Ах, август! Сколько надежд, ожиданий, эмоций! День чудесный! Наконец-то новая работа. Аллочке даже не верилось, что её взяли в этот рай демократии и капитализма. То, что это непременно так, она для себя решила еще на собеседовании. Ну, разумеется, сегодня Алла в своем лучшем трехкопеечном платье, с идеально уложенными волосами и улыбкой во всё лицо. Знакомить с новыми коллегами повел начальник отдела. Огромное помещение, белое, окон кажется больше, чем стен, два ряда столов и проход между ними. Аллочка тоненькая, довольная, сияющая. Её по очереди всем представляют, но имена сейчас не имеют значения, важны только впечатления.

С этого первого взгляда Саша уже врезался в память. Улыбка Александра встретила Аллочкину улыбку, и девушке показалось, что он знал её и ждал. Сейчас приходя на собеседование, понимаешь, что отдел кадров совместно с потенциальным начальником прошерстили все соцсети и раз позвали, то симпатией прониклись – это уже норма. Но на дворе стоял только две тысячи двенадцатый, и Алле это не было так уж очевидно. Страничкой в паре соцсетей она успела обзавестись, декрет всё же дарит много времени женщине, но активным пользователем не стала. Писать всё подряд Алла не умела, да и как-то неловко и голо ей было говорить о чем-то личном людям, которых она даже не видит. Свои фото Алла делила на "кошмар, который ни в коем случае нельзя показывать" и "обалдеть, как хорошо я здесь вышла. Блин, но это же вовсе не я, зачем обманывать". Просочиться в ее профиль через такие фильтры смогли всего три фотографии. Аллочка была от них в полном восторге. Одна – с выпускного в институте. Собираясь на него, Алла обронила Андрею, что вот когда она вернется домой, можно уже будет зачинать ребенка. Это была, конечно, шутка, но тщательно продуманная и направленная четко в цель. Девушку очень беспокоило, что оба года с Андреем они только и делали, что гоняли по друзьям, концертам, городам. Ей казалось, что он и не задумывается над тем, чтобы остановиться в обозримом будущем. Затевать тему семьи самой, ставить его в неловкое положение, нарываться на возможную фальшь в голосе или взгляде представлялось слишком страшным. А так, дурацкая шутка, способная вытерпеть любой ответ. Алла единственное что хотела, посеять в голове мысль, и может после нескольких лет возделывания, в нем пробудилось бы желании стать отцом. Как же она изумилась, услышав: "Давай там побыстрее. Мне нужен сын!" Фраза определила вечер. Счастливые глаза на фото смотрели и мимо, и внутрь, и в будущее.

Вторая фотография, из профиля, была на месяц с небольшим младше первой. Белая майка, синие джинсы, пыльные кеды, рука обвила столб, ступни уперлись в его основание, тело в струнку, длиннющая шея и шампанское брызжет смехом по всему лицу. В этот день пара купила кольца. Два совсем разных, обручальных колечка, никак не тянущих на то, чтоб лежать на одном блюдечке. Каждому то, которое понравилось и шампанское бесплатно дали. Счастье! Ребята тут же сгоняли в кинотеатр неподалеку. Алле купили спрайт, Андрей взял себе колу. Опять же, кто что любит и не важно, что напиток выльют за углом, а в высоких пластиковых стаканах будет пениться игристое вино. Классно топать по центру и цедить его через трубочку!

Третья фотка была из разряда умиление: сын, муж, кот. Все в куче.

Вот и всё портфолио, которое увидел Александр ещё до прихода Аллы. Саша давно жил со смартфоном, приклеенным к руке. Он всерьез наркоманил тем, что все надо загуглить. Его день проходил даром, если он не находил что черкнуть в твиттер, а фотографии были для него способом реализации творческого потенциала. В реальной жизни Александр общался тоже много и с удовольствием, благодаря этому, всегда первым узнавал, кого к ним берут. Ему хотелось увидеть эту девушку, светящуюся теплом и счастьем через хитрый прищур глаз, миниатюрную до степени, когда хочется обернуть ладони вокруг талии, чтоб проверить сомкнуться ли пальцы, с разлетающимися пшеничными волосами, которые хочется нюхать, трогать, ну или хоть касаться невзначай, потому, что такие живые. И даже третье семейное фото рассматривать было интересно. Парень растянулся на полу и на нём уселся какой-то уж совсем драный кот. Малыш, еле стоящий на четвереньках, пытается засунуть пальчик ему в нос, но и кот и отец невозмутимы. Мама, очевидно, находится по другую сторону объектива и ее тоже ничего не смущает. Кадр умиротворения и спокойствия. Сегодня, когда Алла вошла, Саша подумал: "Надо же, обычно обладательницы хороших фото серенькие и с хвостиком. Посмотрим, что будет завтра". Но и завтра и всю неделю Аллочка проходила маленькими шажками точеных ножек мимо его стола с тем же детским выражение лица, ароматными рассыпающимися волосами и аккуратностью в каждой детали образа, никаких пучков и заспанного лица. У нее не было отдельного образа для фото, отдельного для работы или друзей. Женственность всегда была при ней. Для Аллы прошли первые дни чумового восторга от новенького завода, построенного по кооперации с французами, от производственных отношений на европейский манер, от чистоты и красоты повсюду, но в ее облике ничего не менялось, потому, что она всегда была собой. Через неделю Аллочка ясно ощутила, что вливается в коллектив с внутренним дискомфортом. Кроме освоения огромного объём информации и разговорного английского, надо было ещё и выстраивать отношения с молодыми и амбициозными коллегами. Столько новых людей вокруг в одночасье, со всеми необходимо взаимодействовать – ужас интроверта. Последний раз она оказывалась в таком нелегком положении поступив в институт. Алле не хватало уверенности в себе, как впрочем, и знаний. В понедельник второй рабочей недели, заморозив взгляд на мониторе, она думала: "Здорово я умею планировать и всё то у меня легко и просто выходит. Жаль, что только в теории. На стареньком совке всё же было уютно. Галина Александровна встречала словами: "Моя ласточка, давай вместе посмотрим, что там не получается"". Девушка вздрогнула от вопроса Саши:

–А в степени защиты первая цифра что обозначает?

Аллочка потупила глаза, только читала ГОСТ, но в голове пустота.

–Алла, Алла, ну когда же я порадуюсь ответу от Вас.

–Не знаю. Я пришла к вам, рассчитывая, что больше буду связана с металлообработкой, чем с электрикой. Электротехника – единственный предмет в институте, зачет по которому я сдала, помыв окна. Наверное, зря я это затеяла и едва ли переживу здесь испытательный срок.

–Алла, Вы это бросьте. Тут всё два пальца об асфальт. Хотите, я буду спрашивать ГОСТ через день, и Вы запомните?

–Спасибо! Я пока не решила, хочу ли.

Рядом сидела Оля. Она тут же сказала:

–Конечно, хотим. Может, распечатаешь нам самое необходимое. Мы перед носом повесим.

–Да без проблем.

Саша ушел. Алла порадовалась тому, что её прямая и простая правда так на него повлияла. Начинал он снисходительным тоном, а закончил извиняющимся. Наверное, хороший парень.

Ребят на новом месте было намного больше, чем девушек, публика очень разношерстная и все держатся кучками. Группка, к которой стала принадлежать Алла, определилась географическим положением. Просто все кто сидел рядом. Но надо сказать, она очень симпатизировала своим соседям. Серега был самый молодой. Вчерашний студент, подающий большие надежды. Упрямый, умный, амбициозный он помогал всем. Работал парень только на полгода дольше, но у него уже было чему поучиться. Даже когда Сергея абсолютно доставали вопросами, ярость его ответов не обижала. Он возмущался, почти кричал, но при этом смотрел своими большими добрыми глазами, в которых не было ни капли насмешки и поэтому было совсем не обидно слушать его справедливые упреки в том, что вот тут-то сами могли догадаться. Живой и веселый он делал атмосферу.

Оля, сидящая в этом же пространстве, пришла чуть раньше Аллы. Была более честолюбива, хотела всеобщего внимания и, учась у Серёги, флиртовала с ним без зазрения совести. Ольги было всегда много, иногда так много, что возникало желание засунуть её под стол. Причем желание это возникало и у Аллы, и у Сереги, и у Петра. Он последний принадлежавший к этому ореолу обитания. Петр не любил помогать, был замкнут и настроен исключительно на свой успех. Но иногда и он снисходил до «поболтать с девочками». Саша дружил с Петром и Серегой и часто подходил принять участие в беседе, а зачастую и был зачинщиком болтовни. Алла с интересом за ним наблюдала. Сидел Саша на отшибе. Молодой человек сам выбрал себе это место и наслаждался спокойствием и одиночеством, работая без лишних вопросов, но при этом, когда ему хотелось, выползал из своей норы и тут же оказывался в центре жизни. Ему было невероятно важно находиться в гуще событий. Блеснуть остроумием была цель, все окружающие – средства. Первый неоднозначный для Аллы финт случился довольно скоро. Вовику, студенту, которого взяли на практику, поручили оформить техническое решение. Доработка в конструкции уже была выполнена, и требовалось всё, так сказать, задокументировать. Подготавливая бумагу, Владимир несколько раз обо всем переспросил более опытных коллег, сгонял в цех и, наконец, составил и отправил текст решения всему инжинирингу. Начинался он так: "…Обрезание кабельного лотка произвести по месту…" И двух минут не прошло, как в ответ на его письмо с рассылкой тем же адресатам Саша отправил своё письмо. "Обрезание нужно производить днём, а не ночью. Время между заходом солнца и наступлением ночи, когда появляются звёзды, трудно отнести строго ко дню или к ночи. Поэтому обрезание делают до захода солнца…" Волна смеха прокатилась по комнате. Аллочка тоже улыбалась, но внутри все сжалось от чувства неловкости перед Вовкой. Поперебирав свои ощущения, Алла пришла к мысли, что должно быть она просто сноб, а у Вовы хватило самоиронии и девушка взгрустнула уже о себе самой. Надо сказать, Аллочка из любой ситуации могла выудить основу для размышлений на полдня. Среди нового общества мозг просто кипел.

Через месяц наблюдений за коллегами, Аллочка всех могла условно поделить на хороший плохой и понимала, что ждать от того или иного человека, но Саша для нее был, по-прежнему не однозначен, и потому, притягательно интересен. Она всё силилась понять кто он, к какой стороне силы принадлежит?

К счастью, один Александр не мог наделать в голове Аллочки столько мыслей, как все тридцать новых коллег по началу, и постепенно у неё стало получаться вникать в работу. Аллу затягивал процесс, и радовала обстановка. Приходя в офис, она словно попадала на иммерсивный спектакль без сценария. На предприятии собрались инженеры со всей России. Конечно, надо быть слегка чокнутым авантюристом, чтоб осознанно умотать на другой конец страны, в никуда, но с большими надеждами на то, что всё сложится. Это уникальное общество пробудило в Алле тягу к общению. Обычно девушка быстро уставала от людей, чувствовала охлаждение к ним, а затем и вовсе скуку. Несмотря на то, что ей запросто удавалось находить общий язык, увлекательно рассказывать, непринужденно улыбаться, сходиться близко получалось очень редко. Она сурово относилась недостаткам и старательно оберегала себя только от вынесения вердиктов в сторону немногочисленных друзей. Ее максимализм часто выплескивался перед ней стеной и закрывал Аллу от людей. В ней всегда происходила внутренняя борьба самой с собой, чтобы не остаться в полном одиночестве. Бывало так, что Алла вычеркивала человека из поля зрения за проявление трусости, слабости, глупости. Это происходило в одночасье и началось еще в детстве. Показательна была первая любовь. Соседский мальчишка занимал всё ее сердце и голову, до одного случая на прогулке. Двенадцатилетняя Алла, тринадцатилетний кавалер и ещё пара мальчишек, шли по улице, когда вдруг им навстречу выпрыгнула внушительного размера собака и начала лаять на ребят. Так вот кавалер как-то подсознательно спрятался за девочку, выставив её перед собакой резким движением. Собака полаяла и пошла дальше. А вот любовь продолжительностью в несколько лет закончилась, как по щелчку заканчивается сеанс гипноза. Алла осознавала всю тяжесть такого своего внутреннего устройства. Оно больно наказывало окружающей пустотой, но не судить она не умела.

Среди всего этого вечного анализа людей и событий только муж Аллочки стоял в стороне. Она просто знала, что он лучше, чем она сама. Андрей появился в ее жизни в двадцать два. В этом возрасте Алле безумно захотелось соскоблить с себя налет гнусностей, гадости, малодушия накопленный лет с пятнадцати. Человек легко принимает метаморфозу, при которой он из себя маленького и чистого, становится собой большим, едким и противным. Конечно виной ни его слабость, а плохая компания и жизненные обстоятельства, и поэтому обычно люди просто живут уж такими как получились. Алле однажды расхотелось быть гусеницей, она начала искать пути превращения обратно в бабочку и как раз разглядела Андрея. Аллочка быстро уловила то, что с ним невозможно протащить в дом никакую грязь. Даже если при встрече она была в крайне раздраженном состоянии и пыталась жаловаться, Андрей спокойно отвечал: "Алл, ну ты же видела, с кем имеешь дело. Почему же ожидала благодарности или признания. Делай добро и бросай его в воду". Какая-нибудь другая женщина, разумеется, возмутилась бы от такой поддержки, но Аллочка чувствовала правоту слов и неизменно успокаивалась. Сожалела Алла лишь о том, что в жизни Андрея отсутствует стремление к комфорту, и это несет в себе массу бытовых проблем. Конечно, ребята ругались, но высказав мужу про лень и о неумении и нежелании обустраивать их гнездышко, Аллочка успокаивалась размышлениями о том, что едва ли смогла быть женой деятельного пройдохи с золотыми руками. Она рационально любила Андрея и сердцем и мозгом, постоянно сопоставляя трудности от того, что он вот так устроен с радостями от того, что он так устроен и всецело принимала его. Их семья была для неё маленьким убежищем от большого мира других людей.