Однако Андрей, любезно откланявшись, покинул женское общество, дабы найти Алексея и вместе с ним отправиться искать отцов своих. Девушки же продолжали чаепитие, поглядывая на искусно написанный портрет Марии Фёдоровны, строго смотревшей на внучек, разговаривая, тихо, но счастливо смеясь.

– Девочки, вы слышали? Говорят, что Татьяна наша Константиновна замуж вышла, а рассказывать об этом никому не хочет! – вещала всё всегда знающая тезка её Татьяна, перебирая тонкими бледными пальцами жемчужное ожерелье, белой нитью окружившее длинную шею её.

– Да не может быть! – вскрикнула маленькая Анастасия, зажав ладошками пухлые щёки, – Если выходишь замуж, как не похвастаться?! – девушки хором рассмеялись, глядя на озадаченное лицо маленькой княжны.

– Глупости, Анастасия, – звонко и как-то по-взрослому выпалила Алекс, – если любишь кого-нибудь по-настоящему, никогда никому не расскажешь об этом, чтобы никто твоего счастия не разрушил, – смех в зале послышался ещё громче, а Ольга, сидящая рядом с Александрой, подмигнула ей и хитро улыбнулась.

– Кстати, – протянула Ольга, скрывая кокетливо ряд белоснежных зубов, – завтра приезжает наш любимый Владимир Павлович, кроме того прибудут и Константин Константинович с Олегом. У них, по-моему, есть какие-то серьёзные новости для нас, дамы, – проговорила Ольга, загадочно опуская обрамлённые густыми ресницами глаза.

– И мы спросим про женитьбу Татьяны Константиновны?! – обрадовано воскликнула Анастасия, подпрыгивая на высокой подушке дивана.

– И мы спросим про женитьбу Татьяны Константиновны, – подтвердила старшая княжна и оглядела внимательно столик, – Ещё чая!

Ближе к вечеру стали расходиться по своим делам: одиннадцатилетняя Анастасия и старшая её на два года Мари отправились на урок географии со своими гувернерами; Татьяна отправилась к матери в сад; в комнате остались только Александра, которой никуда не хотелось уходить из светлой и тёплой гостиной, и Ольга, ожидающая будто чего-то. Девушки долго молчали, заглядываясь на обтянутые белым штофом шторы, живописный мифический фриз. Первой прервать тишину решилась княжна Романова:

– Как же это замечательно! Ты и наш Владимир! Вы столь прелестная пара!

Александра, казалось, смутилась и долго не решалась оторвать от натёртого до блеска паркета глаз. Никто не знал про чувства Александры, кроме, конечно, её сестры Ольги, от которой у Алекс не могло быть секретов. А Владимир… он бы никому не сказал. После нескольких минут сомнений Александра всё-таки перевела взгляд на Ольгу.

– Как ты…?

– Да как же не понять?! Вы так нежно и проникновенно смотрите друг на друга, так легко и страстно танцуете. Когда ты, голубушка, поёшь, Владимир смотрит лишь на тебя. Они ведь совсем одинаковые с моим Митенькой, тот себя точно так же вёл, когда… – Ольга осеклась на мгновение и прерывисто вздохнула, – Сначала… сначала я думала, что он один в тебя влюблён, но сегодня поняла, что и ты к нему питаешь некоторые романтические чувства, – весело заключила Ольга, но, посмотрев на растерянную покрасневшую Алекс, добавила, – но я никому не скажу. Обещаю.

На сей проникновенной ноте, девушки были прерваны гувернанткой молодых князей, которая «весь день не могла отыскать» мальчиков. Александра хитро взглянула на Ольгу, говоря тем самым, мол, «найдём наших братьев нам на развлеченье, на радость учителям», а Ольга без слов кивнула и поднялась с диванов. Где же теперь скрывались Андрей Маслов и Алексей Романов? Кому же знать, если не их сёстрам.

Молодые князья – главные озорники Царского Села, с того момента, как им едва ли исполнилось четыре. Как ни странно, но мальчики очень ладили, хоть и были совсем разными по внешности и характеру своему. Алексей, восьмилетний, спокойный, тихий, но хитрый и своенравный мальчишка, был светленький, голубоглазый, простое лицо его в точности напоминало лицо отца. Андрей же был шустрый и ловкий, словно кошка, дисциплинированный и смелый юноша. Хоть ему было только девять лет, выглядел он гораздо старше. Чёрные волосы его, смугловатая кожа казались несовместимыми с нежными и огромными голубыми глазами. Андрей тоже был похож на своего отца, но если человек не знал, что за дети перед ним, то мог бы сказать, что юноши эти являются братьями и был бы практически прав. Мальчики обожали друг друга, и увлечение у них было одно: российская армия и всё, что связано с нею. Несмотря на активность обоих детей, из-за болезни цесаревича они часто играли в шахматы или просто строили планы и стратегии для разных игр или выдуманных сражений.

Прекрасно зная своих младших братьев, княжны смогли найти их сидящими тихо и «незаметно» в кабинете Николая Александровича под столом, покрытым длинной тёмно-зелёной скатертью, рядом с ногами своих отцов. Мужчины, улыбаясь, делали вид, что они не замечают присутствия детей, но всем и каждому было понятно, что это не так. Зайдя в кабинет и сделав неглубокий поклон, девушки подошли к взрослым. Николай похвалил Александру, сказав, что за время, пока они не виделись, она весьма похорошела. Князь Владимир похвалил, в свою очередь, Ольгу, и мужчины вновь вернулись к своим делам.

– Папенька, – притворно проговорила Ольга, заглядывая в огромное по своим размерам зеркало, – Вы случайно не видели здесь тандем «АА» (так иногда в шутку называли Алексея и Андрея)? – Император отрицательно покачал головой, широко улыбаясь, погладил дрожащую от беззвучного смеха мальчиков ткань стола, – Жаль, очень жаль, – продолжила Ольга, – просто Анюша с кухни прибежала и сообщила, что сладкого дефицит нынче. Не получат, видимо, братья наши ничего. До свидания, папенька! – звонко, едва сдерживая улыбку, сказала она. Девушки вновь сделали реверанс и вышли, ожидая скорого появления младших братьев.

Так оно и получилось. Минуты через две, крадучись бесшумно, из двери кабинета выскочили сначала Андрей, а за ним Алексей и, оборачиваясь беспокойно по сторонам, направились в сторону столовой.

–Aha! 1– крикнула непонятно откуда взявшаяся высокая и худощавая фрау Фирш, главная среди всех гувернёров и ответственная за воспитание цесаревича, – попались! А ну-ка, пыстро на урок!

Но дети уже убегали оттуда, и девушки, беспрестанно смеясь, тоже помчались за ними.

Что за веселье! Что за красота!


Глава четвертая.

Утром следующего дня первой проснулась Александра. Она спала в одной комнате с великими княжнами и, не желая разбудить их, она легко спрыгнула с кровати и бесшумно прокралась к выходу. Было только пять утра, и на улице ещё не расцвело.

Выйдя в просторную, светлую игральню, смежную со спальней княжон, Александра ахнула, подойдя к окну: весь двор, все деревья, все дома, всё было в снегу, белом и пушистом, всё ещё медленно и игриво кружащемся в заиндевелом воздухе. Сердце Александры забилось чаще, она вдруг беззвучно засмеялась, закружилась вихрем по комнате и прыгнула легко на софу. Как она была счастлива, молода и прекрасна. Как жизнь её была безмятежна и легка. Любовь и спокойствие переполняли душу княжны, и, сжавшись в клубочек на диване, она заснула тихим и глубоким сном.

Звонкий смех тандема «АА» вскоре вновь разбудил Александру. В комнату с растрёпанными волосами вбежали Алексей и Андрей.

– Проснись, Алекс, проснись, – прошептал ей на ухо цесаревич, – посмотри! Там снег! Пойдём на улицу! Идём, идём скорее!

Мальчики бегали вокруг сонной Алекс, пока та не встала, а после, смеясь и спотыкаясь в полумраке, не вышла за князьями прочь из игральной комнаты.

В Царском Селе Алексей чувствовал себя полноправным хозяином, особенно, когда рядом не было его отца, а будучи упрямым и невероятно любознательным, цесаревич исследовал все потайные выходы из дворца, одним из которых теперь воспользовались дети, прокрадываясь тихо во двор. В сенях они увидели большие мужские валенки и тулупы и, кое-как облачившись в них, выскочили на свободу незамеченными. Ближайшие полчаса они бегали по двору, играли в снежки, успели даже начать строительство снежной бабы, когда вдруг услышали вдали дорожный колокольчик.

– Все в укрытие! В снежное укрытие! – закричал Андрей, и все побежали в снежную крепость. Теперь, не видимые для всех, они стояли, глядя на дорогу, высматривая, кто же едет там.

Едут дрожки, приближаются. И что это там? Неужели фамильный герб семьи Романовых? Да, это он, точно он. Как же его не узнать?! Сердце Александры безумно сжалось. «Это Владимир, он уже так близко, так скоро!» – подумала княжна в восхищении.

– Ребята, это Романовы едут, – прошептала она тандему и, взглянув на Алексея, добавила, – вы же не хотите, чтобы дядя Константин увидел вас раздетыми на улице? Он ведь всё мадам Фирш расскажет, – глаза мальчиков расширились от волнения, говоря, как бы: «Что, мол, делать теперь?», – но… вы знаете, я могу вас прикрыть. Я отвлеку их, а вы бегите назад в дом. Хорошо?

Мальчики кивнули в ответ, скрепили договор рукопожатием с Алекс и побежали в тепло, а Александра побежала навстречу к повозке, шаркая слишком большими для неё валенками и выпрыгивая из огромного мужского тулупа. Александра была странной девочкой для своего времени: она была открытая и смелая в поступках и решениях, к тому же она никогда не боялась показаться в старой, потрёпанной одежде людям или быть смешной. Так вот, она бежала к дрожкам, лепя руками снежок, и подбежав на доступное расстояние, кинула комком снега в повозку, попав в корпус, и закричала:

– Добро пожаловать в зиму! Добро пожаловать в Царское Село!

С экипажа в это время спрыгнуло двое юношей и побежало навстречу Александре. Поприветствовав друг друга, подарив друг другу достаточно объятий, молодые люди вместе отправились в манящую ласку дворца. Добравшись до тепла, Алекс мигом попала в руки Константина Константиновича и Елизаветы Маврикиевны, которые тут же рассмотрели девушку со всех сторон, дав пару комментариев насчет изменений в её внешности:

– Ну, Александра, конечно, молодец. Так вытянулась с нашего последнего визита, похорошела, а всё такой же затейницей осталась. Где мальчики прячутся? Ни в жизнь не поверю, чтобы ты без них гуляла, – проговорил Константин Константинович, глядя на Алекс весёлыми светлыми глазами.

– Вы проникновенны, Константин Константинович, ровно, как и всегда, – начала свою речь Александра, – А Вы, Елизавета Маврикиевна, как Вы прелестны! И платье новое у Вас, – княгиня и князь засмеялись, обмениваясь умилёнными взглядами.

– Ладно, вольно солдат, – сказал подошедший вовремя Николай Александрович, – беги, играй! – Александра улыбнулась, сделала театральный смешной поклон и побежала по ступенькам в спальню будить княжон, – Прелестная девушка растёт! Просто чудо.

Глава пятая.

– Прекрасный ход, Александра, лесть всегда работает у взрослых, – произнёс, саркастично опустив уголки губ, стоящий на лестнице молодой человек. Это был Олег Константинович Романов, двадцатилетний, высокий и стройный юноша, голова которого была коротко стрижена, а все черты лица открывали в нём человека воинственного и жёсткого, который, однако, любил свою семью и был довольно мягок с каждым в ней. Когда Олег улыбался, вся ярость его серых глаз моментально пропадала, и он становился самым приятным человеком на всём свете. Увидев Александру, Олег был весьма удивлён переменами во внешности этой девочки. Дело в том, что за год Алекс сильно выросла, став ещё красивее. Её длинные светлые волосы, которые она обычно заплетала в косу, сейчас были распущены и растрепаны из-за утренней прогулки, а щеки горели румянцем. Неизменными остались только глаза: чёрные, как смоль, и чувственные. Олег спустился к девушке на пару ступеней, обнял её снова, – Да, повезло же ведь Владимиру… – протянул он, – но я тебе этого не говорил. Как дела у тебя, красавица, не выросла ещё из детских игр, я гляжу.

Александра прибывала в лёгком смущении. Она, почему-то, любила Олега больше всех из Константиновичей. Он казался ей самым честным и смелым, и она общалась с ним чаще всего. Переведя дух и успокоившись, Александра посмотрела в глаза князю и серьёзно проговорила:

– И вовсе я не изменилась, Олег Константинович, Вы просто старше стали и изменили взгляды свои, – и, выдержав театральную паузу, расхохоталась, обняв Олега ещё крепче.

– Да уж, – отойдя от смеха, сказал князь Романов, – актрисой же ты растешь! Сил нет терпеть твои розыгрыши. Дьяволу одному лишь известно, когда ты на самом деле обижаешься, – он немного помолчал, поднимаясь с юной княжной по лестнице, – Довольно уж поспали, – ухмыльнулся он, глядя на двери княжон, закатывая рукава белоснежной рубахи, – пойду будить!

И князь Олег скрылся за массивной дубовой дверью спальни. Александра вновь осталась одна в роскошной светлой игровой. Присев на диван, девочка начала рассматривать давно известную, любимую комнату. Вот бьют часы, которые её отец подарил Николаю Александровичу на венчание с Александрой Феодоровной. А вот кофейный столик, у которого Анастасия и Александра вместе откололи уголок и сказали, что это был Игорь Константинович, и вот этот столик стоит, уже пять лет стоит здесь с надколотым уголком, но никто не хочет его выкинуть, ведь он – память, а память выкидывать нельзя, никогда. На стенах висят картины и первые фотографии семьи Романовых, но и члены семьи Масловых на них тоже есть. Вот фотография, Александра помнит тот день, явно помнит, князь Владимир и император Николай сидят на лошадях. Они собираются на охоту. Александра помнила, как она и Мария уговаривали отцов взять их с собой, и как те даже согласились, но императрица Александра Феодоровна сказала, что «девочкам не подобает ездить с мужчинами развлекаться», и не пустила их. Охотники в тот день поймали и принесли девочкам живого ёжика, которого после они все вместе ходили отпускать в лес. Какая ностальгия окутала Александру! И если это чувство вообще присуще детям, то юная княжна погрузилась в него с головою. Выдернуть её из завораживающего мира воспоминаний помог бархатный, мягкий голос: