Вадим Селин - Расписание свиданий

Солнце находилось в зените и было ослепительно белого цвета, как бывает всегда, когда располагается в этой точке небосвода, а я же как обычно находилась на вышке и осматривала в бинокль территорию, прикрепленную к спасательной станции № 5, где работала с конца весны. А сейчас уже лето перевалило за середину августа, наступило время, когда на пляже просто яблоку негде упасть, – почему-то именно в августе к морю съезжаются жители северных городов прогревать на горячей гальке свои скованные холодом кости и преображать коричневым загаром бледные лица. Некоторые любители оздоравливаться у моря едут на отдых по пять, по шесть суток, а то и больше... Но, признаться, море того стоит.

В августе сдается больше всего квартир, в кафе потребляется невероятное количество шашлыков. Аппаратов, делающих молочные коктейли, появляется на улицах вдвое больше, чем в остальные теплые месяцы. В выгоде остаются все – и отдыхающие, которые с комфортом провели отпуск, и здешние жители, заработавшие деньги для жизни, ведь основные доходы у большинства местных – от обслуживания курортников. Поэтому наш город Лимонный постоянно развивается, чтобы у отдыхающих возникало желание возвращаться сюда снова и снова. Раньше городок привлекал людей в основном из-за какого-то особенного климата, благодаря которому здесь очень хорошо приживаются цитрусовые. На улицах вперемешку с пальмами растут мандарины, апельсины, лимоны (поэтому город Лимонным и называется) – это и было нашей маркой. Но в последнее время одних апельсинов на улице недостаточно. Жизнь изменилась, и даже на отдыхе люди не могут до конца расслабиться, отбросить все заботы. И тут и там звенят мобильные телефоны, курортники разговаривают о работе, дают какие-то указания, суетятся, переживают... Вследствие этого среди цитрусовых деревьев быстро выросли салоны сотовой связи, интернет-кафе, на горах появились как грибы вышки сотовых антенн... Словом, даже в нашем утопающем в зелени городке прогресс налицо. Вот только умопомрачительный запах цветущих цитрусовых, который почти круглогодично окутывает улицы нашего города, такой же, как был и десять, и сто лет назад.

Все это понятно, но надо еще упомянуть о нашей спасательской работе. Чем больше людей приезжает к морю, тем больше внимания нужно им уделять. От числа отдыхающих прямо пропорционально зависит напряженность работы спасателей.

Но сегодня погода тихая, на море – почти полный штиль. Такое случается нечасто. С утра еще никто не тонул, никто не получил солнечного удара, и мы с напарником Артемом спускались с вышки только один раз – чтобы купить медовую пахлаву и газировку.

Я то и дело отворачивала бинокль от отдыхающих в сторону моря – мне очень нравится вид парусников на горизонте. В этом есть что-то романтичное.

– Не жизнь, а сказка, – протянул Артем. Он с комфортом лежал в тенечке на шезлонге, рассматривал свои любимые журналы про машины и попивал через соломинку какой-то холодный напиток. Раньше на том месте, где сейчас стоит шезлонг, была небольшая комнатка, которую мы называли «будкой», – в ней нам полагалось охлаждаться от солнца, и там же висели разные спасательные принадлежности. Но недавно мы подумали и сделали небольшую перестройку – убрали фанерную стену, кое-что разгородили, и теперь «будки» нет, а есть просто крыша, три стены, и все. Спасательные принадлежности висят на крючках, привинченных к стенам, а все остальное пространство освободилось. Туда мы поставили шезлонг, и теперь у нас вместо «будки» – навес. Встал с шезлонга, вышел из-под навеса – и вот уже стоишь у белой ограды и осматриваешь пляж.

– Еще бы не сказка, – фыркнула я. – Если весь день вот так валяться, как ты, то жизнь не только сказкой, но и медом покажется. Но чтобы она тебе медом не казалась, давай-ка поднимайся и становись сюда.

– Ну, Полинка, – заканючил Артем, – ну постой сама... Полежать хочется...

– Мне тоже. Так что бери бинокль и смени меня. Мне тоже хочется в теньке побыть. Ты уже час на шезлонге «работаешь», хватит.

Тяжело вздохнув, Артем отбросил от себя журнал и нехотя взял бинокль.

– Ладно уж, – сказал он. – Иди в тень. А то в курицу-гриль превратишься.

– Да я и так уже как курица-гриль, – рассмеялась я, имея в виду свой темно-коричневый загар, полученный за весну – лето. А вообще, у нас, жителей курортных городов, загар за зиму не успевает полностью сойти, и мы загорелые круглый год. Даже и не помню натуральный цвет моей кожи.

Я удобно устроилась на шезлонге, взяла телефон и написала сообщение такого содержания: «Как работа? Кипит?»

SMS предназначалось моему другу Марату, который работал у волнореза неподалеку от спасательной станции. Он сдавал в прокат катамараны, надувные матрасы, катал желающих на «банане», а любителей экстрима – на парашюте, прикрепленном к катеру, несущемуся по водным просторам. Для удобства я называю друга катамаранщиком.

Как и следовало ожидать, на сообщение Марат не ответил – работы у него было по самую макушку. Хоть мы оба и трудимся у моря, но одна и та же погода влияет на нашу работу по-разному. Когда на море штиль, я отдыхаю – экстренных ситуаций возникает мало, а вот Марат, наоборот, трудится в поте лица, потому что именно в штиль отдыхающие предпочитают кататься на «бананах», катамаранах и летать на парашютах.

Не получив ответа от Марата, я написала сообщение маме: «Как ты? С тобой все в порядке? Ничего не болит?»

Минут через пять мне пришел ответ: «Не м. Я п.».

Может, кто-то и удивился бы такой «шифрограмме», но я – нисколечко, потому что знала ее расшифровку. Мама хотела сказать: «Не мешай. Я пишу».

Подобные ответы я стала получать от нее все чаще и чаще. А все дело в том, что в прошлом месяце с мамой случилась небольшая «авария» – она сломала руку и ногу, когда хотела собрать урожай лагенарий – страшно живучих и плодоносящих растений, которые буйно плетутся по трубам нашего виноградника. Лагенария – это что-то вроде кабачка и тыквы. По виду напоминает слоновий бивень. Еще лагенарию называют посудной тыквой, потому что индейцы делают из плодов этого растения посуду. Особенность лагенарии в том, что от плодов можно отрезать части, и с оставшимися частями ничего не случится – порез затянется, и они продолжат расти дальше.

«Бивни» мама и хотела собрать, да только сделала это неудачно – поскользнулась на стремянке и полетела вниз. Никто, конечно, и не рассчитывал, что она полетит вверх, но, согласитесь, было бы неплохо – свежо, ново и безо всяких травм. Теперь из-за переломов у мамы появилась масса свободного времени, и она целыми днями лежит на кровати с ноутбуком и пишет статьи для газеты «Тайная сила», в которой работает обозревателем всякого рода мистики. Мама занимается изучением всевозможных таинственных явлений и неизведанных существ, начиная от лох-несского чудовища и заканчивая полтергейстом, поселившимся в доме маминой подруги Тамары. О полтергейсте она узнала совсем недавно, если быть точной – позавчера. Теть Тома рассказала загадочную историю такого содержания: якобы в последнее время в ее доме стали пропадать еда и разные мелкие вещи – зубная паста, зубная щетка... Никаких следов преступления нет. Проделки животных были исключены, потому что животных теть Тома не держит. Значит, они не могут воровать еду. Поэтому мама с подругой сошлись во мнении: в доме орудует полтергейст, и точка. Впрочем, теть Тома уже пришла к нам с этим мнением. Выводы она сделала сразу и самостоятельно, как только увидела, что на столе нет печенья, которое еще вечером было. К маме она явилась, только чтобы услышать слова поддержки от специалиста. Короче говоря, сейчас все мамины мозги были загружены статьями для газеты и проблемой подруги, которая даже успела выучить некоторые вкусы и привычки полтергейста. Она вычислила, что ему нравится плов и не нравится, когда борщ сварен из кислой капусты, а не из свежей. Еще полтергейст полюбил кукурузу. Теть Тома решила потакать его предпочтениям, чтобы, не дай бог, не прогневить (мама предупредила, что месть полтергейста бывает страшной), и теперь в ее холодильнике постоянно стоит плов, который так любит невидимка, а на столе – свежесваренные кукурузные початки (да уж, губа у полтергейста не дура). Между прочим, консервированную кукурузу он не любит. Видимо, предпочитает употреблять только свежие натуральные продукты. Но если вы думаете, что полтергейст только потребляет, то глубоко ошибаетесь. Он еще выносит мусор и гладит белье. Приходит теть Тома домой – а вместо мятого высушенного белья лежит уже поглаженное и сложенное в аккуратную стопочку, на которую любо-дорого взглянуть.

Такой вот забавный барабашка обитает у маминой подруги. И сейчас родительница пишет статью, в которой рассказывает о «доме, где обитает полтергейст», и в будущем даже собирается делать на этом деньги – организовать для отдыхающих экскурсию с интригующим названием «Дом с привидениями». Одним словом, мама, как она сама выражается, нашла жизненное призвание и всегда находится в своей стихии.

Оторвавшись от мыслей о маминой работе и полтергейсте, я написала сообщение своей лучшей подруге Фулате: «Что делаешь? Не хочешь вместе пообедать?» Ответ ее был таков: «Хочу, но клиентов много у меня». Для тех, кто не знает, поясню: Фулата – африканка. Летом она вместе с друзьями из института, своими соотечественниками, приезжает в наш курортный городок Лимонный и все лето занимается тем, что заплетает отдыхающим разные виды косичек. Так вышло, что мы подружились с Фулатой, и теперь делимся с ней секретами, советами, в общем, дружим на полную катушку. Кроме того, Фулата открыла для меня новую страницу в жизни. Раньше я мучилась со своими кудрявыми волосами, а после того как Фулата заплела их в африканские косички, я поняла, что именно этого штриха моей внешности и не хватало.

«Да что же это такое? – с досадой подумала я. – Все заняты. Даже попереписываться не с кем».

От скуки я отправила Артема обратно на шезлонг, а сама заняла прежнее место – у ограды вышки. Там было очень удобно обозревать в бинокль округу, что я и принялась делать...

Прошло около часа. Артем успел два раза помазать мне спину кремом от солнца. Он делал это с превеликим удовольствием – лишь бы самому не стоять у ограды и не пялиться в бинокль.

Не так давно меня и заставлять было не надо – я целыми днями добровольно осматривала территорию, прикрепленную к спасательной станции № 5. Но причину этого мало кто знал. На самом деле я наблюдала в бинокль за катамаранщиком Маратом. Но судьба так повернулась, что с Маратом мы познакомились лично и теперь очень дружны. Хоть однажды между нами и случился большой скандал, но в результате он только скрепил нашу дружбу.

Так вот, какой смысл мне теперь наблюдать за ним в бинокль, если я могу просто подойти к нему и поговорить, позвонить на сотовый, написать сообщение?.. Поэтому через какое-то время после нашего знакомства у меня поубавилось интереса стоять весь день под солнцем и наблюдать за отдыхающими, почти каждый из которых старается незаметно от остальных закопать в гальку мусор, а потом искоса посматривает на окружающих – не заметил ли кто?

Не знаю, то ли я переутомилась, то ли мне уже надоело лето – наступила передозировка солнца, но я никак не могла найти себе места. Все было как-то не так. У ограды – не так, на шезлонге в тени – не так, дома – тоже не так. Оставалось только заснуть и проснуться осенью, но спать не хотелось.

Старательно подумав над причиной самочувствия, я сделала вывод, что просто-напросто в моей жизни не происходит новых событий. Все идет однообразно, по накатанной колее, я знаю, что буду делать через час, знаю, что вечером встречусь с Маратом и мы будем гулять допоздна, потом приду домой, а мама с порога станет делиться со мной новостями о полтергейсте. Никакой динамики! Скука смертная... Зевать охота.

– Артем, смени меня.

– Опять?! – воскликнул парень. – Я же только что лег!

– Ничего страшного. Я окунуться хочу.

– Ладно...

Я оставила бинокль и спустилась с вышки. Внизу меня встретила горячая галька, на которой я постояла несколько секунд и устремилась к морю. Море я просто обожаю! Вся моя жизнь с ним связана. Не только потому, что живу у моря, а потому, что... я чувствую себя дельфином. Честно. Такое впечатление, что я – дельфин, но в человеческом теле. Или в крайнем случае русалка... Поэтому меня притягивает к морю, как магнитом, и я могу плавать часами, наслаждаясь каждой секундой нахождения в воде, которая, чем дальше отплываешь от берега, становится все прохладнее и прохладнее. Иногда заплываю так далеко, что не видно не только города, но и гор. От моря я получаю силу. Когда оказываюсь в нем, ощущаю, что мое тело словно начинает окутывать энергетический кокон, благодаря которому я не плыву, а словно скольжу в воде, как дельфин или торпеда. Чувство это непередаваемое... Именно за способность хорошо плавать меня и взяли работать спасателем.