Анна Дубчак - Рыжая девушка с кофейником

– Интересно, как она оформила выездные документы, —

заметил Валентин, – сколько же наличными они везла туда?

– Это были не наличные. Вернее, сначала были наличные, затем она открыла валютный счет, а уж потом перечислила их туда… За скорость платила совершенно безумные деньги… Понимаете, она словно торопилась жить… Вот и доторопилась… Я ее отговаривала возвращаться домой, к своему так называемому жениху…

– А почему так называемому?

– Да потому что она показывала мне его фотографию… Так, ничего особенного… Но она полюбила его и хотела иметь от него детей.

– Лена, она ничего не говорила тебе о том, ЧТО ИМЕННО она подала? Ведь теперь ты веришь нам, что Полины больше нет. Ты должна нам помочь найти ее убийцу…

– Убийцу? Я что-то не понимаю… – она вконец испугалась. Побледнела.

– Я уверена, что ее сбросили с крыши… А Гурова она, похоже, сама убила… жениха своего… Так что ты знаешь об источнике денег?

– Хорошо, я вам расскажу. Она продала какую-то капсулу с пленкой. Там всего один или два кадра… Так, во всяком случае, она сама мне сказала… Это связано с информацией о каком-то политическом лидере. И мне кажется, что я даже знаю, о ком… Потому что, когда он выступал по телевизору, Полина хохотала и говорила, что это его последние денечки в эфире…

– Это Родионов?

Лена кивнула головой.

– Давайте помянем Полину… Полина, – Наталия подняла голову, словно обращаясь к парящей под потолком душе Полины, – мы все любим тебя и помним…

***

В три часа она перезвонила Сапрыкину и услышала то, о чем и не мечтала услышать. «Теперь бы не упустить главных участников этого кровавого забега.»

Она обещала перезвонить утром и, достав блокнот, принялась набрасывать план действий.

***

«Теперь источник денег известен, но что же дальше? Кто убил Гурова и столкнул Полину с крыши? зачем было убивать ее, если она УСПЕЛА продать информацию. Какой смысл в убийстве Гурова? А что, если это она действительно убила Гурова? Мужчину, которого любила и от которого ждала ребенка? И которого хотела увезти в особняк в Цюрихе? А при чем здесь Роже Лотар с его рыжеволосой девушкой?»

Ровно в пять она была у Михаила Александровича. Увидев ее, он тотчас шепнул что-то молодому парню в черных саржевых нарукавниках и показал взглядом, чтобы Наталия следовала за ним.

В кабинетике в кресле сидел худощавый невысокий господин в дорогом костюме. Он, как персонаж какого-нибудь английского фильма, курил сигару и смотрел перед собой в пространство. Однако, увидев входящих Наталию с Агеевым, он словно очнулся и даже встал, поприветствовав их улыбкой.

– Знакомьтесь: это – Виктория, а это – господин Фальк.

– Это ваше имя или фамилия? – поинтересовалась Наталия, но потом вспомнила, что и сама-то представилась наполовину и сразу замолчала.

Фальк, лысый, но красивый какой-то особенной, умной красотой мужчина, сказал, закинув ногу на ногу и продолжая как ни в чем не бывало курить:

– Я могу вам достать Лотара, но мне понадобится какое-то время. Его сейчас нет в Москве. Но прежде, чем я займусь этим, я должен быть убежден в том, что вы будете в состоянии КУПИТЬ полотна. Если в долларах, то один небольшой портрет этого великого, как сейчас уже всеми признано, художника может стоить от трехсот тысяч до восьмисот… Поэтому мне нужны какие-то гарантии…

– Хорошо. Вы их получите. И немедленно. Вы только посмотрите на меня, разве вы не видите, как загорелись мои глаза… Если вам позволяет время, то мы бы могли прямо сейчас поехать ко мне и все обсудить, а заодно я докажу вам мое обеспечение, так сказать… Вы не против, господин Фальк?

Он отложил трубку в сторону и выразительно посмотрел на нее:

– Вы предлагаете мне сейчас поехать к вам?

– Ну конечно… Я покажу вам что-то, что рассеит все ваши опасения по поводу моей несостоятельности…

– Да нет, что вы…

– Бросьте, я же все понимаю… Поедемте… Только я без машины, потому что мой шофер отпущен, а муж укатил в аэропорт… У него самолет в Вену… – с этими словами она легко поднялась со своего места и грациозной походкой направилась к выходу.

Агеев, когда они покидали магазин, смотрел им вслед со смешанным чувством тревоги и зависти: а вот ему, Агееву, эта потрясающая женщина не сочла нужным сообщить даже свою фамилию, не говоря уже об адресе…

План, который разработала Наталия, требовал отсутствия в квартире Валентина, на что он согласился крайне неохотно.

Когда они с Фальком прибыли на такси к дому на Рылеева, уже стемнело.

Поднимаясь по лестнице, Наталия как бы нечаянно коснулась рукой его руки, улыбнулась ему так, словно они были знакомы давно и только теперь им предоставилась возможность побыть наедине.

В квартире все было приготовлено самый тщательным образом: живые цветы в вазах, разобранная постель в спальне, накрытым столик в гостинной и шампанское в морозилке… Тщательно заперев двери на все замки, Наталия предложила гостю сесть за стол, принесла шампанское и предложила выпить за встречу:

– Вы мне сразу понравились, господин Фальк. Я хоть и женщина, но на этот раз решила взять инициативу в свои руки… Я должна сделать вам признание… Я видела уже вас… В одной компании. Сначала давайте выпьем, а потом я вам что-то расскажу…

– С удовольствием, – Фальк не мог насмотреться на эту женщину, никогда в жизни ему не приходилось слышать такие речи. Ему вообще не везло с женщинами; встречаясь с ними, он понимал, что они ложатся к нему в постель лишь из-за денег, потому что знал себя, реально оценивал свою внешность, рост и прочее… Поэтому сейчас, глядя как его попросту соблазняют, он пытался понять, действительно ли эта Виктория нслаждается его обществом, или же ей просто надо как можно скорее и подешевле купить Лотара. Но Роже Лотар стоит бешеных денег! Пусть даже он и уступит ей немного, эти деньги не спасут женщину ее уровня, а то, что Виктория принадлежит к определенному кругу людей, доход которых превышает миллионы долларо, в этом он нисколько не сомневался. «Кто же ее муж и чем занимается? А что будет, если он сейчас нагрянет?»

Они выпили по бокалу шампанского, после чего Виктория скользнула на кресло и набрала номер – Фальк успел заметить последовательность цифр: это было справочное бюро аэропорта – и спросила по-деловому, совсем не так, как только что ворковала за столом:

– Скажите, девушка, самолет на Лондон уже вылетел? Да? Благодарю вас. – и положила трубку. После чего подняла на Фалька веселые глаза и улыбнулась: – Мой муж в небе, а потому я могу порезвиться вволю! Вы как, не против? Время от времени я позволяю себе расслабиться… Выбрать мужчину, привести к себе и делать с ним все, что только захочется…

А чем я хуже мужчины? Согласитесь, я даже лучше… Давайте еще немного выпьем… Мне с вами так хорошо…

– Скажите, Виктория, – Фальк обалдело смотрел, как она сняла с себя огромную кружевную черную шаль и, оставшись в узком изящном черном платье, села на стул, поставив при этом локти на стол таким образом, чтобы подпереть своинежные щеки. «Сама непосредственность… Она просто прелесть…» – Скажите, Виктория, Роже Лотар был только предлогом или же мне весь вечер рассказывать вам о его полотнах?

– И да и нет. Мне нужен и Лотар и вы. Я собственница и хотела иметь вас в комплекте. Вы не против? А за это я поцелую вас… – Она поднялась, подбежала к нему и поцеловала в надушенную английским одеколоном щеку. – От вас хорошо пахнет. Вы мне нравитесь все больше и больше… Только знаете, что бы мне хотелось сейчас больше всего?

– Не знаю… Разве что ограбить Лувр или Эрмитаж… Мне кажется, что вы как раз из той породы рискованных людей, которые ни перед чем не остановятся для достижения своей цели…

– Правильно! Как хорошо вы меня чувствуете… А хотите меня

почувствовать по-другому… – она обвила руками его шею и, отстранив его руки, уселась к нему на колени, жесткие и длинные, как у Буратино. – ну как, чувствуете меня? – прошептала она, прижимаясь к нему всем телом… Вы же не станете спорить, что у меня упругое тело, хотите, я попрыгаю на ваших коленях… – она бедрами сделала сначала вращательное движение, а потом несколько раз попробовала подпрыгнуть, чем вызвала у несчастного Фалька сильнейшее желание… Он понял, что он в ее руках и что теперь она вольна делать с ним все, что угодно… Он готов был сжать в своих объятиях и насладиться ей прямо не вставая со стула, о чем он всегда мечтал, но что ему так и не пришлось сделать ни с одной женщиной. И вдруг он сказал ей об этом. Прямо. И вслух.

– Браво! – она захлопала в ладоши. – Вы просто чудо! Хотите, я скажу вам, что мне нравится в вас больше всего? Во-первых, ваша голова, она у вас светлая, умная и нафарширована кудрявыми мозгами…

– Почему кудрявыми?

– Потому что много извилин. Разденьтесь, Фальк… Смотрите, я начинаю… – она встала с его расслабленных колен и далеко не расслабленного полового органа и принялась медленно, через голову снимать с себя платье. Когда оно черной блестящей кошкой свернулось у ее длинных стройных ног, Фальк принялся лихорадочно освобождаться от своей одежды. Он сорвал с себя пиджак, рубашку, расстегнул брюки, которые медленно сползли на пол, он перешагнул через них, подошел к полуобнаженной Виктории – Наталии и обнял ее.

– Со мной еще ни разу такого не случалось… Я просто теряю голову…

– А вот это ни к чему… Ваша голова вам еще пригодится так же, как и мне… Поцелуйте меня… Или нет, давайте сначала примем ванну… Она у меня непростая… Я растворила в ней ароматические соли… Пойдемте, – она взяла его за руку и потянула за собой в ванну. Там она сняла с себя последнее белье, заставила проделать то же самое и своего гостю, затем предложила ему первому забраться в зеленоватую ароматную воду, от которой поднимался легкий пар. – Не бойтесь, вода терпимая, даже приятная… Мы с вами сейчас расслабимся… Давайте перейдем на «ты», черт тебя подери…

Фальк довольно ловко залез в ванну, вытянул свое длинное худое тело с обмякшим членом и прикрыл глаза от удовольствия. Неужели он сейчас будет обладать этой женщиной? Ему такое даже во сне не могло присниться…

– А теперь, старая скотина, говори, что ты делал в квартире Селиванова 30 мая… Не расскажешь всего, что произошло, я просто нажму на эту кнопочку и ты умрешь, как на электрическом стуле…

Фальк открыл глаза и увидел обыкновенный электрический фен, который Виктория держала над поверхностью воды. Шнур тянулся к розетке, и Фальк понял, что она не шутит: достаточно ему не выполнить ее приказание, как она включит фен и опустит его в воду… Самая простая схема убийства.

В тот страшный момент, когда он понял, что находится на грани жизни и смерти, он заметил массу мелочей, на которые бы в обычных жизненных ситуациях не обратил бы внимания: на животе Виктории красовался небольшой, но еще совсем свежий шрам, он был розового цвета и на нем даже выступили прозрачные капельки «лейкоцитов» (как говорила ему в детстве мама-терапевт) и еще… шов немного кровил; на полочке ванны стояло три разноцветных флакона с шампунями и большой кусок розового мыла; горячая вода стала быстро остывать («Вот так же быстро сейчас начнет остывать и мое мертвое тело.»)…

– Как жаль, что не все это приснилось… Кстати, у вас шов воспалился… Наверно, вы резко вставали, когда подбегали, чтобы поцеловать меня в щеку… Я расскажу вам все, что знаю. Признаюсь вам откровенно, я не хочу умирать. Я люблю жизнь. К тому же, рассказав все вам, я не буду чувствовать себя подлецом, потому что совершенно ничего из ряда вон выходящего в этом городе, как и в квартире Селиванова не произошло… Я огорчен тем, что ошибся в вас…

Она включила фен и направила его на него: струя теплого, упругого воздух с запахом легкой гари немного привела его в чувства.

– Итак, вас интересует 30 мая. Вообще-то, я прилетел в С. 29 мая. И не один. А с тем самым Михаилом Александровичем, который нас сегодня, собственно, и познакомил… То есть, с Агеевым. Наша цель была одна – встретиться с Бурковицем. Надеюсь, вы знаете, кто это такой?

– Знаю, это хирург, который в свободное от работы время занимается антиквариатом..

– Вот к нему мы, собственно и приехали.

– Но почему-то оказались на квартире Селиванова.

– Постараюсь объяснить. Агеев, если можно так выразиться, поставщик Барковица. Бурковиц – солидная фигура в нашем антикварном мире. У него солидная коллекция французских импрессионистов, много ювелирных изделий ХП века, есть украшения из семьи Романовых и княгини Лопухиной… Удивительно, как только он успевал совмещать медицину с таким хлопотным делом, как торговля антиквариатом… Понимаете, он был из тех профи, которым доставляет удовольствие не созерцание шедевров, от которого у некоторых просто голова кружится… Нет, ему было интересно перепродать, чтобы затем купить что-то другое и так далее… Вы понимаете меня?