Джейд Ли - Развлечение для настоящей леди

Пенуорти с Уилберфорсом не позавидуешь.

Маркусу придется дать ей другую жизнь. Предложить ей роскошь и уют, только бы она не продавалась Херди.

Ему придется сделать ее своей любовницей.

Время на раздумья закончилось, когда Херди отодвинул Фантину в сторону, повернулся к Маркусу и направился в другой угол комнаты.

– А ты что скажешь? – бесцеремонно спросил он.

Маркус нахмурился, совершенно не зная, что ответить. Здесь у него очень шаткое положение. Поэтому он взял тон «положение обязывает».

– Я запрещаю, – спокойно произнес он.

– Ты не можешь мне ничего запретить, – возразила Фантина.

– Я запру тебя… – Он запнулся под ее насмешливым взглядом. Серьезно? Она сможет открыть любой замок, сбежать из любой тюрьмы, которую он придумает. – Это грех, Фантина, – строго попенял он. – Твоя бессмертная душа вечно будет гореть в аду.

– Как страшно! – поддразнила она.

Маркус и не ожидал, что она станет его слушать. Все, что он говорил, – сплошная ерунда, предназначенная для ушей Херди, чтобы у Маркуса было время подумать. Но его лучшие намерения были, похоже, неуместны. Он шагнул вперед, схватил Фантину за руку и искренне взмолился.

– Послушай! Есть и другой выход, – мягко произнес он. – Пошли со мной.

Она подняла на него взгляд, и на секунду Маркус заметил, как потеплели ее бронзовые глаза. Но потом наваждение прошло. Она решительно сжала зубы, взгляд стал холодным, она оттолкнула его.

– Я выбираю Херди, – коротко и зло ответила она. А затем повернулась к головорезу: – И в качестве испытания позволь мне встретится с Фиксой. Я должна объяснить, что есть план получше.

– Какой план? – одновременно воскликнули Херди с Маркусом.

– Лучше дискредитировать Уилберфорса. Тогда он не станет мучеником и законопроект провалится. Давайте поставим его в положение, которое подорвет его репутацию, устроим так, чтобы он оказался у меня в постели с… с Безымянным или парочкой других ребятишек. Подумай над этим. Выдающийся Уилберфорс, человек высоких моральных принципов, пойман в постели с двумя мальчиками-подростками.

Маркус представил себе подобное – и поежился. Репутация политика будет испорчена, а это, как он предполагал, и есть основная цель.

– Я смогла бы все провернуть, – продолжала гнуть свое Фантина. – И я единственная знаю, как это сделать.

Херди нахмурился, глубоко задумавшись, потянулся, чтобы налить себе коньяка, но бокал так и остался висеть у него в руке.

– Может быть, я смогу с ним поговорить. Но не сейчас. Слишком много глаз, слишком много ушей. Но очень скоро. Я поговорю с Фиксой.

Фантина кивнула.

– Мой план сработает. Я никогда не ошибаюсь.

Он вперился взглядом в Фантину.

– А если не сработает? Если Фикса не передумает? Если хочешь быть с нами, ты должна себя показать.

Фантина вздернула подбородок – такая же непокорная и непредсказуемая, как зимний буран.

– Как?

– Сама лично убьешь Уилберфорса.

– Согласна.

Казалось, что это одно-единственное слово Фантины эхом разнеслось в ночи. Она сглотнула, недоумевая, что только что пообещала. Одно дело – играть с Балластом. Но что касается Херди, то тут совершенно иные правила игры. У него нет ни сына, ни каких-либо иных слабых мест, о которых было бы известно, поэтому Херди намного сложнее манипулировать. Несмотря на ее заверение, что она ему нужна, сила была на стороне Херди. И его следующие слова подтвердили ее догадку:

– Вздумаешь меня кинуть, Фанни, и от тебя даже мокрого места не останется.

Фанни презрительно усмехнулась.

– Кости мне переломаешь? Лицо разобьешь? На одну ногу встанешь, за вторую дернешь? – Она скрестила руки на груди и заговорила подчеркнуто правильно, упирая на свое единственное преимущество: – И когда же ты устроишь мне встречу с Фиксой, чтобы я объяснила ему свой план?

Херди презрительно хмыкнул.

– А ты с ним вообще не будешь встречаться. Я передам ему все, что мы решили.

Фантина пожала плечами.

– Отлично. – Повернулась, чтобы уйти, но Херди схватил ее за руку и потянул к себе.

– А с ним что? – Он кивнул на Маркуса, который мужественно стоял рядом с ней.

Она едва заметно улыбнулась. Маркус заносчив, наивен, к тому же безрассудно смел, но он рисковал жизнью, чтобы спасти ее. Раньше ради нее такого никто не совершал, и ее отношение к нему изменилось.

– Ой, – презрительно произнесла она, – оставь этого выскочку мне. Уж я прослежу, чтобы он получил по заслугам.

Она заметила, как округлились глаза Маркуса от недоброго предчувствия. И на этот раз она улыбнулась. Может, он представил себе нечеловеческие пытки?

– Отлично, – ответил Херди, эхом повторив ее предыдущие слова и интонацию. – Только пусть больше в это не вмешивается.

Фантина кивнула, и Маркус – все-таки в уме ему не откажешь, – как и следовало, изобразил испуг. Она понимала, что это ложь. Этот человек слишком надменен, чтобы испугаться по-настоящему. Тем не менее он разыграл отличный спектакль, когда схватил ее за руку и потащил из комнаты.

К огромному облегчению Фантины, Херди позволил им уйти, и вскоре они с Маркусом вдыхали полной грудью вонючий портовый воздух. Но у нее не было времени насладиться сомнительными «ароматами» улицы, потому что Маркус схватил ее за руку и бросился бежать.

– Не так быстро! – выдохнула она. – У меня выдался тяжелый денек.

– Не хочу, чтобы Херди передумал.

Фантина пожала плечами, однако шаг ускорила.

– Он не станет нас задерживать. Но обязательно проследит.

Маркус немного замешкался, однако не остановился.

– Чтобы узнать, какие именно отношения нас связывают?

– Чтобы увидеть, что я с тобой сделаю. – Она искоса взглянула на его угрюмое лицо. – Если я не в силах справиться с одним напыщенным лордом, толку от меня пшик.

– В таком случае нас убьют обоих. В темноте мой титул не сможет защитить нас от ножа.

Фантина кивнула, подивившись тому, как быстро он ухватил суть. Внезапно она резко остановилась, повернулась и вгляделась в его лицо, белевшее в темноте.

– Для тебя это больше не игра, верно?

Она услышала приглушенный вздох удивления и поняла, что ее догадки верны. Когда он заговорил, речь его казалась медленной, как будто он пытался подобрать каждое слово:

– Я никогда не относился к этому как к игре, скорее рассматривал как вызов.

– А сейчас? – настаивала она

– Сейчас это стало для меня важным. – Он собрался с духом и признался: – Для меня стала важна ты.

У Фантины дыхание перехватило от этого неожиданного признания. Интересно, что он имел в виду? Но тут их беседу прервал громкий крик:

– Ваша светлость!

Оба обернулись и увидели легкий неприметный экипаж, показавшийся из узкого переулка.

– Джейкоб! – воскликнул Маркус и поспешил к экипажу, потянув за собой Фантину.

– Как ты меня нашел?

– Джайлз мне все рассказал. Я решил, что вам может понадобиться помощь.

– Благослови тебя Господь, Джейкоб. Она нам действительно нужна. Отвези нас домой.

– Домой… – начала Фантина, но он, не обращая внимания на ее слова, молча затолкнул ее в экипаж. Потом устроился рядом и вздохнул с облегчением.

Раздосадованная его властной манерой, Фантина насупилась, хотя тоже не смогла сдержать вздох облегчения. В экипаже Маркуса, пусть и небольшом, были такие мягкие подушки, что и ангел бы на них уснул. Роскошный бархат, казалось, обволакивал ее своей мягкостью, а специально нагретые кирпичи, уже немного остывшие, согревали замерзшие ноги.

И все же она была вынуждена заговорить о своих опасениях.

– Херди узнает, кто ты и где живешь.

– Вот и хорошо, – спокойно ответил Маркус. – Тогда он дважды подумает, прежде чем лишить меня жизни.

Фантина кивнула, соглашаясь с этим утверждением. Маркус прикрыл ее ноги, она позволила себе сомкнуть веки и получить удовольствие от незнакомого ощущения роскоши.

– Если бы ты подождал хоть десять минут, – негромко произнесла она. – Тогда я бы, по крайней мере, поела.

– Со мной поужинаешь. – Это не был ни вопрос, ни приглашение, а простая констатация факта. – Это меньшее, что я могу сделать, лишив тебя ужина.

В его словах послышалась ирония – как тонко он напомнил ей о том, что рисковал жизнью ради ее спасения. Меньшее, что она могла сделать, – это принять его предложение на обед.

– Ты устала, – продолжал он.

– Голова болит, – ответила Фантина, не открывая глаз. – Они довольно сильно стукнули меня, а я даже не услышала, как они подкрались.

– Ты же не можешь все время быть настороже! – Маркус стал бестелесным голосом, с легкостью просачивающимся через ее защитные кордоны, высвобождающим ее душу. – Теперь ты в безопасности. – И он положил ее голову себе на плечо. Она охотно устроилась у него на груди – слишком устала, чтобы сопротивляться. – Отдыхай, – посоветовал он.

И она задремала.

* * *

Жареный барашек.

Быть не может. Неужели это и в самом деле запах жареного барашка?

Словно в подтверждение ее мыслей в животе заурчало.

Фантина встала, села на… На кровати?.. Она и впрямь сидела в постели с шелковыми простынями и пуховой подушкой. Она откинулась назад, перевернулась на живот, застонав от наслаждения, зарылась лицом в изумительную мягкость.

– Можно не вставать, – протянули у нее за спиной. – У меня буфеты ломятся от припасов. Когда проснешься – в еде недостатка не будет.

Фантина высунула нос из-под одеяла, одним глазом посмотрела на Маркуса. Как же он красив! Его лицо словно омывали мягкие отблески пламени в камине, смягчая резкие черты. Оглядевшись вокруг, она поняла, что находится в большой комнате, выдержанной в весенних цветах – зеленом и золотом. Сама она лежала на огромной кровати с балдахином, а справа от нее, как раз между кроватью и камином, за столом сидел Маркус. И стол ломился от еды – ей и за неделю этого не съесть.

Рот наполнился слюной.

– Где я? – прохрипела она и, сглотнув, поморщилась от горького привкуса во рту.

Маркус встал, налил в стакан воды и подал его Фантине.

– У меня, – ответил он. – В комнате для гостей. Как твоя голова?

Она села, приняла у него стакан и жадно осушила его.

– Намного лучше, – солгала она. В действительности же виски´ ломило от боли.

– Еще воды?

Она покачала головой и указала на стоящую рядом с жареным барашком бутылку.

– Вина, пожалуйста.

Маркус до краев наполнил бокал и сочувственно взглянул на нее, понимая, что она хочет приглушить боль. Но ее это мало заботило. Если вино снимает боль, может, у нее и впрямь прояснится в голове.

– Что-нибудь съешь?

Фантина молча кивнула, ненавидя себя за то, что так медленно соображает. Она вытащила ноги из-под одеяла и только сейчас увидела, что на ней больше нет платья служанки. Вместо форменного платья на ней был атласный пеньюар насыщенного темно-красного цвета. Хотя ей было приятно чувствовать, как он облегает тело, она нахмурилась.

– Тебя переодела моя экономка. – Маркус жестом указал на огромный платяной шкаф. – У моей сестры тут много вещей, если захочешь переодеться.

Она промолчала, и он придвинул стул к маленькому столику у камина.

– Ты должна что-нибудь съесть.

Она покачала головой и протянула свой бокал.

– Еще вина, пожалуйста.

Он взял бокал, вновь наполнил его до краев и поставил возле стоящей на столе тарелки. Намек был понятен. Больше ей не позволят пить вино, пока она не сядет за стол.

Она скорчила гримасу.

– Ты пользуешься своим положением.

На его губах заиграла невинная улыбка.

– А мне казалось, что я прекрасный хозяин.

– Ты прекрасный хозяин, – скрепя сердце вынуждена была признать Фантина.

В ее голосе невольно прозвучала настороженность, она была слишком сбита с толку, чтобы парировать насмешки Маркуса. По сути она была его гостьей, пила его вино и собиралась сесть с ним за стол, но при этом совершенно не представляла, чего от него ждать.

Маркус как будто прочитал ее мысли и, улыбнувшись, усадил ее за стол.

– Тебе здесь нечего бояться. Я тебя не обижу.

Она наморщила носик.

– Никогда не доверяю людям, которые так говорят.

Он подался вперед, решительно отрезал сочный кусок мяса. Она едва не застонала, наблюдая за его неторопливыми уверенными движениями, поскольку готова была рвать это мясо голыми руками.

– Сомневаюсь, что ты вообще кому-то доверяешь, – сказал он.

Она пожала плечами.

– На самом деле я многим верю.

– Например?

– Во-первых, Безымянному. И его приятелям. Пока я их кормлю. Пока они добывают для меня информацию, которой я делюсь с Пенуорти.

Маркус, внимательно слушая ее, положил ей в тарелку огромный кусок мяса и по хорошей порции других яств. Фантина в ответ лишь смогла благодарно улыбнуться и схватила вилку.