Сюзанна осторожно размотала бинты, а он лежал, стиснув челюсти, пока она осторожно отдирала полотняную салфетку, приставшую к ране. Женщина промыла рану, положила новую салфетку, принесенную из дома, и вновь перебинтовала его.

Пока она занималась перевязкой, Райс всматривался в ее выразительные глаза. Должно быть, Сюзанна и раньше ухаживала за больными или ранеными. Может быть, часто. Слишком уж она умело и добросовестно все делала. Она ни разу не содрогнулась при взгляде на его уродливое ранение или на еще более отвратительный обрубок ноги Веса.

— Майор… — начала она, но смутилась. Он поднял бровь, любопытствуя.

— Мне… мне нужна помощь.

Предчувствие не подвело Реддинга. Он насторожился.

— Есть ли у вас… Есть ли вам, куда податься?

Райс снова вопросительно поднял бровь.

— Я имею в виду, что война почти закончена. Янки, без сомнения, не будут лечить вас здесь, — ее глаза остановились на повязке, скрывавшей тяжелую рану.

Если бы она знала… Как раз они-то и захотят задержать его здесь, но совсем не по той причине, о которой она думает. Но его устраивал ход ее мыслей.

Он пожал плечами, ожидая развязки.

— Я должна пробираться к дому, — медленно произнесла женщина, — в Техас. Там не все благополучно, и мы можем потерять все, чем владеем, если не вернемся вовремя. Но мне нужна помощь. Одной с братом мне не справиться, — она запнулась. — Я не могу оставить его здесь в том состоянии, в котором он находится. И… и… домой. Ему нужно домой. Там он поправится.

Тревога и надежда сдавили ей горло.

— Что значит неблагополучно дома?

— Некие люди хотят завладеть нашей землей. Они убили нашего управляющего. Вчера я получила известие об этом.

Она вздохнула, как бы раздумывая, правильно ли она поступает, обращаясь за помощью к нему.

Он отмеривал слова ответа медленно, осторожно.

— Когда бы вы хотели отбыть?

— Как можно скорее. Я знаю, Вес нездоров, вы — тоже, но потом… — она запнулась, и окончание предложения он не расслышал.

— Как вы предполагаете передвигаться?

— Фургон. Я уже купила фургон, — ответила она, — и упряжку лошадей.

Райс задумался над услышанным. Фургон? Оба — Вес и он — могут путешествовать таким образом. Верхом было бы трудно.

— Наверное… так как янки уже близко, вы должны считать нас здоровыми. Никто из нас обузой не будет.

Сюзанна прикусила губку.

— Я… я старалась… — она не договорила, что ее попытка уговорить Веса провалилась. Это было очевидно и так.

— Миссис Фэллон, — медленно, спокойно и четко произнес он, — я не хочу быть здесь, когда в город войдут янки. — Он наблюдал, как ее глаза расширяются от удивления.

— Почему?

Реддинг не решался рассказать женщине все. Ее брат полковник североамериканской армии, ее муж был республиканцем. Ее собственные пристрастия были сосредоточены на семье, а не на политике. А он занимал положение, которое позволяло ему помочь ее семье. Так же, как и она могла бы помочь ему.

— Я не совсем тот, за кого меня принимают, — ответил он.

— Кто же вы, майор? — ее голос понизился до шепота и выражал неуверенность.

Ренегат. Картежник. Аферист. Джентльмен удачи. Все это и еще кое-что. Человек, с которым вы не должны иметь ничего общего.

Но он не хотел ее пугать. Он нуждался в ней. Так же, как она нуждалась в нем.

— Достаточно сказать, что янки были бы рады меня видеть, но совсем не по той причине, о которой вы думаете. Вы поможете мне выбраться отсюда?

Сюзанна долго, внимательно и строго всматривалась в его лицо и глаза.

— Вы поедете с нами с Техас?

Техас. Боже милосердный! Это край света. Он так же далек, как и Африка. Райс припомнил тот последний раз, когда он сделал что-то для другого человека, и поклялся, что никогда не повторит этого вновь.

Но сейчас надо действовать не для кого-то другого. Сейчас — для себя. Сделка, в результате которой обе стороны получают желаемое: он — побег, она — его временную помощь.

Интересно, не дьявол ли толкает его на эту сделку? Но ясно же — черт побери! — что сейчас нет другого места, куда бы он мог отправиться. Никто его не ждет в Англии. Да и нигде не ждет. Он никому не нужен.

Он кивнул в знак согласия. А потом засомневался, не попал ли он из огня да в полымя?

Не следовало бы пренебрегать правом выбора между этими двумя прелестными местечками.

ГЛАВА 4

Наступило воскресенье 2 апреля 1865 года, зловещий для жителей Ричмонда день. Паника и ужас охватили город, похожий на потревоженный муравейник. Толпы возбужденных страхом горожан хлынули на улицы и заполонили весь город. Войска генерала Ли оставляли Ричмонд, и походные военные марши отзывались в сердцах обывателей погребальным звоном, возвещавшим поражение Конфедерации.

Сюзанна спешила вниз по улице к правительственным учреждениям, чтобы успеть подать прошение об освобождении двух военнопленных из тюремного госпиталя и тем самым выполнить свою часть сделки, заключенной с майором Реддингом. Ее мысли были заняты вопросом, почему она поверила Райсу Реддингу. Это было опрометчиво. Особенно после того, как незнакомец сознался, что не является тем, за кого себя выдает. Стоило ли заключать соглашение с человеком, о котором она почти ничего не знает? Неужели она пошла на это только потому, что несколько дней назад ей взбрело в голову, что Райс ее последняя надежда? Или потому, что не привыкла менять свои решения? Нет. Сюзанна твердила себе, что продолжает поддерживать отношения с Райсом, потому что другого выхода не видит.

Доверяя майору, она полагалась на свою интуицию, которая её никогда не подводила. Валлиец вселял в нее уверенность, которая, как ей казалось, проистекала из его обширного жизненного опыта. Сюзанна готова была поклясться, что в задуманном ею предприятии она руководствовалась только заботой о брате и о земле, которую любила она, любил Марк и оставил на ее попечение. Она обещала мужу позаботиться о земле и о ранчо. И это она вполне могла сделать для покойного супруга.

А Райс Реддинг? Едва ли это было его настоящее имя.

Она будет вести себя осмотрительно, чрезвычайно осторожно. Кроме того, с ними будет Вес, забота о котором потребует ее полного внимания.

Она хорошо знала брата. Ему было присуще врожденное покровительственное отношение к слабым. Она была уверена, что, если ей удастся задеть эту струну, он вновь превратится в могучего, сильного мужчину, каким он был раньше. Ей будет тяжело играть роль беспомощной женщины, потому что она давно уже перестала быть таковой. Сюзанна не только не зависела от мужчины, но и не хотела бы этого. Но для Веса она готова превратиться в слабое, зависимое, беспомощное создание. Только бы это помогло ему вновь обрести силу духа!

Ее охватили противоречивые чувства: вины, надежды и — даже — страха перед незнакомцем. Она не могла сдержать теплой, нервной дрожи, волнами омывающей всю ее плоть, медленно и капризно пробуждающуюся в предчувствии неизведанно-запретного. Сюзанна старалась приглушить эмоции, но не могла.

Все же главным для нее оставалось то, что она направляется домой, а он — вместе с нею. В некотором смысле это было правильно, почти неизбежно.

Неожиданно Сюзанна вспомнила о письме из Техаса, которое она получила два дня назад, и мысли ее приняли совсем другое направление.

В течение последних лет на ранчо случались неприятности — непрошенные гости ломали изгороди и крали скот. Но все это были досадные происшествия, с которыми она и ее управляющий Стэн Грин могли справиться. Последнее письмо принесло скорбную весть о том, что Стэн убит, а кражи участились. Кроме того, Мартины, которые на протяжении двух последних лет пытались купить у нее землю, перекупили их долговые расписки, срок оплаты по которым истекал через пять месяцев. Добиться отсрочки платежей будет невозможно.

Сюзанна закусила губу. Ей это помогало не расплакаться. Майор Реддинг, кем бы он ни был на самом деле, казалось, послан свыше в ответ на ее мольбы. Она чувствовала это. Как бы то ни было, именно он заставил Веса взяться за костыли. Брат ничего не рассказал ей, но во взглядах, которыми обменивались мужчины, было нечто, что заставляло ее думать именно так. К сожалению, они не испытывали расположения друг к другу.

Враждебность и соперничество были теми чувствами, которые связывали их. Но Вес сейчас нуждался именно в таком отношении к себе.

Итак, Сюзанна заключила сделку. Когда майор поставил свое странное условие, у женщины не было времени размышлять над его подоплекой. Если бы Сюзанна была благоразумной женщиной, она несомненно, сразу отвергла бы предложение незнакомца.

Райс таил в себе некую загадку. Непонятно, почему он все время напряжен и насторожен, почему очевидную по его поведению необходимость ускользнуть от янки он скрывает под маской безразличия, и почему он все-таки открылся ей. Только сейчас она отчетливо поняла, что таинственный незнакомец — это темная лошадка, и она совершенно не знает, кого пригласила в попутчики. Тем не менее Сюзанна была настроена решительно.

Она воинственно протискивалась сквозь обезумевшую объятую страхом толпу, запрудившую улицы Ричмонда. Город питался противоречивыми и преувеличенными слухами, которые передавались мгновенно, как зараза, вызывая ужас и панику.

Для военных оставался свободным один-единственный путь к отступлению, и, покидая Ричмонд, войска Конфедерации заполонили улицы, ведущие к выходу из города, создавая давку.

Было ясно, что для Ричмонда следующее утро будет утром капитуляции.

На улицах царили сумятица и хаос, но в присутственных местах неразбериха была еще большей. Сюзанна ходила из учреждения в учреждение, разыскивая людей, к которым она могла бы обратиться за содействием, офицеров, которые раньше оказывали ей помощь, хоть кого-нибудь, кто знал Марка. Наконец она натолкнулась на полковника Эвана Кэрея, одного из бывших приятелей Марка. В свое время по ее просьбе он тщательно проверил списки военнопленных и в одном из них обнаружил сведения о Весе. Несмотря на страшную занятость, он доброжелательно выслушал ее просьбу об освобождении Веса и еще одного военнопленного и подписал ей два документа на освобождение.

— Не знаю, помогут ли они вам, миссис Фэллон, — сказал он. — Но попробуйте. Почему бы и нет. День или два не имеют никакого значения. — Он встал. — Все кончено, — добавил он с горьким осознанием поражения. — Только Богу известно, какая участь ждет Юг Америки. Я чертовски сожалею о смерти Марка, — он протянул ей бумаги.

— Спасибо вам, — сказала Сюзанна и быстро завладела документами, пока полковник не передумал.

Сжимая в руках драгоценные бумаги, Сюзанна, работая локтями, пробиралась сквозь толпу к конюшне, где находились купленные ею лошади и фургон.

Вокруг творилось невероятное: вниз по улице потоками лилось виски. Мужчины и женщины, белые и черные черпали опьяняющую жидкость ковшами, многие хлебали прямо из сложенных ладоней. Сюзанна услышала взрыв, за ним — другой. И вот уже казалось, что все пространство Вселенной пропитано порохом и взрывами. Вдали она увидела огонь.

Наконец женщина добралась до конюшни. Несколько мужчин стояли снаружи и пачками предлагали бесполезные теперь деньги, выпущенные Конфедерацией, владельцу конюшни.

— У меня больше нет лошадей, — устало отнекивался он. — Все проданы. — Он заметил Сюзанну и поспешно провел ее внутрь. — Выбираетесь отсюда, миссис. Весь город сошел сума.

Хозяин приказал мальчику впрячь лошадей в фургон, отвел Сюзанну в сторонку и показал ей винтовку.

— Советую вам приобрести эту штучку, миссис, — он внимательно посмотрел на женщину. — Вы умеете с этим обращаться?

Сюзанна кивнула. Большинство уроженок Техаса владели оружием. Оружие было необходимостью. Только оружие защищало от непрошенных гостей — людей и животных. Сюзанна была метким стрелком.

— Будьте осторожны, миссис. Сейчас подонки шныряют везде. Грабят. Воруют.

Сюзанна внимательно оглядела винтовку.

— Разве вам она не нужна?

— У меня есть еще. И, по правде говоря, я сомневаюсь, чтобы янки позволили нам держать оружие. А вы уезжаете из города.

Женщина благодарно кивнула и бережно спрятала винтовку под скамью фургона.

По пути в госпиталь нужно было заехать еще в два места. Во-первых, надо было раздобыть одежду для Веса и таинственного майора — в грязной окровавленной форме североамериканской армии им далеко не уехать. Во-вторых, она должна была забрать свои вещи из пансиона.

Мурашки бегали по телу, когда она правила по улицам, кишащим пьяными людьми.

Все надежды на спасение Сюзанна возлагала только на одного человека, на человека, которому полностью не доверяла. Все в его облике свидетельствовало об уверенности и силе. Именно в этом она нуждалась больше всего. Но его глаза… глаза были настороженными, следящими за происходящим вокруг как бы из засады. Они оставались застывшими, немигающими и расчетливыми, даже когда майор улыбался. Именно выражение глаз придавало ему сходство с хищной птицей.