Она пожала плечами и улыбнулась.

— Дядя Джим считает, что женщина рано старится от печальных событий в ее жизни.

Корд после долгого молчания сказал с сожалением и каким-то напряженным голосом:

— Один Бог знает, сколько ты страдала за свою недолгую жизнь.

Джонти продолжала смотреть в огонь, не осмеливаясь взглянуть на Корда. Она знала, что увидит в его глазах: вину, мольбу о прощении, желание. И она сдастся. Ей становилось все труднее и труднее сдерживать себя. Каждый раз, как только она входила в комнату, его глаза поглощали ее всю с нескрываемым желанием. Корд постепенно закрадывался в ее сердце и Душу.

Наконец, наступил холодный весенний март. Корд все больше не сидел дома, а проводил время со своими рабочими: они ловили и клеймили лошадей, и готовились погнать табун в Коттонвуд. Джонти очень хотелось поехать с ними. Она ужасно соскучилась по Джиму и Тилли, а также очень беспокоилась о здоровье дяди Джима.

И ей и Коти очень не хватало присутствия Корда в доме. По десять раз в день ей приходилось выслушивать одну и ту же песню:

— Где папа? Когда он придет домой? Я хочу к папе.

К несчастью, Тина опять начала намекать на свою связь с Кордом.

— Послушай, Тина, — сказала Джонти ей как-то утром, когда та намекнула ей, что была с Кордом прошлой ночью. — Я не знаю, зачем ты лжешь, но ты напрасно теряешь время. Мы обе знаем, что прошлой ночью ты не была с Кордом.

Тина хитро посмотрела на нее.

— Ты пытаешься убедить меня в том, что он был с тобой? Спал с тобой?

Джонти подавила сердитый вздох, зная, что Тина только что заправляла постель Корда. В конце концов, ей тоже можно было солгать. Она гордо вскинула голову и холодно сказала:

— Я, действительно, спала с моим мужем почти всю ночь, — и не дожидаясь ответа Тины, добавила: — Надо выскоблить пол на кухне. Займись, — она захлопнула дверь перед носом прошипевшей что-то ей вслед Тины.

«Почему я позволяю этой сучке досаждать мне? — спрашивала себя Джонти, укладывая расшумевшегося Коти спать. — Я почти уверена в том, что Корд больше не имеет с ней никаких отношений, и уже начинаю сомневаться в том, что между ними было что-то серьезное. С его стороны, во всяком случае.»

Коти завыл, когда Джонти стала надевать ему ночную сорочку через голову. Его больше не нужно было пеленать. Папа, наконец, показал сыну, как это делается.

— Я не лягу спать, пока не придет папа! — пронзительно визжал Коти, раскрасневшись, как бурак.

— Коти, — Джонти попыталась его урезонить. — Папы может не быть еще очень долго. Он вместе с ковбоями ухаживает за лошадьми. Ты увидишь его утром.

— Нет! Нет! Нет! — Коти бросился на матрас и изо всех сил заколотил по нему кулаками.

— Что случилось с моим мальчиком? — в дверях стоял Корд уставший, но широко улыбающийся.

— Демонстрирует вспыльчивый нрав Мак Байна, вот что с ним случилось, — ответила Джонти. — Мне так хочется отшлепать его по попке.

Услышав голос Корда, Коти тут же прекратил плакать и сквозь слезы улыбнулся Корду, протягивая к нему ручонки. Корд подхватил его на руки, и когда Коти положил голову ему на плечо, мягко сказал:

— Обещаю, что этого больше не будет, сынок. Каждый вечер мы будем проводить вместе.

Коти обнял его за сильную шею, поцеловал заросшую щеку и широко зевнул. Через пять минут, когда Корд положил его на постель, он уже спал.

— Ты, наверное, хочешь есть? — прошептала Джонти.

— Умираю с голода, — также тихо ответил Корд и пошел за ней на кухню.

Джонти пила кофе, пока Корд ел поджаренные куски говядины с картошкой. Когда он вылизал тарелку, она встала и принесла ему большой кусок яблочного пирога, налив еще одну чашку кофе.

— Мне не хватало твоих пирогов, пока тебя не было, Джонти, — Корд взял вилку и вонзил ее в рыхлую массу. — Фактически, мне не хватало всех блюд, которые ты готовила.

— Знаешь, Корд, — Джонти отставила чашку и подалась вперед. — Мне кажется, что нет смысла держать больше семью Терез. Ты ведь знаешь, что я вполне могу вести хозяйство и готовить. Я и раньше это делала.

Корд густо покраснел и почувствовал себя неловко.

— Я знаю, что ты это делала, Джонти, и даже намного больше. Вот почему я хочу, чтобы сейчас тебе было намного легче, чтобы ты просто заботилась о моем сыне.

Джонти откинулась на спинку стула и подозрительно посмотрела на него. Был ли он откровенным? Или же ее убеждение в том, что между ним и Тиной ничего не было, оказалось неправильным?

— Послушай, Корд, — резко сказала она. — Если это, действительно, причина, из-за которой ты держишь семью Терез, то выбрось из головы свои мысли. Я вовсе не хочу легкой жизни. Я всегда работала, и мне это нравится, — она помолчала. — Я не хочу, чтобы они здесь больше задерживались.

Легкие морщинки у рта Корда стали более заметными, когда он усмехнулся:

— Я не знал, что для тебя это имеет такое значение, милая, — сказал он. — Я отошлю их в Коттонвуд, как только растают дороги, — Корд выпил кофе, встал и потянулся. — Я чертовски устал, — он зевнул. — Ты не будешь возражать, если я пойду сразу спать.

— Конечно, нет, — Джонти тоже встала. — Уже поздно. Я только уберу со стола, а потом сама пойду спать.

Она начала убирать, а Корд направился к двери. Их столкновение было неизбежным. Корд машинально обнял ее, чтобы поддержать.

— Ой, извини, — Джонти улыбнулась ему. — Мне надо было смотреть, куда я иду.

Она ждала, когда он отпустит ее, но он только крепче обнял ее. Джонти откинула голову и посмотрела ему в томные от желания глаза.

— Корд, — предостерегающе сказала она и толкнула его в грудь, почувствовав биение его сердца. Но он не мог совладать с собой и, сделав вид, что не слышит, привлек ее к себе и ощутив ее податливое тело, затрепетал.

Почувствовав его близость, по спине Джонти пробежала дрожь.

— Нет, Корд, — она начала сопротивляться, пытаясь освободиться от объятий, которые разжигали ей кровь.

— Только поцелуй, Джонти, всего один поцелуй.

Он поцеловал ее нежно, властно, побуждая ответить на его ласки. Она пыталась вертеть головой, но губы Корда настигали и увлекали ее в омут страстного желания. Она уже дрожала, прижимаясь к его сильному телу, охваченная сладостным огнем. Его рука нащупала ее грудь, и Джонти очнулась.

«Я еще не готова к этому, я еще не уверена в нем», — успокаивала свое желание Джонти.

Резко повернув голову, Джонти оторвала губы от его рта и освободилась из его объятий. Тяжело дыша, она отошла к столу и сказала:

— Извини, Корд, но нужно больше времени. На этот раз твоя любовь не лишит меня рассудка. Я всегда буду слушать веление разума, а не сердца.

— Черт возьми, Джонти, — Корд раздраженно посмотрел на нее. — Что тебе еще нужно. Последние несколько недель показали, что нам хорошо друг с другом. Мы любим друг друга в постели и нас связывает сын, — он потянулся через стол и погладил ее по зардевшейся щеке. — Любовь к тебе — это наивысшее блаженство, которое я испытал в своей жизни.

«О, Корд, — печально подумала Джонти, глядя в его глаза, полные страсти. — Ты сказал все, кроме того, что мне хотелось больше всего услышать. Неужели, ты не можешь сказать, что любишь меня, даже солгать?» Стук в дверь спас ее от необходимости ответить Корду. Вздрогнув, они оба повернулись к двери, и Корд выругался:

— Кого черт принес в такое время ночи? — он стремительно подошел к двери и распахнул ее.

— Извини за беспокойство, Корд, — на пороге стоял Джонс, который был чем-то озабочен. — Кобыла жеребится, и ей надо помочь.

Джонти не стала слушать, что ответил Корд, а воспользовалась возможностью убежать к себе в комнату. Корд очень хорошо мог убеждать, когда он этого хотел. Если она снова попадет в его объятия, то не сможет уже сопротивляться.

Впервые за последнее время, заперев за собой дверь, Джонти разделась, одела ночную рубашку и забралась к себе в постель, не желая засыпать. Она услышала, как закрылась дверь на кухне, и все стихло. Корд ушел в сарай с Джонсом.

«А он так устал», — с сочувствием подумала Джонти.

Она лежала, уставившись в потолок, и все больше сочувствовала этому человеку, чья отчужденность и жестокость говорили о том, что он не нуждался в мужской помощи, у него достаточно сил справиться самому.

Джонти попыталась абсолютно честно и без лишних эмоций проанализировать каждое их соприкосновение — эмоциональное или физическое. Она поняла, что у Корда Мак Байна не каменное сердце. За его внешней суровостью и жестокостью скрывалась нежность и мягкость души. Очевидным подтверждением тому было его бережное обращение с сыном и его добрый голос. Несмотря на свою самоуверенность, когда он занимался с ней любовью, он был очень нежным и заботливым.

Джонти долго лежала в темноте, обдумывая все «за» и «против» совместной жизни с Кордом Мак Байном. Наконец, она приняла решение: без него жизнь будет холодной и пустой. Если даже между ним и Тиной что-то когда-то и было, то теперь Джонти твердо уверена, что все это закончилось. Корд уже не волновался по поводу того, что семья Терез уедет, как только установится погода.

Джонти попыталась не спать, и дождаться возвращения Корда. Она решила пойти к нему сегодня ночью и начать настоящую супружескую жизнь.

Джонти открыла глаза от того, что ей в лицо светило солнце. Она кисло улыбнулась. Не дождавшись Корда, она заснула.

Джонти взглянула на Коти, который посапывал во сне и должен был проспать еще, по крайней мере, час. Она тихонько встала в кровати. Как удивится Корд, когда, проснувшись, увидит, что она лежит рядом с ним. Этим утром все будет по другому, не так, как вчера. После ночного отдыха у ее мужа будет больше сил.

Джонти тихонько хихикнула. Она так страстно желала его, что долго не даст ему отдыха. Джонти выскользнула в зал, стараясь ступать бесшумно босыми ногами. Она остановилась перед дверью Корда, удивляясь, что она была заперта. Он никогда ее не закрывал. Что если она его больше не интересовала? Возможно, он устал ее преследовать и решил, что она ему больше не нужна.

Вспотевшей от волнения рукой, Джонти взялась за ручку.

«Нет, я этому не верю», — подумала она и толкнула дверь.

То, что увидела Джонти, отдалось такой острой болью в ее груди, что у нее перехватило дыхание. Корд лежал на кровати и похрапывал во сне, рядом, прижавшись к нему, лежала Тина.

Она не знала, что толкнуло ее войти в комнату и подойти к кровати. Ей показалось, что она не чувствует своего тела и даже своего языка, когда Корд что-то промычал, повернулся на бок и обнял Тину. Онемев, Джонти наблюдала, как его губы коснулись губ мексиканки.

У Джонти подкосились ноги, но вдруг Корд поднял голову и сконфуженно посмотрел на нее. Все, что произошло потом, пролетело в одно мгновение. Тина попыталась притянуть его голову к себе, но он заметил Джонти, которая бледная стояла в дверях и смотрела на него с ненавистью.

— Ты, мексиканская шлюха, — завопил он, спихнув Тину на пол.

Он отшвырнул упавшее одеяло и побежал за Джонти, которая, всхлипывая, выбежала в коридор. Она захлопнула и заперла дверь в своей комнате, чтобы не слышать тревожного голоса Корда и визгливого победоносного смеха Тины.

Джонти не обращала внимания ни на стук в дверь, ни на мольбы и угрозы Корда. Она затыкала уши, чтобы не слушать его объяснений, она все их слышала раньше. Она думала только о том, что ей теперь делать. Уехать от Корд Мак Байна, чтобы никогда не позволять ему снова причинять ей боль.

Джонти взглянула на сына, так похожего на своего отца. Коти проснулся. Если она его покинет это разобьет ее сердце. Разве что оставить его ненадолго, но он был слишком маленьким. А первые дни весны были слишком холодными, чтобы взять его в Коттонвуд, но можно оставить Коти до тех пор, когда станет тепло, и дядя Джим сможет приехать с ней сюда, чтобы забрать сына.

Джонти вытащила из ящика новую одежду для Коти, посадила его на горшок, не прислушиваясь к его детской болтовне. Затем она усадила его на пол и положила перед ним коробку с деревянными кубиками, нарушив строгое правило — Коти не должен был играть с кубиками до завтрака. Джонти начала выбирать одежду, которую возьмет с собой в Коттонвуд, аккуратно выдвигая и задвигая ящики. Корд не должен даже заподозрить, что она от него уезжает. Она даже не скажет Марии. Эта добрая женщина попытается отговорить ее и, конечно же, как можно скорее скажет об этом Корду. Его быстрый конь очень скоро сможет догнать ее лошадь.

— Нет, — прошептала Джонти. — Я просто уеду и скажу, что поехала покататься. Пока Корд придет на ужин, я буду уже в Коттонвуде.

Она безрадостно улыбнулась. И даже тогда ему не придет в голову, что она уехала и оставила Коти. Он был уверен, что ее сын был ключом, который ее здесь запирал.

Корд последний раз попытался поговорить с Джонти. Был момент, когда она немного смягчилась, поддалась его умоляющему, искреннему голосу. Но он в ту же минуту заругался.