Сара Беннет - Роза и щит

«Нет, ты не должен об этом думать», — сказал себе Гуннар. Взглянув на сэра Арно, он пробормотал:

— Мы приехали издалека и очень устали. Поэтому моим людям и лошадям нужно отдохнуть. Покажите, как пройти к конюшням. — Ему хотелось побыстрее уйти от леди Розы, и его просьба прозвучала как приказ.

Арно нахмурился, но возмущаться не стал и подробнейшим образом объяснил, где находились конюшни.

Гуннар был уверен, что леди Роза сейчас смотрит ему вслед. Более того, ему казалось, что он даже чувствует ее взгляд. А когда она смотрела на него, стоя с ним рядом… В эти мгновения ее карие глаза пылали гневом и… страстью? Да, возможно. Во всяком случае, так ему показалось. Но как бы то ни было, ясно одно: женщин, подобных леди Розе, не так-то просто подчинить своей воле. Она единолично управляла своими владениями и, судя по всему, не собиралась отдавать кому-либо бразды правления.

Да, хозяйка Сомерфорда оказалась совсем не такой, как все прочие норманнские леди. Все они были либо холодными и высокомерными дамами, испорченными благородным воспитанием, либо же слабовольными дурочками, неспособными даже ходить самостоятельно, если рядом не находился кто-то желающий их поддержать. Стоит только приблизиться к такой женщине — и она уже готова лишиться чувств от страха.

Иными словами, норманнские леди понятия не имели о хозяйстве и о том, как сохранить свою собственность и приумножить ее. И уж конечно, они не посылали своих воинов работать в поле — не говоря уже о том, чтобы трудиться вместе со всеми. И они не давали женщинам оружие, чтобы те защищали замки. Да эта норманнская леди совершенно не походила на других норманнских женщин. Конечно, он, Гуннар, не разделял ее взглядов, но все же считал их… достойными восхищения? Нет, разумеется, было бы глупо восхищаться Розой — его миссия состояла вовсе не в этом.

Ему предстояло уничтожить ее.

Но с того самого момента, как она вошла во двор — слишком земное слово для определения ее неземной поступи, — он ощутил, что в его защитном панцире образовалась брешь. Ворота его собственной крепостной стены внезапно оказались распахнутыми. Наверное, его воины тоже почувствовали это. Но сумеют ли они защитить его?

Леди Роза очень испугалась, когда только появилась во дворе и увидела их всех. Да, испугалась, но все же страх не помешал ей торговаться из-за нескольких марок жалованья. Так почему же он, Гуннар, решил с ней поспорить? Наверное, только для того, чтобы она сразу поняла, что он не услужливыи норманнский рыцарь, не такой, как сэр Арно д'Алан, безропотно выполнявший все ее желания.

Леди Роза отказывалась платить. Словно он, Гуннар, не стоил потраченного серебра! Именно это его и разозлило, так что он даже утратил самообладание. И верному другу Айво даже пришлось напомнить ему об истинной причине их появления здесь. Ведь их цель — вовсе не деньги, им и так щедро заплатят.

Значит, он вышел из себя из-за каких-то пяти марок?

Нет, конечно же, не из-за этого. Тут Гуннар вдруг вспомнил, как леди Роза схватила за руку сэра Арно. И вспомнил, что он в этот момент почувствовал. Да-да, он, Гуннар Олафсон, ревновал! Но ведь раньше он никогда не ревновал, у него не было на это причин. Женщины сами приходили к нему. Именно они, женщины, ревновали его друг к другу!

И тут перед ним возникли огромные и необыкновенно красивые карие глаза, влажные полные губы, стройная фигура леди Розы. Такая женщина, как она, должна принадлежать только ему — но ведь он приехал вовсе не для того, чтобы сделать ее своей.

При других обстоятельствах Гуннар непременно обворожил бы ее и соблазнил, но сейчас ему было не до этого. Он приехал сюда, чтобы выполнить свою тайную миссию, поэтому не должен был отвлекаться. Кроме того, ходили слухи, что Арно пользуется благосклонностью леди Розы.

«Значит, хорошо, что она тебя боится? — спросил себя Гуннар. — Ты наслаждался ее страхом, когда говорил, что с легкостью отправил бы детей на войну?»

Конечно же, нет. И он вовсе не пытался запугать леди Розу. Что же касается детей, то он сказал это для сэра Арно — чтобы убедить его в своем бессердечии. А если эти его слова отвратят от него красивую хозяйку Сомерфорда, то, может быть, оно и к лучшему. Но она не всплеснула руками и не лишилась чувств — всего лишь побледнела. Однако почти тотчас же взяла себя в руки и принялась ему возражать.

Да, леди Роза — отнюдь не слабовольная женщина и умеет за себя постоять. Но именно это и внушало опасения.

Ведь если в Сомерфорде действительно зреет заговор, то леди Роза наверняка находится в самой гуще событий. И скорее всего за наемниками послала она, а д'Алан — всего лишь посредник. А письмо, перехваченное людьми Радульфа, наверняка написала леди Роза, потому что именно она запечатала послание печатью с гербом Сомерфорда. Только хозяин или хозяйка замка имеет право скреплять письма печатью. Из-за этого самого письма Гуннар и оказался здесь. Нет, леди Роза не может представлять опасность. Об этом следует помнить, если ему очень уж захочется затащить ее в постель.

— Подождите, сэр рыцарь! — раздался вдруг голос сэра Арно.

Гуннар остановился и обернулся.

— Я слушаю вас, — сказал он, когда рыцарь нагнал его.

— Дело в том, что леди Роза… — Сэр Арно замялся. — Она, конечно, очень добрая женщина, но совершенно ничего не понимает в серьезных делах. Именно поэтому я во всем ей помогаю. То есть я хочу сказать, что здесь только я отдаю приказы, что бы ни думала леди Роза. Это понятно?

Пристально посмотрев в глаза рыцаря, Гуннар сразу же понял, что тот лжет. Более того, было совершенно ясно, что леди Роза ни за что не одобрит приказы сэра Арно, идущие вразрез с ее собственными. Но если Арно — ее любовник, то, может быть, он просто пытается защитить ее, дать понять, что она не имеет никакого отношения к предательству?

Коротко кивнул, Гуннар ответил:

— Я вас понял.

Арно же вдруг ухмыльнулся и, приблизившись к нему почти вплотную, тихо проговорил:

— Разумеется, поняли. В конце концов, мы с вами хотим одного и того же.

Сказав это, сэр Арно окинул взглядом Гуннара и пошел куда-то в сторону ворот. Воины же, обступив своего предводителя, принялись посмеиваться и шутить, а Суэйн с ухмылкой спросил:

— Неужто женщины и впрямь могут участвовать в войне? Впервые такое слышу.

Воины еще громче засмеялись.

Айво же, приблизившись к Гуннару, тихо спросил:

— Что он имел в виду? О каком общем желании он говорил?

Гуннар пожал плечами:

— Пока не знаю. Возможно, он имел в виду наш приход сюда. Ведь мы от Радульфа отправились к Фицмортону и там отлично сыграли свою роль. И теперь считается, что именно Фицмортон направил нас в Сомерфорд.

Айво осмотрелся и, еще больше понизив голос, спросил:

— Думаешь, здесь зреет заговор? Гуннар снова пожал плечами:

— И этого не знаю. Время покажет.

Туг Айво вдруг усмехнулся и прошептал:

— А как поживает твой меч?

Гуннар с удивлением взглянул на друга:

— Ты о чем?

Айво весело рассмеялся:

— Ты воспылал к леди такой страстью, что я испугался, как бы твой меч не расплавился в ножнах. Не помню, чтобы какая-либо женщина произвела на тебя такое впечатление. Обычно они на тебя таращатся.

Гуннар невольно нахмурился. Неужели его чувства столь очевидны?

— Как бы я хотел, чтобы мой меч расплавился! — пробурчал он в ответ. — Тогда проблема была бы решена.

Айво снова засмеялся:

— И ты готов разочаровать всех своих почитательниц? Их скорбные стоны будут слышны за много миль. — Айво бросил на друга многозначительный взгляд. — Я очень удивлюсь, если хозяйка замка не упадет в твои объятия, как и все остальные.

«Это будет удивительно лишь для тебя», — подумал Гуннар.

— Проводить время с женщинами довольно приятно, Айво, но сейчас мне не до этого. Ты ведь прекрасно знаешь, для чего мы сюда прибыли. И даже если хозяйка этого замка так же нежна и невинна, как цветок, в честь которого она названа, у меня все равно не будет для нее времени.

Гуннар произнес эти слова столь уверенно, что даже сам в них поверил.

Роза пребывала в смятении, и ей требовалось побыть одной, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. Гуннар Олафсон чрезвычайно взволновал ее, и сейчас она не понимала, что с ней происходит. Да, не понимала, но точно знала: он опасный дикарь. Там, во дворе, она старалась говорить с ним как можно спокойнее, старалась не выдавать своих чувств, хотя на самом деле ужасно нервничала. Нервничала не только потому, что боялась этого человека. Возможно, даже вовсе не поэтому. Роза не знала, как это объяснить, но она сразу же, как только увидела предводителя наемников, почувствовала, что ее к нему влечет какая-то сила, над которой она была не властна. Именно это так взволновало ее, поэтому ей требовалось время, чтобы побыть одной.

Роза медленно поднималась вверх по ступеням, направляясь в свои покои. Только там она могла уединиться со своими служанками, и никто не мог войти туда без ее разрешения. Эдрик устроил специально для нее такую комнату.

Ее Муж был очень хорошим хозяином, он даже Сомерфорд-Мэнор построил из камня, хотя каменные замки были далеко не у всех. Сомерфорд-Мэнор располагался на самой окраине обширных земель, принадлежавших лорду Радульфу, и граничил с владениями двух других могущественных баронов.

Лорд Радульф, помогавший Эдрику при строительстве, считал, что каменный замок — такая же необходимость, как и крепкие стены, и Эдрик был рад угодить своему сюзерену. К счастью, лорд Радульф не только обеспечил Эдрика умелыми работниками и всем необходимым для постройки замка, но и обещал оплатить дополнительные расходы, если возникнет такая нужда. Эдрику очень хотелось побаловать свою молодую жену, поэтому он настоял на том, чтобы для нее устроили собственные покои. Эдрик, почивший на шестидесятом году жизни, был добрым и обходительным человеком. Роза знала, что ей очень повезло с супругом. Повезло гораздо больше, чем ее бедной матери.

Вспомнив о матери, Роза тяжело вздохнула.

С самого детства она видела страстную, необузданную любовь матери к отцу, видела, как отец оскорблял мать своим безразличием и наслаждался ее страданиями, видела, как любовь матери медленно чахнет и угасает. Когда же ей самой пришло время выходить замуж, ее охватил ужас. Но Роза не боялась того, что ее муж окажется жестоким или слишком старым. Нет, более всего на свете девушка боялась, что влюбится в своего супруга. Ведь именно любовь разрушает жизни. Она может разрушить и ее жизнь, как разрушила жизнь ее матери.

Однако хитрый саксонец Эдрик, вдовец, желавший доставить удовольствие своим новым сюзеренам и женившийся на норманнке, совсем не походил на человека, способного пробудить в сердце юной девушки пылкую страсть. Он ни разу не пробудил в Розе чувственного влечения. Их первая брачная ночь запомнилась Розе лишь тем, что доставила ей некоторые неудобства. И она была благодарна мужу за это. Была благодарна также и за его бесхитростную доброту и предупредительность.

Эдрик и впрямь был на редкость добрым человеком. Он находил удовольствие в беседах со своей молодой женой и помог ей избавиться от робости и обрести уверенность в себе, помог стать полноправной хозяйкой Сомерфорда. Прошло время, и Роза поняла: что бы ни говорили ее отец, мать и брат, она сумеет распорядиться своей судьбой и сможет жить так, как ей захочется. Когда умер Эдрик, Роза нашла в себе мужество управлять Сомерфордом самостоятельно.

И вот теперь в ее душе всколыхнулся прежний страх.

Но Розу пугали не набеги незнакомцев — в деревне называли их «жителями болот», — даже не отсутствие денег, хотя мысли об этом часто не давали ей заснуть по ночам. Не очень-то боялась она и лорда Радульфа, своего сюзерена, который мог отобрать у нее Сомерфорд, если она чем-либо разочарует его и или подведет. Конечно, такое вполне могло случиться, и тогда ей скорее всего пришлось бы возвращаться к отцу. Но Роза старалась об этом не думать. И даже воины, которых она наняла для защиты своих владений, не слишком ее напугали, хотя они оказались гораздо более свирепыми и дикими, чем можно было представить. Да, в этом случае Арно оказался прав — они вовсе не ручные коты, которых можно погладить по шерстке.

Нет, Роза боялась самой себя. Боялась того, что таилось в ее душе.

А душа ее… Сейчас она представлялась Розе глубоким темным колодцем, наполненным неведомыми чувствами. И как только крышка этого колодца приподнимется — чувства хлынут наружу, мощные и неукротимые, хлынут, чтобы утопить, уничтожить ее, как уничтожили они когда-то ее бедную мать.

И тут Роза вновь вспомнила головокружительное и пьянящее ощущение, овладевшее ею там, во дворе, когда она впервые увидела Гуннара Олафсона. Гулкое биение сердца, дрожь в коленях и напряжение во всем теле…