— Что болит?

Греков поморщился, но не ответил.

— Павел Игоревич, что болит?

Он опять не ответил, но повернулся ко мне, подался вперед, так что я могла разглядеть его лицо в мельчайших подробностях.

— Вы куда-то собирались?

— Да, но я уже опоздала.

— А я думал, вы теперь так к заказчикам ходите, чтоб заказов было больше.

— У нас и так заказов много, без моего соблазнительного вида.

— Слышал, и часто вам предлагают индивидуальные проекты?

— Иногда.

— Почему отказываетесь?

— Если я скажу, что из этико-моральных причин, вас такой ответ удовлетворит?

— Я его приму, хоть он с вами и не вяжется.

— Почему?

— Вы авантюристка.

— Не замечала за собой такое.

Он хотел что-то еще сказать, но скривился от боли.

— Господин Греков, я сейчас вызову скорую. Что болит?

— Желудок, как всегда.

— Наверняка ничего не ели целый день, вот теперь и расплачиваетесь, а с вашим гастритом…

— А это вам откуда известно?

— Мама ваша сказала, что у вас проблемный желудок. И что в запале энтузиазма вы про еду забываете.

— А вы всегда о ней помните?

— Нет, но меня обычно начинает качать, и я тут же о ней вспоминаю. Шоколадку с собой таскаю на этот случай, но в эту сумочку она не влезла.

Греков усмехнулся, видимо, о вместительности женских сумочек он был наслышан.

Я порылась в аптечке, выудила нужное лекарство.

— Вот, выпейте.

Греков нехотя выпил. Отпросилась из кабинета, позвонила Юрасику, его ресторан был ближе всего к офису, и попросила прислать овсяную кашу на воде, чего-нибудь еще легкого и для себя торт шоколадный. Женская жалость — великая погибель женщин, вот я уже Павлина начала жалеть. Предупредила секретаря, что прибудет курьер из ресторана, чтоб она связалась с охраной и принесла все в кабинет. С чувством выполненного и перевыполненного долга я вернулась к Грекову, ведь надо наконец-то выяснить из-за чего я здесь столько времени торчу.

— Вам лучше?

— Лучше, спасибо. Ладно, надо делами заниматься. Вы давно ездили по Золотому Кольцу?

— В молодости была экскурсия.

— В молодости?

— В юности.

— Так, придется вам освежить юношеские воспоминания и прокатить по Золотому Кольцу моего партнера из Штатов.

— Но это может сделать какое-нибудь турагентство.

— Мне нужно, чтоб это сделала ваша контора. Понимаете, человек совершенно не умеет пить, я не хочу потом читать о его подвигах в газетах. Ему загорелось увидеть Золотое кольцо и попробовать русской водки, я его сопровождать не смогу. А у вас неплохо получается не попадать в объектив, когда об этом просят.

— То есть надо организовать поездку, знакомство с историей Руси и при этом контролировать его, скажем так, деликатно, и решать возникающие проблемы.

— Правильно.

— Немного не наш профиль, но это не сложно.

— Будет и ваш профиль, небольшой ужин при его отбытии.

В дверь постучали, и Жанна, так звали вечернего секретаря, внесла снедь из ресторана. Поблагодарила девочку и накрыла на стол, все для чая было в кабинете, его я сделала для себя.

— Я не собираюсь вас с ложечки кормить.

— Зачем это?

— Вам надо поесть, а то приступ повторится.

— Я не хочу.

Вот почему упрямство мужское проявляется в такие неподходящие моменты, болит же, нет, будет изображать из себя стойкого оловянного солдатика.

— Как хотите, можете загинаться и дальше.

Я достала свой кусочек торта и стала пить чай. Греков все же сел, и стал есть.

— Так, у меня вопрос по работе, девочек мне ему искать не придется?

— Нет, а что часто приходится искать?

— Клиенты разные бывают.

Я решила отгородиться от дальнейших уточнений по этой теме и позвонила Дену узнать, как дела, директор сообщил, что завтра будет серьезный разговор. Что-то не очень приятное случилось, раз разговор состоится не в конторе, а в клубе. Часы уже показывали половину двенадцатого, пора домой.

— Это все, что мы должны сделать?

— Пока да.

— Тогда я с вашего позволения поеду домой.

— Я вас отвезу.

— Такси вызову.

Но его взгляд заставил меня согласиться, так как он решил, что отвезет меня, а мое мнение его мало волновало. "И ведь никакие разрушения и преграды не остановят русского человека, желающего сделать добро".

Я уже ужасно устала от шпилек в голове и на ногах, если от туфель пока не могла избавиться, то от пучка вполне. В фильмах героиня обычно сексуально вытаскивает шпильку, и волосы шелковым потоком опускаются ей на плечи. У меня так не получилось. Во-первых, прическа держалась не на одной шпильке, во-вторых, прическа не пожелала рассыпаться шелковым потоком, пришлось несколько раз потрясти головой и даже помочь руками рассыпаться волосам по плечам. Греков с усмешкой наблюдал за моими телодвижениями, вот у его любовниц, наверняка, волосы рассыпаются по плечам сразу. Павлин осторожно пропустил прядь между пальцев и удивленно изрек:

— Нежные.

— А какие они должны быть?

— Колючими.

— Это еще почему?

— Вы же дикобраз, вся в иголках.

— Я не дикобраз, — обиженно пробормотала я, садясь в машину. Греков только усмехнулся. До моего дома добрались быстро, поблагодарила и распрощалась как можно быстрей. Дома рухнула на кровать и попыталась подвести итоги сегодняшнему вечеру, но почему-то их не было. Только романс про "Калитку", что так и не услышала сегодня, крутился в голове.

* * *

Рука осторожно легла на мой локоть. Испытал облегчение и радость от того, что буду здесь не один, Лотта все же успела. Повернулся, чтоб поблагодарить свою помощницу, и растворился в серых знакомых глазах.

— Здравствуйте, Денис Валерьевич.

— Ася, добрый вечер. Греков тоже здесь?

— О, нет, здесь я как частное лицо, иногда хочется побыть просто женщиной, а не представителем заказчика, вы же мне это позволите?

— Конечно.

— Лотта попросила вас поддержать на этом собрании, боюсь, Греков ее не скоро отпустит, у него там совещание затянулось.

— Шампанского?

— Да.

Я пошел за бокалами. Она была другой, непривычной, девушка, зачехленная в костюм, в затемненных очках, без чувств и эмоций, исчезла. Появилась женщина с прекрасными глазами-омутами. Сейчас она была живой, такой, какой должна быть. Я здесь не для общения с сероглазой сиреной, а по вопросам дела. Я должен быть серьезным и собранным, с Лоттой это было проще, она, как анестезия, на меня действует.

— Спасибо, — Ася взяла бокал из моих рук и улыбнулась.

Вот черт, мне стало все равно, что я должен быть собранным и серьезным. Мне хотелось видеть ее улыбку. В моем арсенале была куча смешных историй из жизни, море анекдотов, и я мог поразить ее экспромтом. Между представлениями присутствующим рассказывал забавные истории, и когда учредители позвали меня к себе, я даже удивился их появлению.

Разговор был трудным, новости безрадостными, но почему-то я больше беспокоился о том, что сероглазая сирена осталась одна в зале, и она может исчезнуть, или еще хуже — познакомиться с кем-то более интересным, чем я.

Линдт позвонила узнать, нужна ли ее помощь, сегодня Лотта мне не нужна, а вот завтра мы с ней будем решать вопрос о дальнейшей работе. Меня ждала нимфа. Ася разговаривала с гостем и казалась поглощенной этой беседой и собеседником, но, увидев меня, она извинилась, прервала разговор и направилась ко мне. Ее сияющая улыбка сейчас была самым важным. Жизнь рушится, а я умудрился влюбиться.

Вечер перешел в ночь, и раут начал подходить к своему логическому завершению. И мое время в компании Аси тоже заканчивалось.

Я вез нимфу домой. Ее прислала Лотта, а вот согласится она встретиться со мной без просьбы подруги? Может, это только я почувствовал ток, а она просто играет давно заученную роль идеальной спутницы?

— Спасибо за помощь.

— Да не за что, мне вечер очень понравился. Спасибо, что подвезли.

— Может, повторим?

— Нет. Не хочу.

— Понятно. Простите.

— Не хочу проводить время в толпе гостей. Может, встретимся в менее людном месте? Когда будет свободное время.

— У меня почти всегда свободно раннее утро.

— Свидание на рассвете? Такого у меня точно не было. Вот мой личный номер, — она протянула визитку. Улыбнулась, а потом нежно поцеловала в щеку. — До свидания.

А я еще долго стоял, пялился на закрытую дверь и улыбался как идиот. Влюбленный идиот.

Закрыла дверь квартиры и прислонилась спиной к ней. Чувство безграничного счастья бурлило во мне и заставляло глупо улыбаться. Случилось маленькое чудо, я понравилась Денису, действительно понравилась. Стоило только убрать преграду в виде работы. Лотте срочно надо переквалифицироваться в свахи, очень у нее хорошо получается пнуть в нужном направлении в нужное время. Вот только кто пнет Линдт?

Я никогда не признавалась подруге, но ее шеф мне всегда нравился, не просто нравился, а нравился как мужчина. И вот теперь у меня есть шанс побыть хоть немного с ним.

Утро было замечательным, счастливая бежала на работу, по дороге купила себе ромашек, теперь они радовали меня, стоя на столе. Даже рутинная работа не смогла убить чувство легкости и непосредственности во мне. Позвонила Лотта, потребовала отчет о вечере, я описала ей торжество, упустив пару моментов, подруга осталась довольна. А через несколько минут опять перезвонила.

— Ась, а ты в курсе, что у Грекова гастрит?

— Нет, он никогда не жаловался на желудок. Он вообще на здоровье никогда не жаловался.

— Геройствует. Так что тебе как внимательному помощнику теперь придется следить за его питанием.

— Да мне не сложно, только он будет сопротивляться.

— Ничего, вода камень точит.

— Спасибо за информацию.

— Да не за что. А мне сейчас с Деном встречаться, чувствует моя пятая точка, ничего хорошего он мне не скажет.

— Ты мне позвони потом, хорошо?

— Хорошо. Пока.

И опять смотрела на ромашки и улыбалась, даже телефонная трель не смогла выдернуть в привычный рабочий мир. Но все же пришлось вернуться на грешную землю.

Десерт, предусмотрительно купленный шефом, уже сигналил о плохом, но Ден все же настоял, чтоб сначала я выпила чай, а уж потом мы приступили к делам.

— Что значит, продают?

— Решили уйти из бизнеса и продают все свои активы, мы тоже в этом списке.

— И непонятно, кто нас купит?

— Непонятно. Мне работу предлагают уже давно, всех перетащить не смогу, но тебя хотел бы забрать с собой. Пойдешь?

— Даже не знаю.

— Мне тоже не очень-то хочется уходить. Мне нравится здесь работать, мне нравится моя команда, черт возьми, мы лучшие.

— А может, подождать?

— Лотта, не знаю.

— Ден, а почему тебе что-то свое не открыть и работать на себя?

— На это надо стартовый капитал, у меня есть определенная сумма, но этого не хватит даже на организацию одного мероприятия в нашем стиле.

— А за сколько они продают фирму?

— Моей квартиры на это не хватит, узнавал уже.

— А кредит?

— Думал, не уверен, что дадут.

— Давай попробуем. Составим бизнес-план и закинем по банкам. А там видно будет.

Заказала еще одно пирожное.

Ден и сам прекрасно знал, что уже пора открывать свое, а не быть наймитом. Идти дальше и развиваться. Что ж, я все равно после ухода Дена с собственниками не проработаю и дня, на горизонте не видно другого начальника, у которого было бы чему учиться. Мои риски минимальны, почему бы и не пойти.

* * *

Полчетвертого, опять проснулась, даже шторы не спасали, пора покупать блэкаут. Вот уже третий год обещаю купить себе новые шторы, чтоб раннее утро не тревожило мой сон. Но вместо этого заваривала себе душистые травы, пила отвар и любовалась красками неба. Потом шла спать и будильник поднимал меня в семь.

Но сегодня мне не хотелось ложиться. Тихий стук в дверь привлек мое внимание, он повторился.

— Привет.

— Ден?

— Угу, а ты кого-то еще ждала на рассвете?

— Никого не ждала, даже тебя.

— А как же наше свидание? Как раз самое время.

Он протянул мне букет незабудок.

— Боже, я их сотни лет не видела.

— Впустишь?

— Прости, конечно, проходи. Только у меня утренний беспорядок.

— А у меня вечный хаос дома.

— Тогда не испугаешься.

— Ася…

Он обнял меня. И не имело значение, что мы едва знакомы, что все слишком быстро, что он не для меня. Ничего не имело значение. Только он и я, остальное не важно.