Фэлену было трудно говорить об этом, и он не желал бередить душу тяжелыми воспоминаниями. Помолчав, он велел жене постараться уснуть, надел сапоги и вышел из комнаты. Через два часа Фэлен разбудил Родди, и они выехали из Килкенни.

Чем ближе они подъезжали к поместью Фэлена, тем в большей безопасности чувствовала себя Родди. В Кенмаре, расположенном у подножия гор Иверага, мятежников никто в глаза не видел. Однако по городу ходили слухи о невероятной жестокости правительственных войск, хотя физически в этой местности никто не пострадал. Как и в Ивераге, людей здесь в первую очередь лишали собственности, имущества, нажитого порой нелегким трудом.

Сидя за ужином в чистом уютном трактире Кенмара, Родди набралась храбрости и снова заговорила на тему, не дававшую ей покоя.

— Я думаю, нам надо провести собственное расследование, чтобы узнать правду, — сказала она, доедая печеное яблоко.

Фэлен оторвал глаза от тарелки с омаром.

— Какую правду?

— Меня интересует, кто предал Джеффри и Эрнеста. Фэлен окинул жену ледяным взглядом, и она пожалела о том, что выразила свою мысль слишком резко. Тем не менее Родди не хотела отступать.

— Я много думала об этом, — сказала она. — Должно быть, кто-то следил за Эрнестом от самого Дерринейна, где он искал судно, идущее в Англию.

— Перестаньте, Родди! — Фэлен встал из-за стола. Еда на его тарелке была почти не тронута. — Давайте забудем эту историю.

Родди откинулась на спинку стула.

— Я должна докопаться до истины, — упрямо заявила она. — Скажите, вы видели кого-нибудь после того, как поговорили с Эрнестом?

Фэлен поставил бокал на стол так резко, что он чуть не разбился. Взяв жену за подбородок, он запрокинул ее голову.

— Вы слышали, что я вам сказал?! Не испытывайте мое терпение!

Стараясь сохранять спокойствие, Родди взглянула в его потемневшие от гнева глаза.

— Вам не удалось запугать меня, — промолвила Родди и, улыбнувшись, добавила: — Теперь вы, наверное, измените тактику и, как всегда, прибегнете к обольщению.

Фэлен глубоко вздохнул и, усмехнувшись, погладил Родди по щеке. Видя, что она ждет продолжения, он склонился над ней и припал к ее губам. Его язык проник глубоко в ее рот. Это был страстный поцелуй, и Родди охватило возбуждение. Но она старалась не терять головы. Сенах сомневался в том, что она не может читать мысли мужа. И внезапно Родди подумала, что если соберет волю в кулак, то сумеет проникнуть в его внутренний мир.

— Так вы видели кого-нибудь? — тяжело дыша, снова спросила она, когда Фэлен прервал поцелуй.

Перед мысленным взором Фэлена возник чей-то образ, но тут же исчез. Родди почувствовала разочарование, она не успела разглядеть лицо человека, о котором подумал ее муж. Она потянулась к нему и, обвив его шею руками, прижалась всем телом, пытаясь восстановить ту внутреннюю связь, которая позволила ей заглянуть в его душу. Охваченный страстью, Фэлен застонал и начал мять ее груди. У Родди закружилась голова. Она не заметила, как оказалась на постели. Фэлен запер дверь и начал срывать с себя одежду.

Родди провела кончиком языка по пересохшим губам, наблюдая за тем, как он раздевается. Закатное солнце бросало золотистые лучи на его обнаженное тело. Фэлен склонился над женой.

— Скажите же наконец, вы видели кого-нибудь после разговора с Эрнестом? — снова спросила она.

Фэлен зарылся лицом в ее волосы.

— Нет, — глухо промолвил он. — Вы удовлетворены моим ответом?

Родди была уверена, что он лжет. Фэлен спустил с ее плеч корсаж платья и припал губами к розовому соску. Родди застонала и начала извиваться под ним. Ее руки скользнули вниз, и пальцы обхватили затвердевшую пульсирующую плоть Фэлена. От криков удовольствия, вырвавшихся из его груди, Родди затрепетала, изгибая спину.

Встав на колени, Фэлен стащил с нее юбку. Родди, тяжело дыша, пыталась бороться с собой. Возбуждение мешало ей сосредоточиться.

— Фэлен… — прошептала она, — Фэлен, вы видели кого-нибудь…

В сознании Фэлена вспыхнул образ: морщинистое знакомое лицо, странные глаза… Фэлен тряхнул ее за плечи.

— О Боже, зачем вы говорите об этом сейчас… — простонал он и навалился на нее всем телом.

Когда Фэлен вошел в нее, образ в его сознании побледнел и исчез. Запрокинув голову, Родди отдалась на волю чувств. Ее дар обострял восприятие. Она впервые в жизни испытала ошеломляющий, ни с чем не сравнимый восторг. Родди знала, что Фэлен жаждал слиться с ней в единое целое, чтобы забыться, уйти от тяжелых мыслей в мир сильных, потрясающих эмоций. И она шла ему навстречу, давая мужу то, чего он так страстно хотел. Они одновременно погрузились в экстаз, и по их телам пробежала мощная судорога. И только когда Родди в изнеможении откинулась на подушки, она почувствовала, что ее внутренняя связь с мужем прервалась.

Это огорчило ее. Родди казалось, что она утратила нечто очень важное. Фэлен все еще лежал на ней, по его телу струился пот. С улицы через открытое окно доносился грохот колес въезжающего во двор трактира экипажа.

Фэлен повернулся и лег рядом с Родди. Нашарив ее руку, он переплел свои пальцы с пальцами жены. Вскоре его дыхание стало ровным, и Родди поняла, что он заснул. Косые лучи солнца освещали их постель. Повернув голову, Родди взглянула на мужа. Его глаза были закрыты, грудь мерно вздымалась и опускалась.

Положив голову ему на грудь, Родди задремала.


Спустя два дня они въехали во двор усадьбы О’Коннелов. Не успела Родди спешиться, как из конюшни, стоявшей позади дома, ей навстречу выбежал Маклассар. За время их разлуки он сильно подрос, и теперь уже его было тяжело носить на руках. Опустившись на колени, Родди обняла поросенка и почесала его за ушами. Он радостно захрюкал, приветствуя хозяйку.

— А я уже совсем забыл о существовании этой твари, — заявил подошедший к ним Фэлен, но тут же, противореча своим словам, достал из кармана припасенный для поросенка пирожок.

Родди улыбнулась мужу, но он отвел глаза в сторону. Фэлен явно избегал встречаться с ней взглядом. Это началось в Кенмаре, после того как Родди впервые проникла в его внутренний мир. Теперь Фэлен прятал от нее глаза и вел себя точно так же, как и окружающие Родди люди, которым становилось не по себе в ее присутствии.

Пытаясь скрыть свое огорчение, Родди еще сильнее прижала к груди Маклассара. Комок подкатил у нее к горлу. Родди боялась, что сейчас расплачется от жалости к себе. Поросенок взвизгнул и, освободившись из ее объятий, побежал за Фэле-ном, надеясь, что тот еще чем-нибудь угостит его. Медленно поднявшись на ноги, Родди проводила удалявшегося мужа печальным взглядом. Он направился к дому, не дожидаясь ее.

Родди уже знала, кого они встретят в доме. Она явственно ощущала тот сумбур мыслей, который царил в голове гостьи О’Коннелов. Их бурный бессвязный поток никак не вязался с царившим вокруг покоем. Не успел Фэлен подняться на крыльцо, как дверь дома распахнулась и из него выпорхнула вдовствующая графиня.

— Слава Богу! — воскликнула она и сбежала по ступеням навстречу сыну и невестке. Ее синие глаза казались огромными на худощавом лице. — Родерика, дорогая моя, как я рада видеть вас! Мне тут порассказали о таких ужасах… Я просто не могу поверить… Мы должны немедленно уехать отсюда. Фэлен, распорядись, пожалуйста, чтобы нам заложили карету. О Боже, последние новости потрясли меня до глубины души. Кто бы мог подумать, что лорд Джеффри и ваш брат участвовали в заговоре. Нам надо завтра же покинуть это ужасное место. Я знала, что все так выйдет…

У Родди закружилась голова от этого беспрерывного потока слов. Ей казалось, что монологу графини не будет конца. Однако леди Ивераг внезапно умолкла, взглянув на сына с таким видом, как будто только что заметила его.

Родди чувствовала, что графиня, несмотря на свою привязанность к Фэлену, боится его. Широко раскинув руки, она направилась к сыну, чтобы заключить его в объятия. Противоречивые эмоции леди Ивераг привели в смятение Родди. Ей было неприятно наблюдать эту сцену, и она поставила внутренний барьер между собой и свекровью, чтобы больше не читать мысли, уличающие ее в лицемерии.

— О, Фэлен, как это ужасно! — воскликнула графиня. До Родди ее голос теперь доносился как будто издалека. — Я не могу поверить, что с лордом Джеффри случилось такое несчастье. Теперь его наверняка повесят. Его предали и выследили, как дикого зверя! Он был твоим другом детства, вас многое связывало…

— Мне очень жаль, миледи, что вы приехали сюда, беспокоясь о моей безопасности, — сказала Родди, пытаясь прервать бесконечный поток слов. — Не нужно было этого делать. Вам следовало остаться в Англии.

— Родди права, — согласился Фэлен с женой, обходя мать стороной и не давая ей обнять себя. — Я знаю, как вы не любите эти края.

— Но я не могла оставить Родерику в беде! — возразила графиня, как будто не замечая холодности сына. — Я всегда была против того, чтобы ты привозил ее сюда. Это настоящее преступление, Фэлен! Да, именно преступление!

Фэлен молча прошел в дом, проигнорировав слова матери. Надув губы, леди Ивераг повернулась к Родди.

— Негодный мальчишка, — сказала она. — Не понимаю, как вы терпите его. Входите, дорогая моя. Майра О’Коннел с нетерпением ждет вас. Я здесь уже две недели, и все это время мы мучились неизвестностью. Если бы вы знали, какие страшные слухи доходили до нас…

Родди вздохнула, смирившись с тем, что ей еще какое-то время придется терпеть общество графини. Во всяком случае, Родди не могла уехать из усадьбы, не поздоровавшись с ее хозяевами. К сожалению, у нее не было известий о Дейване.

Родди рассказала О’Коннелам всю правду, не утаив и того, что Фэлен ударом кулака сбил Дейвана с ног и тот, потеряв сознание, остался лежать на мостовой в безлюдном переулке. Вопреки ее опасениям хозяева усадьбы осудили поведение своего родственника.

— Так, значит, он бросил вас, чтобы присоединиться к мятежникам?! — взревел Морис, придя в бешенство от поступка Дейвана. — Глупый щенок! Он закончит свою жизнь на эшафоте, если немедленно не вернется домой.

— Не забывай, что Дейван — О’Коннел, — суровым тоном возразила мужу Майра. В ее голосе звучали стальные нотки. — Он сам выбирает свою судьбу и отвечает за свои поступки.

— Но я не хочу, чтобы эти поступки привели его на виселицу, — мрачно заявил Морис. — Он еще слишком молод и горяч, чтобы принимать правильные решения.

— Простите меня за то, что я не смогла остановить его, — тихо промолвила Родди. Ей было искренне жаль О’Конне-лов.

— Вы ни в чем не виноваты, миледи. Вся страна сошла с ума. О Боже, этот мятеж — настоящее безумие!

Сославшись на головную боль, Родди вскоре покинула гостиную и поднялась в отведенную ей комнату. Сняв амазонку, она надела свое старое платье, накинула шаль и, выскользнув из дома через черный ход, направилась по тропе в сторону залива.

Она надеялась встретить на берегу Фиону. Образ этой таинственной женщины манил ее, словно далекая напевная мелодия, которую хотелось бесконечно долго слушать. Выйдя на берег, она сняла обувь и чулки и пошла босиком по мокрому песку, оставляя следы, которые размывала вода. Набегавшие ласковые волны лизали ее ступни. Родди полной грудью вдыхала влажный морской воздух.

Солнце уже садилось за горизонт. Прилив отрезал от побережья стоявший на мысу монастырь, превратив на время скалу в остров. Сев на валун, Родди стала терпеливо ждать свою старую знакомую.

Она перебирала в памяти события недавнего прошлого. Фэлен избегал смотреть на нее… Это пугало Родди. Она вдруг вспомнила странные случаи, произошедшие с ней в Ивера-ге. Она исчезла из дома на несколько суток, которые пробежали для нее незаметно. Может быть, нечто подобное случалось и с Фэленом? Родди стало не по себе. Ей казалось, что эти предположения таят какую-то неведомую опасность. Нет, лучше было не думать о странностях Фэлена и не пытаться объяснить то, что не имело ни логики, ни смысла.

Родди встала и, приподняв влажный подол платья, пошла к дому. Миновав пологие дюны, она отряхнула песок с босых ног, надела шерстяные чулки и туфли и двинулась между скал. Вскоре Родди вышла на тропу, ведущую к усадьбе О’Коннелов. Дорожка была усыпана листьями странных, похожих на тропические растений. Такие травы и кустарники встречались только в Дерринейне, где климат был очень мягким и влажным. Местная растительность сильно отличалась от растительности Иверага, хотя он находился совсем близко, за перевалом. Горы защищали Дерринейн от северных ветров, а побережье омывали теплые морские течения. Здесь никогда не было лютых холодов, и поэтому пышные растения зеленели круглый год.

Поднявшись по тропинке на вершину холма, Родди запыхалась и решила присесть на поваленное дерево, прежде чем войти на хозяйственный двор усадьбы, где стояли конюшня и амбары. С досадой вспомнив, что в доме находится графиня, беспокойные мысли которой могут помешать ей заснуть, Родди поморщилась и постаралась поставить барьер между собой и окружающим миром. Но она не успела сосредоточиться, услышав вдруг чей-то грубый голос.