Весь дрожа от ненависти, он вернулся в вестибюль и вызвал такси.


На другой день под вечер ему позвонил Петрович.

– Алло, Мишка, как дела?

– Да никак, Петрович. А у тебя?

– Да тоже… никак! Миш, приезжай ко мне, разговор есть. Посидим, выпьем. Я закажу ужин…

– Хорошо, приеду! – обрадовался Бобров.

Петр Петрович встретил его как близкого друга. Они обнялись.

– Ну что, Петрович, Ира не сменила гнев на милость?

– Она сейчас в командировке. Но я не теряю надежды. Теща тоже жаждет воссоединения семьи. Давай выпьем, брат!

Они выпили.

– Петрович, как там твоя сестра?

– А самому слабо узнать?

– Я пытался, она бросает трубку.

– Похоже, Мишка, у нее уже нашелся утешитель.

– Что? – побелел Бобров.

– А ты как думал? После того, что Мартышка увидела, ей необходим утешитель. Она, вероятно, опять вытеснила эту пакость…

– Откуда ты знаешь про утешителя?

– Видел своими глазами.

– Где?

– В ресторане. Она меня даже не заметила, а я был с одной милой дамой и тоже не жаждал попадаться ей на глаза, она же дружит с Иркой.

– А это не Корней был?

– Нет, Корнея я знаю. Нет. Этот был очень даже видный и приятный мужик и так на нее смотрел…

– А она?

– Ну, она смотрела на него… я бы сказал, как минимум, благосклонно.

Бобров тяжело вздохнул.

– Что ж, поделом вору и мука.

– А хочешь на него взглянуть? Я их заснял на телефон. Подумал, вдруг это какой-то проходимец…

– Покажи! – хрипло потребовал Бобров.

– Изволь!

Бобров страшно побледнел, на лбу выступил холодный пот.

– Ты его знаешь? – испугался вдруг Петр Петрович. – Ну, в конце концов тут нет ничего криминального, – забормотал он.

– Как он может… Вот не думал…

– Миша, ты знаешь его?

– Еще бы не знать! Этот человек… Чтобы спасти его, я… А, что об этом говорить! А твоя сестра, похоже, особенно благоволит шпионам, – хрипло рассмеялся он.

– Он тоже шпион?

– О да! И куда более ценный, чем я.

– А Мартышка… она была с ним знакома?

– Конечно! И я видел, что он к ней неравнодушен.

– Тогда выходит, что не Мартышка западает на шпионов, а шпионы тают от ее улыбки, – попытался свести дело к шутке Сокольский.

– Какая разница!

– А знаешь, Мишка, что я тебе сказу…

– И что ты мне скажешь?

– Поставь себя на Мартышкино место. Она умирала от любви к тебе, а тут вдруг такое видео… Это сложно пережить. Я не спрашиваю, зачем ты связался с такой дрянью, бывает, но как ты мог не почуять ловушки? Так ее хотел?

– Вообще не хотел. Можно сказать, сделал одолжение… Да нет, вру… в какой-то момент да, захотел, очень… она красивая, зараза, и к тому же такого мне напела… Сам, что ли, не понимаешь, как это бывает, но подвоха не почуял. Лоханулся, признаю. Петя, скажи, что мне теперь делать? Не могу я без Марты. Совсем не могу! И мне ее жалко до ужаса. Хоть она и спуталась с Земцовым.

– Да не спуталась она еще, видно же. Но вот чтобы все-таки не спуталась, ты обязан что-то предпринять!

– Но что я могу? Она знать меня не желает!

– А ты добивайся! Она же добрая, простит…

– А я… я не буду ей противен после всего этого?

– А ты сделай так, чтобы… Знаешь, я, кажется, придумал!

– Что ты придумал?

– А ты… заявись к ней… с котенком!

– Что? С котенком?

– Ну да! Она же обожает кошек, тоскует по Тимоше, а ты найди котенка пошелудивее, скажи, подобрал на улице… Если заявишься с породистым, она поймет, что это взятка. А какой-нибудь доходяга… Она сразу бросится его обхаживать, а ты тем временем внедрись в квартиру, ну а там уж… Поменьше слов, побольше дела. Ну не мне тебя учить.

– Думаешь, сработает?

– Думаю да.

– Петь, ты вот даешь такие умные советы, а сам чего ж не придумаешь для себя способ?

– Понимаешь, мы прожили больше двадцати лет с Иркой и устали друг от друга. Мне, конечно, хреново без нее, но… не всегда… не всегда хреново.

– А мне без Марты хреново каждую минуту жизни.

– Так у вас стаж-то… меньше года. Ей-богу, Мишка, ищи котенка! Только все же покажи его сперва ветеринару, а то мало ли…

Бобров расхохотался.

– Знаешь, Петрович, даже самый шелудивый котенок не принесет столько вреда, сколько подлая баба!

– Это точно!

Выкса

– Ребята, есть интересное предложение, – заявил Баженов, неожиданно возникнув в студии.

Марта и Корней напряглись.

– Надо поехать в один маленький город. Там предстоит фестиваль искусств, хотелось бы осветить его в вашей программе.

– Осветить в программе непосредственно или постфактум? – деловито осведомился Корней.

– Непосредственно! С вами поедет съемочная группа, попробуем разнообразить наше утреннее шоу.

– А что за город-то?

– Выкса! Слыхали про такой?

– Выкса? Где это? – подала голос Марта.

– В Нижегородской области!

– Первый раз слышу! – пожал плечами Корней. – Но в Выксу так в Выксу! Ты как, Мартуся?

– Я с удовольствием. Это на Волге?

– Нет. Это маленький городок вокруг крупного металлургического комбината. Но очень продвинутый городок! Увидите тамошний отель, ахнете. Там частенько бывают разные фестивали, вот осенью был книжный фестиваль. Словом, надо ехать, ребята! Я обещал, что мы осветим это мероприятие.

– Осветим, чего ж не осветить! – заметил Корней. – Я думаю, не подкачаем.

– А Марта осветит фестиваль своей улыбкой! Спасибо, ребята! Если хорошо получится, глядишь, потом будем еще освещать и Каннский фестиваль!

– Лиха беда начало! – обрадовалась Марта. – А на чем туда добираться?

– На перекладных! Сперва поездом до станции Навашино, это часов пять от Москвы, а там вас встретят с машиной и через полчаса вы в Выксе. Два денька там и назад!

– А вы сами там были, Виталий Витальевич? – спросила Марта.

– Был. Там на комбинате работает один мой родственник, я в прошлом году мотался на его пятидесятилетие и угодил как раз на книжный фестиваль. А оттуда мне надо было в Нижний. Три часа на машине. Я по дороге уснул. Открываю глаза и вижу придорожный щит «Пробуждение»! Оказалось, название поселка! Выезжаете послезавтра.

И с этими словами Баженов стремительно вышел из студии.

Дневник

Я рада, что уеду из Москвы хоть на два дня. Эта работа вообще мое спасение, а сейчас, весной, мне особенно тоскливо. Бобров недавно опять звонил. Я опять бросила трубку. Не могу! Скоро уже зацветет сирень… Года мы не продержались с нашей любовью. Я помогла ему излечиться от его драм, а он обрадовался. Я дура набитая, сравнивала его с птенцом, раненым птенчиком, а он кем оказался… Обычным кобелем. Доблестный разведчик, а угодил в такую примитивную ловушку. Смешно, ей-богу! Видно, очень хотел угодить. А вот Леша Земцов, он лучше, благороднее оказался. Знаю, что нравлюсь ему, даже очень, и он сказал, что, может быть, даже любит меня, но Мишке обязан жизнью и для него это превыше всего. Господи, как вспомню то видео, так и жить не хочется. Но жить надо! Завтра поеду в неведомую Выксу, буду среди людей, мне на людях легче. А вернусь, надо опять ехать к Пыжику на очередной прием. Я устала от этих ежемесячных визитов, но надо отдать ему должное, чувствую я себя значительно лучше. Хотя от душевной боли таблетки и порошки не спасают. До сих пор, а прошло уже почти три месяца, я не могу спать в спальне, мне кажется, там все пропахло Мишей… И от этого так больно!!!

Съемочную группу отправили раньше.

Корней заехал за Мартой на такси, и они отправились на Казанский вокзал. Ехали фирменным поездом Москва – Красноярск. У них места были в купе, где кроме них никого не оказалось.

– Ох, Мартуся, как хорошо! Нас наверняка тут чем-то покормят, чаю дадут! А потом я буду дрыхнуть до самого Навашина.

– Корнюш, а ты обратил внимание, как красиво одеты проводницы?

– Нет, если честно!

Но тут к ним зашла проводница, милая женщина за сорок. Спросила, что они предпочитают на ужин, курицу с рисом или мясо с гречкой. Выбрали курицу.

– Какая у вас красивая форма, такая элегантная, – обворожительно улыбнулся женщине Корней.

– Ой, да, но это еще зимняя, а вот скоро на летнюю перейдем, так вообще… – разулыбалась женщина. – Чаек будете? Черный? Зеленый?

– Черный! – в один голос сказали они.

– А к чаю есть шоколад, печенье, круассанчики.

– Круассанчики.

– Ой, какая жена у вас красивая.

– Я не жена, а коллега! – засмеялась Марта.

– А!

Им принесли чай и пакетик мини-круассанов.

– А хорошо все-таки, что у нас пока небольшая зона покрытия, – со смехом заметил Корней, – не узнают нас пока.

Они еще допивали чай, когда появилась толстая тетка с большой корзиной.

– Пирогов не желаете?

Из корзины головокружительно пахло свежей выпечкой.

– А с чем пироги-то?

– С капустой, с луком с яйцами, с рисом и с яблоками!

– Мартуся, будешь?

– Да! Один с яблоками!

– А мне один с капустой и один тоже с яблоками.

– Ой, это ж не пирожки, а лапти! – воскликнула Марта.

– Точно, лапти! – радостно засмеялась продавщица. – А вкусные лапти какие!

Корней побежал к проводнице за чаем.

– Ну, Мартуся, вкуснота-то какая! Во жизнь!

– Корнюша, а ты обратил внимание, что вдоль дороги все чисто, нету этих куч мусора…

– Да, обратил! Может, там дальше и есть мусор, но из поезда не видать.

– Хотелось бы верить, что и дальше мусора нет, – очень грустно проговорила Марта.

Корней понял, что она имеет в виду вовсе не придорожный мусор… Бедная Мартуся, как она мучается из-за своего шпиона.

– Что, Мартуся, не появляется?

Она вскинула на него совершенно несчастные глаза.

– Звонит. А я бросаю трубку.

– Так, может, зря? Может, надо поговорить, а?

– Не о чем нам… Я хочу развестись.

– А он согласен?

– Откуда я знаю!

– Слушай, подруга, давай поговорим откровенно. Когда еще и поговорить, если не в поезде, за чаем с пирогами.

– Ну, давай!

– Скажи, неужели ты думаешь, что такой человек, как твой шпион, останется с бабой, которая устроила ему такую пакость?

– Ну, я ж не знаю… как там у них все… Может, ему так понравилось…

– Прекрати! Знаешь легенду про Петра и Февронию?

– Ну в общих чертах… А при чем тут это?

– Не стану тебе все рассказывать, но в какой-то момент бояре так достали Петра, что он согласился отвезти Февронию обратно в ее село, а ему бояре подыскали другую жену, высокородную. И вот плывут они в лодочке по Оке, а Феврония вдруг говорит: «Зачерпни водицы, князь, левой рукой да испей». – Петр испил. – «А теперь, князь, правой рукой! Испей! Испил? А теперь скажи, есть разница?» – «Да нет вроде». – «Так вот и с женщинами… Нет большой разницы». – Петр плюнул, повернул назад и прожил со своей Февронией до самой смерти.

– И что ты хочешь сказать? Что между мной и этой сукой нет разницы? – вскипела вдруг Марта.

– Вовсе нет! – рассмеялся Корней. – Я хочу сказать, что от добра добра не ищут! Ну оступился мужик… бывает…

– А с тобой бывало?

– Ясное дело, бывало. У нас с Зойкой трое ребят, беременности, кормления, то, се, короче, бывало… куда денешься. Но я ее люблю и не хочу терять. Вот и все. Уверен, твой шпион страдает не меньше, чем ты. Вы ж и в самом деле идеальная пара. Ну, прости уж ты его, сколько можно мужика терзать! А то он опять поневоле согрешит.

– Пусть грешит сколько хочет, мне уже все равно.

– Ой, врешь, не все равно! Глаза-то несчастные, как у больного бассета!

– Почему у бассета? – фыркнула Марта. – Разве я похожа на бассета?

– Нет, ты похожа на палевого шпица! А самые печальные глаза у бассетов.

– Да ну тебя!

– Вот, я собирался спать, а ты меня перебудоражила. Ох, а нам уже осталось полтора часа до этого Навашина. Теперь уже и пытаться спать не стоит.

– Скажи, а Зоя… Она знала о твоих эскападах?

– Нет. И потом я не столь лакомая добыча, как твой шпион. Вот будет у нас зона покрытия пошире, глядишь, и на меня начнут охотиться. Но мы больше детей не планируем, так что… с удовольствием буду блюсти верность супруге.


Чтобы справляться о Марте, Бобров регулярно звонил Саньке Пыжику, и тот снабжал его информацией, полученной от Вики.

– Ну, что, Сань?

– Уехала на два дня.

– Куда? С кем?

– По работе. С Корнеем. В какой-то городок, забыл название. Больше ничего не знаю.

– Когда уехала?

– Вчера. Вернется, придет на очередной осмотр.

– Спасибо, друг!

Она уехала с Корнеем. Это не страшно. А вот Леша Земцов… Это его мучило. Неужели? И тут ему пришло в голову, что надо пойти в квартиру и проверить, есть ли там следы другого мужика. Если они есть, я уж сумею их обнаружить. И что тогда? Тогда… мы будем квиты! Я смогу это пережить. А Лешке потом набью морду и дело с концом!