Дайкен Рэйчел Ван - Разрушенная

– Ты носишь его с собой? – Мои глаза стали похожими на блюдца.

– Эй, парней тоже иногда насилуют. – Улыбка пропала с его лица, парень засунул руку в карман и протянул мне свисток. – Не забудь о самом главном для этого крошки.

– О чем? – Я взяла в руки красный свисток и внимательно рассмотрела.

Уэстон наклонился так близко ко мне, что я почувствовала на своем лице его дыхание. И он прошептал:

– Подуть.

– Что? – Я готова была умереть на месте. Его губы были в паре сантиметров от моих.

– Нужно подуть. – Его рот растянулся в широкой улыбке, – То есть дунуть. В свисток. Чтобы кто-нибудь пришел на помощь.

– А, точно, – ответила я, уже практически не дыша.

Мы вышли из холла. Какая удача, что меня не шатает из стороны в сторону после такого обмена репликами. Я не имела ни малейшего представления о том, чем привлекла внимание Уэстона, но на душе все еще скребли кошки: это ничем хорошим не закончится. Быть с ним друзьями у меня точно не получится, а перспектива стать чем-то большим пугала до полусмерти.

Взять на заметку: если глядя на улыбку девушки, ты забываешь собственное имя – ты по уши в дерьме.

– Вот сюда. – Я взял ее за руку, и мы пошли вниз по улице. – Ну, расскажи мне о себе, Кирстен.

Овечка. Мой первый вопрос был настолько банальным, что хотелось врезать самому себе. Вот что делает с нормальными людьми общение с первокурсницами.

– Мне восемнадцать.

– Нет, я не имел в ви… – Я повернулся и обнаружил, что взгляд ее зеленых глаз буквально прожигает меня насквозь. – То есть да, я очень рад, что тебе уже есть восемнадцать, но я не хочу вляпаться в неприятную историю из-за того, что иду с тобой за руку или что-нибудь в этом роде.

– Мне с трудом верится, что ты из тех парней, которые только держат за руку и все.

– Ты права, – выдохнул я, – но я большой любитель рук. Или, может быть, это потому что речь идет о твоих руках, Овечка.

Это была правда. Мне нравились ее руки. Каждая деталь в ней буквально кричала о чистоте и невинности. Мне было почти стыдно за то, что я оскверняю эту чистоту тем, что хочу ее. Но ключевое слово здесь – «почти».

– Ты опять так меня назвал.

– Опять, – согласился я и еще сильнее сжал ее ладонь. Мы пересекли лужайку и в полном молчании двинулись дальше по тротуару. Миновали еще несколько машин. Молчание затянулось. В конце концов под вторым фонарем она остановилась и высвободила руку.

– Знаешь… – Кирстен нервно переминалась с ноги на ногу, избегая смотреть мне в глаза, и поэтому внимательно разглядывала асфальт. – Я не понимаю, чего ты хочешь от меня. Я благодарна тебе за помощь и все остальное, что ты сегодня сделал для меня, но…

Заинтригованный, я поднял брови:

– Но?

– Я не такая, – прошептала Кирстен.

– Не какая?

– Не такая. – Ее щеки залились краской. – Я не встречаюсь с мальчиками.

– Ах, это, – я улыбнулся в ответ на ее смущение. – Я тоже.

– М-м-м?

– Я тоже не встречаюсь с мальчиками. Я не такой. И теперь, когда мы все прояснили, можем просто попытаться подружиться. – И я снова взял ее за руку.

– Я, эм-м…

Ей не удалось закончить фразу, потому что один из моих приятелей по команде в самый неподходящий момент из всех возможных проезжал мимо.

– Митчелс! – крикнул он в открытое окно. – Вечеринка у «Каппы»[3] сегодня вечером! – Он посигналил, машина резко тронулась с места и растворилась в ночи.

– Друг? – спросила Кирстен.

– Хуже, – усмехнулся я, – товарищ по команде. – Я остановился и осторожно сжал ее пальцы. – Хочешь пойти на другую вечеринку?

– Мне, наверное, нужно вернуться…

– Пойдем. – Я притянул Кирстен поближе к себе. – Всего на несколько минут. Я познакомлю тебя с парочкой старшекурсников, дам выпить молока и к полуночи доставлю в твою кроватку в целости и сохранности.

Девушка недоверчиво прищурилась.

– Только доставлю, и все. И сразу уйду.

Кирстен отвела взгляд.

– Хорошо. Даю тебе тридцать минут, и, если что, не надейся, что я не стану пользоваться свистком!

– Конечно, – прошептал я. – Тогда, если ты в него дунешь, я буду точно знать, как это: чувствовать твое дыхание на своих губах.

Она вздрогнула.

– Ты не должен говорить мне такие вещи!

– Почему? – И я взял ее за подбородок, чтобы посмотреть в глаза. – Из-за этого тебе некомфортно?

– Да, – прошептала Кирстен.

– Ладно, – вздохнул я. – Тогда буду только думать о таких вещах и каждые пять минут смотреть на тебя томным взглядом, устраивает?

Она рассмеялась.

– Как мало надо для счастья.

– Да, только свисток и рыжеволосые девушки. – Я снова сжал ее пальцы. – Такие же чистые и невинные, как ты.

Как интересно. Кирстен покраснела еще больше, но и сама сжала мою ладонь. Я неплохо разбираюсь в людях и могу поспорить (вот я везунчик!), что эта первокурсница никогда не целовалась. Вот почему ей было неловко.

– Невинная овечка… – я вздохнул. – Я мог бы заколоть тебя и принести в жертву.

– Я не хочу, чтоб меня приносили в жертву.

– Кто знает, вдруг тебе понравится. – И я с уверенным видом ухмыльнулся.

– Кто знает. – Кирстен мечтательно вздохнула. – Может, я сама заколю тебя.

– И то правда, – засмеялся я. – А теперь пойдем. Время знакомиться с новыми людьми, пить молоко и развращать первокурсницу.

Все не так, как тебе кажется. Всегда.

Я никогда не была на студенческой вечеринке братства. Только видела в кино: ребята тусуются, алкоголь льется рекой, вся лужайка в пластиковых стаканчиках…

Однако такого я точно не ожидала.

Там действительно оглушительно гремела музыка, но я и представить не могла такой размах.

Алкоголь был везде, еда была везде, гости были одеты как кинозвезды, каждый встречный парень выглядел так, словно только что сошел со страниц модного журнала.

– Ребята! – Уэстон положил руки мне на плечи и слегка подвинул меня вперед: – Это Кирстен.

– Привет, – несколько человек поприветствовали меня и дежурно улыбнулись. Вообще, они не выглядели как типичные качки. Большинство парней мирно пили коктейли и обсуждали футбол, пока девчонки весело болтали об учебе.

– Ох… – Уэстон потянул меня за руку. – А вот эти двое, которые только что вошли… – он указал на двух взрослых мужчин. Один в очках в черной оправе и с козлиной бородкой, другой здоровый качок, под два метра. Казалось, обоим лет по тридцать пять. – Они работают на меня. Точнее, на моего отца. Да какая, в общем-то, разница. У тебя какие-то проблемы? Кто-то проявляет к тебе нездоровый интерес? Не раздумывая, бежишь к ним со свистком. Поняла?

– Да, конечно, но разве я могу здесь кого-то заинтересовать?

Кто-то хихикнул у меня за спиной:

– Свежее мясо.

– Что еще я могу добавить? – простонал Уэстон. – Знакомься, это Дрейк.

– Очень приятно, Дрейк. – Я сглотнула, стараясь изо всех сил избежать хищного взгляда темных карих глаз, цвет которых казался еще более глубоким на фоне песочного цвета волос.

– Привет. – Кивок головы, на этом разговор завершился.

Уэстон познакомил меня с множеством людей, никого из которых, в общем-то, особо не волновало, кто я такая и как меня зовут. По большей части его приятели демонстрировали вежливость, но не более того. После еще нескольких таких знакомств парень отвел меня на кухню.

– Надо найти тебе что-нибудь выпить.

– Ох, я никогда раньше не пила алкоголь, – я в ужасе замахала руками.

– Я знаю, – улыбнулся Уэстон. – И именно поэтому у нас с тобой сегодня особая миссия. Первая студенческая вечеринка, первый стакан алкоголя, первые самостоятельные шаги во взрослой жизни…

– Все и так хорошо, я вполне могу без этого обойтись. – Я кивнула на стаканчик, которой он мне протянул.

– Еще не совсем хорошо. Один глоток из этого стакана, и я смогу умереть с чистой совестью. – Парень непринужденно улыбался, держа в руках стаканчик, но глаза его говорили обратное. Он с интересом ждал моей реакции.

– Хм-м, ты пытаешься давить на меня. Мне кажется, ты просто ужасный куратор.

Уэстон пожал плечами.

В стакане плескалась жидкость. Она была темной и пахла, как гнилой банан.

– Что это?

– Пиво. Один глоток. Поехали.

Я зажала нос. Он смеялся, но меня это не беспокоило. На вкус жидкость напоминала незрелый банан или даже плесень, и одного глотка мне было вполне достаточно. Я закашлялась и вернула Уэстону стаканчик.

– Вот видишь! – Он заразительно расхохотался. – Разве это было сложно?

– Это было отвратительно! – Я шлепнула его по руке.

– Вот, как я тебе и говорил. Никаких свистков! Со мной все в порядке, сама видишь.

Парень снова рассмеялся и вдруг неловко покачнулся и, громко выругавшись, схватился за стол и тяжело задышал.

– С тобой все нормально? – Я бросилась к Уэстону.

Он резко отпрянул от меня и несколько раз моргнул.

– Да, все в порядке. Мне просто… нужно кое-что забрать у Джеймса. Я скоро вернусь, окей? Не поднимайся ни с кем наверх и ничего не пей, даже воду.

– Да, сэр. – Я в шутку отдала ему честь, мне показалось, что это будет забавно. А он не то что не улыбнулся, но выскочил из кухни с таким видом, как будто его сейчас вырвет. Я осталась одна.

– Интересненько. Ты его новый проект?

Я резко обернулась.

– Проект?

Передо мной стояла очень красивая девушка. Длинные ноги, белое обтягивающее платье. Ее черные как смоль волосы ниспадали волнами на грудь и лопатки.

– Именно, проект. – Она взяла стакан с пивом и сделала несколько глотков. – Уэстон каждый год клеит новую первокурсницу.

– Ты это серьезно? – Я была в ужасе.

– Ну, что я могу сказать? Ему часто бывает скучно. Поверь, к Рождеству он даже имени твоего не вспомнит. Его мысли уже будут заняты какой-нибудь другой девушкой. Дай угадаю: ты из провинциального городка? Наивная и непорочная? Все, что нужно, чтобы привлечь сильных мира сего, таких, как Уэс. Но у тебя нет ничего, чем бы ты могла удержать его, понимаешь? Он получит от тебя все, что ты сможешь дать, а потом уйдет тусоваться с теми, кто хоть немного знаком с ним и его образом жизни. Так что наслаждайся, пока можешь. Я уже насладилась. – Девушка сделала еще один большой глоток и рассмеялась, и в этот момент на кухню вернулся Уэстон.

Могу поклясться, он чуть не зарычал от злости, когда увидел, с кем я разговариваю.

– Какого. Черта. Ты. Здесь. Делаешь. Лорели?

– Меня тоже пригласили, – промурлыкала девушка. – А ты должен быть рад меня видеть. Любой репортер был бы счастлив первым написать о том, что мы с тобой спокойно разговариваем, будто ничего не произошло.

Пальцы Уэса вцепились в пряжку ремня.

– Но это произошло.

– Кто бы говорил. – Лорели запрокинула голову и разразилась хохотом. – Я просто немного поболтала с твоей новой подружкой, только и всего.

– И мы уже уходим. – Уэстон схватил меня за руку и притянул к себе.

– Запомни мои слова, новенькая! – Лорели подмигнула мне и танцующей походкой удалилась.

Я наконец смогла выдохнуть и теперь просто шла вслед за Уэстоном, который явно хотел, чтобы мы поскорее оказались вне стен этого дома.

Те двое мужчин, которых он мне показал некоторое время назад, шли метрах в двухстах позади нас, пока мы медленно брели назад к общежитию по той же самой улице.

– Я понимаю, что ты меня не знаешь. – Уэстон чеканил слова так, словно все веселье до последней капли разом вышло из него. – Но ты не должна и безоговорочно доверять словам этой девушки. Она вечно создает проблемы. Скажем так, ей бы лучше держаться от меня подальше, за пару десятков километров, и близко не подходить.

– Она тоже здесь учится?

– Не-а. – И парень как-то невесело засмеялся. – В прошлом году закончила. Наши родители когда-то дружили.

– Дружили?

– Да. – Уэстон наклонил голову и слегка прикусил губу. – Пока все не полетело к чертям в прошлом году. Все еще думают, что я это сделал. Не помогает даже то, что из Лорели хреновая актриса. Ей только один-единственный раз в жизни удалось сыграть роль более или менее убедительно – когда она пыталась засадить меня в тюрьму за то, чего я никогда не совершал.

– Мне очень жаль. – У меня сжалось сердце.

Уэстон вздохнул.

– Не переживай. Что случилось, то случилось, так ведь?

– Так, – еле слышно ответила я.

– Я не очень хорошо себя чувствую. – Парень немного замялся. – Думаю, я мог что-то подцепить, так что провожу тебя до твоей комнаты и пожелаю сладких снов.

– Ты ведь так и планировал, разве нет? – шутливо поинтересовалась я.

И он рассмеялся. Ух, как светилось его лицо, когда он был счастлив! Я бы очень хотела быть заставлять его так смеяться, как бы это нелепо ни звучало. Я же практически не знаю этого парня, а то, что мне о нем известно, заставляет серьезно задуматься, стоит ли вообще продолжать с ним общаться.