Annotation

Скорпион, будучи окружен огненным кольцом, вонзает жало в самого себя, предпочтя быструю смерть от собственного яда медленной и мучительной смерти в огне. В жизни богатого и успешного бизнесмена борьба за накопление капитала сменяется сумасшедшей гонкой за губернаторское кресло. Сметая все преграды на своем пути, он движется к заветной цели, вызывая массу кривотолков. Но однажды в его сердце врывается любовь к прекрасной хрупкой спортсменке со стальным характером, привыкшей всегда побеждать. Ослепленный пылкими чувствами, будущий политик не замечает ничего, кроме молодой и знаменитой красавицы: ни измены жены, ни козней завистливых конкурентов, ни чреды странных событий, случающихся в его жизни. Он продолжает добиваться намеченного, не обращая внимания, что вокруг него все плотнее и плотнее затягивается сеть заговора. Какова настоящая цена успеха? Что дороже – любовь или жизнь? Чем закончится это опасное соревнование? Кто победит в игре, где ставка – жизнь? Сможет ли убийца спасти свою жертву? И всегда ли права любовь?.. Об этом – в новой удивительно теплой книге Златы Виноградской. Только она может найти выходы из казалось бы безвыходных ситуаций, и только она может найти решение, при котором побеждают все.


Злата Виноградская

Глава 1 Мужской разговор с клубникой и сливками


Злата Виноградская


Счастлива по собственному желанию


Глава 1 Мужской разговор с клубникой и сливками


– А мне нравится Мыскина, – Вадим Кульник доедал порцию клубники со сливками. – Жаль, что она теперь не играет. Талантливая девчонка. Хотя, кто знает, может быть, и на телевидении карьеру сделает.

– Да, всего двадцать шесть лет и ушла в комментаторы, – согласился Леонид Маркин. – Жаль, что так вышло. Я уже столько лет в спорте, а редко, признаюсь, видел таких милых девчонок. За державу, понимаете ли, обидно!

Три бывших одноклассника, Вадик Кульник, Леня Маркин и Марат Давлетьяров, сидели на трибуне одного из двадцати четырех кортов, на которых традиционно в середине лета проходит знаменитый Уимблдонский турнир. Палило солнце, краснела роскошная герань, зрители угощались клубникой со сливками. Все как всегда, как уже много лет. И эта неразлучная троица уже более десяти лет, с тех пор как Россия фанатично стала заниматься большим теннисом, обязательно посещала эти соревнования.

Всего каких-то двадцать пять лет тому назад они гоняли мяч на школьном дворе, разгоряченные, азартные, розовощекие. Нынче только Леня, бывший мастер спорта международного класса по легкой атлетике, ныне занимающий высокий пост в Госкомспорте сохранил подтянутую фигуру. Жизнь Вадика теперь полностью зависела от цены за баррель и от здоровья собственной печени. Марат выглядел очень респектабельно, потому что постоянно пользовался услугами высококлассного стилиста. Уже несколько лет он возглавлял влиятельную фракцию в Госдуме и был ее привлекательным и мужественным лицом на страницах газет и экранах телевизоров.

– Ленька, вокруг тебя и правда столько красавиц: и теннисистки, и пловчихи. А гимнастки? М-м, мечта. Фигурка что надо, стройняшки, гибкие, никакого целлюлита. Что ж ты до сих пор в холостяках-то? – шутя толкнул товарища в бок Давлетьяров.

– Дав, я же философ. Я считаю, что любовь приносит в жизнь человека радость. По крайней мере, должна. А у меня все наоборот: как случается любовь, так начинаются проблемы. Вот я и завязал с любовью. Нет любви – нет проблем.

– А ты разделяй любовь и проблемы. То есть, жена – отдельно, любовь – отдельно, и никаких проблем, – заржал Кульник.

– Циник ты, Вадик, – заметил Ленька.

– Такой же как и большинство. Я вот недавно ходил с мужиками в сауну, так один там выдал: женщины ищут приключений на одну ночь, а мужчины – глубокие отношения на одни сутки. Это, по-твоему, как звучит, нормально? Я считаю, что да. Эх, друг, без здорового цинизма в наше время пропадешь. Засосет опасная трясина. Ведь женщины – народец опасный, палец в рот не клади. С ними надо быть осторожным!

– Да уж, – вздохнул Марат, поправляя очки, – как только мужик начинает есть из женских рук – он обречен на расставание.

– Ты предлагаешь жрать в Макдональдсе? – подкалывал его Кульник. – Тогда ты обречен на гастрит через пару месяцев, язву через четыре месяца, а тоску – после первого же посещения данного предприятия общественного питания. Я за домашние обеды, вкусные и питательные. Ведь жены для этого и придуманы, чтобы мы хорошо кушали.

– Куль, а ты сколько раз был женат? – уточнил Давлетьяров.

– Два, вот сейчас третий, а что? Согласись, редко кому из нас, нормальных мужиков без видимых отклонений, удалось избежать участи быть женатым в юности и впоследствии разведенным. Однако супружеские отношения всем довольно скоро наскучивают. Причем примерно одновременно и мужу, и жене. Вот тогда они и разбегаются, – многозначительно сказал Вадик. – Только не легко это дается, если ты с самого начала неправильно строишь отношения. Часто мужики заходят слишком далеко, впуская в свою жизнь не только женщину, но и все сладкие, мягкие и теплые атрибуты семейной жизни. Согласись, что когда в твоей системе ценностей появляются диван, теплый плед, вечерний ресторан, воскресный шопинг и прочие совместные радости, то уже становится как-то жалко с ними расставаться.

– Понятное дело, – кивнул Марат.

– Поэтому расставание же с ними, этими, так сказать, удобствами супружеской жизни, а не собственно с той или иной женщиной, является самым травматичным моментом в разводе. Вот почему так трудно принять твердое решение, что пора разбежаться, – грустно закончил Вадим.

– Это потому что сильна привычка жить в комфорте что ли? – переспросил Маркин.

– Не знаю, но уж точно я разводился не потому, что было огромное желание вычеркнуть эти радости из своей жизни, ибо это нелогично. А вот у женщин все по-другому устроено…

– Да, но как именно – это загадка! – заключил Дав.

– Да, женщины – это не мужчины.

– Любовь-то никуда не девается – просто заставляешь себя о ней не думать, для удобства называя её «прежняя» или «прошедшая». Поэтому я сейчас Ирку скорее терплю, чем люблю, – признался Вадим. – Все, мужики, давайте сменим тему. Хватит с меня этих слюнявых разговоров про любовь.

– О чем еще можно поговорить, когда жены остались дома? – засмеялся Марат.

– Знаешь, не надо путать любовь и удовольствие.

– А Полевой-то почему не поехал с нами? – вдруг вспомнил об их общем друге Леня.

– Он проблемы решает, – отмахнулся Вадик.

– У Полевого проблемы? – удивился Маркин. – Это новый анекдот такой, да?

– Он решил в политику удариться, – прокомментировал Давлетьяров. – Представляешь, звонит мне и говорит, мол, хочу быть губернатором. Если походатайствуешь, я буду помогать твоей партии. Деньгами, большими деньгами. Подсоби, говорит, Дав. Представляете, башку у парня снесло. Куда ему в политику? У него же есть собственность, а это значит – он уязвим.

– Ну, да, наверное, ты прав, – ответил Вадим. – Только когда у тебя деньги на счете в швейцарском банке, о чем никто не знает, тогда можно выходить и чесать языком на трибуне или в телевизоре. Думаешь, он много потеряет?

– Не в том дело, что потеряет, – ответил Марат. – Политика – это тоже работа, постоянно на людях, постоянно надо держать себя в тонусе, не расслабляться. Он говорит, что ему надоели его маленькие нефтеперерабатывающие заводики, ему захотелось стать звездой телеэкрана.

– Ага, в последнее время у него действительно какие-то косяки пошли. Он и мне говорил, что мол, надоело, наш народ видит в бизнесменах только воров, подонков и негодяев. И его это оскорбляет. Он и бизнесом почти совсем перестал заниматься. Наверное, просто устал или действительно он в облаках витает. Мы с ним как-то обедали. Спрашиваю, Игорек, как думаешь, к концу года цены подскочат? А он закатывает глаза и говорит, что если дальше такая обстановка в стране будет продолжаться, то у бизнеса вообще никаких перспектив, и всем придется лапу сосать, как медведю в берлоге, – сказал Кульник.

Бывшие одноклассники разом озадаченно замолчали, как бы взвешивая услышанное, каждый на собственных весах. Они привыкли не сомневаться в правильности того, что говорит Полевой, поэтому и в этот раз, несмотря на комизм высказывания Вадика, все трое задумались: а вдруг Гошка окажется прав.

– Мы же с ним в одном котле варимся, я не совсем понимаю, что он городит. Если уже не в состоянии управлять своей империей, так скажи, друзья помогут, – Кульник подмигнул Давлетьярову. – Правда, Дав, поможем жонглировать миллиардами, а?

– Он же гордый, он же не может в этом признаться, не может просить о помощи.

– А зря, – заговорщицким тоном сказал Кульник, – мы бы с удовольствием откусили бы кусочек его пирога, а?

Все трое дружно рассмеялись.

– Если бы он с нами поделился, я думаю, никто бы из нас не отказался, – обводя друзей взглядом, сказал Леня Маркин.

– А ты, жмот, поделился бы своими спортсменками, комсомолками, просто красивыми девчонками, – шутливо продолжал Вадик.

– Легко. Тебе какую? Только задай какие-нибудь конкретные параметры, кроме 90-60-90, потому как у меня они все такие, – великодушно согласился Маркин.

– Ты хочешь отдохнуть от Ирки? – спросил Дав. – Или ты хочешь нам втереть, что у тебя на настоящий момент нет любовницы?

Вадим смутился. Маркин не заметил мимолетной перемены настроения своего приятеля и продолжал:

– Ну, если ты так загорелся, то могу познакомить с отличной девчонкой. Она – художница.

– Ага, или артистку, или пианистку подавай! Как у Полевого! У Гошки всегда как-то с подвыподвертом: то артистка, то музыкантша. У человека, похоже, тяга к прекрасному, – иронизировал Давлетьяров.

– Да, слышали? Он так проникся талантом к одной своей пассии, что даже какому-то продюсеру баблосы давал, чтобы его Таня Орлова снялась в каком-то сериале. Лень, ты что, об этом не знал? – спросил Кульник.

– Нет, не знал, – протянул Маркин. – Куль, ты меня просто не так понял. Художница – это мастер спорта международного класса по художественной гимнастике. Она, конечно, умом не блещет, но свежа, мила, очень забавна. Яркая такая девчонка. Зажжешь с гимнасткой? А?

– Заинтриговал! В наше время милые женщины – большая редкость. Ты имя, имечко-то назови. Кто-то из известных?

– Наверное, ты слышал про нее. Алиса Плеханова. Она выиграла Кубок, все решили, что она – наша восходящая звезда, но потом оказалось, что она с допингом оскандалилась. Пришлось ее отмазывать, поэтому информацию для прессы быстренько урезали, – чиновник от спорта углубился в воспоминания. – Ребята, вы себе не представляете, как же это противно – разруливать допинговые дела.

– Часто приходится разруливать?

– Нередко. Они – девчонки глупые, попадаются на пустяках, а нам приходится все это обкашливать, чтобы сохранить им победы, медали, звания…

– Но ведь они, эти легкомысленные, как ты их называешь, создания, благодарны тебе потом на всю свою оставшуюся жизнь, – присвистнул Марат. – Разве не так? Разве тебя эта мысль не греет?

– Да какой мне толк от их благодарности? Престиж страны спасен, но это больше по твоей, Дав, части – за честь державы бороться. Мне то за ее спасибо дом не построить, цацки жене не купить, словом, далась она мне, ее благодарность.

– Ну да, да, наверное, ты прав, – задумчиво произнес Давлетьяров.

– Ну что, Куль? Возвращаемся в Москву и обедаем с чемпионкой? – подзадоривал друга Маркин.

– Ну смотри у меня, если она окажется не такой конфеткой, как ты ее расписываешь, – смеясь, пригрозил Вадим Кульник.

– А если Ирка узнает? – подлил яду Марат.

– Откуда ей узнать? Я уважаю ее, и, конечно, принимаю все меры предосторожности, когда встречаюсь с другими женщинами.

Мужчины направились к выходу с корта. Они пребывали в прекрасном расположении духа. Настоящая мужская компания, светская тусовка, спортивный дух престижного турнира, отсутствие спутниц жизни, ограничивающих свободу тем для разговоров и количество потребляемого алкоголя – разве не повод для хорошего настроения?

Глава 2 Гостеприимство по-итальянски


Саша вошла в номер лучшей гостиницы Флоренции с видом на собор. Она была очень довольна, что может себе позволить провести неделю-другую в этом замечательном городе, побывать в галерее Уфицци и как положено интеллигентному человеку восхититься полотнами Боттичелли. Собираясь в путешествие, оплаченное одним сумасшедшим спонсором, сказавшим, что он давно является страстным поклонником ее сценического таланта, она мечтала найти время и постоять у мольберта на живописных берегах Арно, поискать вдохновения в бесчисленных бокалах кьянти и горах спагетти, которые она всегда с удовольствием поглощала за обедом. Лишь изредка она прислушивалась к голосу рассудка, твердившему, что вкуснейшие спагетти, обернувшись вокруг ее талии лишними сантиметрами, вряд ли будут ее радовать, когда она возвратиться в Москву. Она ожидала, что эти дни будут заполнены до отказа: она, не торопясь, осмотрит все достопримечательности Флоренции. Едва приехав в город, Сашенька Платина, как и предвкушали создатели путеводителей, приходила в восторг от башни Джотто и бронзовой двери Гильберти.