А Фрэнсин все еще слушала радио, хотя и так все было понятно. Японцы уничтожили два крупнейших военных судна королевского военно-морского флота, которые призваны были обеспечить безопасность Малайи и всех британских владений вместе с проживающими на них подданными Британской империи.

– Эйб, – обратилась она к мужу, с, трудом преодолев охватившую ее растерянность и страх, – мои тетушки сказали, что японцы скоро будут здесь. Это правда?

– Да, – кивнул он, искоса посмотрев на жену. – К сожалению, это чистая правда. По радио сообщили, что нет никаких оснований для беспокойства, но до меня дошли совсем другие слухи.

– Какие? – с трудом выдавила из себя Фрэнсин.

– Говорят, они высадились на побережье и захватили очень важный плацдарм.

– И это значит…

– Что высадка японского десанта прошла успешно, – пояснил Эйб. – Теперь остается ожидать массированного наступления в глубь страны.

Малайские слуги и повара прекратили болтать и оцепенели от неожиданности. На кухне повисла мертвая тишина. Сообразив, что допустил оплошность, Эйб взял жену под руку и отвел ее в сторону.

– Знаешь, дорогая, нам придется что-то предпринять, – шепнул он ей на ухо.

– Что именно? – спросила она сдавленным от страха голосом.

– Вам с Рут придется уехать в Сингапур. Разумеется, со служанкой, которая поможет тебе устроиться на новом месте.

– А ты?

– Я останусь здесь. У меня тут много неотложных дел.

– Каких еще дел, Эйб?

– Я не могу просто так все бросить и уехать.

– Почему? Ты можешь закрыть шахту, заплатить рабочим за пару недель и отпустить их по домам на какое-то время. В этом случае и ты, и твои рабочие будут в полной безопасности.

– А что скажут владельцы шахты? – раздраженно выкрикнул Эйб.

– Если все кончится так, как ты предполагаешь, то они все равно потеряют свою собственность, – резонно заметила Фрэнсин.

– Я ничего подобного не говорил, – недовольно поморщился он. – Это что, твои тетушки тебе нашептали? Фрэнсин, я тебя давно предупреждал, чтобы ты не слушала выживших из ума деревенских старух. Ведь не секрет, что они ждут не дождутся, когда японцы вытурят англичан и установят здесь свои порядки.

– Как ты можешь говорить такое, Эйб? – возмутилась она. – И это после всего, что они сделали с Китаем!

– Как бы то ни было, – решительно заявил он, – я не могу поехать с тобой, и давай не будем больше возвращаться к этому вопросу. Обязанности перед владельцами – мой первейший долг.

– Перед владельцами? – негодующе воскликнула Фрэнсин. – Перед этими жирными котами в Манчестере?

– Фрэнсин, ты что, вступила в Гоминьдан? – шутливо спросил Эйб, хотя ему сейчас было не до шуток. – Ты говоришь сейчас как какая-нибудь заядлая коммунистка!

Рут подняла глаза на отца и недовольно насупилась.

– Папа, не кричи на маму!

– А ты не кричи на меня. – Он потрепал дочку по щеке. – Я просто пытаюсь призвать маму к здравому смыслу, вот и все.

– Мы не оставим тебя здесь, – тихо сказала Фрэнсин, упрямо поджав губы.

– Не глупи, дорогая. – Он взял ее за подбородок и повернул к себе. – Я буду в полной безопасности, а вас отправлю в Сингапур, чтобы вы здесь не паниковали и не портили мне настроение. Там вам будет намного лучше и спокойнее. А как только все закончится, вы сразу вернетесь сюда.

– А если не закончится?

Эйб пристально посмотрел на жену:

– В таком случае я, естественно, приеду к вам в Сингапур. Но думаю, до этого дело не дойдет.

– Нет, Эйб, ты сам прекрасно понимаешь, что такое вполне может случиться, но потом будет уже поздно. – Фрэнсин была па грани истерики, на глазах ее появились слезы. – Мы должны ехать туда все вместе, Эйб, все втроем.

– Давай без глупостей, дорогая, – повторил он, теряя терпение.

– Ты нам нужен, Эйб, – взмолилась она, вцепившись в него обеими руками.

– И шахте я нужен не меньше, – сказал он, сдержанно улыбаясь. – И моим работодателям.

– Значит, мы не можем рассчитывать на большее, чем твоя шахта и ее ожиревшие владельцы?

Он вскинул голову и строго посмотрел на жену:

– Ты опять за свое? Помнишь стихотворение классика: «Я не мог бы любить тебя так сильно, если бы превыше всего не любил свою честь»? Помнишь?

– Эйб, столь дорогое для тебя понятие чести не имеет к твоей шахте ни малейшего отношения, – продолжала упорствовать Фрэнсин. – Ты ведешь себя как глупец.

Эйб напрягся и гневно сверкнул глазами. Он не привык, чтобы жена разговаривала с ним в таком тоне. Она пришла на шахту юной девочкой, проработала там совсем немного и совершенно не смыслит в подобных делах. А он, очарованный ее красотой и юностью, очень многим пожертвовал, чтобы завоевать ее расположение. Пожертвовал даже самыми близкими друзьями, которые считали и до сих пор считают, что он совершил большую глупость, связавшись с азиаткой, которая может стать главным препятствием для его профессиональной карьеры.

– Если случится худшее, – тихо, но твердо произнес он, – мне придется вывести из строя всю технику, чтобы японцы не смогли захватить ее и использовать для своих целей. Ты же знаешь, что олово издавна считается стратегическим сырьем и широко используется в производстве оружия и боеприпасов. А посему…

– Я знаю, что такое олово, – сердито прервала она мужа. – И знаю также, что ты не в состоянии разрушить машины до такой степени, чтобы японцы не могли восстановить их за очень короткое время.

– Фрэнсин, – перешел он в наступление, – прости меня за откровенность, но я разбираюсь в таких вещах намного лучше, чем ты. И довольно об этом. Ты едешь в Сингапур с ребенком, а я присоединюсь к вам при первой же возможности. Да и то только тогда, когда в этом будет необходимость.

– Необходимость? – вспылила она. – Значит, мы с Рут для тебя не являемся необходимостью? Значит, мы для тебя менее важны, чем твоя идиотская шахта?

Он посмотрел на нее потемневшими от горечи глазами.

– В сложившейся ситуации – да.

Фрэнсин чуть не задохнулась от возмущения. Так и не отыскав нужных слов, она огляделась вокруг и зачем-то поправила обтягивающее ее стройную фигуру платье.

– Мне нужно переодеться к обеду, – тихо проговорила она, резко повернулась и быстро направилась в свою комнату, с трудом сдерживаясь, чтобы не закатить скандал.

Традиционное воспитание требовало от нее беспрекословного подчинения мужу, во всяком случае, формального, но сейчас она была абсолютно уверена в том, что он совершает непростительную ошибку.

Через несколько минут она спустилась вниз и увидела, что Эйб лежит на полу и весело играет с Рут.

– Ну и как пищит этот маленький поросенок?

– Папа, – радостно визжала Рут, – не надо меня щекотать!

Какое-то время она молча смотрела на них, стараясь держать себя в руках.

– Они направлены совсем в другую сторону, – наконец сказала она дрожащими от волнения губами.

– Что? – не понял Эйб.

– Все пушки Сингапура направлены в сторону моря, Эйб. А японцы наступают с севера, то есть с суши.

Он долго смотрел на нее, не зная, что ответить.

– Фрэнсин, японцы потеряли в Китае очень много техники и живой силы, – наконец нашелся он. – Сейчас у них просто нет ресурсов, чтобы организовать наступление на Малайю. Они пока проводят разведку боем и скоро выдохнутся. Они никогда не доберутся до Сингапура. Это невозможно, Фрэнсин.

– Эйб, ты же сам недавно сказал, что скоро они начнут массированное наступление, – возразила она дрожащим голосом.

– Потише, пожалуйста! – прошипел он и кивнул в сторону кухни.

– Наши слуги все прекрасно знают и понимают. Неужели ты думаешь, что для них это настолько большой секрет?

– Фрэнсин, я никогда не видел тебя такой взвинченной, – угрожающе произнес он. – И мне это очень не нравится. Какой дьявол в тебя вселился?

– Это не дьявол, Эйб, это вполне естественное желание сохранить семью в самый разгар войны.

– Мохаммед отвезет тебя на «форде», – заявил ее муж как ни в чем не бывало. – Там ты остановишься в «Рафлзе» и подождешь до лучших времен. Помнишь то чудное место, где мы с тобой когда-то провели медовый месяц? Это прекрасный отель, в котором всегда доброжелательно относятся к посетителям независимо от их цвета кожи и религиозных убеждений.

– Я не уеду без тебя!

– И, пожалуйста, не волнуйся из-за отсутствия слуг. Надеюсь, ты отлично справишься с домашними заботами, – продолжил он, игнорируя ее отчаянное сопротивление. – Все остальное я возьму на себя, договорились?

– Я не поеду!

– Не спорь со мной! – прикрикнул он строго, как обычно поступал с нерадивыми работниками на шахте, когда хотел добиться от них безусловного подчинения. – Я лучше знаю, что делать! Ты можешь это вбить в свою тупую китайскую голову?

Фрэнсин оторопело смотрела на мужа, не зная, как вести себя в подобной ситуации. Никогда прежде он не говорил с ней в таком тоне и так грубо. Она перевела взгляд на дочурку и подумала, что, в конце концов, безопасность этого беспомощного существа гораздо важнее, чем их собственная.

– Хорошо, Эйб, – тяжело вздохнула она. – Я сделаю так, как ты говоришь.

– Ну и слава Богу, – облегченно вздохнул он, хотя и продолжал еще недовольно коситься на нее. – А сейчас иди и собери все необходимые вещи.

Всю дорогу Фрэнсин тихо всхлипывала. А Рут беспрестанно болтала, не понимая маминых огорчений.

– Почему папа не поехал с нами? – спрашивала она в сотый раз, надеясь услышать что-то новое.

– Потому что ему нужно остаться на работе.

– Но ведь скоро здесь будут плохие люди!

– Да, милая, скоро будут.

– А что эти плохие люди могут сделать с папой? – не унималась Рут.

– Они не причинят ему вреда, так как он убежит от них раньше, чем они придут.

– А папа говорит, что он никогда и ни от кого не убегает, – гордо заявила девочка. – А еще он сказал, что эти японцы – очень глупые люди. Почему ты так боишься их, мама?

Фрэнсин покачала головой, но ничего не ответила. Эйб никогда не относился серьезно к тому, что сделали японцы в Нанкине. Для него это просто жестокое столкновение одних диких азиатов с другими, не более того.

Конечно, Эйб был не прав. Японцы добрались до Сингапура гораздо раньше Фрэнсин. По крайней мере их самолеты. Как только их машина свернула к проливу, они увидели густой дым над центральными кварталами города. Бомбардировка была настолько неожиданной и мощной, что рабочие еще долго убирали с улиц битое стекло и остатки разрушенных зданий.

– Это сделали японцы? – удивилась Рут.

– Да, милая.

– Значит, они действительно плохие, – заключила девочка.

Отель «Рафлз» был совсем не похож на то оживленное и веселое заведение, в котором они когда-то провели медовый месяц. В нем было тихо и как-то пугающе безлюдно, а старый индус-сикх в белом тюрбане явно хотел выставить за дверь эту азиатского типа женщину с английской фамилией.

– Я надеюсь, здесь нет никакого недоразумения? – спросил дежурный администратор, окинув ее откровенно подозрительным взглядом. – Вы действительно миссис Лоуренс?

– Если возникнут какие-то недоразумения, – заметила Фрэнсин дрожащим от возмущения голосом, – то вам придется иметь дело с моим мужем. Вот его номер телефона.

Администратор посмотрел на визитку и побагровел, увидев на ней надпись «Главный управляющий».

– Простите, миссис Лоуренс, – пробормотал он и побежал выяснять, не поддельная ли она.

Фрэнсин рассеянно огляделась вокруг. В вестибюле не было ни души. В этот момент открылась дверь лифта и оттуда вышел высокий пожилой мужчина с седыми усами и в белом костюме.

– И будет еще хуже, – громко сказал он сопровождающей его женщине средних лет в цветастом платье. – Намного хуже.

Они подошли к стойке регистрации, и он нетерпеливо постучал по деревянной крышке, требуя к себе соответствующего внимания.

– О, доброе утро, господин генерал, – услужливо подбежал к нему дежурный администратор.

– Ключи, – недовольно буркнул тот и, вдруг заметив Рут, потрепал ее по голове. – Привет, юная леди, как дела?

– Привет, мистер мужчина, – очень серьезно ответила. Рут, с любопытством посмотрев на него. – У вас очень красивая шляпа, – неожиданно добавила она.

– Да, мне она тоже нравится. – Он улыбнулся и демонстративно проигнорировал суетливое движение своей спутницы, которая, кажется, хотела напомнить, что он имеет дело отнюдь не с европейцами. – Насколько я понимаю, вы приехали издалека? – обратился он к Фрэнсин.

– Да, сэр, – ответила она, заметно смутившись под его пристальным взглядом.

– Ну что ж, вы правильно поступили, – одобрительно кивнул он. – Всегда нужно бежать, почуяв беду, разве не так?

– А я не испугалась и не боюсь японцев, – храбро заявила Рут, не сводя с него глаз.