– А я его застрелю! – воскликнул Джордж, изо всех сил сжимая тяжелый пистолет.

Но впереди всех оказались щенки, которые принялись тявкать и прыгать вокруг лорда Гарри, норовя лизнуть его в лицо.

– Вы невредимы, ваша милость? – На поляне появился Гарольд Белоуз во главе небольшой армии слуг и конюхов. – А леди Ханна и лорд Мэллори?

Бериник схватил лорда Гарри за одну руку, Мэл – за другую. Ханна опустила кинжал и, оглядев вновь прибывших, грозно поинтересовалась:

– Уилл, ты что, собрал всех слуг?

– Ну, я велел Белоузу позвать констебля и кого-нибудь ещё на помощь, – проворчал герцог. – Ведь я не знал, что тут происходит. У негодяя могли быть подручные.

– Но, Уилл, если все слуги здесь, кто же прислуживает за ужином? Что подумают гости? Они решат, что мы варвары!

– Не волнуйся, дорогая, они будут во всем винить герцога. Никто не усомнится, что леди Ханна неповинна в этом упущении. Ты, как всегда, просто очаровательна и восхитительно непорочна! – воскликнул Мэллори.

– Не понял, – протянул Бериник, вскинув брови. – О ком это он? О моей Ханне?

– О нет, о моей Ханне! А вы, Бериник, забирайте с собой слуг, гончих и всех остальных и оставьте нас.

– Они опять станут целоваться, – счел своим долгом предупредить Джордж.

– Да уж наверняка! Пошли, не будем на это смотреть. Пренеприятное зрелище! – буркнул герцог.

– Это точно! – подхватил Элф. – Пренеприятное!

Констебль и слуги повели бормочущего лорда Гарри прочь. Глядя им вслед, Мэллори сказал:

– Подождите отсылать его, хорошо, Бериник? Нам нужно поговорить.

Герцог кивнул, и все, бряцая оружием и переговариваясь, пошли к замку.

– Теперь я могу поцеловать тебя, дорогая, – прошептал Мэл, обнимая Ханну. – И сказать, как я восхищаюсь твоим умом, мужеством и самообладанием. Только благодаря тебе мы остались живы.


Когда бал закончился и гости разъехались, в маленькой гостиной собрался военный совет: Бериник, Мэллори, Ханна, Гейзенби, Энн и Вероника. Ну и конечно, лорд Гарри – под надежной охраной констебля Льюиса и мистера Магауэна.

– Я получила известие от Ричарда, – сказала Вероника. – Лорд Сильвердейл останется жив и миссис Диринг, слава Богу, тоже!

– А что с ней случилось? – удивленно спросил Бериник.

– Я ударил ее по голове, – пробормотал лорд Гарри. – Старуха вечно путалась под ногами и задавала вопросы. Она, видите ли, решила попотчевать нас чаем. А я велел ей не мешать! Но разве женщины могут просто выполнять приказы? Они все делают по-своему. Увидев, что Сильвердейл лежит в луже крови, она подняла крик. Пришлось и ее тоже... Я засунул их в подвал.

– Но при чем здесь Сильвердейл? – с недоумением спросил Мэллори. – Я думал, вы друзья. А ты пытался свалить на него убийство Мэг, а потом и вовсе чуть не убил.

– Это был хороший и хитрый ход. Нашел его льва на улице и сунул в этот дом специально для констебля – думал сбить чертову ищейку со следа. – Лорд Гарри фыркнул. – А потом Сильвердейл разузнал, где я остановился, пришел и стал приставать с дурацкими вопросами. Он сказал, что готов защищать Мэла даже ценой собственной жизни – и все ради ее блага! Тогда я выстрелил в него.

– А Мэг? – тихо спросила Ханна. – За что вы убили Мэг?

– Я не хотел. Она была хорошей девушкой. Я купил ее в Лондоне у некоего Тиллета. Не знаю, как она к нему попала. Взял ее с собой в Индию, а когда ушел из полка, привез обратно в Англию. И все шло хорошо, я был ею доволен. Потом Гейзенби задумал этот дурацкий план со сватовством, и я решил избавиться от леди Ханны. Но Мэг и слышать об этом не хотела. Она умоляла меня не делать вам зла. Сначала я не понимал, что такого может быть в женщине, но теперь даже рад, что не начал с вас. Вы мне понравились. Я мечтал, как убью Мэла, потом мы убежим в Брамблс и поженимся. Я сделал бы вас маркизой.

– Она и так станет маркизой, когда выйдет за меня замуж, – холодно сказал Мэллори, сжимая ладонь Ханны.

– Тебе всегда везет, всегда! Это нечестно! Я придумал прекрасный план: написал Глории и уговорил ее изменить кое-что в письме Гейзенби, чтобы ты угодил прямиком на пустошь. Думал, ты испугаешься и вернешься домой.

– Глория? Наша сестра сделала ту копию письма?

– Ну да – я объяснил ей, что это шутка. Но нет, удача по-прежнему была на твоей стороне. У тебя все: и деньги, и власть.

– Надеюсь, моей власти хватит, чтобы спасти тебя от виселицы, Гарри, – пробормотал Мэллори.

– Ну уж нет, – заявил Бериник.

– Но ведь он безумен, Бериник! Неужели вы не видите?

– Он убил Мэг, ни в чем не повинную молодую женщину. Пытался убить вас, Сильвердейла и миссис Диринг. А потом, если бы ему удалось осуществить свой план, заставил бы Ханну выйти за него. И кто знает, может, убил бы и ее!

– Я понимаю – все это ужасно. – Мэллори провел рукой по лицу. – Но он мой брат, и он болен. Безумие – это болезнь. Я не допущу, чтобы его повесили. Должен быть другой выход.

– Да, сумасшедший дом. Но по мне так лучше смерть.

– Мэл, вспомни об «Одинокой звезде», – негромко произнес Мартин. – Это небольшой домик, затерянный в пустынной местности. Никто из нас туда не ездит. У этого места мрачная история, но думаю, если нанять хороший персонал, оно вполне подойдет для изоляции Гарри. Там он не сможет никому навредить.

– Вы уверены, что это надежное место? – спросила Ханна.

Мэл и Гейзенби кивнули.

– Тогда его нужно отвезти туда, Айан, и нанять лучших врачей.

– Ханна! – с негодованием воскликнул Бериник.

– Но ты не можешь отрицать, что лорд Гарри болен душевно, Уилл? А что, если бы это был твой брат? Ты позволил бы его повесить?

Некоторое время Бериник переводил яростный взгляд с Мэла на Гейзенби, потом на мать, Энн и Ханну. Но все молчали. Тихонько помянув черта, герцог повернулся к констеблю:

– Что ж, Льюис, я, Мэллори и Гейзенби берем на себя ответственность и обещаем изолировать этого несчастного от общества. Пока я запру его в южной башне, а когда Мэллори соберется уезжать, дам охрану, чтобы его отвезли в эту «Одинокую звезду». А вам с Магауэном придется состряпать историю о том, как злодей был схвачен, но его убили при попытке к бегству. Думаю, завтра после службы можно пустить такой слух.

– Но зачем? – с недоумением спросил констебль.

– Это наш долг, Льюис. Если миссис Диринг будет знать, что он жив, она не сможет спокойно спать. Денно и нощно бедная женщина будет дрожать от страха и ждать, что убийца решит покончить с ней и вернется. Вы этого хотите?

– Нет, ваша милость.

– К тому же мы не можем открыто заявить, что передали злодея на попечение брата – у нас будут проблемы с законом, и понадобятся куча времени, армия врачей и адвокатов, чтобы доказать его душевное расстройство. Пусть лучше все считают, что его нет в живых. Так куда спокойнее.

Глаза Магауэна загорелись при мысли о том, какую замечательную историю он сочинит и как жители деревни, раскрыв рты, будут внимать ему.

– Мы скажем, что он бросился на леди Ханну и вы не совладали с собой, ваша милость. Ну и надо бы немножко приукрасить для пущего эффекта – что вы отрезали ему уши и поклялись скормить их диким псам с пустоши Литтл-Минд, а тело закопали в пещере под беседкой, что в центре лабиринта. Мы будем говорить об этом шепотом и с некоторой опаской. Тогда все поверят.

Глава 15

Наступило воскресенье, и семейство сквайра отправилось на богослужение в церковь. Это был особенно торжественный день: исполнилось девять лет с того момента, как преподобный Дэмпси занял пост священника в местной церкви. После службы его ждал сюрприз, и все предвкушали трогательное зрелище.

Мэл остался в своей комнате, мучаясь от душевной боли и почти физически ощущая боль сердечную. Гарри... Как могло случиться такое? И почему именно с ним? Еще вчера Мэллори был счастлив и уверен в своем будущем. А сегодня... Сегодня он чувствовал себя самым несчастным человеком на свете. Как он мог быть таким глупцом и пребывать в блаженной уверенности, что Ханна выйдет за него замуж? Маркиз Мэллори – брат сумасшедшего убийцы. Выгодная партия, что и говорить!

Правда накануне, после того как Бериник и остальные ушли и увели Гарри, они остались вдвоем с Ханной. Он обнимал и целовал ее, и она не протестовала. Словно чувствовала, как сильно он нуждается в ее поддержке.

А вдруг это не любовь, а жалость? Словно раскаленный прут вонзился в сердце. Ханна добрая и чуткая и никогда не откажет человеку в помощи. Вот почему она ничего не сказала ему, прощаясь.

Но что она должна была сказать? «Прости, Айан, я не могу выйти замуж за человека, чей брат безумен, и потом всю жизнь опасаться, не станет ли ее муж таким же и не передастся ли болезнь детям». Но ничего такого Ханна не сказала, не стала добивать его. Хотя эти мысли наверняка приходили ей в голову!

Он метался по комнате и готов был выть от отчаяния. Так страшно ему не было с того дня, когда их завалило в шахте. Тогда сердце мальчика разрывалось от страха и отчаяния, как теперь сердце мужчины разрывалось от горя. «Я – брат сумасшедшего, – думал он. – Я не могу стать любимой женщине мужем и не смогу иметь детей». Слезы блеснули в его глазах, и Мэл, устыдившись, закрыл лицо руками. Джентльмен не должен плакать.

Ханна, сидевшая в экипаже напротив герцога и Джорджа, была в растерянности.

– Почему Мэл не пришел в церковь? Ведь он говорил, что непременно хочет посмотреть, как Ричарду будут вручать подарок.

– Видишь ли, милая, тогда он еще не знал, что его брат – безумец и убийца.

– Уилл! Какое отношение несчастный лорд Гарри имеет к сегодняшнему празднику?

– Должно быть, маркизу за него стыдно, – подал голос Джордж.

– Стыдно? Мягко сказано, дружок. Думаю, Мэллори переживает крушение своих надежд.

– Каких надежд?

– Надежд на ваше, сестрица, совместное счастливое будущее. Свадьба, дети. По молодости он был уверен, что ему это не нужно. А теперь, когда понял, что такое счастье, готов умереть, ибо все это стало для него недоступным.

Ханна молчала, потрясенная этими словами. Как же ей не пришло в голову, что Айан подумает именно так? Джордж озадаченно спросил:

– Но почему то плохое, что натворил его брат, помешает ему жениться на леди Ханне?

– Ты хотел бы породниться с сумасшедшим, Элф? – спросил герцог.

– Это надо же такое сказать! Значит, если леди Ханна выйдет за него, она будет...

– Точно. И кто знает, может быть, и в венах Мэллори течет дурная кровь.

– Скажи Джону, чтобы свернул к дому сквайра, – потребовала Ханна. – Мне нужно немедленно поговорить с Айаном.

Дав указания кучеру, Бериник уставился на Ханну своим единственным, но очень проницательным глазом и ласково спросил:

– Ты уверена? Никто не осудит тебя...

– А что бы ты сделал на моем месте, Уильям? – вздернув подбородок, спросила девушка.

Мэллори слышал, как вернулись сквайр Тофер с женой и чета Гейзенби. Надо держать себя в руках и проявить интерес к тому, что происходило в церкви», – сказал он себе. И все же маркиз повернулся спиной к двери – не так-то просто сделать вид, будто душа спокойна, когда она истекает кровью. Вот и шаги у двери. Сделав над собой последнее усилие, он обернулся и тут же изумленно выдохнул:

– Ханна!

Она молча подошла к нему, обняла и прижалась головой к его груди, слыша, как бешено бьется его сердце.

– Ханна! – прошептал он, и девушка вздрогнула, чувствуя, как плохо ее любимому и как больно.

– Мне все равно, что твой брат сумасшедший, – твердо сказала она. – Ты думал, я захочу разорвать помолвку? Нет, Айан. Я стану твоей женой и матерью твоих детей. Мы пройдем по жизни вместе, и я думаю... я знаю, что это будет замечательная жизнь. Отказаться от всего из-за того, что может случиться, а может и не случиться? Никогда! Я люблю тебя. Глубоко, по-настоящему. Если любишь, в сердце живет уверенность: что бы ни случилось, мы не расстанемся и выстоим и в печали, и в радости. Вместе.

– Ты моя храбрая Ханна, – тихо сказал он, обнимая ее. – Но прошу тебя, подумай хорошенько. А что, если... что, если я когда-нибудь стану безумцем? Или – не дай Бог – дурная кровь достанется кому-то из наших детей?

Ханна чуть отстранилась и заглянула ему в глаза. Он увидел в них искорки и свет, такой теплый, такой желанный...

– Чушь какая! – сказала она уверенно. – Я собираюсь выйти за тебя замуж, Айан Майкл Денем. Слышишь? А что касается будущего... Жизнь опасна и непредсказуема. И все же ее надо прожить – и прожить радостно. Торны всегда знали это. И я тоже знаю. И вот еще что – мы не просто пыль на дороге времени, которую носит ветер. Нет, мы как камни Стоунхенджа – непоколебимы, надежны.

– Да, ты у меня именно такая! – Голос Мэллори сел от обуревавших его чувств. – Господи, Ханна, как же мне повезло, что я встретил тебя! Ты моя любовь и счастье, моя жизнь!