— Конечно, я люблю его.

— Тогда не сдавайся. Однажды ты поглядишь вокруг и поймешь, что все то, что тревожит тебя сейчас, на самом деле ничего не значит, — бабушка посмотрела на дедушку, любовь между ними была очевидной. — Самое главное это тот человек, которого ты любишь. Потому что когда все остальное уходит в далекое прошлое, люди, которых ты любишь, навсегда остаются с тобой. И любовь остается единственной важной вещью в их жизнях. Давать любовь. Хранить любовь. Учить других, как надо любить.

Мои глаза снова наполнились слезами.

— Любовь самая главная вещь в жизни? Главнее всего?

— Конечно, — сказал дедушка и криво ухмыльнулся. — Забавно, что есть вещи, который, как ты думаешь, будут длиться вечно. Раньше я думал, что буду работать до самой смерти. Но даже работа в какой-то момент прекращает иметь для тебя значение. И ты оглядываешься вокруг себя и понимаешь, что тебе плевать, где ты работаешь и что ты делаешь, чтобы заработать деньги, но тебя начинает волновать судьбы людей, к которым ты имеешь отношение. Любовь, которую ты разделил, семья, которую ты создал. Тебя начинает волновать, кто находится рядом с тобой, когда все остальное дерьмо уходит на задний план.

Бабушка похлопала дедушку по руке.

— Это правда, — сказала она. — Чем старше ты становишься, тем больше понимаешь, что главное в жизни не материальные ценности, не гордость и твое эго, а наши сердца и те, ради кого они бьются. Я знаю, что твое сердце бьется для Джека, так же как и его сердце бьется для тебя. Я не думаю, что вы сможете выжить друг без друга. Как думаешь?

Я смахнула слезы со своих щек, их слова звонкой нотой отдавались в моей душе. Как вообще я могла предположить, что смогу спокойно жить без Джека в моей жизни. Возможно, я смогу отвлечься на некоторое время, но, в конце концов, я пойму, что мое сердце пусто и холодно.

— Нет. Без него я буду несчастной.

— Тогда ты должна найти способ отпустить все остальное. Ты должна позволить Джеку помочь тебе нести эту ношу. Если ты будешь скрывать от него свои проблемы, он не сможет помочь.

Дедушка вскинул руку, прежде чем добавил.

— Я знаю, что вы, дамы, думаете, будто мы может читать ваши мысли, но мы не можем. Мы не знает, что происходит в ваших головках, пока вы сами нам не скажете.

Я кивнула.

— Я знаю, что вы правы. Но прямо сейчас проще сказать, чем сделать.

Бабушка незамедлительно ответила мне.

— Если ты уйдешь от Джека, то все получат то, что хотят. Кристалл победит. А мне не хочется видеть, как она одержит победу хоть в чем-либо. — Её глаза прищурились. — Но вы с Джеком на самом деле проиграете, потому что потеряете друг друга. Люди целую жизнь тратят на то, чтобы найти такие чувства, какие есть у вас. Вот в чем смысл жизни.

Дедушка добавил.

— Любовь это жизнь. Если ты упустишь любовь, тогда незачем жить.

Мелисса и Дин ввалились в кухню, с глупыми улыбками на лицах.

— Бабушка, дедушка, это лучшая подруга Кэсси, Мелисса, — Дин сиял от гордости, когда знакомил её со своей семьей.

Дедушка ухмыльнулся.

— Здравствуй Мелисса. Ты такая же симпатичная, как и Котенок, — сказал он с усмешкой, и Мелисса ничего не смогла сделать, как улыбнуться в ответ.

— Приятно с тобой познакомиться, — бабушка протянула руку Мелиссе, прежде чем посмотрела в мою сторону и добавила. — Это с ней нужно провести небольшою работу относительно Дина?

Я кивнула, задаваясь вопросом, откуда, черт возьми, бабушка всё узнала.

После пары часов вежливого разговора, и насильного кормления нас бутербродами, мы с Мелиссой стали прощаться. Дин стоял на веранде с недовольным выражением лица и наблюдал, как мы уезжаем. Мелисса умоляла Дина, чтобы он дал ей возможность побыть со мной наедине, но он утверждал, что тоже хочет побыть со мной. Они договорились, что сегодня вечером будет время девочек, а завтра время Дина. Я рассмеялась над их договоренностью.

— Тебе же они понравились, не так ли? — спросила я Мелиссу, когда она делала звук в радио тише.

— Они классные. Как ты провела время с ними наедине? Дин настоял на том, чтобы вы поговорили без свидетелей, — голос у неё звучал слегка раздраженно относительно предложения Дина.

— Я оценила это, — призналась я, надеясь успокоить ей раздражение. — Они замечательные. И всегда знают, что сказать и как сказать.

— И что они сказали на этот раз? — спросила она, её взгляд был направлен прямо перед собой.

— Они говорили о значимости любви. И какое, в итоге, она имеет значение, и что останется у нас, когда все остальное уйдет в прошлое.

— Они сказали такие же умные вещи, как и я, — сказала Мелисса, и я шлепнула её по руке. — Эй!

Я посмотрела на ресторан, мимо которого мы проезжали. В этом месте прошло наше с Джеком первое свидание. Быстрые толчки боли в сердце напомнили мне о том, как сильно я соскучилась по нему.

— Значит, они вправили тебе мозги?

— Мне все еще нужно решить, как найти баланс в моей жизни, но вы все правы. Разрыв с Джеком ничего не решит. Я буду сожалеть об этом, и, возможно, никогда не смогу это исправить.

— Знаешь, Кэсс, Джек не единственный, кто изменился. Я имею в виду, ты изменила его, но и он изменил тебя тоже. Признаёшь ли ты это или нет, но это правда.

Слова Мелиссы упрочили мою мысль о том, что я и так уже знала. Она говорила мне то же самое еще в колледже, но сейчас они имели большее значение. У меня было такое чувство, будто все свои двадцать лет я прожила за последние два года.

— Ты права. Если честно, я не могу представить свою жизнь без него. И не хочу представлять.

— Тогда перестань убегать от него, когда становится тяжело. Ты делала так достаточно часто, и однажды он уйдет.

— Я не убегаю, — попыталась я защититься.

— В самом деле? Ты уехала из штата! Ты или убегаешь от него или полностью игнорируешь его. И то и другое — отстойно.

Я смотрела в окно, как на небесно-голубом фоне мелькала полоса зеленых пальм. Мелисса была права.

— Я работаю над этим.

Я слишком много эмоций держала в себе, потому что не хотела обременять ими Джека. И мне надо научиться очищать свой мозг от фотографий Джека, которые публикует пресса, вместо того, чтобы отталкивать его.

Зазвонил телефон Мелиссы.

— Можешь посмотреть, кто это?

Я взяла телефон и увидела на экране имя Джека.

— Это Джек.

— Ответь ему.

Мой живот рухнул на пол.

— Привет, — нервно ответила я.

— Где твой телефон? — голос Джека был напряженным.

— Я оставила его в квартире. Что случилось?

— Проверь свой телефон, как только доберешься до него, и тогда скажешь, черт возьми, что случилось, — кратко ответил он.

— Джек? Алло? — я убрала телефон от своего уха и посмотрела на экран. — Вот черт, он бросил трубку.

— Что происходит? — голос Мелиссы был взволнованным.

— Понятия не имею. Он сказал мне проверить свой телефон, — у меня начала кружиться голова, пока я гадала, что еще могло случиться.

ГЛАВА 22. Не надо

Джек


Мой телефон пиликнул, извещая о новом сообщении. Вместо номера отправителя, на экране высветился скрытый адрес электронной почты. Я не хотел открывать сообщение, понимая, что ничего хорошо не может прийти с анонимного адреса. После короткой борьбы с самим собой, я нажал на кнопку, и на экране появилось сообщение.

Что за черт!

Маттео целует Кэсси. Ярость, вспыхнувшая в моем теле, разорвала в клочья всю мою силу воли. Гнев, полыхавший во мне, вырывался сквозь каждую мою пору. Мне захотелось оторвать Маттео голову. Как он смеет прикасаться губами к моей девочке? Как он вообще, мог подумать, что имеет право прикасаться к ней?

Но она позволила ему. Судя по фотографии, она даже не пыталась оттолкнуть его, она целовала его в ответ. Черт, у неё даже глаза закрыты!

Я набрал номер телефона Кэсси, но попал на голосовую почту. Снова. Где, черт возьми, её носит? Я переслал сообщение на её телефон.

Она обвиняла меня в интервью Кристалл, а теперь еще и это. Как она объяснит эту фотографию? Я собственными глазами увидел поцелуй. Мерзкие губы Маттео на губах моего прекрасного Котенка. Неужели я был дураком все это время?

Я прошел в нашу спальню и достал бархатную круглую коробочку, которую спрятал в ящике с носками. Раздался щелчок, когда я открыл её, чтобы посмотреть на блестящий бриллиант внутри. Как она могла так поступить со мной? С нами?

Встряхнув головой, я на некоторое время закрыл глаза. Образ того, как Маттео целует Кэсси, занимал все мои мысли.

Я закрыл коробочку и с силой швырнул её в сторону открытой двери спальни. Она обо что-то ударилась с громким стуком. Я вышел из комнаты, не заботясь о том, что случилось с содержимым коробочки.

Может быть, все это было тщательно продуманной уловкой прессы? Как долго они встречаются с Маттео за моей спиной? Может быть, я сам подтолкнул их к этому, когда попросил его обеспечить Кэсси безопасность во время моих игр? Была ли это моя вина? Я задавался вопросом, как много пройдет времени, прежде чем пресса получит эту фотку? Учитывая мою удачу, она, скорее всего, уже гуляет по всему интернету.

Я набрал номер Мелиссы, надеясь таким образом добраться до Кэсси. Я слушал уже третий гудок, когда Кэсси ответила. Её голос был напряженным, когда она сказала «привет». Я спроси, где был её телефон, неспособный сдерживать свою злость. Её голос звучал смущенно и обеспокоено, когда она сказала мне, что оставила его в квартире Мелиссы и спросила, что случилось.

— Проверь свой телефон, как только доберешься до него, и тогда скажешь, черт возьми, что случилось, — сказал я и сбросил вызов. Я не хотел слышать ни слова от неё до тех пор, пока она не увидит фотографию. Я ждал. С каждой минутой мой гнев возрастал всё больше и больше. Пресса и так прошлась по нам вдоль и поперек после заявления Кристалл, и сейчас у них появился еще более интересный повод поговорить о нас.

Вдобавок ко всему, мне нужно было найти нового водителя. Работа Маттео у нас теперь закончена. Неважно, что там за история, но я не хочу больше видеть его лицо рядом.

Я мерил шагами нашу квартиру, злость во мне возрастала, а терпение, наоборот, иссякало. Когда я уже собирался снова позвонить Мелиссе, зазвонил мой телефон. Я принял вызов, но ничего не сказал.

— Джек? Ты там? Это не то, чем кажется. Я клянусь, — Кэсси умоляла в трубку телефона, но к своему удивлению, я не испытывал сочувствия.

— Значит, он не целовал тебя? Потому что это выглядит так, словно он тебя целует.

Она замешкалась.

— Да, он поцеловал меня, но…

Я перебил её.

— Как долго?

— Как долго что? — спросила она, её голос дрожал.

— Как долго между вами это?

Кэсси резко выдохнула.

— Что? Между нами ничего нет, Джек, я клянусь. Он поцеловал меня, но я оттолкнула его.

— Если смотреть на фото, ты его не отталкивала. Тебе понравилось? Его губы на твоих губах. Судя по всему, тебе понравилось.

— Я оттолкнула его, Джек! Я сказала ему нет! Я сказала ему, что люблю тебя, — она начала плакать.

Мою грудь сдавило от звуков её плача, но я притворился, что мне все равно.

— Почему ты не сказала мне про поцелуй?

— Потому что мы даже не разговаривали. Потому что этот поцелуй ничего не значит. Он извинился. Он был напуган до смерти от мысли, что потеряет свою работу с нами.

— Он и должен бояться. Потому что я или уволю его или убью. — Или сделаю и то и другое. — Знаешь что, Кэсс, я не виню другого парня. Не виню. Но ты… Я никогда не ожидал такого от тебя, от кого угодно, но не от тебя. У меня такое чувство, что я совершенно тебя не знаю.

— Не говори так, Джек. Конечно, ты знаешь меня. Я люблю тебя. Я завтра прилетаю домой. Мы разберемся с этим. Я расскажу тебе всё.

— Не надо, — я прервал её поток слов.

— Не надо что? Не надо возвращаться домой? — Было такое ощущение, что она не могла поверить в то, что я сказал.

— Я не хочу тебя видеть, — признался я, мои внутренности разорвало на мелкие кусочки.

— Что? Не делай этого. Джек, пожалуйста, — взмолилась Кэсси.

Я облокотился на гранитную столешницу, мысли путались, эмоции бушевали во мне. Я был раздавлен. Я так усердно работал, чтобы пробиться к этой девочке, но что бы я ни делал, этого всегда было недостаточно. В конечном итоге, она все равно закрывается от меня. Я не заслужил такого отношения.