Теперь Люк старательно избегал ее.

И она была испугана тем, как сильно это ее ранило. Они занимались любовью, и Джейн считала, что они действительно хорошо провели время. Она ничего не требовала, а он, затащив ее в кладовку, заставил думать, что ему было нужно что-то большее, чем одноразовый секс.

Счастливчик сказал, что не считает ее фанаткой, а теперь относился к ней так, как будто она была самой худшей представительницей этого вида. Фанаткой, которую надо избегать любой ценой. Джейн даже на несколько секунд задумалась, а не уволиться ли, лишь бы не приходилось встречаться с его безразличием. Но эти несколько секунд быстро закончились, когда она напомнила себе, что не будет вредить самой себе из-за мужчины. Даже из-за мужчины, которого она любила всем своим измученным сердцем. Даже видя, как этот мужчина делает ее несчастной.

Позже, этим же днем, в своем номере Джейн пыталась набросать черновик для статьи в «Одинокой девчонке», но больше смотрела в окно на озеро Мичиган, чем писала. Ее отношения с Люком все равно в конечном счете закончились бы, сказала она себе. Лучше раньше, чем позже. По крайней мере, в этом случае она не будет чувствовать себя такой виноватой из-за рассказа о Медовом пирожке. Как плохо, что она не могла заставить свою совесть замолчать.

Несколько часов спустя, когда телефон так и не зазвонил, Джейн попыталась убедить себя, что Люк был слишком занят с командой, чтобы звонить. Что он не встречался с одной из своих куколок Барби. Джейн не хотела представлять его с другой, но не могла перестать делать это. И мысли о том, как он целует одну из своих женщин, прикасается к ней, сводили Джейн с ума.

В шесть часов вечера она встретилась в одном из ресторанов отеля с Дарби. И слушая его болтовню о Каролине, выпила за ужином два мартини.

После ужина они направились в спорт-бар. Пятеро игроков «Чинуков» сидели за столиками, пили пиво, кушали и наблюдали, как «Денвер» задает «Лос-Андежелес Кингз» трепку королевских масштабов. Мартинò тоже был среди них. При виде него желудок Джейн подпрыгнул от понимания и облегчения: Люк не был с одной из своих куколок Барби.

- Привет, Шарки, - поздоровались с ней все игроки. Все... кроме Люка.

Нахмуренные брови и холодное оценивающее выражение в его глазах подсказали ей, что Счастливчик совсем не рад видеть ее. Израненному сердцу Джейн был нанесен еще один удар.

Она заняла место между Даниэлем и Фишем и изо всех сил старалась не встречаться глазами с Люком. Джейн боялась, что каждый хоккеист, сидящий за столом, увидит, что она влюблена в их вратаря. Что он сам тоже это увидит и еще больше отдалится, хотя, вероятно, больше было уже некуда.

И все же она не могла просто заставить себя полностью игнорировать Люка, и ее взгляд так и притягивало к нему. Счастливчик сидел, откинувшись на спинку стула, свесив руку, расслабленный и спокойный. Если не считать его напряженного взгляда, такого, будто он хотел прожечь ее насквозь.

Взяв стакан, Люк сделал глоток воды. Втянул кубик льда в рот, и капелька воды задержалась на его верхней губе. Он проглотил лед, и Джейн отвернулась.

- Я читал вашу последнюю статью в «Одинокой девчонке», - сказал ей Фиш. – Думаю, вы правы в том, что милые парни финишируют последними. Я милый парень, а мне пришлось отдать мой дом в Мерсере бывшей жене.

- Потому что она застала тебя с другой женщиной, - напомнил Саттер. – А это серьезно расстраивает жен.

- Ну да, еще мне и ты будешь говорить об этом, - проворчал Фиш и повернулся к Джейн. – О чем вы пишете сейчас?

Джейн на самом деле еще не совсем определилась. Ничего такого, что ей хотелось бы обсуждать, но она открыла рот и оттуда вылетело:

- Секс на одну ночь – это хорошая идея?

И тут же захотела забрать эти слова обратно.

- Я думаю, да, - ответил Пелузо с другого конца стола.

- Ага.

- Я бы сказал: иди и займись этим.

- Только если ты не женат, - добавил Фиш. – Вы ведь не планируете такое, да?

Джейн пожала плечами и заставила себя ответить холодно и без эмоций. Отстраненно. Как мужик.

- Я подумываю об этом. Среди журналистов из Детройта есть очень горячий парень. Я разговаривала с ним, когда в последний раз была здесь.

На другом конце стола Люк поднялся. Джейн смотрела, как он прошел к бару. Ее взгляд скользил вниз по его рубашке в бело-синюю полоску к «Левисам».

- Если вам понадобится помощь с вашей колонкой, мы могли бы рассказать, как на самом деле думают парни, - добавил Пелузо. – Истинное положение дел.

На самом деле Джейн не хотела знать «истинное положение дел». Это было слишком страшно.

- Может быть, я обращусь к вам, когда буду иметь четкое представление о том, что хочу рассказать в своей колонке.

- Отлично.

Джейн подняла глаза, когда Люк пришел обратно с двумя наборами дротиков.

- Ты должна дать мне шанс получить обратно мои пятьдесят баксов, - сказал он. – Правила те же, что и в последний раз.

- Я так не думаю.

- Я думаю, - он схватил ее за руку и поднял на ноги. – Выбери самый острый дротик, - сказал Люк, затем взял ее руку и впечатал дротики ей в ладонь. - Не заставляй меня тащить тебя к линии, - добавил он шепотом Джейн на ухо.

Его брови были нахмурены, а взгляд яростен, как будто ему было из-за чего злиться. Отлично. Будет очень приятно надрать ему задницу. Поскольку Джейн не могла сделать это физически, она размажет его по стенке в дартсе.

- Помни правила, - сказал Люк, пока она проверяла острия. – Никакого девчачьего нытья, когда проиграешь.

- Ты не смог побить меня даже тогда, когда был в лучшей форме, - Джейн взмахнула ресницами, как девчонка, и отобрала три самых острых дротика. – Это не тот спорт для изнеженных мальчиков, к которому ты привык, Мартинò. Твои товарищи по команде не смогут спасти тебя, и в дартсе нельзя спрятаться за щитками и шлемом.

- Это низко, Шарки, - сказал ей Саттер.

Челюсть Джейн упала:

- Это же «грязный треп».

- Это был на самом деле удар ниже пояса, - добавил Фиш.

- В прошлый раз вы, парни, сказали, что я лесбиянка, - напомнила она им. Игроки все разом пожали плечами. – Хоккеисты, - фыркнула Джейн и направилась через бар к мишени. Люк шел рядом. Плечом Джейн коснулась его и всем телом почувствовала отклик на это прикосновение. И увеличила пространство между ними.

- Что ты здесь с ним делаешь? – спросил Люк, когда они остановились у линии.

- С кем?

- С Дарби.

- Мы ужинали.

- Ты с ним спишь?

Если бы Джейн не была так зла, она бы засмеялась.

- Это не твое дело.

- А что насчет репортера из Детройта?

Не было никакого репортера, но Джейн не собиралась сообщать об этом Люку.

- А что такое?

- Ты с ним спишь?

- Я думала, тебе все равно, кого или как, или в какой позиции я предпочитаю.

Он уставился на нее, затем выдавил сквозь стиснутые зубы:

- Бросай эти чертовы дротики.

Джейн посмотрела на него. Напряженная челюсть, в глазах горит голубое пламя, как то, что появляется, когда кто-то осмеливается бросить шайбу в его ворота. Совершенно ясно, что Люк Мартинò был зол. На нее. Он был вне себя.

- Отойди, - сказала Джейн, готовясь к первому броску. – Я собираюсь надрать тебе задницу.

И попала в удвоение с первого броска, а после третьей попытки ее общий счет составлял восемьдесят очков.

Люк набрал сорок и бросил дротики ей на ладонь.

- Здесь отстойный свет.

- Нет. - Джейн улыбнулась и получила огромное наслаждение, заявив: - Это ты полный отстой. - Его глаза сузились. Недели злости и боли выплеснулись из нее, и она сказала громче, чем собиралась: - А хуже всего то, что ты нытик.

Коллективный вздох привлек их внимание: они с Люком повернулись и посмотрели на парней, стоящих в нескольких футах от них.

- Счастливчик собирается убить Шарки, - предрек Саттер откуда-то сзади.

По молчаливому согласию они разошлись каждый в свой угол. Джейн бросила и набрала шестьдесят пять. Люк набрал тридцать четыре.

- Ну же, напомни мне, почему они зовут тебя Счастливчиком? – спросила Джейн, потянувшись за дротиками.

Люк убрал их за пределы ее досягаемости, и его губы изогнулись в ленивой, безнравственной улыбке. Улыбке, которая сказала, что он помнит, как Джейн стояла на коленях, целуя его татуировку.

- Уверен, если подумаешь хорошенько, ты вспомнишь ответ на свой вопрос.

- Нет, - она покачала головой. – Некоторые вещи совсем не запоминаются, – затем протянула руку, и он вложил дротики в ее ладонь.

Вместо того чтобы отойти к другим парням, Люк остался рядом с Джейн и сказал:

- Я мог бы напомнить тебе.

- Нет, спасибо, - она попала в утроение восьми и нацелилась на утроение двадцати. – Одного раза мне было достаточно.

- Если это правда, - сказал он, - почему же мы сделали это три раза?

- А в чем дело? – Джейн посмотрела на него через плечо. – Твое эго сегодня нуждается в ласке?

- Да. И не только оно.

Люк решил заговорить с ней, и предполагалось, что она должна упасть к его ногам. Он, вероятно, думал, что она упадет прямо здесь и будет снова целовать его татушку. Да ни в жисть!

- Мне это неинтересно. Найди кого-нибудь еще.

- Я не хочу никого другого. - Его слова прозвучали как нежная ласка, когда он добавил: - Я хочу тебя, Джейн.

Ее гнев испарился, а осталась лишь глубокая боль. От нее скручивался желудок, и сжималось сердце. Прежде чем возник риск, что она разразится рыданиями, как девчонка, Джейн швырнула дротики в Люка.

- Очень плохо, - сказала она, развернулась и вышла из бара. И уже добралась до своей комнаты на двадцать пятом этаже, когда ее зрение затуманилось. «Я не буду плакать из-за Люка Мартинò», - сказала себе Джейн, вытирая глаза носовым платком.

Прошло десять минут, прежде чем Люк постучал в дверь. Боясь, что весь этот шум, который он устроил, встревожит охрану отеля, Джейн впустила его.

- Что тебе надо, Люк? – она скрестила руки на груди и, показывая свою непреклонность, осталась стоять на месте.

Счастливчик прошел в комнату и заставил Джейн отступить на несколько шагов.

- Тебя, - ответил он, когда за ним захлопнулась дверь.

- Меня это не интересует. - Он подошел так близко, что ее предплечья касались его груди. Он целенаправленно вторгался в ее личное пространство, и Джейн отошла в другой угол комнаты, подальше от аромата его туалетной воды. – Ты сказал мне, что не считаешь меня фанаткой, но именно так заставил чувствовать себя.

- Прости меня за это, - он нахмурил брови и посмотрел вниз на свои туфли. – Я не хотел заставлять тебя чувствовать себя фанаткой.

- Слишком поздно. Ты не можешь спать со мной, а потом даже не думать обо мне, как будто я ничего не значу.

- Я никогда не думал, что ты ничего не значишь, - Люк снова поднял на нее голубые глаза, взгляд которых был искренен, когда он сказал: - Я думал о тебе, Джейн.

- Когда? Когда ты был с другими женщинами?

- Я не был ни с кем, кроме тебя.

Джейн почувствовала облегчение, но все еще была чертовски зла.

- А ты думал обо мне, когда был занят тем, что игнорировал меня?

- Да.

- И когда избегал меня?

- Да. Каждый раз и все время между ними.

- Ну что ж...

- Я думаю о тебе, Джейн, - он подходил к ней, пока между ними не осталось всего несколько дюймов. - Очень часто.

Она поверила ему, когда он сказал то же самое несколько недель назад. Но не в этот раз.

- Я и прежде слышала это от тебя, и это неправда, - сказала Джейн, но в ее сердце был предательский кусочек, который хотел поверить ему… очень сильно. Она сделала шаг назад и икрами ударилась о край кровати.

- О, это правда. Во сне и наяву я не могу выкинуть тебя из головы, - Люк взял ее за плечи и мягко толкнул на постель. – Ты осложнение, которое мне не нужно. – Он последовал за ней, положив руки по сторонам от головы Джейн и втиснув колено между ее бедер. – Но ты осложнение, которое я хочу. То, которое я собираюсь иметь.

Джейн положила руки ему на грудь, чтобы остановить его. Сквозь хлопок рубашки Люк излучал тепло, как печка, и оно согрело ее ладони.

- Я не думаю, что ты знаешь, чего хочешь.

- Нет. Я знаю. Я хочу тебя. И быть с тобой намного лучше, чем быть без тебя. Я больше не собираюсь бороться, - он поцеловал ее между бровей. – Не собираюсь бороться с тем, что чувствую к тебе. Я обречен на проигрыш и окажусь просто чертовски расстроенным.

Его слова каким-то образом развеяли ее гнев, но страх все еще тяжким грузом давил ей на сердце.