— Но мне надо чем-то зарабатывать на жизнь, — возразила Кира, почувствовав болезненный укол совести. Она до сих пор так и не собралась с духом и ни в чем не призналась старику. — Работу, что поручил мне Джайлз, я почти закончила, а новой никто не предлагает.

— Оставайся у меня и возьми на себя управление моей плантацией. — Казалось, Бенджамен давно подготовился к этому разговору. — Мне очень нужна молодая и энергичная помощница. Дел невпроворот, а ты вроде бы не лентяйка и не любишь сидеть сложа руки. Я обучу тебя всему, что знаю сам. Ты умная, способная девушка, и, по-моему, тебе нравится жить на Барбадосе.

От его слов на сердце у Киры потеплело: именно это она и надеялась услышать от родного деда. Ей так нравились бескрайние тростниковые поля, да и весь чудесный остров, словно она родилась и провела здесь счастливое, безоблачное детство. Годы жизни в жалких лондонских квартирках постепенно стирались из ее памяти.

Кира рассмеялась:

— Вы согласны вручить бразды правления плантацией мне, женщине? Но это же по меньшей мере безрассудно — я почти ничего не смыслю в выращивании тростника, знаю только, что его следует вовремя поливать… Да и Джайлз придет в ярость, если я приму ваше предложение и начну работать на вас. Он и без того злится, что я живу в вашем доме.

— Какое нам дело до Джайлза! Пусть хоть лопнет от злости, мне безразлично. Даже интересно будет взглянуть на него.

Бенджамен усмехнулся и уставился в свой стакан, наполненный охлажденным ромом с какими-то специями. Рецепт напитка он хранил в тайне от Киры, предоставив ей самой определить ингредиенты.

— Недоброжелательность Джайлза очень затруднит мою работу, — проговорила Кира. — Женщина, управляющая плантацией Рида, станет для него таким же источником раздражения, как красная тряпка для быка… Нет, это исключено!

Порой девушка думала: а не привиделись ли ей жаркие объятия на берегу? Но нет, она все еще помнила прикосновения его сильных, ласковых рук. Как же она допустила все это? Почему настолько увлеклась? Может, дело в том, что незадолго до этого она была на грани гибели? Однако потом Джайлз повел себя весьма странно… Неужели он настолько шокирован ее родством с Бенджаменом? Но ведь это не преступление!..

— Кира, ты особенная девушка и не похожа на других, — сказал старик. — Я тебя не тороплю. Подумай о моем предложении.


Лицо Рувима исказила ярость:

— Черт бы тебя побрал! Как ты мог отпустить ее одну на берег во время тайфуна? Да еще с Тамарой на руках! Что, последние мозги отшибло?

— Я не знал, куда она пошла! — обхватив голову руками, стонал Бенджамен. — Долли всегда внезапно исчезала. Почему ты во всем обвиняешь меня?

— А как же иначе? Если Долли не могла усидеть с ребенком, следовало нанять для девочки няню!

— Это слишком дорого. Я весь в долгах…

Рувим чувствовал, что еще немного, и он задушит Бенджамена голыми руками.

— В долгах, говоришь? А на что, спрашивается, отгрохал этот дурацкий дом? На наши общие деньги! Погоди, я еще заставлю тебя вернуть все, что ты потратил. Запомни, Бенджамен Рид, даром тебе это не пройдет.

— Угрожаешь?

— Понимай как хочешь.

В глазах у Рувима потемнело. Он порывисто шагнул к Бенджамену и схватил его за горло.

Тот высвободился. Теперь бесполезно ссориться из-за Долли. Она умерла, хотя ни один из них не мог смириться с этой мыслью.


Джайлз держался с Кирой подчеркнуто любезно, не упускал случая похвалить за отличную работу, но во всем прочем вел себя не более дружелюбно, чем потревоженная кобра. И она не понимала причину такой холодности.

Как-то их обоих пригласили на вечеринку, устроенную одним из владельцев плантаций в летнем кафе под открытым небом. Небольшой оркестрик наигрывал модные мелодии, над головами мягко шелестели пальмы, рядом шумело море. Певцы в ярких одеждах импровизировали под ритмичные, томные звуки оркестра. Повсюду слышались оживленные разговоры и веселый смех.

Джайлз поднялся и пригласил Киру на танец. Девушка улыбнулась и вышла на пятачок. Джайлз двигался так легко и ритмично, словно родился под эти звуки.

— Приятно видеть, что ты сегодня оделась попроще. — Он окинул одобрительным взглядом ее голубой с золотыми полосками саронг и босые ноги.

— Ты же сам попросил меня об этом.

Вечер выдался волшебный. Легкий ветерок овевал разгоряченное лицо Киры. С кухни доносился аппетитный запах барбекю. Сад был напоен ароматом цветов. Она безотчетно радовалась тому, что снова видит Джайлза, танцует с ним, чувствует на своих плечах тяжесть его ладоней, а сам он смотрит на нее так, будто никого вокруг не существует.

В душе Киры вновь затеплилась надежда. Может, Джайлз смирился с тем, что она внучка Бенджамена? Может, понял наконец, что это ничего не меняет в их отношениях?..

— Помнишь, ты говорил, будто на танцы надо надевать что-нибудь свободное, вроде саронга? — промолвила Кира.

— Конечно, помню. — Джайлз с наслаждением вдыхал аромат ее пышных волос и едва сдерживал желание коснуться их. — Ну и как, убедилась, что танцевать в саронге гораздо удобнее?

Кивнув, девушка прикрыла глаза. Она мечтала, чтобы Джайлз поцеловал ее! Она так соскучилась по его губам!

— Мы сможем потом поговорить? — негромко спросила Кира. — Мне многое надо тебе сказать…

— Разумеется.

Однако момент был упущен. Гости все прибывали, и официанты быстро сдвинули несколько столов. Все уселись, и завязалась оживленная беседа. Джайлз смеялся, полуобернувшись к какой-то знакомой, а потом пригласил на танец темнокожую девушку в коротком серебристом саронге и с замысловатой прической, украшенной ярким цветком.

Вскоре появилась Лэйс, сестра Джайлза, прикрытая лишь небольшой полоской ткани. Она беззастенчиво выставляла напоказ свои длинные стройные ноги и обнаженные плечи; глаза ее возбужденно блестели.

— Я же предупреждала, что Джайлз очень непостоянен! Я ни разу не ошиблась в моем любимом братце. — Лэйс опустилась на стул рядом с Кирой, взяла ее бокал с коктейлем, отбросила соломинку и несколькими глотками осушила напиток.

— Надеюсь, вы уже закончили среднюю школу? — осведомилась Кира.

— Э… да, а что? — удивилась та.

— Вы слишком ребячливы, — заметила Кира. — Странно, что вас отпускают из дому без няни.

— Джайлз рассказывал вам о нашей матери?

— Да, я знаю, что у нее больное сердце, и мне очень жаль ее.

— Ага, понятно… Однако, кажется, вы раздосадованы тем, что мой братец отверг вас. Не огорчайтесь, вокруг полным-полно интересных молодых людей, а такой красавице не составит труда найти поклонника.

От этих слов Киру передернуло. Настроение испортилось, и сразу захотелось вернуться домой. Больная нога, давно не дававшая о себе знать, внезапно заныла.

— Что ж, развлекайтесь, а я, пожалуй, оставлю вас — мне, признаться, не по душе ваш тон. — Кира поднялась.

Отыскав Джайлза, она сослалась на усталость и попросила отвезти ее домой. Он полез в карман за ключами от машины.

— Ладно, я подброшу тебя до Фиттс-Хауса, а сам вернусь сюда. Вечеринка еще только началась, а я уже несколько месяцев не виделся с друзьями. Они только что вернулись из Штатов.

Пусть развлекается, подумала Кира. Вновь прибывшие дамы блистали роскошными нарядами, наверняка купленными в каком-нибудь дорогом магазине Нью-Йорка.

Киру очень задело, что Джайлз намерен вернуться в кафе. Обидел ее и его тон. Похоже, Джайлз хочет подчеркнуть, что он волен поступать как ему заблагорассудится. Впрочем, коренные барбадосцы, как правило, любили гулять допоздна, а отсыпались днем, когда жара становилась невыносимой.

Джайлз остановил машину у подъездной дорожки к дому Бенджамена.

— Спасибо, — холодно сказала Кира и, не взглянув на него, вышла.

— Увидимся завтра в десять в моем офисе.

Девушка кивнула. Она почти закончила опросы мелких фермеров и составила черновой набросок отчета. Два предыдущих дня Кира провела за компьютером, приводя свои записи в порядок.

Бенджамен еще не ложился и читал экономический журнал. Очки его сползли на самый кончик носа.

— Что-то ты быстро вернулась. — Ему не удалось скрыть радости.

— Да, я немного устала, поэтому решила не оставаться на танцы.

— В последнее время ты очень много работаешь, детка. Тебе следует отдохнуть. И я решил отвезти тебя к хорошему врачу, пусть посмотрит твою ногу. Не нравится мне, что она до сих пор дает о себе знать.

— Хирурги в Лондоне предупреждали, что на полную реабилитацию нужно время.

— Но не так же много! В Бриджтауне практикует отличный хирург-ортопед. Если позволишь, на этой неделе я запишу тебя на прием.

— Спасибо, — устало отозвалась Кира, но, не желая огорчать его, быстро добавила: — Большое спасибо, Бен!

— Отправляйся в кровать, девочка, я принесу тебе стакан холодного сока. Попьешь немного перед сном.

Кира наклонилась к старику и поцеловала — впервые! — шершавую щеку:

— Еще раз спасибо! Вы так ко мне добры…


Было уже очень поздно, но Рувим все еще оставался на фабрике. В последнее время он работал как, одержимый и уже не помнил, когда спал больше трех-четырех часов в сутки. Теперь у него появилась семья: преданная и любящая жена Элиза и двое очаровательных малышей — Джайлз и Лэйс. О чем же еще мечтать? Однако всеми его мыслями владела одна Долли, а ее дочка Тамара снова и снова напоминала ему об утраченной любимой. Безутешное горе и постоянное чувство вины терзали его.

По железным ступеням Рувим поднялся в свой офис, а оттуда прошел на второй этаж, где и днем и ночью гудели огромные печи. Попеременно склоняясь к смотровым окошкам, он начал проверять показания приборов, хотя в этом не было необходимости, поскольку с момента последней проверки не прошло и получаса.

Стоп! Померещилось ему или действительно послышался какой-то необычный звук? Рувим замер и прислушался. «Нет, — успокоил он себя, — ерунда, с чего это я взял? Должно быть, в помещение залетела птица».

Рувим склонился над жерлом печи, и на него полыхнуло жаром преисподней…

Никто так и не узнал, как это случилось, но Рувима — вернее, то, что от него осталось, — обнаружили лишь на следующее утро.


Без двух минут десять Кира въехала во двор фабрики и лихо затормозила возле серебристой машины Джайлза. И вновь ощутила знакомый приторный запах сахара и черной патоки. За это время она загорела, и на ней теперь прекрасно смотрелся легкий голубой костюм. Кира нахмурилась: уж сегодня-то она положит конец недомолвкам и выяснит, почему Джайлзу так не понравилось то, что она — внучка Бенджамена.

Не успела девушка выбраться из машины, как появился Джайлз в рабочей рубашке с закатанными рукавами. Помедлив на лестнице, он с самым равнодушным видом направился к Кире.

— Извини за вчерашнее, — начал он, — но я действительно очень давно не виделся с Пэтси. Мы с ней вместе ходили в школу…

— Не надо ничего объяснять, — прервала его Кира, стараясь не выдать волнения, охватывавшего ее всякий раз при виде Джайлза. — Не собираюсь связывать тебя. Кроме того, старая дружба дорогого стоит.

— Новая тоже. Иногда, — многозначительно добавил Джайлз, открывая для нее дверцу желтой машины и окидывая оценивающим взглядом длинные загорелые ноги. — Ну как, привезла отчет?

— Конечно. Он здесь. — Она похлопала ладонью по изящному кожаному портфелю.

— Красивая вещица! — заметил Джайлз.

— Очень. Подарок Бенджамена на мой день рождения.

— У тебя был день рождения? — удивился он.

— Как и у всех людей.

— Но мы могли отметить его вместе.

— Ты был занят, поэтому мы отметили его по-семейному, с Бенджаменом.

Стиснув зубы, Джайлз повернулся и пошел к своему офису. Кира захлопнула дверцу и последовала за ним, заставив себя не смотреть на крепкие бедра, обтянутые синими джинсами.

— Я не отниму у тебя много времени, — проговорила Кира, как только они вошли. — Дело обстоит так: если не предпринять мер, то лет через пять на острове не останется ни одного мелкого предпринимателя. Фермеры уже сейчас готовы забросить свои хозяйства и перейти работать в сферу туристического бизнеса или заняться выращиванием овощей. Уход за сахарным тростником становится все менее рентабельным. Доходы не окупают затрат по его транспортировке.

Джайлз налил в стаканы сок лайма и бросил в них кубики льда.

— Ты ведь поработала и с водителями грузовиков, не так ли? — Он нахмурился.

— Да, и выяснила, что перевозка — это лишь одна из проблем, с которыми сталкиваются фермеры. Обрабатывать поля с каждым годом все труднее. Поливка, прополка, удобрения требуют огромных затрат, и в одиночку очень трудно справиться с ними. А тут еще пожары и набеги обезьян. Фермеры заказывают в городе суперфосфат и гербициды, платят большие деньги, но не знают, получат ли товар в целости и сохранности. Да и дойдет ли их урожай до твоей фабрики без потерь, тоже неизвестно. Вся система перевозок требует коренных перемен.