Наконец-то! Три дня он безуспешно добивался ее внимания. Смешно сказать: устав до смерти от того, что все встречные и поперечные женщины разинув рот пялятся на него — а скорее даже на его дурацкий греческий нос, — он никак не мог добиться одного: чтобы единственная из них, к которой он проявил интерес, перестала игнорировать его присутствие.

Его мать много раз говорила, что они с отцом влюбились друг в друга с первого взгляда, и Шон до сих пор усмехался в ответ на такие заявления. Теперь пришло время расплаты за недоверие и насмешливость: он, кажется, заболел той же семейной болезнью, только вдвое острее.

Едва увидев на первой скамье присяжных рыжеволосое создание с сапфировыми глазами, он понял, что именно эту женщину искал всю жизнь. А вот Сирил Адамс, похоже, совершенно не разделяла его порыва; более того, судя по презрительной гримаске на ее лице, она по каким-то неведомым причинам сразу невзлюбила его.

Глубоко вздохнув, он все же решился ответить Сирил широкой улыбкой, после чего добродушно подмигнул ей. Пусть только попробует не заметить такого знака внимания!

Моментально отвернувшись, Сирил с содроганием пробормотала про себя: «Нет! Только не это! Хватит!» Слишком свежо было в ней воспоминание о другой дружеской улыбке, о еще одном отлично сложенном парне… Пол Джордан в свое время всласть поизмывался над ее лучшими чувствами, и неизвестно, сколько лет должно пройти, прежде чем осколки сердца склеятся вновь.

Горький опыт оказался полезен по крайней мере в одном: осознав, что красивые парни с отличной мускулатурой — ее рок, Сирил дала обет никогда впредь не уступать этому искушению судьбы и до сих пор держалась на высоте.

До сих пор — это все-таки пять лет… И хотя на своем пути она столкнулась с множеством красивейших мужчин, ни разу не снизошла она до свидания с кем-нибудь из них. Если Сирил и позволяла себе с кем-то выйти на люди прогуляться, то это были парни вроде того худосочного заседателя-брюнета, читавшего за ланчем тощую книжицу стихов. Вчера она даже почти убедила себя, что именно он автор этих веселых посланий, несмотря на всю свою унылость закоренелого праведника.

Бронзовый колосс, сидящий рядом с ним, мог сколь угодно долго жариться под огнедышащим солнцем Калифорнии, но едва ли в состоянии был сочинить эти озорные строчки. И уж тем более его огромные ручищи вряд ли смогли бы вывести их на бумаге столь изящным почерком…

Нет, «эллинский бог» исключается! Так может быть, виной всему пожилой седеющий мужчина напротив его — у этого кандидата в воздыхатели по крайней мере романтический испанский облик!

Вспоминая процедуру утверждения состава суда, когда представители участвующих в процессе сторон могли задавать присяжным любые вопросы, Сирил попыталась вспомнить все, что касалось этой троицы. Поскольку ее фамилия возглавляла список кандидатов, она раньше других прошла через сито отбора и заняла кресло в первом ряду.

Она рассеянно слушала, как участники предстоящего процесса пристрастно допрашивали ее коллег, и краем глаза смотрела, как заполняются одиннадцать кресел. К концу процедуры Сирил знала уже все о механизме формирования суда присяжных: шутка ли сказать — ей пришлось выслушать ответы всех пятидесяти кандидатов, обозначенных в списке!

Но в итоге сейчас, когда важна была информация именно об этих трех коллегах, все слышанное накануне превратилось в ее голове в хорошо нарезанную окрошку из лиц, фактов и мнений. Она помнила имена и профессии двух или трех присяжных, но увы — не тех, кто ее интересовал.

Кто ее интересовал! Да разве могло ее интересовать сейчас что-то, кроме срочной работы?! У Сирил уже был план на день: вечером, после конца заседания, доделать уже начатые эскизы, а для этого во время перерыва на ланч созвониться с натурщиками. Пожалуй, она и в самом деле сможет успеть, если весь уик-энд будет пахать как вол.

— Я тебе еще покажу, где раки зимуют… — прошипела она сквозь зубы, вспомнив Мартина, после чего наконец-то смогла сосредоточиться на ходе заседания.

Оказалось, все это время Сирил бессознательно следила за развитием мысли адвоката истца, Дэниэла Стерна. Он, закончив вступительную речь, предоставил слово первому свидетелю — своему подопечному.

Истец принес присягу, после чего начался допрос:

— Пожалуйста, назовите свое полное имя, — сказал адвокат Стерн.

— Джеймс Роберт Говард, — отозвался истец, явно нервничая.

— Мистер Говард, каков ваш род занятий?

— Я научный сотрудник, работаю сейчас над диссертацией на соискание степени доктора философии в области физики. — Мальчишеского вида истец-свидетель примостился за трибуной для свидетелей обвинения.

— Не могли бы вы пояснить высокому суду, что подразумевает защита диссертации? — спросил адвокат, широким жестом указав в сторону скамей присяжных.

— Ну, все необходимое мною уже сделано, осталась только защита как таковая. Мне надо будет выступить перед ученым советом нашего факультета, изложить содержание диссертации, отметить ее новизну, доказать корректность и обоснованность выводов, ответить на вопросы и замечания оппонентов и членов совета.

— Другими словами, вам придется доказать, что исследований, лежащие в основе диссертации, носят оригинальный характер, что идея принадлежит вам и только вам и что гипотеза, выдвинутая вами, подтверждается материалами научных экспериментов?

Адвокат ответчика, мистер Барсон, моментально вскочил, обращаясь к председателю суда:

— Протестую, ваша честь! Адвокат манипулирует свидетелем и вместо него отвечает на свои же вопросы!

— Мистер Стерн, вам никто не отказывал в праве попросить свидетеля самому ответить на ваши вопросы, — сухо прокомментировала Каррера.

Обворожительно улыбнувшись высокому суду — но в основном Сирил, — Дэниэл Стерн задал клиенту серию вопросов, и ответы Джеймса Говарда полностью уложились в версию обвинения.

Утреннее заседание завершилось. Адвокат Стерн величаво расхаживал перед скамьей присяжных и после очередной своей блестящей фразы останавливался перед Сирил, будто проверяя на ней силу произведенного эффекта.

После зачтения технической информации пол-одиннадцатого был объявлен короткий перерыв. Когда Сирил, прогулявшись и размявшись, вернулась в зал, в щели между подлокотником и сиденьем кресла она снова увидела аккуратно сложенную записку. Небрежно сунув ее в карман юбки, Сирил изобразила на лице внимание.

— Хорошо, мистер Говард, — сказал адвокат Стерн. — Перед самым перерывом вы сообщили нам, что разработали оригинальную методику выращивания кристаллов уникальной чистоты, способную произвести промышленную революцию. Я верно вас понял?

— Да, дело лишь за тем, чтобы наладить их промышленное производство. Формально, конечно, речь идет о теоретической разработке, но я не сомневаюсь в ее практической перспективности. Во всяком случае, все признают правильность моих теоретических расчетов! Более того, меня заверяли, что эксперимент будет включен в программу полетов «Шаттла», как только они возобновятся! — с жаром объявил Джеймс Говард.

— И каков же будет результат, мистер Говард?

— Не понял… — Лоб истца прорезала морщина.

— Я хотел сказать, что будет означать успех вашего исследования лично для вас? — пояснил адвокат.

— Ну, полагаю, я стану страшно богатым, — с трогательной деловитостью ответил юноша.

Зал разразился дружным хохотом, настолько простодушным было это признание. Особенно сочный и басовитый смех раздался сбоку, и Сирил невольно повернула голову — смеялся «эллинский бог». Смеялся так заразительно, что губы Сирил тоже расплылись в улыбке.

В ту же секунду «бог» повернулся в сторону Сирил и обдал ее дружелюбным взглядом своих янтарных глаз. Сирил мгновенно приняла суровый вид и отвернулась от него.

Судья Каррера призвала зал к порядку:

— Прошу всех присутствующих соблюдать тишину! Заседание суда продолжается.

Удар гонга — и Сирил застыла, чувствуя, как колотится ее сердце. «Уймись! — строго приказала она себе. — Он всего-навсего мужчина, а не бог, и в нем наверняка куча всяких недостатков». Каких именно — она, правда, затруднилась бы ответить.

Участник процесса, судьи и зрители взяли себя в руки, и адвокат Стерн продолжил допрос:

— Надо ли это понимать так, что вы запатентовали свою методику?

— Пока нет. Чтобы получить патент, нужно пройти через массу формальностей, и в первую очередь доказать свое авторство.

— Вы все это сделали?

— Да. Я представил концепцию, завершил все предварительные работы, все необходимые эксперименты, провел окончательную калибровку! — пылко заявил юноша.

— Так за чем же дело стало, мистер Говард? Чего ради мы все здесь собрались? — спросил адвокат. Заложив руки за спину, он наклонил голову в сторону клиента, ожидая ответа.

— Дело в том, что полгода назад доктор Келвин Кернс опубликовал в журнале «Кристаллография сегодня» статью, где слово в слово изложил разработанную мной методику. Он утверждает, что открыл ее за год до того, как я послал в патентное бюро свою заявку! — срывающимся от волнения и огорчения голосом сообщил молодой человек.

Зал глухо загудел: схватка начиналась.

— Вы имеете в виду, что доктор Кернс разработал ту же самую методику выращивания кристаллов на несколько месяцев раньше вас и что вы, соответственно, не претендуете в связи с этим на авторство? Я правильно воспроизвел вашу мысль?

— Нет!! — вскочил на ноги Говард. — Я вовсе не это имел в виду! Я говорю только, что он каким-то путем выкрал мою разработку и теперь пытается нажиться на том, что ему не принадлежит!

Адвокат остановил юношу, попытавшегося сойти с трибуны, и продолжил:

— Хорошо, мистер Говард, можете немного расслабиться. Мы вполне понимаем ваше волнение.

Больше никто ничего не успел сказать: судья Каррера объявила перерыв на ланч. Обернувшись к присяжным заседателям, она в соответствии с процедурой предупредила их:

— Леди и джентльмены! Должна напомнить вам, что во время обеденного перерыва вы вольны встречаться и беседовать друг с другом, с вашими родственниками и друзьями, но при этом не имеете права каким-либо образом обсуждать находящееся в рассмотрении суда дело или ссылаться на то, что происходит в этом зале, до полного завершения слушаний и вынесения судейского вердикта. У кого-нибудь есть вопросы?

Ее черные глаза пробежались по скамье присяжных. Судьи солидно кивнули в знак того, что полностью понимают смысл ее грозного предупреждения.

— Отлично, мы соберемся снова в тринадцать тридцать.

— Прошу всех встать! — объявил одетый в мундир судейский пристав.

Первой вышла судья, за ней с шумом устремились к выходу остальные.

Сирил изящно и небрежно прокладывала путь сквозь толпу, и по ясному, спокойному выражению ее лица едва ли кто мог заподозрить, как подмывает ее поскорее остаться одной и вытащить из кармана сложенную в прямоугольник бумажку, которая прямо-таки жгла ей бедро сквозь тонкую материю юбки.

Только оказавшись без свидетелей в дамской комнате, Сирил выхватила очередное любовное письмо из кармана и быстро просмотрела его.

Оно было куда более длинным, чем все предыдущие, и настолько интимным, что по телу Сирил пробежала сладкая дрожь — результат, которого, вероятно, и добивался неведомый корреспондент.

«Я хотел быть оригинальным, — начиналась записка, — но пять веков назад Джон Скилтон уже выразил словами все мои чувства с того момента, как два дня назад я впервые увидел осенний багрянец твоих волос и сапфировую прозрачность твоих глаз:

Светом чистоты озаряют мир

Ее черты…

Отчего же, сердце, так трепещешь ты?..

Может, и тебе захотелось вновь

Отравиться счастьем, что зовут

Любовь?»

Совершенно ошеломленная стояла Сирил посреди комнаты. Загадочная улыбка блеснула на ее полных губах, но тут же они сжались в тонкую ниточку. «Что за ерунда! Какие чувства? Какой еще сердечный трепет? Просто я ночь не спала, проголодалась, а может быть, у меня вообще начинается грипп!»

Стряхнув с себя мечтательность, не посещавшую ее со времен романа с Полом Джорданом, как пыль, Сирил решительно порвала записку на мелкие клочки и швырнула их в мусорную корзину, после чего достала из сумочки записную книжку с адресами профессиональных натурщиков. Первым значился Том Кошински, постоянно сотрудничавший с «Рекламным художником».

После восьми гудков на том конце взяли трубку.

— Мистера Кошински сейчас нет. Что ему передать? — откликнулся гнусавый пресный голос.

— Это мисс Адамс из «Рекламного художника». Мне нужно срочно связаться с мистером Кошински! — Сирил нетерпеливо побарабанила пальцами по аппарату, пока электронный оператор отыскивал файл с инструкциями на случай звонка «мисс Адамс».