— Похоже, ты новенькая. Недавно здесь?

Кэсси молча кивнула.

— Меня зовут Ева, — решительно представилась женщина.

Кэсси пожала протянутую ей руку и тихо сказала:

— Кэсси.

— О! Кассандра. Незабвенная дочь царя Трои, отвергнутая Аполлоном, великая прорицательница, которой никто не верил. — Она лукаво улыбнулась. — Я сейчас готовлюсь к последнему экзамену на степень бакалавра.

— А кто же ты по древним легендам?

— Сирена, кто же еще. — Она замолчала, склонила голову набок и внимательно взглянула на Кэсси. — Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видела в нашем университете.

Кэсси весело рассмеялась, довольная столь высокой оценкой. Это было настолько неожиданно, что совершенно обезоружило ее.

— Я не уверена, но все же не могу не признать, что мне очень приятно. Спасибо. То же самое могу сказать и о тебе.

Ева равнодушно пожала плечами.

— Я никогда не замечала за собой подобного качества, — продолжала Кэсси, — и не могу похвастаться своими победами над мужчинами, а вот ты, держу пари, окрутила очень многих.

— Возможно. Думаю, что их отпугивает твой внешний вид. Я выгляжу более откровенной и доступной, что им, безусловно, очень нравится.

— Ты и в самом деле такая?

Ева улыбнулась и хитро подмигнула новой знакомой.

К концу недели они стали настоящими друзьями. Кэсси очень нравились кипучая энергия и необыкновенная сила воли своей новой знакомой. С ней можно было говорить о чем угодно и как угодно, не опасаясь, что это вызовет осуждение со стороны Евы. Она всегда чувствовала себя совершенно свободной в общении с подругой и не испытывала необходимости скрывать от нее свои мысли. И в то же время она понимала, как, впрочем, понимали и все другие, что с Евой нельзя быть слишком фамильярной и тем более лживой. Она сразу же оттолкнет от себя такого человека и никогда не будет иметь с ним ничего общего. Ева всегда казалась Кэсси доброжелательной и открытой, но вместе с тем ее невозможно было понять до конца. Ева всегда была необыкновенно сдержанной и немногословной.

Что же касается самой Евы, то она отмечала завидную легкость существования и ничем не отягощенное отношение Кэсси к жизненным проблемам. Кэсси была заразительно-веселой, жизнерадостной и экстравагантно-умной, но не перегруженной достоинствами, как Ева.

По прошествии нескольких семестров Кэсси стали все чаще шептать на ухо, что ей следует остерегаться Евы, так как она якобы ничего не делает без выгоды и даже друзей заводит с расчетом. Кэсси всегда посмеивалась над предостережениями доброхотов, не ощущая абсолютно никакой угрозы со стороны близкой подруги. Правда, умом она понимала, что Ева способна на недружественный поступок по отношению к другим людям. Так, например, Ева предала многих своих любовников за годы учебы в Оксфорде и никогда при этом не считала, что совершает дурной поступок. Она относилась к любовным разрывам, как к определенной неизбежности, вытекающей, по ее мнению, из своеобразного проявления закона спроса и предложения.

Вспомнив предупреждения университетских приятелей, Кэсси не могла не связать их со словами, сказанными по этому поводу Дэвидом Уилсоном. Тот тоже предостерегал ее, говоря о лживости и ненадежности Евы.

На эти размышления ушло почти два часа. Когда же на пороге появилась долгожданная гостья, женщины обменялись поцелуями и прошли в гостиную.

Ева шла медленно, внимательно осматривая внутреннее убранство дома. В нем чувствовался какой-то домашний уют и теплота. На стенах висело множество картин — пейзажи и написанные маслом портреты, рисунки карандашом, изображающие лошадей, летящих птиц и многое другое. В доме было множество вещей, но все они располагались в определенном порядке, что не создавало ощущения тесноты. В каждой комнате на полу лежали дорогие персидские ковры, что усиливало ощущение теплоты и уюта. Даже кокер-спаниель и две породистые кошки, казалось, служили одной цели — усиливать впечатление надежности и ухоженности этого жилища.

Кэсси тем временем приготовила салат и легкое вино и сидела на софе, с интересом наблюдая за подругой. Ева залпом осушила свой бокал и уселась напротив хозяйки.

— А где же твой сосед? — с подчеркнутым безразличием спросила она.

— В пабе. Это его любимое место отдыха.

— А чем он еще занимается, кроме развлечений в пабе?

— Пишет сценарии. — Кэсси обхватила руками колени и наклонилась вперед.

— Написал уже что-нибудь?

— Да, у него уже много написанных вещей, но если тебя интересует, сумел ли он что-нибудь воплотить на сцене, то ответ будет отрицательный. Знаешь, это не так просто, как может показаться на первый взгляд. Иногда на это уходят многие годы. Но он неплохой сценарист и очень хороший человек.

— А как он относится к тому, что ты снимаешь здесь квартиру?

— Никак. Он просто мой хороший друг, и мне приятно его общество.

— Понятно. Насколько я помню, ты никогда не отличалась особым желанием жить по-своему и за свой счет.

— Как ты, например, не так ли? Болтаться где-нибудь на Востоке? Нет, у меня не возникало подобного желания, да и почему оно должно у меня появиться? Я предпочитаю жить рядом хоть с кем-нибудь и не жалею об этом.

— Он твой любовник?

— Кто, Дэвид?

— Да.

— Нет. А почему ты вдруг решила, что он мой любовник?

— Прости. Я просто подумала, что это возможно. Мне показалось, что он ревнует тебя.

— Меня? К тебе?

— Ну, в определенном смысле, разумеется. Я это почувствовала с первой нашей встречи.

— Думаю, тебе показалось.

— Ну, это ты говоришь из вежливости. Я уверена, что он невзлюбил меня.

— Ну что ты говоришь, Ева? Ты всегда всем нравилась, и тебе это прекрасно известно. Да и Дэвид малый добродушный. И потом, он слишком занят собой, чтобы кого-то по-настоящему не любить.

— Это звучит, по-моему, уж слишком легкомысленно.

— Да, так думают многие люди.

Кэсси вскочила на ноги, чтобы проверить, что там происходит на кухне, где у нее готовились лобстеры в томатном соусе. Ева тут же последовала за ней, уселась на высокий стул и стала внимательно следить за всеми действиями подруги.

— Кстати, как прошел ужин с Роби Фрейзером?

Кэсси положила на стол ложку, которой размешивала майонез, и многозначительно улыбнулась.

— Ты была права. Он очень интересный человек и очаровательный мужчина. И к тому же потрясающе сексуальный. С таким не грех провести денек в теплой постели.

Ева чуть не вскрикнула от удивления.

— Что? Ты хочешь сказать, что уже переспала с ним?

— Нет. — Кэсси заразительно расхохоталась. — Нет, не переспала. Это я так, к слову пришлось. Говорят, все мужики делятся на две категории: на тех, с кем можно провести день в постели, и тех, с кем этого делать ни в коем случае нельзя. Любопытно, не правда ли? К сожалению, нас окружают не совсем те мужчины, с которыми мне хотелось бы провести день. Ну кого из них, скажи на милость, можно назвать хоть чуточку сексуальным? Конечно, они могут казаться нам привлекательными, если мы к ним привыкли, но не более того. Это самая настоящая проблема для британских мужчин определенного класса. Они ужасно выглядят, плохо одеваются, страдают от ожирения. Но что самое ужасное — они понятия не имеют о том, что такое настоящий секс. В их мутных глазах нет никакого завораживающего блеска; и ни малейшего намека на то, что они в принципе могут получать от этого удовольствие, не говоря уже о том, чтобы мастерски владеть техникой секса. — Кэсси замолчала, облизывая ложку с майонезом. — Ух. Вкуснота. Попробуй. — Не дожидаясь ответа, она сунула ложку Еве.

Ева послушно попробовала салат, одобрительно кивнула.

— Да, ты права — вкусно. Но ответь мне на один вопрос. Что с тобой произошло, черт возьми? Помнится, в Оксфорде ты весьма терпимо относилась к нашим парням и считала их вполне сносными. — Ева ухмыльнулась, искоса взглянув на подругу. — Кто обучил тебя премудростям этого дела?

— Я сама дошла до подобных умозаключений, но дело не в этом. Скажи откровенно, ты согласна со мной?

— Боже праведный, ну конечно же! Мужчины нашего круга, как ты только что выразилась, действительно лишены даже малейшего налета сексуальности. Я даже забыла, какие они холодные и абсолютно несексуальные, пока не вернулась в Англию. Разумеется, можно вспомнить два или три счастливых исключения из правила, но в целом…

— Гм. Да, и Роби Фрейзер, несомненно, один из них.

— Значит, у тебя есть виды на него?

— Нет, к сожалению. Он наш клиент. — Кэсси выдержала паузу и снова занялась салатом. — Хотя тебе он вполне подходит, так мне кажется.

— Я много наслышана о нем и думаю, что для меня он слишком пресен.

— Тебе нужно познакомиться с ним, и тогда ты сама все увидишь. Он совсем не пресный. Во всяком случае, внутри. Конечно, он ведет себя весьма сдержанно и галантно, но в душе у него кипят страсти, поверь мне. Как говорится, в тихом омуте черти водятся.

Ева задумчиво улыбнулась и показала пальцем, что не прочь еще раз попробовать салат.

— Пойдем, уже все готово.

Они пошли в столовую, быстро накрыли на стол и стали жадно поглощать аппетитный салат с лобстерами. По ходу дела Ева рассказывала подруге о своих полных романтизма странствиях по странам Юго-Восточной Азии, о нравах и обычаях живущих там народов.

Когда с ужином было покончено, она положила вилку на тарелку и огляделась.

— Не могу не высказать своего восхищения, Кэсси. У тебя прекрасный дом, вкусная еда, великолепный сад, изумительная мебель, чудные картины и редкой красоты ковры. Короче говоря, у тебя есть все, что необходимо для счастливой жизни.

Та равнодушно пожала плечами.

— Все это результат восьмилетней работы в банках Сити и щедрой помощи моего соседа по дому.

— Знаешь, я испытала настоящий шок, когда вернулась домой после восьми лет скитаний и обнаружила, что все здесь изменилось до неузнаваемости.

Кэсси даже представить себе не могла, что прагматичная Ева может испытать что-то вроде шока.

— Собственно говоря, ничего здесь, в сущности, не изменилось. Просто жизнь стала немножко другой, да и мы постарели. Все стало намного легче и доступнее, а жизнь наша превратилась в какое-то ленивое существование. Это совсем не то, что испытала ты.

Ева призадумалась.

— Да, мне удалось кое-чего добиться, но я не платила по счетам.

— У тебя есть какие-либо планы относительно своего будущего? — осторожно поинтересовалась Кэсси.

— Да, — уклончиво ответила Ева. — Но очень смутные. Я давненько обдумываю этот вопрос и не хотела бы преждевременно обременять тебя своими фантазиями. Но, с другой стороны, если я не расскажу тебе, то кому вообще я могу об этом рассказать?

— Ты заинтриговала меня.

— Если я сообщу тебе, что заинтересовалась добычей алмазов во Вьетнаме, что ты на это скажешь?

ГЛАВА 7

В понедельник утром Кэсси пришла на работу слегка взволнованная. Едва просмотрев утренние газеты, она тут же отправилась в кабинет Джона Ричардсона. Тот удивленно уставился на нее.

— Чем обязан столь раннему визиту?

— Думаю, что могу предложить Фрейзеру, да и всем нам, нечто весьма любопытное.

— Выкладывай.

— Алмазные копи во Вьетнаме.

Ричардсон какое-то время молча смотрел на нее, а потом громко рассмеялся.

— Не привыкла останавливаться на полпути? Понятно.

— Не смейся. Здесь есть рациональное зерно. Вьетнам с каждым годом становится все более открытой страной. Американцы вкладывают туда огромные деньги. В этом регионе есть колоссальные запасы минерального сырья и драгоценных камней. Да и экономика страны развивается довольно быстрыми темпами. В этом районе скоро ожидается самый настоящий бум. А Фрейзер ищет возможность диверсификации своих капиталовложений. Полагаю, что алмазы — это именно то, что ему нужно. Вряд ли он откажется от подобной перспективы. Ведь алмазы нужны всем, не правда ли?

— Не могу сказать, что он вообще способен над чем-то упорно работать, но все же над твоим предложением стоит поразмыслить. Скажи мне, пожалуйста, откуда у тебя появился этот алмазный проект?

— От моей подруги. Но прежде чем ты набросишься на меня с расспросами, я хотела бы высказать пожелание. По ряду причин я не хочу быть непосредственно вовлеченной в этот проект и прошу, чтобы ты сам занялся им.

— И что же я, интересно, должен сделать?

— Познакомиться с ней. Ее зовут Ева Каннингэм. А затем нужно будет устроить ей встречу с Фрейзером и внимательно прислушаться к их разговору. Если тебя это заинтересует, то ее можно подключить к делу. Если нет — пусть катится на все четыре стороны, а мы будем продолжать работу с Фрейзером. Вот, собственно, и все.