, Колин, из-за него не стоит рисковать жизнью. Ты знаешь, что будет со мной, если с тобой что-нибудь случится?