Дебби Макомбер - Рождественские письма

— До двух часов ночи?

— Нет, еще до ужина. А после мы прошлись по берегу, затем выпили по бокалу вина. Затем отправились дальше и зашли выпить кофе в ночную закусочную и поговорили еще немного.

Похоже, он хотел узнать о ней как можно больше, но, вспоминая вчерашнюю встречу, К.О. поняла, что о себе он рассказывал очень мало.

— Боже мой, — пробормотала Лавон, качая головой, — и о чем вы могли так долго разговаривать?

— В том-то и дело, — ответила К.О. — Мы не могли наговориться.

А еще сложнее было оторваться друг от друга, когда они, наконец, подошли к двери ее квартиры. И поскольку им еще так много надо сказать друг другу, они договорились встретиться во Французском кафе в девять часов.

Лавон очевидно спохватилась, что Кэтрин еще не пила кофе и налила ей чашку.

— Просто черный, — предупредила К.О., отчаянно нуждаясь в заряжающей бодростью порции кофеина. — Спасибо. А почему ты ждала меня? — спросила она, отхлебнув кофе.

В этот момент ее голова прояснилась, и она поняла, что Лавон собиралась рассказать что-то важное.

— Ты написала для меня фантастическое рождественское письмо, — напомнила ей соседка.

— Я постаралась, правда? — заметила К.О.

— О да, это отличная работа. — Лавон нахмурилась. — Письмо так мне понравилось, что я сразу его отправила.

— Тогда в чем проблема?

— Ну… — Лавон опустилась на стул напротив К.О. — Я испытала такое облегчение, что смогу всем рассказать что-то остроумное и… захватывающее, — продолжала Лавон, — особенно моим подругам из колледжа.

К.О. все еще не могла понять, в чем же проблема. Она кивнула, ободряя подругу на дальнейшее объяснение.

Плечи Лавон обмякли.

— Если бы только я могла предположить, — простонала она. — Если бы только я сначала проверила свою почту.

— А по почте что-то пришло?

Лавон кивнула:

— Я получила открытку и рождественское письмо от Пегги Соломон. Она была президентом женского клуба в колледже и жутко чванливой особой. Она вышла замуж за своего парня из колледжа, сына банкира. У нее двое прекрасных детей, и она живет в роскоши. Она сказала, что горит желанием увидеть меня на следующей встрече выпускников. — В воздухе повисла напряженная тишина. — Пегги организует эту встречу и вместе с открыткой прислала мне приглашение.

— А это плохо?

— Да, — взвыла Лавон. — Это ужасно. И как я могу появиться на сороковой годовщине, которая состоится в июне, без мужчины? Особенно теперь. Ведь благодаря моему рождественскому письму все мои одноклассники будут думать, что у меня столько мужчин, что я не знаю, как с ними справиться.

— Лавон ты могла бы с кем-нибудь познакомиться.

— Если я не познакомилась с мужчиной за последние сорок лет, почему ты думаешь, что это произойдет в ближайшие полгода?

— А ты не можешь сказать, что тебе пришлось бы выдумывать для своих мужчин такую мудреную историю, что ты просто не решилась?

Лавон сердито взглянула на нее.

— Все сразу поймут, что я лгу. — Она закрыла глаза. — А если и не поймут, Пегги не преминет всех в этом убедить.

И тут К.О. осенило.

— А как насчет твоих экстрасенсорных способностей? Почему бы тебе снова не погадать на кошачьем наполнителе?

Хотя, если задуматься, возможно, это не самое лучшее предложение.

— Неужели бы я этого не сделала, если бы могла? — вскричала Лавон, не на шутку разволновавшись. — Но я не вижу своего будущего. Поверь мне, я пыталась. До этого времени я видела лишь ваше с Уином будущее. Хорошую шутку сыграл со мной этот дар. Вы день и ночь проводите вдвоем, наслаждаясь романтическими отношениями, а я выставила себя полной идиоткой.

— Лавон…

— Даже мои коты расстроены.

— Том, Филипп и Мартин?

К.О. никогда не могла понять, почему соседка не могла назвать своих пушистых питомцев обычными кошачьими кличками, вроде Флаффи или Тайгера.

— Они думают, что я недовольна ими. И все прячутся от меня, а раньше такого не бывало.

К.О. почувствовала себя виноватой, но она не могла знать о встрече выпускников, так же как и Лавон.

— Я уверена, что все будет хорошо, — пробормотала она.

Ей хотелось бы предложить нечто большее, чем это банальное утешение, но, к сожалению, это было невозможно.

— Пожалуй, только на это и стоит надеяться. — Лавон вздохнула и отхлебнула кофе. Похоже, этот глоток произвел на нее успокаивающий эффект, потому что она слегка улыбнулась. — Расскажи мне о вас с Уином.

— Ну, мне особенно нечего рассказывать.

И все-таки кое-что было. Он по-настоящему нравился ей. И Вики и Джону он тоже понравился. К.О. и предположить не могла, что вдохновитель движения «Свободный ребенок», которого она поливала грязью, окажется таким дружелюбным, мягким и искренним человеком. Она была бы счастлива довольствоваться одним из этих качеств. Несмотря на то что К.О. умудрилась поставить его в неловкое положение, она нравилась ему. А уж сама она находила Уина Джеффриса неотразимым, умным и… замечательным. Но К.О. боялась слишком пристально рассматривать свои чувства, а еще больше — задумываться о его чувствах.

— Последние два дня вы почти все время проводите вместе, — заметила Лавон. — В этом явно что-то есть.

Пожав плечами, К.О. откинула волосы со лба.

— Вы до двух часов гуляли вместе с ним.

— А через полтора часа я встречаюсь с ним в кафе, — откликнулась К.О., взглянув на часы на микроволновке.

— Так что же происходит? — продолжала настаивать Лавон.

— Он мне нравится, — просто ответила К.О.

Она не была готова к тому, чтобы испытывать чувства к Уину, за исключением негативных. Но они так замечательно ладили, по крайней мере, до тех пор, пока не заходила речь о его книге.

Лавон пришла в неописуемый восторг от признания подруги и захлопала в ладоши.

— Я знала!

К.О. понимала, что было бы неправильно заставлять подругу думать, будто она на самом деле верила во всю эту чепуху с предсказаниями. Поначалу она поддерживала фантазии Лавон, но настало время сказать правду.

— Уин рассказал, что спрашивал тебя обо мне, прежде чем ты нас познакомила.

Лавон отвела взгляд.

— Да, мимоходом.

— Он несколько раз видел меня и знал, что я живу в этом доме.

Соседка заерзала на стуле. Она нервно откашлялась, прежде чем ответить.

— Ладно, ладно, я догадывалась, что ты его заинтересуешь. — Она помолчала. — Он спрашивал, замужем ли ты.

Неужели? Уин ей об этом не рассказывал.

— И когда это было?

— На прошлой неделе.

— Это произошло перед тем, как ты обнаружила свои необычные способности или после?

— Перед этим.

Ха-ха.

— А почему он просто не познакомился со мной?

— Я тоже спрашивала его об этом, — откликнулась Лавон. — Очевидно, он слишком застенчив.

— Уин?

Лавон повела плечом. Она сердито взглянула на телефон.

— У тебя сообщение.

К.О. так поздно добралась до постели, что даже не удосужилась проверить автоответчик. Дотянувшись до аппарата, она нажала кнопку.

— К.О., — приветствовал ее голос Зельды. — Господи, где тебя носит? Ты ведь не на свидании, правда? — В устах Зельды это прозвучало, как нечто совершенно противоестественное. — А может, это Уин Джеффрис? Позвони мне, как только вернешься домой.

Затем последовал длинный гудок, а за ним — новое сообщение.

— Кэтрин, — на этот раз в голосе Зельды прозвучали сердитые нотки. — Не хочу показаться занудой, но мне хотелось бы, чтобы ты перезвонила как можно скорее. Ты на свидании с доктором Джеффрисом, не так ли? — Тирада Зельды прозвучала осуждающе и одновременно недоверчиво.

Еще один гудок.

— Если ты не заметила, я звоню тебе уже третий раз за вечер. И где тебя носит так поздно?

А раньше ведь никому и дела не было, подумала К.О., но теперь сестра и Лавон вдруг заинтересовались ее личной жизнью.

Зельда нетерпеливо вздохнула.

— Я больше не стану звонить. Но мне надо подтвердить договоренность насчет пятницы. Ты ведь посидишь с близнецами, не так ли?

— Я приду, — пробормотала К.О. так, словно сестра могла ее услышать. И Уин вместе со мной.

Зельда добавила:

— И я буду тебе очень благодарна, если ты возьмешь у него автограф.

— Возьму, возьму, — пообещала К.О. Она решила, что попросит Уина подписать книгу для Зельды как раз в пятницу вечером.

Лавон допила остатки кофе и поставила чашку в раковину.

— Пойду-ка я домой. Попытаюсь выудить моих мальчиков из-под кровати, — с печальным видом произнесла она и направилась к двери.

— Все будет хорошо, — с напускной уверенностью снова заверила ее К.О.

Лавон в ответ помахала ей рукой и захлопнула дверь.

Теперь К.О. могла не торопясь принять душ, тщательно выбрать наряд… и помечтать об Уине.

Уин уже сидел за столиком у окна, когда К.О. вошла в кафе. Как обычно в это время, здесь было полно посетителей, длинная очередь из желающих сделать заказ неторопливо продвигалась к кассе.

В честь этого времени года К.О. надела синий свитер, усыпанный серебряными звездочками, и серьги в форме звезд. Она повесила свое красное пальто на спинку стула.

Уин уже позаботился о ее заказе, и на столе стояла чашечка латте в сопровождении ее любимого кекса из отрубей. К.О. не могла вспомнить, говорила ли она, как ей нравились кексы, которые в этом кафе выпекала Алике Таунсенд, которая иногда стояла за прилавком. Это угощение К.О. позволяла себе лишь раз в неделю.

— Доброе утро! — воскликнула она, выглядя немного более запыхавшейся, чем ей хотелось бы.

Всего за какой-то день она перешла от полного недоверия к страстной одержимости. Всего сутки назад она изобретала способы, как не встречаться с Уином, а теперь… теперь она едва представляла свою жизнь без него.

К.О. отломила кусочек кекса, отпила глоток латте из большой чашки.

— Как вы узнали, что я обожаю здешние кексы? — поинтересовалась она. В этой пекарне они битком набиты изюмом и орехами, так что так изумительно не похожи на более мягкие варианты кексов. И дело не только в этом, просто К.О. всегда казалось, что она ест что-то настоящее, когда пробовала кексы из отрубей.

— Я поинтересовался у девушки за прилавком, не знает ли она, что вы обычно заказываете, и она порекомендовала эти кексы.

Это лишний раз доказывало, какой он внимательный.

— И еще вы ели такой кекс, когда встречались здесь с каким-то парнем, — небрежно бросил Уин.

— Это Билл Мулкахи, — объяснила она. — Я сочиняла для него рождественское письмо.

Уин нахмурился.

— Он один из ваших клиентов?

— Помните, я рассказывала, что сочиняю для других рождественские письма? — Они как раз обсуждали это прошлым вечером. — Я могу и для вас сочинить, если хотите, — предложила она, а затем, подумав, начала искать пути отступления.

Ей не стоило беспокоиться, что Уин примет ее предложение, потому что он как-то сразу уклонился. Он покачал головой.

— В любом случае — спасибо. — Он скривился. — Я не хочу вас обидеть, но мне кажется, что эти рождественские письма — сплошная ложь!

— Хорошо, — мягко сказала она.

На этот раз К.О. решила с ним не спорить. Она отхлебнула кофе и съела еще один кусочек кекса, решив пока не задумываться о лишних калориях.

— Но неужели вы не любите Рождество? — не сумела сдержаться она.

Зимние праздничные звуки и картинки повсюду сопровождали их. Кафе выглядело нарядно: окна украшали гирлянды, а на прилавке красовались горшки с белой и красной поинсеттией. С улицы доносились рождественские гимны. Музыкант, собиравший деньги на благотворительность, устроился рядом с кафе, а за соседним столиком женщина вязала рождественский носок. К.О. видела точно такой же в «Путеводной нити», магазинчике на другой стороне улицы, в тот день, когда выслеживала Уина. Рождество на Цветочной улице, с ярко украшенными уличными фонарями и праздничными лентами, навевало рождественское настроение.

— Да, но до сегодняшнего дня я радовался приходу праздников гораздо больше, — признался Уин.

— А что случилось?

Он уставился в свою чашку с черным кофе.

— Прошлым вечером я прочитал на автоответчике сообщение от отца. — Он замолчал и взглянул на нее. — Очевидно, в последнюю минуту он решил встретить Рождество со мной.

— Понимаю, — ответила К.О., хотя на самом деле, не поняла ничего.

О своих родителях Уин рассказал ей в их первый вечер в ресторане «У Джерома». Она знала, что его родители были хиппи, его мать умерла, а отец владел компанией, производящей воск для досок для серфинга. И хотя она безостановочно трещала о своей семье, он практически ничего больше не рассказал о своей.