Полевой понял, что переговоры по контракту имели еще одно звено – разговор Пенькова и Кульника. Но он предпочел не подавать виду, что ему об этом ничего неизвестно.

– Я не собирался тебя ломать, – спокойно продолжал он. – Я только хотел узнать, готов ли ты брать сырье на таких условиях?

Разведка боем удалась, эмоциональный Кульник вспылил.

– Слушай, Игорь Николаевич! Мы с тобой друг друга не первый день знаем. Я тебе не барышня кисейная. Если я говорю «нет», это не означает «может быть», это означает «шел бы ты к черту» со своими космическими ценами. Я постарался объяснить это твоему башковитому заму, но, вероятно, мне надо научиться лучше подбирать слова. Все время забываю, что у людей разные мыслительные способности. Быть может, ты считаешь, что поступаешь по-дружески, обещая скидку в четыре процента и предоставляя только два. А я так не считаю! По-моему, это просто свинство обманывать своих партнеров, а потом недоумевать, почему с тобой отказываются работать.

– Куль, ты не кипятись, давай начнем сначала, – изо всех сил сдерживаясь, чтобы прямо в эту минуту не сорваться и не набить морду Пенькову, возразил Полевой.

– Извини, у меня совсем нет времени, – отрезал Кульник. – Тем более на разговоры ни о чем. Пока.

Полевой смотрел на замолчавшую трубку. В этом неприятном разговоре все-таки был один плюс, который Игорь с удовлетворением отметил: Алиса здесь не при чем. Этот факт очень его порадовал, и он попросил свою секретаршу Анжелу заварить ему зеленый чай и позвать Пенькова. У него была пара вопросов, которые ему не терпелось задать своему заместителю.

– У Максима Андреевича все время занята линия, – отрапортовала Анжела, ставя перед Полевым чашку чая. – Я никак не могу с ним соединиться.

– Понял, я сам позвоню ему на мобильный и сольюсь с ним в экстазе, – кивнул секретарше Полевой.

Оказалось, что у Пенькова как минимум две головы, потому что и мобильный был занят разговором. Игорь, не желая терять время, направился в кабинет зама, чтобы выяснить, кто изменил цены в контракте с компанией Кульника. Тот действительно пытался куда-то достучаться, поставив офисный телефон на автодозвон. Тем временем, сам Максим продолжал говорить по мобильному. Увидев шефа в дверях, он нажал «отбой» сразу на всех средствах связи.

– Игорь, представляешь, сейчас Porsche выпускает новый купе. Cayman называется, слышал? Мне вот тут предлагают, но надо сегодня брать, их всего семьсот семьдесят семь штук выпустят, – сообщил Пеньков. – Очень мне хочется поменять свой тарантас. В Германии он всего семьдесят тысяч будет стоить. Что скажешь?

– Поддерживаю, стоящая тачка, – проходя в кабинет, и усаживаясь напротив Пенькова, согласился Полевой. – Только деньги-то откуда у тебя взялись? У меня собирался одалживать?

– Деньги – не вопрос, у меня есть. Я совсем не собирался тебя напрягать, ведь если не хватает, сейчас в любом банке за один день можно кредит оформить.

– Да вообще ты прав, думаю, деньги, в твоем случае, действительно не проблема. Даже в банк ходить не надо. Двух процентов со сделки с «Нефтькомплектом» тебе вполне хватит, чтобы полностью обновить весь свой автопарк. Включая покупку велосипеда для племянницы.

Пеньков в недоумении выпучил глаза.

– Только брось ломать комедию. Давай обойдемся без слез, ломания рук, – прекратил едва не начавшийся спектакль Полевой. – Я всегда знал, что у тебя с головой все в порядке. Но в этот раз ты просто превзошел самого себя. Творчески воспринял мою калькуляцию цены для Кульника, переработал, и решил прикарманить два процента отката, да? Коммерсант. С большой буквы К.

– Я не думал, что ты заметишь, – только и смог сказать Пеньков. – Я даже листочки из перекидного календаря уничтожил, чтобы ты не мог вспомнить, как мы с тобой калькулировали эту стоимость.

– А если я заметил бы, то ты бы не побрезговал напомнить мне про визит Алисы? И мне, и моей жене поведать об этом, да?

Пеньков ждал, когда шеф успокоится.

– Ну, мне, как настоящему самураю, в такой ситуации остается только сделать себе харакири, – с усмешкой сказал он.

– Конечно, два процента от сделки – неплохое вознаграждение за молчание, – как бы не слыша предыдущей реплики зама, вслух размышлял Полевой. – Только ты не учел одно обстоятельство. То, что мы с Наташей разъехались и подали на развод. Поэтому твое разоблачение не имеет ровно никакой стоимости.

Глава 18 Упасть вниз


– Полевой Игорь Николаевич? – из малюсенького мобильного олигарха прозвучал сухой официальный вопрос.

Игорь вздрогнул. После визита людей в масках в его офис внутренне он был готов к самому худшему. Он понимал, что не может доверять никому. Сногсшибательная встреча с Алисой, пропажа документов, несколько дней подозрений и терзаний – все это не могло быть случайностью. То, что исчез договор именно с «Нефтькомплектом», деятельностью которого интересовались нежданные и непрошенные гости офиса Полевого, выглядело как тщательно спланированная акция. Только кто или что было целью этого представления, Игорь пока не мог понять. Выстраивая взаимодействие с компанией Кульника, он старался минимизировать все возможные риски для своей фирмы. Сейчас он был особенно осторожен. На пути к губернаторскому креслу он тщательно заглаживал все кочки, прекрасно осознавая, что отказ от малого сегодня сможет пополнить его карманы большей суммой завтра. Кто же решил его подставить? Сам Кульник? Алиса, внезапно пришедшая в офис? Но зачем ей это понадобилось? Неужели она ведет двойную игру? Игорь вспомнил слова своей жены о том, что Алиса была замешана в допинговом скандале, который удачно удалось скрыть, а теперь снова извлечь из забвения и предать огласке, чтобы уничтожить ее заслуги и подпортить его репутацию безупречного семьянина. Почему ни Куль, ни Дав не сказали ему об этой истории? Да и откуда они вообще узнали о его связи с Плехановой? Ответов на эти вопросы у Полевого пока не было. Скорее всего, Дав проведал о его отношениях с Алисой и нарочно рассказал Наташе, чтобы поссорить супругов и заставить Наташу порвать с Игорем. Или он хотел, чтобы она уличила его в измене, и, подав на развод, отсудила бы львиную долю его капитала в качестве компенсации морального ущерба? Но зачем Марату нужен был такой скандал? Для того чтобы шантажировать и заставить своего друга, который, став губернатором, должен финансировать его фракцию? А неприветливые гости в черном с автоматами в офисе Полевого? Исчезнувшие документы «Нефтькомплекта»? Чья это затея? Количество вопросов подходило для шоу «Кто хочет стать миллионером?».

– Господин Полевой, Вы слышите меня? – переспросил незнакомый мужской голос из телефона.

– Да, я Вас слышу. Позвольте, а с кем я разговариваю?

– Майор Беленький, уголовный розыск.

«Что нужно от меня уголовному розыску? – промелькнуло в голове у Полевого. – Вот еще этого мне сейчас не хватает для полного счастья».

– Я не готов вести беседы с уголовным розыском по телефону, – твердо сказал он. – Я сейчас нахожусь в Тюмени, вернусь в Москву послезавтра и с удовольствием или без оного встречусь с Вами в присутствии своего адвоката.

– Разумеется, когда Вы приедете в Москву, мы с Вами обязательно побеседуем лично, – согласился майор Беленький. – Раз Вы уже все знаете, то буду рад, если Вы окажете содействие следствию.

– Следствию? О чем именно Вы говорите? Боюсь, я не совсем Вас понимаю, – Полевой решил не выдавать своего волнения.

– Речь идет о Вашей жене.

– О Наташе? – изумился Полевой. Такого поворота в разговоре он не ожидал. – Мы подали на развод и уже почти месяц не живем вместе.

– И Вы ничего не знаете о ее жизни в последнее время?

– Я вряд ли смогу ответить на какие-либо вопросы, мы сейчас почти не общаемся. Да и вообще, – горько вздохнув, добавил он, – оказывается, я почти не знал ничего о ее жизни, как это не прискорбно звучит. А в чем все-таки дело? Она совершила преступление? Кого-то убила?

– Игорь Николаевич, дело в том, что Ваша жена совершила попытку самоубийства.

– Что? – закричал Полевой, сотрясая воздух в радиусе десяти метров от себя. – Что с ней? Она жива?

– Она в тяжелейшем состоянии в институте Склифосовского.

– Что? – снова спросил Игорь. – Как это случилось? Когда?

– Она выбросилась из окна вашей квартиры в Москве несколько часов тому назад.

– Она не могла это сделать сама, это убийство. Думаю, это тщательно спланированная акция, направленная, прежде всего, на меня.

– В этом мы и пытаемся сейчас разобраться. Игорь Николаевич, как скоро Вы сможете вернуться в Москву? – задал вопрос Беленький.

– Я буду часов через семь. Сейчас постараюсь найти возможность вылететь отсюда, – обессилено ответил Полевой.

– Тогда до встречи, Игорь Николаевич.

Положив телефон в карман, Полевой сел на землю.

Головин и второй охранник не понимали, что происходит, но чувствовали, что случилось что-то непоправимое. Задавать вопросы не входило в их права, поэтому они молча ждали указаний шефа.

– Дим, – будущий губернатор подозвал своего телохранителя, – мне сейчас же надо вернуться в Москву. Узнай, когда ближайший рейс.

– Я знаю расписание, рейс завтра утром.

Полевой посмотрел на свои золотые часы Breitling.

– Завтра может быть очень поздно. Постарайся что-нибудь придумать. Попроси самолет у администрации области, сделай что-нибудь. Я не могу опоздать. Наташа может умереть.

Головин не стал ни о чем расспрашивать, лишь отошел на несколько шагов от сидящего в костюме Hugo Boss на земле шефа и стал набирать телефонные номера.

Через девять часов Полевой сидел в коридоре реанимации института Склифосовского. Рядом с ним был Давлетьяров в светлом свободном тренчкоте, напоминавшем больничный халат. Полевой позвонил ему с дороги из аэропорта и попросил приехать в Склиф.

– Гошка, держись, – Марат положил ему руку на плечо.

– Заткнись, Иуда. Это ты убил ее.

– Ты что, спятил? Я понимаю: то, что произошло, для тебя страшный удар, но я-то здесь причем?

– Дав, я все знаю, она мне все рассказала, – печально произнес Игорь. – Она по-настоящему полюбила тебя. Поэтому я решил, что нам лучше развестись. Я не хотел мешать вашему счастью. Я думал, что у вас это взаимно. Но вижу, что ошибся.

Он ударил рукой по колену.

– Полевой, ты чего? О чем ты? – пролепетал Давлетьяров.

– Дав, ты – трус. Даже сейчас, когда она борется со смертью, ты боишься признаться, что жил с ней. А она – замечательная женщина, и она достойна счастья, которое не мог дать ей я.

Давлетьяров глотнул воздух и сказал:

– Гош, не надо винить себя в том, что произошло. Совершенно понятно, что это был несчастный случай. Милиция тоже так говорит. Или ее надоумили ее сектанты, с которыми она в последнее время почти не расставалась.

– Она не могла сама свести счеты с жизнью, она слишком ею дорожила, особенно сейчас, – добавил Полевой, сделав ударение на последнем слове. Он внимательно посмотрел на товарища, ожидая увидеть его реакцию.

К двум бывшим одноклассникам, тревожно ожидающим новостей, подошел Головин.

– Игорь Николаевич, майор Беленький ждет Вас в холле, его сюда не пускают.

– Хорошо, передай ему, я сейчас подойду.

Головин вышел, а Полевой снова посмотрел на своего друга:

– Дав, скажи, у тебя был настоящий роман с Наташей?

– Гошка, какой роман, о чем ты говоришь? Это так, повесть, скорее всего.

– Признайся, что ты все специально подстроил, чтобы держать меня на крючке. Я знаю тебя, ты всегда мне завидовал, тому, чего мне удалось достичь, тебе нужны были мои деньги. Заигрывая с моей женой, ты делал это специально, чтобы меня скомпрометировать, чтобы я не сорвался и не отказался финансировать твои повторные выборы, – Полевой срывался на крик.

– Ты не поверишь, но деньги тут не причем, – опустив голову, тихо произнес Марат. – Невероятно, но мы трое знаем друг друга почти пятнадцать лет, но в последнее время Наташка стала казаться мне такой беззащитной и хрупкой, она так отчаянно нуждалась в любви и одобрении внешнего мира. Мне очень хотелось утешить и поддержать ее, сделать так, чтобы она поверила людям, по-настоящему поверила, а не по наставлениям своих полоумных друзей или учителей из секты. Она бросилась к ним от безысходности, потому что они обещали, что если она не станет есть мясо и часами будет читать мантру, она обретет счастье. Мне трудно сейчас тебе в этом признаваться, но я действительно полюбил ее.