Тереза Ромейн - Сезон соблазна

– Мы решили отложить свадьбу до тех пор, пока Джулия не начнет выезжать в свет.

– А что, Джулия выходит замуж в будущем сезоне? Отличная идея! – пробормотал барон у входа в конюшню.

Этот разговор совсем не походил на тот, который рисовался в воображении Джеймса. Виконт думал, что они с будущим тестем усядутся в уютном кабинете и в спокойной обстановке обсудят планы на будущее – назначат дату свадьбы и, возможно, обговорят условия брачного договора. Конкретная сумма приданого Луизы не особенно его волновала, поскольку он не испытывал финансовых затруднений, и все же обсудить этот вопрос было необходимо.

И вот, вместо того чтобы вести обстоятельный разговор в теплом помещении, Джеймс мчался по конюшне, стараясь не отстать от барона. Лорд Оливер на ходу знакомил его со своими скакунами, а затем решил проведать только что отелившуюся корову и новорожденного теленка. Этого Джеймс вынести уже не мог и, предложив лорду Оливеру встретиться позже, поплелся обратно. Его сапоги, еще недавно начищенные до зеркального блеска, теперь были заляпаны зловонной грязью.

Нельзя сказать, что Джеймс никогда прежде не бывал в деревне, но если приезжал в какое-то поместье, то на конюшни или тем паче на скотный двор не заходил. Обычно конюхи седлали для него лошадей и подводили к крыльцу усадебного дома, так что в конюшнях он не бывал, пожалуй, с самого детства, с тех пор как отец однажды наказал его за любопытство и общительность и заявил, что негоже водиться с детьми прислуги.

Он на минуту остановился и посмотрел на свои грязные сапоги. К ним прилипла вовсе не грязь, а… более органическое вещество. Джеймс, казалось бы, должен расстроиться, но внезапно к нему, напротив, вернулось хорошее расположение духа. Он представил выражение лица своего камердинера, которому предстояло чистить эти сапоги. Делани обладал надменным нравом и презирал сельскую жизнь.

Тихо посмеиваясь, он ускорил шаг и намеренно ступил в кучу свежего конского навоза, которая попалась ему на пути, и сразу же почувствовал себя бодрее. Пусть Делани повозится, очищая сапоги своего господина от экскрементов, это пойдет ему на пользу. Время от времени ему нужно давать подобные задания, чтобы сбить спесь.

Оливеры были хоть и странные, но очень добрые и простые, и Джеймс не сомневался, что уедет отсюда с массой новых впечатлений. Породниться с какими-нибудь скучными обывателями было бы ему неинтересно. В течение нескольких недель Джеймс приятно проводил время в поместье, постепенно привыкая к сельской жизни, а такую привычку сформировать ему было необходимо, поскольку после свадьбы он намеревался поселиться в деревне, – во всяком случае, большую часть времени проводить на лоне природы.

Дни бежали быстро, без примечательных событий, но и не скучно, пока однажды, в середине сентября, за обедом Джеймс не услышал о предстоящем визите леди Ирвинг. Решение на некоторое время покинуть поместье Оливеров созрело молниеносно – осталось лишь придумать причину (не признаваться же, что он всеми силами старается избежать встречи с острой на язык родственницей будущей жены!). Леди Ирвинг могла бы поучить искусству злословия самого Аттилу, если, конечно, предположить, что гунны били своих врагов не только с помощью оружия, но и с помощью едкого словца. Что же касается самой леди Ирвинг, то представить ее с мечом в руке было вовсе не трудно.

Когда до приезда тетушки оставалось дня два, Джеймс решил наконец сообщить Луизе о своем намерении съездить в родовое поместье якобы для того, чтобы посмотреть, как там идет ремонт. Он нашел ее после полудня, как обычно, в библиотеке, и перед тем как войти, постучал в дверь, поскольку уже успел хорошо усвоить обычаи, царившие в этом доме.

Переступив порог, Джеймс увидел невесту, сидевшую на своем любимом красном диване, отложив книгу в сторону и сцепив руки на коленях.

– Здравствуй, дорогая. – Джеймс поцеловал Луизу в лоб, что превратилось у них уже в привычный ритуал.

– Добрый день. Чем обязана удовольствию видеть тебя?

– Разве нам нужна причина для того, чтобы видеться? – наигранно-весело спросил Джеймс.

Луиза, не приняв игры, выжидательно уставилась на него.

– Ну хорошо. Я пришел сообщить, что уезжаю в поместье.

– Стрелять куропаток? Или просто боишься попасть под огонь метких шуточек тетушки Эстеллы?

Джеймс не ожидал, что Луиза его раскусит, поэтому пробормотал:

– Скажем, и то и другое, хотя есть и третье.

Луиза покачала головой:

– Не делай глупостей, Джеймс: вам все равно рано или поздно придется встретиться. Тетушка останется здесь до начала светского сезона, то есть до нашего отъезда в Лондон, потому что терпеть не может лондонский зимний туман.

– Скорее всего она просто озабочена мнением окружающих о себе. Если леди Ирвинг будет торчать в межсезонье в Лондоне, в свете подумают, что никто не желает приглашать ее к себе погостить, – проворчал Джеймс.

– Прости, что ты сказал? – спросила Луиза тихим нежным голосом.

Джеймс знал, что это всего лишь уловка и сейчас на него обрушится буря негодования, поэтому поспешил успокоить невесту:

– Нет-нет, ничего.

Вообще-то Джеймс имел немалый опыт общения с обладательницами сложных характеров; достаточно сказать, что к этой категории с полным правом можно было отнести его матушку, однако не ожидал, что столкнется с такими здесь, в сельской глуши. Нет, это уж слишком!

– Хорошо, – сменила тон на примирительный Луиза, и выражение ее лица смягчилось. – Думаю, будет неплохо, если ты съездишь в поместье и подготовишь усадебный дом к нашему визиту. Уверена, что тетя Эстелла с удовольствием поедет с нами, чтобы посмотреть место, где я буду жить после свадьбы. Я тоже, конечно, хотела бы взглянуть на наше семейное гнездышко. Ты, наверное, и сам сгораешь от любопытства: не терпится увидеть, как продвинулся ремонт за время твоего отсутствия.

Уголки ее рта дрогнули, и Джеймс позволил наконец себе расслабиться, даже расплылся в улыбке.

– Да, мне было бы очень интересно взглянуть, как преобразилась старая усадьба и много ли успели сделать за время моего отсутствия.

– Советую не ждать слишком уж больших изменений, чтобы не разочароваться. Кстати, когда все осмотришь, назначь, пожалуйста, дату нашего визита. Если, скажем, обнаружишь дыры в полу или что-то в этом роде, то тебе нужно успеть все исправить к приезду тетушки.

– Это вовсе не обязательно, – пробормотал Джеймс под нос.

Луиза бросила на него удивленный взгляд и добавила:

– Тетушка всегда берет с собой камеристку, француженку, довольно привередливую девицу, которая очень кое-кого мне напоминает. Я конечно же имею в виду твоего слугу.

Джеймс так обрадовался, что Луиза в хорошем расположении духа, что с удовольствием ей подыграл, вскинув руки вверх: мол, сдаюсь.

– Все, ты выиграла! Делани помыкает мной, а твоя тетя – самый страшный человек, которого я когда-либо встречал в своей жизни, даже страшнее моей матушки. – Заметив выражения крайнего недоумения на лице Луизы, Джеймс поспешно продолжил: – Не думай обо мне плохо: я вовсе не хочу, чтобы под твоей тетушкой провалился прогнивший пол, и вообще не желаю зла никому из твоих родственников.

Несмотря на всю свою благовоспитанность, Луиза фыркнула, едва сдерживая смех:

– Спасибо, успокоил. Теперь мы будем со спокойной душой ждать поездки в твое поместье, зная, что ты далек от мысли подвергнуть нашу жизнь опасности.

Раздался громкий стук в дверь, и в комнату, не дожидаясь разрешения войти, ворвалась растрепанная и запыхавшаяся от быстрого бега Джулия.

– Луиза, ты не поверишь!.. О, привет, Джеймс. Прости, если помешала… то есть, конечно, я не имею в виду, что вы занимались чем-то таким… и я вам помешала…

Джулия осеклась, красная как рак, и замолчала, и тогда Джеймс, которого развлекла эта сцена, решил прийти ей на помощь.

– Ты что-то хотела сказать? Или, может, пришла поговорить с сестрой? Так я могу оставить вас наедине.

Джулия с благодарностью посмотрела на него, почему-то вдруг побледнев, и выпалила:

– О господи, нет, это касается нас всех. Тетя Эстелла уже приехала!

– Вздор! – разнесся по дому низкий, но очень громкий женский голос, когда Джулия и Луиза, а вслед за ними и Джеймс, вошли в холл.

Там их взорам открылось необычное зрелище. Повсюду на мраморном полу беспорядочно стояли сундуки, а один лежал набоку с открытой крышкой, и его содержимое вывалилось на пол, причем очень смахивало оно на… камни. Среди сундуков, сложив руки на груди и раздраженно поджав губы, стояла стройная черноволосая горничная с горделивым профилем в шикарном черном одеянии.

Сама леди Ирвинг, в платье из пурпурного атласа, расхаживала вокруг сундуков, яростно жестикулируя, так что желтые страусовые перья на ее голове подпрыгивали в такт шагам. Сидевший на плече пожилой леди маленький зеленый попугай, не обращая внимания на царившую вокруг суету, пытался клюнуть рубин в ее серьге.

От крика леди Ирвинг у Джулии закладывало уши, и, наблюдая за попугаем, она сказала себе, что никогда не допустит, чтобы эта птица кому-то досаждала.

Между тем леди Ирвинг продолжала кричать зычным голосом, размахивая руками:

– Разве так встречают гостей?! Особенно родственников! Что это за лакеи, которые бросают сундук только потому, что он слишком тяжелый! Вы должны быть благодарны мне за то, что раскрываю вам глаза на недостатки прислуги!

Только теперь Джулия заметила родителей, которые стояли, буквально вжавшись в стену. В глазах матери плескалась тревога, а лорд Оливер и вовсе не смел поднять взгляд на старшую сестру, только пробубнил:

– Но зачем тебе эти камни, Эстелла? У нас здесь своих предостаточно. Ты же знаешь, именно камни дали название нашему поместью. – Лорд Оливер вымученно улыбнулся, но жена в отчаянии сжала его руку. – Э-э, я сожалею о причиненных тебе неудобствах. Мы распорядимся, чтобы твои вещи снова упаковали и отнесли наверх. А пока слуги будут заниматься багажом, может, сходим в конюшню и я покажу тебе лошадей?

Сразу выбросив из головы какие-либо мысли, он направился к двери.

– Меня не интересуют твои лошади, и ты это прекрасно знаешь! – заявила леди Ирвинг. – А что касается камней, то я привезла этот сундук специально, чтобы проверить, насколько хорошо вышколена твоя прислуга. Еще мне хочется удостовериться, что вы справляетесь с ведением домашнего хозяйства. Именно поэтому я и приехала раньше срока: мне было важно застать вас врасплох и посмотреть, какой мне будет оказан прием теперь, когда у вас нет экономки. И что я вижу? Дела у вас идут из рук вон плохо!

Джулии стало жаль дворецкого Мандерли: вот так бестактно ему напомнили о смерти жены, – хотя он, будучи слугой опытным, ничем не выдал своих эмоций. Тетя, по мнению Джулии, была, как всегда, несправедлива к людям. Дворецкому и лакеям пришлось затащить в дом уйму ее сундуков, они выбились из сил, и тем не менее ливреи на них оставались безупречными, а мраморный пол в холле с высокими потолками сиял чистотой. Беспорядок создавал один лишь лежавший набоку сундук, из которого вывалилась груда камней. Бедные лакеи не ожидали, что он такой тяжелый, и уронили его.

Ситуация становилась критической, и Джулия поняла, что пора вмешаться. Все остальные члены семьи, как видно, были парализованы грозным голосом тетушки, и только лорд Оливер бочком пробирался к двери. По выражению его лица было ясно, что мысленно он уже в конюшне, рядом со своими любимыми лошадьми.

– Дорогая тетушка, – начала Джулия, шагнув вперед и сделав реверанс. – Для нас огромное счастье видеть вас в нашем доме каждый год, а в этом году особенно, поскольку вы привезли целый сундук подарков из нашей любимой столицы. Какая жалость, что все они оказались на полу!

Мисс Херрингтон замолчала, сцепив руки за спиной, и принялась спокойно ждать, что скажет гостья. На несколько минут воцарилась полная тишина, потом леди Ирвинг вдруг фыркнула, на ее губах заиграла довольная ухмылка.

– Молодчина! – заявила гостья. – Мне нравятся барышни, которые умеют поставить на место.

Осмелев, Джулия продолжила:

– Вы также привезли своего питомца, с которым с удовольствием будут играть дети. Как это мило с вашей стороны! Надеюсь, попугаю понравится в детской.

Взгляд леди Ирвинг сразу же стал колючим.

– Вздор! Тебе, моя девочка, следует научиться вовремя останавливаться. Этот попугай покинет мое плечо только тогда, когда моя голова упадет с плеч или когда я надену платье не в тон его оперению. И в любом случае я не допущу, чтобы дети выдернули у Баттерната все перья и замучили беднягу до полусмерти. В вашем доме слишком много дурно воспитанных детей. Том, – повернулась она к брату, – разве я не предупреждала тебя, чтобы не женился на женщине с детьми? А ты меня не послушался. Сколько лет назад это было? Десять? Двенадцать? Надо всегда слушаться старших.