Линда Дэвис - Пустые зеркала

Ричардсон вынул из коробки сигару и не спеша закурил, напряженно обдумывая ее слова. Сделав несколько глубоких затяжек, он положил сигару на край пепельницы.

— Ты не должна была вести себя так безрассудно. Почему это взбрело тебе в голову?

— Безрассудно? Ну что ж, пожалуй, ты прав. Я действительно не имела права так поступать, но именно на это все и рассчитывают. И вот теперь они ошиблись.

— Что же произойдет теперь?

— Поживем — увидим.

Ричардсон какое-то время молчал, погруженный в свои мысли.

— Кто же он — таинственный незнакомец?

— Я сама хотела бы знать это, — грустно заметила Кэсси. — Может, ты знаешь? Тебе удалось что-нибудь выяснить насчет пресловутого «налета медведей»?

— Дай мне время. — Ричардсон прослыл необыкновенно терпеливым человеком, который мог долго ждать своего часа, изматывая соперников и конкурентов.

— Что ты собираешься сказать Еве и Фрейзеру? — спросил он с легкой озабоченностью. — Ты понимаешь, что мы оказались перед серьезной проблемой? Сейчас только в наших руках находится чуть меньше двадцати процентов акций, а вместе с долей Евы и Фрейзера процент возрастет до тридцати пяти. Это создает большие трудности для реализации нашего первоначального плана по приобретению компании «Джиниус». Теперь мы обязаны заявить о наших планах.

— В этом нет необходимости. Не обязательно согласовывать свои действия с людьми, которые находятся вне досягаемости. Фрейзер и Ева сейчас в Гонконге, а может быть, даже во Вьетнаме. Ева позвонила мне во вторник и сообщила, что они неожиданно отправляются в Гонконг. Она обещала держать меня в курсе.

— Постой-постой, они оба сейчас в Гонконге?

— Да, я говорила ей, что они выбрали не лучшее время для такой поездки.

— У них что, любовная связь?

— Да.

— А что они там делают, черт бы их побрал? Нашли время! — Он удивленно осмотрел кабинет, как будто пытаясь найти там ответ на свой вопрос. — Ведь сейчас мне придется сообщить другим партнерам, что они владеют дополнительным пакетом с общим количеством в триста тысяч акций, причем в два раза выше рыночной стоимости.

— Нет, ты этого не сделаешь.

— Послушай, Кэсс, есть границы, дальше которых…

— Эти акции принадлежат не нашему банку, а лично мне.

— Какого черта ты их купила? У тебя же нет такой суммы!

— Да, но я надеюсь продать их по более высокой цене через тридцать дней.

— А почему ты так уверена, что получишь прибыль через тридцать, как ты говоришь, дней?

— На курс акций должна повлиять информация о наличии алмазов и об участии в этом деле Роби Фрейзера. Присутствие этого человека всегда приносит удачу. Кроме того, у меня есть чувство, что в скором времени произойдут важные события.

— Боже правый! Кэсси! Что с тобой случилось? Как ты могла вложить такие деньги в свою женскую интуицию? И почему ты купила эти акции на свои деньги? Почему ты не пришла ко мне, не посоветовалась, не попыталась убедить меня в том, что необходимо купить акции на средства банка? Ведь это не только твое личное дело в конце концов.

— Что ты хочешь сказать? — встрепенулась Кэсси.

Ричардсон слегка замялся, подыскивая наиболее дипломатичную форму ответа.

— Ты и Ева… Другими словами, между вами разгорается своеобразная игра.

— И довольно любопытная.

— Вот именно.

— Нет, сейчас никаких игр. Только бизнес. Я решила купить эти акции на свои деньги только потому, что не хочу подвергать необоснованному риску ни тебя, ни наш банк. Я позвонила Макадаму, поговорила с ним откровенно и решила, что настало время рискнуть. У меня просто не было времени советоваться с кем бы то ни было. Я почувствовала, что, если немедленно предложу ему сделку, он не откажется. И я была права. — Она немного помолчала и добавила: — Вообще-то я думаю, что не стоит дальше привязывать «Кэйс Рид» к компании «Джиниус». Мы и так много денег потеряли. Это моя сделка, и я несу за нее полную ответственность. Зачем увеличивать и без того большие потери.

— И поэтому ты решила взять весь риск на себя?

— Да. Либо я удвою прибыль, либо потеряю все.

— Но ведь речь идет не об удвоении, и ты понимаешь все не хуже меня. Прибыль будет раз в десять больше, а если что-нибудь пойдет не так, то ты просто не сможешь расплатиться за эти акции.

— У меня есть дом.

— О, Кэсси, ради Бога!

— Не волнуйся. Думаю, что до этого дело не дойдет.

Он не сказал ничего и только окинул ее свинцовым взглядом. Она еще не испытала на себе, что означает полностью прогореть, потерять все свое имущество. Для нее это был всего лишь волнующий риск, скрашивающий ее жизнь. Несмотря на всю свою пронырливость и опытность, она все еще по-детски наивно смотрела на подобные вещи.

— Итак, что дальше, Кэсс? Сейчас в наших руках находятся все эти акции, и что бы ты там ни говорила насчет технических деталей, мы объединены в компанию и просто обязаны заявить о своих планах на Ванкуверской фондовой бирже. Но ты, кажется, не желаешь этого делать. Чего же ты ждешь?

— Сама не знаю. Я чувствую, что за этой сделкой кто-то стоит, и происходят странные вещи, вот и все. Не исключено, что я хочу всколыхнуть это болото и посмотреть, что там внутри.

— Может быть, не стоит его трогать? Может, будет лучше, если все останется по-старому?

— Не знаю. Дай мне немного времени. А если тебе или нашему банку нужны будут дополнительные акции, дай мне знать и я продам их по той цене, по которой купила. Я намерена сделать такое же предложение Роби Фрейзеру, но при этом потребую от него небольшие комиссионные.

Ричардсон встал с кресла и подошел к Кэсси.

— Ты слишком оптимистична. Советую быть более осторожной в своих предположениях, Кэсси. Не надо связываться с Роби Фрейзером. Да и с твоей подругой нужно быть как можно более осмотрительной.

— Что ты хочешь этим сказать?

Его правая бровь поползла вверх.

— Думаю, ты знаешь, что я хочу сказать. Достаточно лишь одного взгляда на нее. Не сомневаюсь, что она способна вырубить любого из нас, не исключая Фрейзера. — Какое-то время он молча смотрел на Кэсси, пытаясь определить, поняла ли она его. — Я дам тебе достаточно времени для размышлений, Кэсс. Несколько дней. Но будь осторожна.

Эндрю Стормонт подъехал к дому Кэсси ровно в девять часов. Неста встретила его громким лаем, прыжками и повиливанием хвоста, но Кэсси показалось, что он не обратил на собаку никакого внимания. Он был особенно красив сегодня, а его лицо просто светилось от какой-то внутренней сосредоточенности. Ничего подобного она раньше не замечала. Ее охватило страстное желание близости с этим человеком, и она решила, что не будет слишком сопротивляться, если он предпримет какие-то шаги в этом направлении.

— Может быть, ты зайдешь на минутку, чтобы немного выпить? — весело спросила она, когда он поцеловал ее в щеку.

— Нет, столик заказан на девять часов, нам следует поторопиться.

— Хорошо, я только захвачу сумку, — ответила она и подумала, что ничего страшного не произошло бы, если бы они опоздали. Что за спешка? Она подхватила сумку и ключи в гостиной и вышла из дома.

Столик был заказан в новом ресторане, который недавно открылся на Фулхэм-роуд. Стормонт сам выбрал его, сказав при этом, что стоит попробовать, чем там кормят. Все это время он держался довольно замкнуто, хотя и старался поддерживать беседу.

— Почему у тебя было такое плохое настроение? — спросил он, когда они сделали заказ. — Проблемы на работе?

— Да, что-то в этом роде. Биржевые дела. Акции ведут себя несколько странно. Похоже, кто-то пытается манипулировать курсом.

— А ты-то что можешь сделать с этим?

— Законными методами?

Он рассмеялся.

— Это тебе решать.

— Ну, на законных основаниях здесь многого не добьешься. Ничего не докажешь.

— И что же ты сделала?

— А что я могла сделать? Я просто столкнулась со свершившимся фактом.

Впервые за этот вечер его глаза заметно потеплели.

— Ты не похожа на тех, кто привык мириться со свершившимися фактами.

— Да, я поступила вопреки логике и здравому смыслу.

— Почему?

— Просто так. Ради эксперимента. Кроме того, мне показалось, что это единственное, что я могу предпринять в данных обстоятельствах.

— Это имеет какое-то отношение к твоей сделке с Евой?

— О, снова твое любопытство. — Наступила неловкая тишина. — Нет, это никак с ней не связано, — соврала она.

— А как продвигается ваша сделка?

— Не знаю, честное слово. Она позвонила мне во вторник и сказала, что срочно улетает с нашим инвестором в Гонконг, а оттуда во Вьетнам, чтобы на месте проверить, как идут работы на месторождении.

— Ну и как, ему понравилось месторождение?

— Понятия не имею. Ева пообещала, что непременно свяжется со мной, но пока от нее ни слуху ни духу, хотя прошло уже два дня. Совершенно не представляю, что там происходит, и очень беспокоюсь.

— А почему ты не позвонишь ей?

— Я пыталась, но дворецкий сказал, что Ева не может подойти к телефону, и попросил, чтобы я оставила ей записку. Однако до сих пор от нее никаких известий.

Стормонт напрягся, как будто его приковали к столу тяжелой цепью. Официант подносил новые блюда и убирал пустые тарелки, а он не мог думать ни о ком другом, кроме Евы.

Кэсси долго наблюдала за ним, а потом не выдержала:

— Что случилось, Эндрю?

— Случилось? Ничего.

— Только не надо меня дурачить.

— Не понимаю, о чем ты.

Они долго смотрели друг на друга, а потом вдруг поняли, что разговор сегодня не получился.

— Уже поздно, — прервала гнетущее молчание Кэсси. — Мне пора домой.

— Я отвезу тебя, — охотно согласился Стормонт.

Он попросил счет, расплатился, и вскоре они уже были на Маркхэм-стрит. У дома Стормонт поцеловал ее на прощание и, резко повернувшись, зашагал к машине. В эту минуту ему казалось, что все его тело набито нитроглицерином и может взорваться от малейшего движения.

Вернувшись домой на Олд-Черч-стрит, Стормонт тут же позвонил Джилсу Эйдену.

— Ева с Фрейзером. Не исключено, что скоро они отправятся во Вьетнам. Перед тем как вылететь из аэропорта Хитроу, Ева успела позвонить Кэсси, но теперь от нее снова нет никаких известий. Кэсси позвонила в Гонконг и попросила дворецкого, чтобы тот передал сообщение Еве, но — безрезультатно.

— Я связывался с нашими агентами. Они внимательно наблюдают за обстановкой, но не обнаружили никаких признаков присутствия Евы.

— Они готовы?

— Да, готовы. Ты хочешь, чтобы они начали действовать?

— Нет, пока не время. Мы еще не вышли из игры.

Ева спала плохо и внезапно проснулась от того, что кто-то находился рядом. Открыв глаза, она увидела, что над ней склонился Фрейзер, и подскочила от неожиданности.

— Через час мы вылетаем во Вьетнам. На моем самолете.

На его личном самолете. Это значит, что там не будет пассажиров, а следовательно, и никакой помощи извне.

Фрейзер пошел было к двери, но вдруг остановился у порога и обернулся.

— Надеюсь, ты уже подготовилась.

— Подготовилась? К чему?

— Там тебе понадобится нечто большее, чем духи «Шанель».

Ева почувствовала, что где-то внутри нее зародился приступ тошноты.

— Не забывай, Фрейзер, что это почти моя родная земля.

Его глаза некоторое время насмешливо блуждали по ее лицу, а потом он повернулся и вышел из спальни.

Ева соскочила с кровати и застыла посреди комнаты совершенно голая и обескураженная. Через несколько минут ей удалось взять себя в руки. Она подошла к окну и посмотрела вниз. У входа в дом стоял Нед, а неподалеку прогуливался еще один, грозного вида малый, который, вне всяких сомнений, присматривал за всеми выходами из дома. Какое-то время она стояла неподвижно, взвешивая свои шансы на побег. Конечно, это будет несомненным доказательством ее вины, и к тому же такая попытка вряд ли может увенчаться успехом. Нет, остается только одно — ехать с Фрейзером и ждать более благоприятного случая для побега. Убедив себя в правильности такого решения, она юркнула в ванную, приняла холодный душ, надела одно из тех платьев, что недавно приобрела за счет Фрейзера, и стала медленно спускаться по лестнице. У самой двери она вдруг остановилась, отшвырнула в сторону тапочки и босиком прошла на кухню. Там уже восседали Нед и Ким, допивая свой утренний чай.

— Я бы хотела немного кофе, Ким, — как можно спокойнее сказала она. — Вообще-то я бы с удовольствием съела что-нибудь, если это не затруднит тебя.