Джорджия улыбнулась.

– Это не магазин. Это дом, полный одежды. Своего рода совершенство.

Эми с интересом посмотрела на пожилую женщину.

– А вы темная лошадка, – сказала она. – Вы и мода…

– Я не могу интересоваться красивой одеждой, потому что стара? Ты это хотела сказать?

– Нет-нет! – быстро проговорила Эми, все еще пытаясь представить себе, как Джорджия листает «Вог». – У вас отличный стиль.

– Есть женщины, которые с помощью нескольких мелочей способны создать великолепный образ. Я не из их числа. Но мне всегда удавалось подражать тем, кто хорошо одевается. Когда я училась в пансионе в Париже, у меня была подруга-француженка, работавшая в кафе через дорогу от нашего дома. Она была бедна как церковная мышь, но несмотря на это выглядела как модель из дома Диора. Она была невероятно стильной, но вскоре я заметила, что вещей у нее очень мало. Они были похожи на униформу: черные прямые брюки, белые рубашки, маленькие полосатые топы, которые, кажется, очень популярны сейчас. Все это было идеально подогнано по ее фигуре и шло ей. Потому что истинный стиль заключается в том, чтобы знать, кто ты, и плевать на остальное. Так говорил мой старый друг Гор Видал[21]. Его слова были актуальны тогда, актуальны они и сейчас.

– В хорошей одежде проще плевать на все, вы согласны?

– Одежда может придать тебе сил, – сказала Джорджия. – Правильный выбор наряда, того, который подчеркивает твои достоинства, поможет хорошо себя чувствовать и может полностью изменить твой образ. – Она улыбнулась и погладила Эми по руке. – В следующий раз, когда ты отправишься в лондонский Тауэр, тебе понадобятся особые доспехи.

Она указала на стенд.

– У тебя прекрасное телосложение, – с довольным видом кивнула Джорджия. – И осанка танцовщицы, я сразу же это отметила. Конечно же, у тебя замечательная фигура, но в данном случае важнее осанка. Высоко поднятая голова помогает женщине выглядеть выше, элегантнее, увереннее в себе.

Пожилая женщина шагнула к вешалке с платьями и начала их перебирать.

– Хм… возможно… нет, нет, это слишком короткое, – бормотала она. – Ни одно из этих платьев не подойдет.

– Вы не могли бы мне помочь? – спросила она затем, поворачиваясь к консультанту. – Моей подруге нужно маленькое черное платье. Простое, классическое, не слишком откровенное.

– Четвертый размер? – спросил консультант, оглядывая Эми.

Он кивнул и исчез, а затем появился с тремя черными платьями на руке. Джорджия по очереди взяла их и, прищурившись, посмотрела на Эми, словно художник, изучающий свою натурщицу.

– Кажется, это, – сказала женщина наконец, протягивая Эми платье.

– Джорджия… – Девушка многозначительно округлила глаза, но та в ответ лишь покачала головой.

– Примерь. Давай же, быстрей.

В тот же миг, когда Эми вошла в примерочную и натянула на себя платье, она поняла, что будет выглядеть в нем потрясающе. Джорджия скромничала: у нее определенно был чудесный вкус. Платье облегало каждый изгиб в нужных местах, но при этом не было слишком откровенным. Оно было утонченным, и на его фоне старое платье с пайетками показалось Эми детским карнавальным костюмом. Девушка вышла из кабинки.

– Ах! – вздохнула Джорджия, увидев ее. – Помнится, Уоллис Симпсон говорила, что если маленькое черное платье подобрано верно, то ничто не сможет его заменить.

Она поднялась и застегнула молнию на спине.

– Это платье сидит на тебе почти идеально, – мечтательно добавила Джорджия. – Я могу порекомендовать тебе лондонского портного, который слегка подгонит его по фигуре. Умные женщины даже самые лучшие наряды всегда подшивают по фигуре. Получается одежда «от кутюр» по цене готового платья.

– Оно чудесное, – застенчиво улыбнулась Эми. – В таком платье хочется присесть возле «Тиффани» и съесть пончик. Жаль, что я не могу себе этого позволить.

– Ты смотрела на ценник?

– Нет, но…

– Вот и не смотри. Мы берем его, – быстро сказала Джорджия продавцу-консультанту.

– Джорджия, я серьезно! У меня вообще нет денег! – зашипела Эми в отчаянии.

– Но платить буду я, – спокойно ответила Джорджия. – И еще туфли, пожалуйста.

Эми вытаращила глаза.

– Я не могу принять такой подарок.

Джорджия чуть склонила голову набок.

– Будь то подарок или комплимент, леди всегда должна принимать их с благосклонностью.

Эми посмотрела на Джорджию, затем снова на платье.

– Это не шутка?

– Не шутка, – ответила та, качая головой. – А теперь пойдем, к шести часам нам нужно быть в другом месте. А дама – или, в нашем случае, две дамы – никогда не опаздывают.


Снаружи стемнело, и Нью-Йорк стал казаться еще более волшебным. Альфонс забрал Джорджию и Эми, и машина поехала по Пятой авеню, огибая Централ-парк. Эми наслаждалась поездкой по городу. Улицы были забиты ньюйоркцами, которые, закутавшись по самые глаза, делали последние покупки к Рождеству и были нагружены сумками – в коричневую и белую полоску от «Генри Бендела» и хрустящими черно-белыми из «Сакса». Больше всего Эми любила смотреть на витрины магазинов. «Нью-йоркские витрины всегда чудесно украшают к праздникам», – думала она, глядя на инсталляцию в стиле арт-деко в магазине «Бергдорф Гудмен».

– Ты только посмотри! – протянула Джорджия, с довольным видом указывая на манекены. – Выглядят, как красотки, собравшиеся на вечеринку к Великому Гэтсби.

Машина проехала по центру до конца Двадцать четвертой улицы, потом вернулась к нижней части Мэдисон-авеню.

– Мы на месте, – радостно сообщила Джорджия, выбираясь из машины.

– Мэдисон-парк, одиннадцать. Это место мне незнакомо. Что тут? Отель?

– Место для дальнейшего обучения, – улыбнулась Джорджия.

Они вошли внутрь, и Джорджия попросила позвать Клайва.

Эми не сводила глаз с ослепительных и властных клиентов. Она выросла в Нью-Йорке и часто проходила мимо таких дорогих мест – ресторанов с французскими названиями или названиями, написанными крошечными буквами, найти которые могли только избранные; бистро, о которых читаешь в колонке «Пейдж сикс»; ресторанов, которые появлялись в хот-листах журналов и «мишленовских списках»[22]. Но она никогда раньше не бывала внутри. Эми пожалела, что не одета в черное платье от Ральфа Лорена, которое лежало сейчас в картонном пакете, но поняла, что рядом с ней гораздо более важное украшение – Джорджия, чье присутствие вселяло в девушку уверенность, которой она никогда не испытывала, посещая похожие места в Лондоне с Дэниелом.

– Кто такой Клайв? – шепотом поинтересовалась Эми.

– Мой старый друг, много лет проработавший в «Кларидже». Ах, а вот и он!

Джентльмен лет пятидесяти с небольшим, одетый в идеально сидящий костюм, протянул руку Джорджии, которая явно смягчилась от его присутствия.

– Я так рада снова тебя увидеть! – тепло сказала она, обмениваясь с ним рукопожатием.

– Мы слишком давно не виделись, мисс Гамильтон.

– Что ж, я наконец попала сюда. Полагаю, бесполезно просить тебя называть меня по имени после столь долгого перерыва?

Они рассмеялись, и Джорджия представила Клайву Эми, прежде чем все они отправились на верхний этаж, подальше от зала для основной клиентуры.

Эми полагала, что они с Джорджией пришли сюда, чтобы поесть, но теперь усомнилась в этом.

– Сюда, в Южный зал, – сказал Клайв, приглашая их в маленький мезонин над рестораном, где тоже стоял столик.

– Только взгляните на это место! – воскликнула Эми, глядя в длинные окна, выходившие на Мэдисон-сквер. – Мы тут единственные клиенты?

– Это одна из наших приватных комнат, – пояснил Клайв, протягивая ей меню.

– Я решила одним ударом убить двух зайцев, – произнесла Джорджия. – Мы сможем попробовать изумительную кухню, и я помогу тебе с этим.

– С чем?

– С этим, – сказала Джорджия, указывая на столик, который был накрыт для банкета на двоих.

Эми широко распахнула глаза.

– Прямо сейчас? Мы будем говорить о булочках и об этикете?

– А почему бы и нет?

– Просто я не уверена, что смогу все это запомнить. И у меня нет с собой блокнота. Я могла бы писать на салфетках, но они тут из ткани.

Джорджия похлопала ее по руке.

– Расслабься, моя дорогая. Смысл этого упражнения не в том, чтобы сделать тебя экспертом, а в том, чтобы ты привыкла расслабляться в таком окружении. И убедилась, что не так уж важно все знать.

– Хорошо, я попробую.

– Итак, еду подают слева, – сказал Клайв, склоняясь, чтобы поставить перед Эми маленькую тарелочку. Он обошел девушку и взял тарелочку с другой стороны стола. – А убирают справа.

– Изначально смысл этого был в том, чтобы слуги не сталкивались друг с другом, – пояснила Джорджия. – Именно поэтому напитки всегда подаются справа.

– Это я помню еще по работе в закусочной, – улыбнулась Эми, но Джорджия сурово посмотрела на нее.

– Ты не воспринимаешь наши слова всерьез?

– Простите, – сказала Эми, вскинув руки. – Просто я немного нервничаю. И запуталась. Я уже давно работаю официанткой в баре «У Форджа», и никто никогда не говорил мне, что существуют особые правила, как подавать еду.

– Что ты знаешь о бокалах для вина? – спросила Джорджия.

– Без них мы пили бы из горла, как бродяги?

Джорджия бросила на нее суровый взгляд.

– Ладно, ладно, ответ на этот вопрос я знаю, – быстро проговорила Эми, не желая получить очередной выговор. – Красное вино подают в больших бокалах. Белое в бокалах поменьше, хотя, если бы кто-то спросил меня, я бы пользовалась большими и для белого вина.

– И не забудь о самом большом бокале, он для воды, – сказала Джорджия, указывая на череду бокалов, которые выставлял перед ними Клайв. – Ты преподаешь на курсах посудоведенья, Клайв. Что ты нам скажешь? – спросила Джорджия с намеком на улыбку.

Клайв поставил перед Эми и Джорджией два бокала для шампанского, каждый – определенной формы. И объяснил, что первый называется «флейтой», а второй – «блюдцем» – и последний, по легенде, повторяет форму правой груди Марии Антуанетты.

– Но какой из них лучше подходит для шампанского? – спросила Эми.

– «Блюдце» кажется мне более привлекательным, – улыбнулась Джорджия. – Но у флейты меньшая площадь поверхности, поэтому шампанское лучше сохраняется. Лично мне не нравится шампанское без пузырьков.

Затем был представлен бокал «магнум», предназначенный для ароматного бургундского и обычно наполняемый лишь наполовину, чтобы букет мог собраться внутри бокала.

– А чем бургундское отличается от других сортов вина? – спросила Эми.

Она никогда не отваживалась задавать такие вопросы Дэниелу, даже оставаясь с ним наедине, не говоря уже о модных вечеринках, на которые он время от времени брал ее с собой. А вот у Джорджии и Клайва, даже несмотря на непродолжительное знакомство, Эми могла спросить о чем угодно. Тот факт, что она их почти не знала, почему-то все упрощал.

– Бургундия – это регион Франции, откуда это вино родом, – объяснил Клайв. – Очень респектабельная область виноделия – ты, наверное, слышала о Шабли. Там производят лучшие вина в мире. Но больше всего славятся красные вина, вроде этого. Насыщенные, ароматные…

Он налил немного вина в бокал и спросил, какие ароматы она различает.

Эми осторожно подняла «магнум» и сунула в него нос, вдыхая. Запах был изумительный: сладкий, фруктовый, насыщенный, как из корзины только что собранных ягод. Она взглянула на Клайва, раздумывая, что сказать.

– Пахнет вишней, – наконец выпалила девушка, не зная, зачтется ли это как правильный ответ.

– Очень хорошо, – сказал Клайв, и в его глазах появились лукавые искорки. – Я тоже ощущаю вишню, а еще шоколад.

– Мне нравится, – улыбнулась Эми, делая большой глоток.

Клайв отошел, чтобы подать им холодные закуски, и маленькая сессия наслаждения вином завершилась.

– Просто здорово! Мои предки не узнают меня, когда нальют что-нибудь дешевое, а я суну в бокал свой нос.

– Цена не всегда является показателем качества. На многие вечеринки я брала с собой бутылку вина за десять фунтов. Потому что оно было хорошим, нравилось мне и я хотела угостить им своих друзей. Верь в то, что тебе нравится. И наберись смелости отстаивать свое мнение. Не важно, какой запах ты почувствуешь, вишни, или шоколада, или даже меловой пыли, главное верить в то, что ты говоришь, и уважать мнение других людей.

– Даже если оно неверное?

– А как тут определить, что верно, а что нет? Почему твое мнение менее ценно, чем мнение человека, который находится рядом с тобой? Лишь потому, что у него больше денег на счету, или потому, что он обучался в престижном заведении?

Клайв принес им три изумительно вкусных блюда, пока Джорджия посвящала Эми в тонкости современных застольных манер. Как оказалось, булочки нужно разламывать руками, а не резать ножом, суповую тарелку следует слегка наклонять от себя. Салфетки кладут на колени, соль и перец добавляют после того, как попробуют блюдо. Тарелки никогда не отталкивают в сторону, локти не ставят на стол, как бы неудобно ни было, хотя при отсутствии блюда позволено слегка на них опираться. Ерзанье выглядит неэлегантно. А вот улыбка, как выяснилось, разрешена.