Джейн Киддер - Сделка страсти

– Нет смысла больше ждать… уже послал телеграмму Питеру… можно будет устроить свадьбу в этом же месяце…

Однако Мег совсем не реагировала на его слова. Случайному наблюдателю показалось бы, что молодая особа слушает почтенного старика с большим вниманием – но не Джеффри Уэлсли, который настолько отчетливо видел пустоту в ее глазах, что даже усомнился, слушает ли Мег вообще Фарнзворта-старшего.

Вдруг ему захотелось нарушить столь необычный тет-а-тет. Поставив стакан с недопитым пуншем, он пробрался сквозь толпу и остановился рядом с ними.

– …Я приду завтра, и мы все обговорим в подробностях, – продолжал Фарнзворт.

– Только не завтра, – жалобно попросила Мег. – Пожалуйста, господин Фарнзворт, я еще не…

– Попрошу без отговорок, – настаивал тот. – Ни один человек в штате не осудит твою свадьбу. Кто-то же должен заботиться о тебе после смерти отца. И теперь, когда Питер вот-вот вернется, мы можем начать приготовления к свадьбе.

Терпение Джеффа лопнуло. Не в состоянии больше выносить повелительный тон старика, он попытался положить конец разговору.

– Мисс Тейлор, – обратился он к девушке, напуганный измученным выражением ее лица, – примите, пожалуйста, мои соболезнования.

Мег удивленно обратила к нему свой взор, словно видела его впервые.

– Спа… спасибо, – заикаясь, выговорила она и, взглянув на Джорджа, который в эту минуту с нескрываемой неприязнью смотрел на Уэлсли, закончила: – Благодарна вам, что пришли сегодня.

– Я всегда уважал вашего отца, – автоматически проговорил он, меряя Фарнзворта ледяным взглядом.

Меган с недоумением наблюдала за Джеффом. Вот уже два дня после смерти отца она жила словно во сне. Ее горе было настолько глубоким, что, даже устраивая с сестрой похороны, она не смогла пробудиться от своего полузабытья. Даже надоедливое присутствие Джорджа Фарнзворта и его постоянные напоминания о предстоящей свадьбе не смогли вернуть ее к реальной жизни.

Однако неожиданное появление Джеффри Уэлсли перевернуло в ней все. Прикосновение его твердой ладони всколыхнуло девичье тело теплым трепетом, и впервые после смерти отца она возвращалась к действительности. Удивленно оглядев гостиную Виргинии, Мег только теперь осознала, что в маленькой комнате более пятидесяти человек. Она застенчиво высвободила руку из сильной, теплой руки Джеффри и посмотрела ему в глаза. Как странно, думала она, глядя на его красивое, с утонченными чертами лицо, мужчина, который должен был бы причинять ей только беспокойство, своими добрыми словами и теплым пожатием руки вернул ей чувство реальности и возродил в ней жажду жизни.

Может быть, это действительно произошло из-за его присутствия или мысли о том, что он был единственным мужчиной, способным испугать Джорджа Фарнзворта. Так или иначе, не поняв до конца, почему его вмешательство в очередные омерзительные наставления ее будущего свекра все же вывело ее из прострации, она была готова благодарить Джеффа Уэлсли всю свою жизнь.

Меган чувствовала облегчение от того, что их встреча, первая после того оскорбительного отказа, не вызвала ожидаемого смущения. Казалось, он вел себя вполне непринужденно или даже беспечно. Но как глубоко она заблуждалась! В эти минуты совсем не беспечного и отнюдь не спокойного Джеффри Уэлсли раздирало чувство большой вины перед этой хрупкой девушкой и ответственности за ее судьбу.

Кивнув на прощание и извинившись, «спаситель» отошел. Дойдя до противоположного конца гостиной, он прислонился к стене и задумчиво посмотрел на утопавшую в потоке очередного пустословия Мег.

«Черт, когда же этот старый осел оставит ее в покое? Неужели нельзя подождать?» – задался столь естественным вопросом Джефф. Исполненный отвращения, он продолжал смотреть на Фарнзворта. Но его терпение все-таки лопнуло. Не в силах больше сдерживать себя, он оттолкнулся от стены и мгновенно очутился перед Виргинией.

– Госпожа Ломбард, – вежливо обратился он к ней, тем самым заставляя Виргинию прервать разговор с собеседницей и с любопытством обернуться.

– Господин Уэлсли.

– Могу ли я с вами поговорить? – Он улыбнулся собеседнице Виргинии, давая понять, что просит извинить его. Очарованная, как и все женщины, хоть раз получившие его улыбку, она ответила взглядом, полным всепрощения.

– Конечно, – откликнулась Виргиния, едва скрывая смущение.

Все внимание Джеффа обратилось к недогадливой собеседнице Виргинии, которая упорно не хотела оставить их наедине. Наконец-то догадавшись, она пробубнила:

– Ой, Виргиния, я… мы поговорим позже.

Госпожа Ломбард повернулась к нему и озадаченно спросила:

– Вы хотели побеседовать со мной?

– Да, – украдкой взглянув на Меган и старика Фарнзворта, ответил он. – Только, если можно, не здесь.

Еще больше смутившись, хозяйка дома жестом показала на кухню. Когда дверь за ними плотно закрылась, она вдохнула всей грудью и попыталась улыбнуться.

– Это вас устраивает?

– Да, – быстро произнес он. – Прежде всего примите мое искреннее соболезнование по поводу вашей утраты. Два года назад у меня тоже умер отец, и я могу себе представить, как вам сейчас нелегко.

– Благодарю, – вымолвила она, удивленная откровенностью Джеффа. Его личная жизнь всегда была за семью замками от жителей города. И, наверное, теперь Виргиния становилась первой, кому он приоткрывал дверцы своей души.

– Не уверен, знаете вы или нет, что мне известно о затруднительном положении вашей сестры… – тихо продолжал он.

– Затруднительное положение? – растерянно переспросила сестра Мег, не понимая, о чем идет речь.

– Да. Связанное с Питером Фарнзвортом.

– Ах да, – покраснела Виргиния. – Я знаю, что Мег разговаривала с вами.

– Я хочу помочь ей, – неожиданно сказал Джеффри.

– Вы? – Хозяйка дома чувствовала себя явно неловко.

– Да… передайте, пожалуйста, Меган, что… если ей, конечно, будет удобно… я бы хотел прийти к ней завтра в два и обговорить это дело.

– Завтра в два, – ошеломленно повторила Виргиния. – Да-да, я обязательно передам.

– Если это время не устроит, пусть даст знать.

– Уверена, что в два ей будет удобно…

Джефф посмотрел на свою собеседницу и попытался понять причину ее неожиданного замешательства.

– Что-то случилось, госпожа Ломбард? Вам плохо?

– Нет… Нет, все хорошо. Я… я передам Меган.

Кивнув, он открыл дверь и, пропустив Виргинию вперед, вышел из кухни.

– Теперь мне нужно идти, госпожа Виргиния. Прошу еще раз принять мои соболезнования.

– Спасибо вам за все. Вы так любезны.

– Не беспокойтесь. Я просто не люблю, когда кого-то заставляют делать то, чего тому вовсе не хочется, – покачал головой Джеффри.

Затем, заполнив весь узкий коридор своей огромной фигурой, он быстро направился в прихожую. Как только он вышел, Виргиния быстрыми шажками отправилась к Меган.

– Простите, господин Фарнзворт, – задыхаясь, произнесла она, – мне срочно нужно поговорить с сестрой.

Совсем измученная болтовней Джорджа Фарнзворта, Мег обрадовалась появлению сестры. Поспешно извинившись, она поторопилась за Виргинией в кухню. Наконец, когда они остались вдвоем, старшая сестра посмотрела на Меган сияющими глазами. Но прежде чем она начала разговор, удивленная девушка спросила:

– Пожалуйста, объясни, что все это значит?

– Лучше тебе сесть, моя маленькая сестричка. Ты не поверишь, что я сейчас расскажу…

– Он действительно сказал, что собирается жениться на мне?

Виргиния пожала плечами.

– Не совсем, но что тогда он имел в виду? Уверяю тебя, завтра он сделает предложение.

Мег покачала головой и рассеянно посмотрела в окно, все еще не веря, что Джеффри Уэлсли изменил свое решение.

– Ничего не понимаю. Подумай, я даже не разговаривала с ним после того чудовищного дня. И вдруг ни с того ни с сего он решил жениться на мне. Почему?

– Мне тоже непонятно, – призналась Джинни, – только не до этого нам сейчас. Лучше приготовься к встрече.

– О, обязательно, – заверила Мег и впервые за несколько дней улыбнулась. – Об этом можешь не беспокоиться.

В ту ночь Мег легла спать поздно. Несмотря на свое горе и усталость после тяжелого дня, она отказалась остаться у сестры и вернулась в свой опустевший дом. Стараясь хоть чем-то занять себя, она провела весь вечер у гардероба, подбирая подходящее платье для завтрашнего дня. С грустью бросив взгляд на платья всех цветов радуги, Меган пожалела, что ни одно из них не может надеть в день траура. Еще долго отыскивая приличествующее платье, она наконец остановилась на строгом черном с длинными рукавами наряде. Его плотная ткань больше подходила к зиме, чем к маю, но высокий воротник был так мило украшен белым кружевом, что это бесспорно могло подчеркнуть живость ее карих глаз и белоснежную кожу. Девушка повесила платье на дверцу шкафа и, внимательно осмотрев, решила погладить его утром.

Моросящий дождь на улице прекратился, и небо осветилось заходящим солнцем. Приняв ванну, Мег села у открытого окна и начала аккуратно расчесывать свои волнистые волосы.

Плавно проводя расческой по блестящим локонам, она думала, какими будут ее отношения с Джеффри Уэлсли после их брака. Конечно, это необычный брак, в нем не будет места для интимных отношений. Но сама мысль о том, что привлекательный и преследуемый всеми молодыми особами Джеффри будет появляться с ней в обществе, участвовать во всех событиях города, приятно тешила Меган.

– Да, ведь мне будут завидовать все женщины в Уэлсли, – прошептала она. – Я буду госпожой Уэлсли! – От предвкушения того, что она выйдет замуж за человека, имя которого носит этот город, Мег даже вздрогнула. На минуту ей захотелось, чтобы ожидаемое предложение Джефф сделал из любви к ней. Что бы произошло, если бы всем известный Джеффри Уэлсли по-настоящему влюбился в нее? Стал ухаживать, всячески ублажать и… сделал ей предложение?

Недовольная собой, Мег отбросила свои глупые детские фантазии. «Пусть будет все как есть, – решила она. – Идеальная ситуация. Ты получаешь защиту самого влиятельного человека в городе и по-прежнему остаешься свободной и способной хозяйничать на лесопилке. Как раз то, чего тебе хочется… совсем не зависеть от него».

Вздохнув, она отложила расческу и без сил вскарабкалась на большую кровать.

– Идеальная ситуация, – повторила она. Но, несмотря на столь убедительные аргументы, она еще долго не могла заснуть, представляя себя с ним…

Меган посмотрела на часы у двери и расправила несуществующие складки своего платья. Пять минут третьего…

Только теперь, посмотрев украдкой, пожалуй, в сотый раз в мутное стекло овального окошка, она увидела, как Джеффри Уэлсли привязывает лошадь к изгороди.

– Он здесь! – задыхаясь от волнения, прошептала она. – Только успокойся. Тебе не о чем беспокоиться. – Девушка быстро прошла в гостиную, прижалась к стене и попыталась успокоиться. В дверь громко постучали.

«Сосчитай до пяти, потом иди. Он не должен догадаться, что его ждали». Она не спеша перечислила в уме: «…четыре, пять» – и пошла открывать дверь.

Джеффри выглядел великолепно. Хорошо сшитый костюм из саржи удачно гармонировал со смуглой кожей, подчеркивая красоту и стать этого сильного, похожего чем-то на льва мужчины.

– Добрый день, мисс Тейлор. – Улыбнувшись, он снял шляпу.

– Добрый день, господин Уэлсли, – в легкой растерянности ответила Мег. – Проходите, пожалуйста.

Немного помешкав, Джеффри показал на стоящий вплотную к стене столик с тремя ножками.

– Могу ли я положить здесь шляпу?

– Да, – вымолвила девушка, браня себя за невнимательность. – Простите. Разумеется, можно. Давайте лучше я. – Она протянула руку и случайно коснулась его ладони. Рука мгновенно отдернулась. – Ой, простите!

«Почему это она все просит прощения? – пронеслось в голове Джеффа. – Что ее беспокоит?» Посмотрев на робкую, зардевшуюся девушку, он не поверил своим глазам: неужели перед ним та самая женщина, которая два месяца назад отважно просила взять ее в жены? Еще немного помолчав, он с неуверенностью спросил:

– Можем ли мы где-нибудь сесть и поговорить?

Меган быстро закрыла дверь и показала на гостиную.

– Конечно. Прошу сюда.

Войдя в хорошо меблированную комнату, он заинтересованно оглядел ее роскошное убранство. «Странно, вот уже несколько лет у меня деловые отношения с Тейлорами, а я впервые в этом доме». Скользнув взглядом по прекрасному обюссоновскому ковру, Джеффри заметил, что в середине он изрядно протерт. «Может быть, у Фредерика были денежные затруднения? Не это ли заставило его продать Джорджу Фарнзворту свою дочь?»

Взгляд остановился на нескольких светлых пятнах, заметных на шелковых обоях. «Очевидно, когда-то там висели картины, но где они теперь? Не продали ли их?» – пронеслось в голове Джеффри.

Войдя в гостиную, Мег предложила сесть на обитый розовым бархатом диванчик.