Каллен был ослепителен в своих выцветших бриджах из оленьей шкуры, украшенных разноцветными перышками. Он даже специально ездил в Хэрродтаун, где заказал охотничью рубашку, кожаные чулки и попросил стачать мокасины.

В то же время злые языки в форте утверждали, что такой бабник, как Каллен Клеборн, никогда не остепенится и никогда не будет примерным, верным мужем. Даже Элви Портер заметила, что не понимает, как можно выходить замуж за смазливого мужчину:

— Такие ведь думают прежде всего о себе, а не о женах! Я, конечно, не хочу оскорблять Каллена, но что может поделать мужчина, если он хорош собой?

Когда жених вошел в блокгауз, со всех сторон раздались громкие крики, посыпались, само собой разумеется, добродушные шутки. Но когда в сопровождении полковника Кэллоувэя и Бена Тайлера вошла невеста, все сразу смолкли и пожирали глазами Китти Джентри с порозовевшим сияющим лицом, ее маленькую ладную фигурку в шелковом фиолетовом платье с длинными рукавами, облегавшем грудь до самого горла. Ее нежную шейку окружала полоска тонких кружев. Мэгги Гамильтон уступила ей на день свои белые шелковые туфельки, и Китти пришлось затолкать в носки куски материи, чтобы они не спадали с ног. Элизабет раздобыла среди своих вещей широкую шелковую ленту, чтобы перевязать ее распущенные до талии черные волосы.

— Да разрази меня гром, разве она не красотка? — подтолкнув локтем соседа, тихо прошептал Изекиэл Тернер. У дальней стены, как всегда в одиночестве, стоял Амос Уолтер все в тех же неизменных грязных бриджах из оленьей кожи. Когда он посмотрел на Китти, глаза его увлажнились. Его маленькая черноволосая сестренка сейчас выглядела бы точно так, как Китти… если бы эти дикари давным-давно не отправили ее на тот свет.

Сара с Романом улыбались друг другу и Китти. Сара, взяв мужа за руку, крепко сжала ее.

В тот момент, когда священник Сквайр разрешил Каллену поцеловать невесту, нежно и сильно вступила скрипка Изекиэла Тернера. Тут же раздался топот танцующих, и все потянулись за кружками с маисовой водкой. Желавшие лично поздравить счастливую пару столпились возле молодых.

Первой обняла Китти немного сконфуженная Фэй.

— На прошлой неделе Бен забил свиней и отложил для вас пару окороков и бочков. Он передаст вам мясо, как только оно высушится. Ах, если бы мама с папой… — она заплакала и отошла.

Домочадцы Кэллоувэев и Бунов подошли к ним, отталкивая друг друга, чтобы поцеловать жениха с невестой, пожать им руки. К Китти пробралась Элви Портер, щеки у нее раскраснелись.

— Весной, если моя гусыня даст потомство, я выделю тебе парочку утят! — весело, слегка заплетающимся языком пообещала она.

Подождав, когда закончатся поздравления, вперед вышли Сара с Романом. Роман наклонился, поцеловал Китти в щеку и, отстранившись, устремил на нее свои ставшие вдруг пронзительно синими глаза.

— Я желаю тебе счастья, — сказал он с обычной полуулыбкой, пробившейся на его мрачном лице.

— Спасибо, Роман, — ответила она и, безотчетно притянув к себе его голову, поцеловала прямо в губы.

— Эй, осторожнее! — с притворным гневом воскликнул Каллен. — Тебе, женушка, пора бы знать, что отныне все твои поцелуи принадлежат только мне!

Улыбаясь, Роман похлопал Каллена по спине. Сара обнимала Китти.

Китти, сжимая ее руку, смотрела на прекрасное лицо своего жениха и чувствовала, как ее окатывает волна нежности. «Я буду тебе хорошей женой, Кал-лен Клеборн!» — молча поклялась она.

Джеймс Хэррод с Бенджамином Логаном тоже приехали, чтобы отметить такое событие, — крупные добродушные мужчины со свойственной лесникам легкой походкой. Наклонившись, Логан поцеловал руку Китти.

— Наилучшие пожелания, мэм!

А Джеймс поддразнил Каллена и Романа:

— Похоже, вы поделили меж собой двух самых красивых девушек Кентукки и, готов побиться об заклад, оставили с носом кое-каких разочарованных молодцев!

Китти, улучив минутку, подошла к Амосу Уолтеру, который стоял, прислонившись к стене с таким видом, словно ему хотелось как можно скорее убежать отсюда в родную чащу и насладиться там одиночеством.

— Мистер Уолтер, как хорошо, что и вы пришли! — Китти протянула ему руку.

Поглядев на нее несколько секунд, он вытер о бахрому чулок свою мозолистую руку и пожал женскую ручку.

— Я бы ни за что не пропустил такое, госпожа Клеборн.

Новый титул приятно удивил ее.

— Вы первый человек, назвавший меня по-новому, — призналась она и благодарно произнесла: — Я была дома и видела надгробия, которые вы сделали… Это не просто надгробия, это произведения искусства! Вы настоящий художник.

Амос, переминаясь с ноги на ногу, что-то пробормотал. Китти не хотелось, чтобы он чувствовал себя неловко, и девушка больше не заговаривала о надгробных камнях. Она пригласила его выпить и закусить. Он поблагодарил, сказав:

— Желаю вам и вашему мужу большого счастья и большого везения, — но вскоре все-таки выскользнул за дверь.

Брачная церемония началась после полудня и теперь, спустя несколько часов, была в полном разгаре. Китти, станцевав первый танец с Калленом, вежливо отвечала на приглашения молодых кавалеров. Потом она спела и сыграла на цимбалах, уступив уговорам только после просьбы Каллена.

Сара, подойдя к ней, отвела ее в сторонку:

— Ну что, устала?

— В полном изнеможении! — ответила Китти.

— Очень хорошо. Пора проводить молодоженов в их хижину. Тебя отведут первой.

Сара помахала рукой ожидавшей ее знака группе молодых женщин, и они, хихикая, подбежали к ним — Бетси Кэллоувэй-Гендерсон, Фанни, Джемина Бун и Мэгги Гамильтон. Не давая Китти сказать Каллену ни слова, они поволокли ее к двери, где с плащами в руках их ожидала Элизабет.

Китти равнодушно отнеслась к такому бесцеремонному отношению: она знала правила игры, сама принимала в ней участие на Ватауге… Она была бесконечно благодарна всем за то, что ее с Калленом не отправили на чердак прямо здесь, в блокгаузе, как это иногда делалось, а гости навеселе время от времени поднимались туда, чтобы посмотреть, чем занимаются смущенные молодожены.

— Это я спасла тебя от чердака… — прошептала Сара, словно угадав ход ее мыслей.

— Спасибо, дорогая… — тоже шепотом ответила ей Китти.


Они не были вместе с того дня, как очутились в родительской хижине: здесь, в форте, не было для этого никаких условий.

— Боже, как я изголодался по тебе… — прошептал он, прижимаясь губами к ее горлу. — Ну, — он потянул ее за ночную рубашку, — сбрось это, покажи мне свое прекрасное тело!

Он разделся, а Китти выскользнула из ночной рубашки. Она стояла перед ним обнаженная в свете огня от камина, и на ее точеной фигурке играли веселые огненные блики.

— Помилуй Бог… — он опустился перед ней на колени, мягко касаясь ее небольших высоких грудей. Кончиками пальцев он дотронулся до затвердевших сосков жены, потом провел рукой по ее гладкому животу, задержав руку на темном треугольнике, который крепко сжал пальцами.

— Китти, девочка моя… — хрипло произнес он. — Китти… женушка моя…

14

Погода оставалась холодной, бушевал ветер, но молодожены в хижине, подкладывая длинные поленья в огонь камина, веселились и частенько проскальзывали под стеганое одеяло, чтобы насладиться друг другом, но все равно были ненасытны.

Их счастливое уединение от прочего мира подошло к концу в первый день нового года, когда Роман въехал в ворота форта, ведя перед собой с полдюжины изможденных, дрожащих мужчин. Один из них, раненный в пятку, тяжело опирался на тростниковую палку, а у второго была перевязана голова — пуля царапнула его по виску. Они зашли в блокгауз, где робко и смущенно улыбались, принимая из рук чашки с маисовой водкой, и рассказывали Дэниэлу и другим свою историю.

Они жили в форте Мак-Клиланд — последней фактории к северу от реки Кентукки, и индейцы прогнали их после двухдневных изматывающих атак. Многие из них отправились в Хэрродтаун и форты побольше, а эти шестеро выбрали ближайший форт — Бунсборо. Роман встретился с ними в дебрях и привел сюда.

Потом Дэниэл, Роман, Каллен и старый полковник что-то чуть слышно обсуждали, и на лицах их залегли глубокие морщины озабоченности.

— Шоуни шалят. Выходит, зима им не помеха? — спросил Дэниэл Романа.

Тот кивнул:

— Я везде видел их следы.

— Нужно предупредить поселенцев, пусть приходят сюда немедленно! — встревоженно сказал Кэллоувэй.

— Да, пошлю кого-нибудь, — отозвался Дэниэл, нервно потягивая мочку уха. — А пока, Каллен, мальчик мой, попрощайся-ка со своей маленькой женушкой, нежно поцелуй ее. Нужно как следует разведать обстановку на реке. Пройди до самой Огайо. Роман, ты сам выберешь себе нужный маршрут. Я бы хотел послать вас вдвоем, но поодиночке вы прочешете гораздо большую площадь.

Каллен, молча кивнув, пошел собирать вещи, и через какие-нибудь полчаса он уже выезжал из ворот форта; его фетровая шляпа, как всегда, съехала на затылок. Обернувшись, он махнул Китти рукой и озорно подмигнул. Она грустно махала ему в ответ до тех пор, пока Сквайр с кузнецом Уинфредом Бурдеттом не захлопнули тяжелые ворота, закрыв их на громадный дубовый засов.

Китти представила, как Каллен, прильнув к черной шее своей кобылы, галопом скачет по долине, чтобы поскорее укрыться в густых лесных зарослях. Из его скудных рассказов Китти поняла, что безопасности не гарантировало ни одно место вокруг, за исключением вот этих толстых бревенчатых стен форта…

Где-то в глубине души воскресли отзвуки того трагического дня, у Выдряного ручья… Она застыла на месте, снова услышав громкий ружейный выстрел и пронзительный клич индейца, который ей никогда не забыть; словно наяву завизжала мать — и ее забила дрожь, пришедшая на смену тому оцепенению…

Только почувствовав на спине чью-то сильную руку, она вернулась к реальности. Перед ней стоял Роман.

— Не хочешь зайти к нам в хижину? — спросил он. — Сара будет очень рада тебе.

— Ты снова уезжаешь?

— Да, но прежде нужно ухватить несколько часиков сна.

Китти кивнула. Им, конечно, лучше провести эти часы наедине. Если они не займутся любовью, то Сара будет просто тихо лежать рядом и сторожить его сон.

— Передай ей, что я зайду попозже, — сказала она.

Ей не хотелось просить его поберечься, быть осторожнее: Китти знала, что Роман не допустит оплошности. Прикоснувшись к его руке, она зашагала к своей хижине.

Но столь желанный отдых, на который рассчитывал Роман, был нарушен час спустя приездом нарочного из Хэрродтауна с сообщением о том, что на Джорджа-Роджерса Кларка и его людей, перевозивших порох с форта Питта, напали шоуни.

— Порох удалось доставить в безопасное место, в Хэрродтаун, — заверил худой, обтянутый морщинистой кожей старый охотник, которого обязали выполнить это задание. — Но среди них есть убитые… и, говорят, дикари захватили кузена самого Кларка.

— Джозефа-Роджерса?! — застонал как от боли Роман, вспомнив этого быстроглазого юношу.

— Майор Кларк просил, чтобы ты приехал к ним. Они будут тебе весьма признательны.

— Майор? — переспросил Роман.

По лицу старика расползлась добродушная улыбка, демонстрирующая желтые от табака зубы:

— Капитана повысили.


Роман, услышав сдержанное «входите», толкнул дверь. Джордж Кларк сидел за небольшим кустарным столиком, который он приспособил под конторку, и громко скрипел пером при мерцающем свете свечи.

— Джордж! — позвал Роман, и Кларк тут же вскинул голову.

Он расцвел радушной улыбкой при виде высокого скаута, и глаза его стали почти такими же синими, как у Романа.

— Роман, ты… — Отбросив в сторону перо, он энергично тряхнул его руку. — Как я обрадовался, узнав, что мой нарочный застал тебя в форте! Захода… заходи, присаживайся. У меня припасено немножко доброго рома, который не помешает в такую холодную ночь.

Их разделяли какие-то два года в возрасте, и они сразу понравились друг другу, еще когда служили вместе в Виргинии.

— Я слышал о нападении, — сказал Роман. — Мне так жаль, видит Бог, Джордж…

Кларк мрачно сжал челюсти.

— Остается только надеяться, что он встретил быструю смерть. Мне не хотелось бы описывать его семье, что с ним могло произойти.

В его глазах со слегка опущенными уголками Роман увидел скорбь от тяжести утраты. Но Кларк тут же вскинул голову и выпрямил спину: он по-прежнему оставался человеком военной самодисциплины.

— Во всяком случае, нам удалось сохранить порох, и теперь нужно разделить его между фортами.

— В Мак-Клиланде никого не осталось, — напомнил ему Роман.

— Знаю. Большая часть переселенцев оттуда пришла к нам. Но у нас остается три форта… После возвращения сюда Джима Хэррода у нас остались Хэрродтаун, Бунсборо и Логан. И только Богу известно, сколько индейцев блокирует путь перед фортом Питт!