– Мама Лиза, ну не будь такой злючкой, – добродушно улыбаясь, сказала Варя. – Со Стасиком все будет по-другому. Вот увидишь!

– Э-э-эх, – вздохнула Лиза, строго посмотрев на свою младшую сестренку. – Ты еще такой ребенок, Варька! Ты не знаешь жизнь, не знаешь мужчин. У тебя один ветер в голове. Лучше, надевай форму и принимайся за работу. Для буднего дня сегодня многовато посетителей.

– Лизонька, ты его ведь еще не видела. Ты не знаешь, какой он клевый! Какие у него глаза… Синие, как небо! Он такой красивый! Самый красивый мальчик в школе! – воскликнула Варя, нехотя идя в подсобку, чтобы переодеться.

– Тогда не понятно, что он нашел в тебе? – с ехидной усмешкой спросила все слышавшая Вика. – Ты, вообще, давно в зеркало смотрелась? Кожа, да кости. И бледная, как поганка.

– Лучше на себя посмотри! Вика, тебе под тридцать, а у тебя еще не было нормальных отношений с парнем, – обиженно посмотрев на сестру, огрызнулась Варя. – Ты так и состаришься со сковородкой в руках на этой дурацкой кухне!

– Много ты понимаешь! Да на мне вся кухня, все кафе и держится! На мне и на Лизе, а ты с близняшками только все портите, – не отрываясь от сковороды, сказала Вика.

– Что за шум, а драки нету? – спросила весело выпорхнувшая из зала ресторана Даша.

– Что тебе не ясно, эти старые мымры снова скубутся с Варенькой, – ответила за старших сестер Саша, точь-в-точь похожая на Дашу – Сами жить не умеют и другим не дают! Только…

– А ты лучше за мясом смотри, чтобы как в прошлый раз не получилось! – резко прервала ее на полуслове Лиза. – Что же твой очкарик бросил тебя, если ты такая правильная и хорошая? Что, крыть нечем?

– Эй, народ! Вы там потише, а то всех клиентов распугаете своими воплями, – сказала просунувшаяся в окно для приема заказов голова бармена Макса.

– Максик, не вмешивайся, пожалуйста. Лучше иди и жонглируй своими бутылками на радость клиентам, а мы тут как-нибудь без тебя разберемся в наших семейных делах, – сказала Вика, с неприязнью посмотрев на бармена.

– Зачем ты так с ним, Вика? – строго спросила Лиза сестру. – В наше время хорошего бармена не так-то и легко найти.

– Да пусть чешет на все четыре стороны к таким же педикам, как он сам, – ответила Вика. – Может, нам вообще вместо кафе открыть здесь гей-клуб?

– Следи за языком, Вика! Нельзя так говорить о человеке. Его личная жизнь тебя вообще не касается! А парень он отличный и клиентам нравится, – прорычала Лиза, свирепо посмотрев на Вику. – Максим не виноват, что твой Вадим дожил до тридцати пяти лет, но так и не определился со своей сексуальной ориентацией. Лучше, занимайся собственной личной жизнью!

Вика фыркнула и ушла неизвестно куда, хлопнув дверью. Вернулась она только утром, но присмиревшая и говорила с сестрами так, словно ничего и не произошло. С ней такое случалось не первый раз. Кто был ее таинственным любовником, сестры не знали. Лиза удивлялась, что Вика от всех его прячет. У нее возникла вполне правдоподобная догадка, что это женатый человек, которому незачем «светиться».

IV

– Лиза, звонят… Тут просят тебя. Я не поняла, это из больницы или откуда-то еще. Похоже, с Варенькой что-то случилось! – выбежав из кухни, выпалила раскрасневшаяся и запыхавшаяся Саша.

– Тише, Саша! Тише! Ты пугаешь наших посетителей, – встрепенувшись, но, не снимая с лица любезной улыбки, сказала Лиза. – Возвращайся на кухню. Я сейчас подойду.

Лиза в этот вечер лично присматривала за порядком в кафе и обхаживала компанию девчонок-менеджеров из банка, весело отмечавших день рождения одной из своих подруг.

– Саша, что случилось? – прибежав на кухню, спросила Лиза у дрожащей и плачущей сестры. – Ты спокойно расскажи, что случилось, ладно, моя хорошая?!

– Лиза, позвонили откуда-то из больницы. Кажется, из психиатрического отделения. Прости, я не поняла. А еще звонили из полиции. Они сказали, что наша Варенька хотела спрыгнуть с крыши многоэтажки, – вытирая невольно набегавшие на глаза слезы, сказала Саша.

– Сашка, ну что ты несешь?! Наша Варенька? Да, ладно! – не веря собственным ушам, сказала Лиза. – Я им перезвоню.

По мере того, как Лиза говорила по телефону, ее лицо мрачнело и менялось, словно все сентябрьские тучи Ростова в этот миг сошлись над ее головой и отразились в ее серых, как пасмурный осенний день, глазах.

– Я поеду в больницу, за Варенькой, – решительно сказал она, оставив Вику за старшую в кафе. – Викусь, закрой все, как обычно. Ну, в общем, ты все и сама знаешь, а я за Варенькой. Папа наверху отдыхает?

– А то?! Бутылку вискаря выжрал! – с неприязнью сказала Вика. – Да, ты не беспокойся. Я все сделаю, как надо!

До закрытия кафе оставалось менее часа. Немногочисленные посетители в основном пили пиво и коктейли, хотя были и любители «фирменных» Викиных шоколадных пирожных с мармеладом. Лиза хотела бы, как Булгаковская Маргарита, перелететь в нужное место по воздуху, хоть на метле, хоть на половой щетке, но приходилось медленно передвигаться по измученным вечерними пробками ростовским улицам.

– Слава Богу, ее хоть не изнасиловали! – думала Лиза, стоя на своей старенькой десятке в неподвижном ряду машин. – Варенька, конечно, не без странностей, но бегать голой по крышам даже для нее слишком. Нет, тут что-то другое. Кажется, она собиралась на свидание с каким-то парнем. Спрошу у Вики. Вечно они с Варей о чем-то секретничают.

Наконец, Лиза добралась до больницы. Часы приема, естественно, давно закончились, но Лизу все же пустили. Заведующий Отделением оказания интенсивной психиатрической помощи населению, Семен Борисович Голден, вежливо пригласил Лизу в свой кабинет и предложил присесть.

– Похоже, разговор предстоит не простой, – подумала Лиза, сделав глубокий вдох и приготовившись к бою.

Он очень пристально посмотрел на Лизу, как будто она была одной из его пациенток. Пожилой мужчина с глазами, похожими на рентгены, тянул паузу, разглядывая Лизу и давая ей возможность высказаться. Лиза говорила много, взволнованно и слегка сбивчиво.

– Вы, наверняка, что-то неправильно поняли. Вареньке никогда даже в голову бы не пришло прыгать с какой-то там крыши. Она не такая. Да и зачем ей это? Она любимый и счастливый ребенок, – убеждала его Лиза. – Варя в этом году пошла учиться в новую, хорошую школу. Я сама психолог и я ручаюсь за психическое здоровье моей сестры…

– А почему вы перевели девочку в новую школу? – спросил психиатр, прервав словесный поток Лизы. – Были проблемы?

– Нет. Заверяю вас, никаких проблем не было. Я решила, что для нее так будет лучше! Да и вообще, какое это имеет значение? Я вам говорю про Вареньку, но вы как будто меня вовсе не слышите, – возмутилась Лиза, понимая, что все намного сложнее, чем она предполагала вначале.

– Напротив, я очень внимательно вас слушаю, Елизавета Ивановна. Я внимательно слушал вашу сестру. Теперь сморю на вас и слушаю ваш складный рассказ о счастливой семье. Только, чем больше я вас слушаю, тем больше убеждаюсь в обратном. Вы, я так понял, личность просто героическая. Вы отказались от собственной жизни ради счастья сестер, по сути, заменив им мать. Это, конечно, очень похвально, но просил ли кто-нибудь от вас такую жертву? Хотите знать, что я думаю обо всем этом? – доверительно улыбнувшись, спросил Семен Борисович.

Немного растерявшаяся Лиза кивнула. Разговор перешел в странное русло. Можно подумать, что это она пациентка его отделения.

– Чего он добивается? – напряженно думала Лиза. – Если так пойдет дальше, вместо того, чтобы привести домой Варю, я сама здесь останусь подлечить нервишки.

– Вы душите близких своей любовью и подавляете авторитетом. Вы меня пытаетесь убедить в том, что все хорошо, девочка счастлива, здорова и все просто отлично, но, вот вы, например, стали бы бегать в одних трусах по крыше двадцатиэтажки? – спросил Семен Борисович, не сводя с Лизы сканирующего взгляда.

Лиза молчала, думая, что любой ответ на такой вопрос будет не на пользу Вареньке.

– Можете не отвечать. Вы ведь психолог и сами прекрасно знаете ответ на мой вопрос, – мягко сказал опытный врач.

– Варенька просто ребенок. Может, это была какая-то игра с друзьями? – предположила Лиза.

– Вполне возможно. Да… В наше время были другие игры. Мне девочка не показалась счастливой. Впрочем, может, это мое субъективное мнение? Варя чем-то сильно расстроена, но никаких суицидальных наклонностей я у нее не обнаружил. Поговорите с ней, выслушайте, попытайтесь понять, что у нее на душе, – сказал Семен Борисович, задумчиво потирая пальцами подбородок. – Я вам настоятельно рекомендую быть с ней терпеливыми. Подростки и не такое вытворяют!

– Доктор, так я могу забрать домой Вареньку? – недоверчиво взглянув на него, спросила Лиза.

– Ну что же, вы сможете забрать сестру, но только завтра. Ей дали успокоительное и сейчас девочка спит. Да, и захватите с собой какую-нибудь одежду. Не в трусах же вы ее повезете домой?! – иронично улыбнувшись, сказал Семен Борисович.

На следующий день Варенька уже была дома. Она наотрез отказалась говорить о том, что произошло на крыше, забилась в своей комнате и все время плакала. Никакие психологические приемы не помогли Лизе разговорить Вареньку. Близняшки сюсюкали возле нее, подсовывая всякие вкусняшки, чем вызывали только раздражение и новые потоки слез. Вика стала еще мрачнее. Ее сердце разрывалось от жалости к Вареньке. Она заглянула в интернет и увидела фотографии голой, заплаканной Вареньки, которые, разумеется, с чьего-то левого номера, бессовестно выложил в соцсетях Стас. Вика кипела от бессильной ярости, сжимая кулаки. Какие-то прыщавые имбецилы обсуждали Вареньку, писали в комментариях всякие гадости и пошлости, высмеивая ее внешность. Вика сразу поняла, чьих рук это дело.

Вчера Варенька ей все уши прожужжала, рассказывая, какой Стас расчудесный. Она собиралась вечером с ним встретиться и весь день кружила по комнате, как мотылек. Вика сама собирала сестру на первое взрослое свидание, помогла красиво уложить волосы, накрасить ресницы и даже дала ей свои туфли. Теперь Варенька рыдала в своей комнате с разбитым сердечком и ободранными коленками.

– А знает ли Варенька о фотографиях в интернете? – подумала Вика. – Скорее всего, нет. Это ее добьет.

Подошла расстроенная Лиза. Она обняла Вику за плечи, с тревогой заглянув ей в глаза.

– Вика, она ничего не ест и все время плачет. Я не знаю, что делать, – прошептала Лиза, сама готовая разрыдаться. – Может, она хоть тебе расскажет, что же все-таки случилось?

– Я, кажется, и так все знаю. Вчера она собиралась встретиться с мальчиком из новой школы. Посмотри, чем это закончилось, – сказала она, показывая сестре фотографии Вари в интернете.

– Какой ужас! – воскликнула шокированная Лиза. – Нужно пойти в школу, поговорить с директором. Они же должны что-то сделать! Я завра же туда пойду и…

– Никуда ты не пойдешь! – властно прикрикнула на сестру Вика. – Ты уже сделала все, что могла, отдав Вареньку в эту «элитную» школу. Теперь смотри, чем это закончилось.

– Мы что же, оставим это просто так? – возмутилась Лиза. – Тот, кто это все снимал, должен ответить по полной! Нет, я обязательно пойду к директору!

– Ни в коем случае! Я этим сама займусь, лично! – зловеще улыбнувшись, сказала Вика.

– Но, как же Варя?! Может ей вернуться в старую школу? – предложила ошеломленная тоном сестры Лиза.

– Лиза, сядь и выслушай меня! – очень серьезно сказала Вика. – Варенька больше не пойдет ни в эту, ни в какую другую школу. Хватит с нее этих гадюшников! Учиться на инженера, как ты того хочешь, она тоже не будет. Я и близняшки ведь окончили кулинарный техникум, и ничего, живем как-то без институтов! В жизни важно заниматься тем, что по-настоящему нравится.

– Что же тогда она будет делать? – с недоумением глядя на Вику, спросила Лиза.

– Варя хочет стать модельером. Так пусть и становится! Не нужно давить на нее, – решительно ответила Вика. – А что? Девятилетку она закончила. Сейчас уже поздно куда-то подавать документы, а на следующий год она поступит в Техникум легкой промышленности. Ну, у нас, здесь, на Западном. Не помню, как он теперь называется. Колледж чего-то там… В общем, не важно. Главное, пусть ребенок занимается своими нарядами для кукол или что она там придумывает.

– Да ты что!? Ты в своем уме? Разве это профессия?! – воскликнула возмущенная Лиза.

– Ты еще не поняла? Это не детская блажь, а призвание, – повысив голос, сказала Вика.

– Ну и кем она в конечном итоге будет? Портнихой? – тоже переходя на крик, спросила Лиза.

– Да, хотя бы и портнихой! А ты хочешь, чтобы она всю жизнь бегала с подносом в этом проклятом кафе? Мы все в нем, как в тюрьме, – закричала взбешенная упрямством сестры Вика. – Вот, ты хотела стать семейным психологом? Стала? Ни хрена! А я, по-твоему, всю жизнь мечтала делать ватрушки? Нет! Я хочу стать настоящим профессионалом. Вот пошлю я все к чертовой матери и уеду в Москву! По-моему, здесь хорошо только пустоголовым близняшкам и вечно бухому папе.